Музейная Миля и ее праздник

Это имя – Museum Mile, Музейная Миля то есть - известно любителям искусства всего мира, которые называют ее жемчужиной Нью-Йорка. И недаром: здесь, на небольшом отрезке знаменитой Пятой авеню – от 82 до 104-й улицы - сосредоточилось такое количество великолепных музеев, которое сделало бы честь и целой стране.
Собственно, официально удивительный в непревзойденной своей красоте и необычности район стал называться Музейной Милей лишь 24 года назад, название это не было придумано отцами города. Оно родилось стихийно, так давным-давно называли любимую свою улицу ньюйоркцы. Бежит, несется по столице мира, рассекая Манхэттен на West и East, в стремительном движении вечного обновления искусства Пятая авеню, проспект–красавец. Но особенно он хорош в средней своей части, именно там, где и зовется Музейной Милей: по одну сторону – деревья и картины Центрального парка, отделенные от тротуара превосходного литья оградой, а по другую – разностильной, от дома к дому меняющейся архитектуры особняки, многоэтажные здания, храмы, художественные и театральные школы и... музеи, музеи, музеи. И только одно, похожее на храм, но еще больше на огромную, прекрасную, раскинувшую крылья птицу, здание украшает парковую сторону улицы – это прославленный Метрополитен, Главный художественный музей Америки, который в Нью-Йорке запросто зовут Мет, как друга. Именно от его центрального входа, к которому ведет широкая торжественная лестница, и начинает свой бег Музейная Миля.
Праздник Мили – ее ровесник. Впервые шумное это действо забурлило в июне 1978 года, и с тех пор ежегодно, в июне, начало лета знаменуется вот этим уникальным празднеством – Фестивалем Музейной Мили, торжеством непреходящей любви к вечному искусству, уважения к музейному делу и тем подвижникам, которые отдают ему свои знания, труд, время, жизнь.
Этот год от предыдущих отличен: очень мало иностранных туристов, да и приезжих из других американских штатов, как говорится, негусто. Все еще ощущается дыхание черного вторника и страх перед возможными террористическими актами, перед той тайной войной, которую развязали исламские экстремисты, чьи действия непредсказуемы и беспредельны в своей извращенной жестокости. Но ньюйоркцы, на удивление, спокойны, мужественны и веселы. В открытые двери музеев нескончаемым потоком вливаются все новые отряды любителей прекрасного. Что радует – очень много молодежи, подростков, родителей, еще чаще – дедушек и бабушек с детьми. Так держать, ребята! Нью-Йорк оттого и стал столицей мира, что ньюйоркцы, и коренные, и новобранцы, из породы неподдающихся, рвущихся вверх – к знаниям, к высокому профессионализму (а он невозможен без общей культуры), к успеху.
К семи часам (а начался праздник в шесть) народу становится еще больше: подоспели работающие в дальних районах. На улице шумно, много музыки, смеха, звонких выкриков. Дети – и малыши, и школьники постарше – радостно, с открытыми ртами, участвуют в импровизированных цирковых представлениях. У дверей Института Гете (так зовется старый музей немецкой культуры, созданный еще в 30-х годах прошлого века волной эмигрантов из фашистской Германии) наяривает небольшой, но слаженный оркестр. Парни стараются изо всех сил, заряжая весельем публику. Это знаменитый Бастер Шайнголд Бэнд, рок и блюзы в его исполнении собрали огромную толпу. Люди отходят неохотно. Но музеи зовут. Вот и мы зайдем в немецкий музей, славящийся своей библиотекой, концертами классической музыки, демонстрацией фильмов и выставками. Сейчас здесь весьма любопытная экспозиция ранних видеоработ Бьерна Мельгуса, оригинально соединяющих мечты, иллюзии и реальность.
Институт Гете находится прямехонько напротив Метрополитен (о котором мы так много пишем, что повторяться не стоит), и мы с вами, дорогие читатели, двинемся по «музейной» стороне Пятой авеню, рассекая толпу и поторапливаясь: нам ведь предстоит прошагать 22 квартала. Пройдя мимо знаменитой художественной школы Мэримаунт, мы подходим к углу 86-й улицы и буквально спотыкаемся об огромную очередь, выстроившуюся перед подъездом Новых Галерей, совсем молодого музея немецкого и австрийского искусства. Музею этому меньше года, но он уже стал необычайно популярным. Его галереи вводят нас в мир бунтарского искусства первой половины ХХ века, особенно его начала, когда искусство, его стилистика, его мировоззренческие позиции, его ориентиры менялись подчас кардинально. Вы дважды читали в нашей газете статьи о выставках в этом музее, в т.ч. о привлекшей всеобщее внимание обширной экспозиции работ Оскара Кокошки. А сейчас нас ждет выставка–ревю: Австрия и звезды ее культуры. Музей – словно кусочек старой доброй Вены: и залы, и их оформление, и уютнейшее «Кафе-Збарски», где подают лангет по-венски и особенный венский кофе и горячий шоколад.
У входа в музей тоже играет оркестр, и стоящие в очереди наслаждаются венскими вальсами. Но мы торопимся. Вперед, вперед! Наша следующая остановка Музей Национальной Академии Художеств. Это очень старый музей, не филиал даже, а часть самой академии, основанной в 1825 году.
Ее учениками, а потом учителями, академиками были выдающиеся художники, как Томас Коул, Рембрандт Пил, Питер Маверик, Сэмюэл Морзе, Анна Хантингтон... Академия, как правило, выставляет неординарные работы своих талантливых питомцев. Вот и сейчас в экспозиции поразительное полотно Тома Буркхардта «Авангард». Непременно расскажем вам поподробней об академии и ее музее.
Об Институте дизайна, расположенном в красивейшем дворце Карнеги, об экспонируемых в его декорированных резной деревянной обшивкой залах уникальных коллекциях мебели, шпалер, одежды, украшений, текстиля, гардин, предметов бытовой техники, массы полезных мелочей в нашей газете вы уже читали. Сейчас там продолжается показ обычной (но уж очень необычной!) посуды известнейшего дизайнера Рассела Райта и еще одно вызывающее интерес собрание: «Кожа: то, что мы видим. Сущность. Дизайн» Любопытно будет взглянуть. И поделиться с вами впечатлениями.
Впечатления от того, что видишь в музее Гуггенхайма, всегда многообразны и остры. Но первый удар по вашему воображению – это само здание, каменная спираль, ввинчивающаяся в небо, шедевр великого архитектора Фрэнка Ллойда Райта, построенный по инициативе и на деньги выдающегося финансиста Соломона Гуггенхайма.
Войдем же в музей, который часто называют домом новейшего искусства, потому что концепция и постоянной его экспозиции, и сменяющих друг друга замечательных выставок – показ лучших произведений современности, самых разных по стилистике, идейной направленности и технике исполнения. У истоков превосходной коллекции музея стояла Пэгги Гуггенхайм, страстная собирательница модерна (и мужских сердец), великий знаток нового искусства, один из ведущих искусствоведов ХХ века и просто замечательная женщина, которую в Париже называли неповторимой, в Венеции – последней догарессой, а в Нью-Йорке – еврейской принцессой и жемчужиной гуггенхаймовской коллекции, которую она же составила и неустанно пополняла. Пополнялись музейные фонды и за счет бессчетных дарений. Одно из самых ценных – знаменитая коллекция Тэннхаусера, первым понявшего, что есть для искусства авангард, и начавшего его собирать и выставлять еще в пору оплевывания и поношения. Коллекция богатейшая: импрессионисты и постимпрессионисты, экспрессионисты, авангардисты всех мастей. И потрясающее собрание автопортретов лучших мастеров прошлого столетия, самое важное: такими они видели себя сами, а самооценка художника, как правило, беспощадна.
Пара кварталов – и мы на углу 92-й улицы, у величественного особняка Варбургов, еще одних представителей финансовой элиты Америки. Кто сказал, что царит здесь лишь поклонение желтому дьяволу, золоту то есть? Совсем нет. Все
многочисленнейшие американские музеи (кроме специфических, вроде Музея Полиции, очень кстати, интересного) содержатся за счет многочисленнейших же меценатов и спонсоров, их же щедрыми даяниями формируются и богатейшие музейные фонды. Ведь ни у кого ничего не отбирали, дарят, отдают, оплачивают сами, по велению сердца. Такая вот «бездуховность».
Более чем полсотни лет тому назад шестиэтажный свой дом Фрида Варбург подарила Европейскому, самому старому, еще в 1904 году созданному музею. Сейчас это – один из интереснейших, радующих нас и великолепным собранием иудейских древностей и серебряного литья, и чередой воистину блистательных выставок работ таких титанов живописи, как Писарро, Шагал, Модильяни, Сутин, Пэн, Пастернак...
Наша газета постоянно и с удовольствием помещает иллюстрированные материалы об этих формулах, каждый из которых – событие в культурной жизни страны. Недавно вы прочли объемный репортаж о демонстрирующихся сейчас в Европейском музее фотопортретах нашего города, его буйном росте, тотальных изменениях, его мировой славе, его облике и о его людях, о ньюйоркцах, которыми стали и мы. Это здорово, и это нужно увидеть.
Но вперед, вперед по Музейной Миле, нас ждут еще дюжина перекрестков и несколько музеев. Первый из них – Международный центр фотографии, который знакомит любителей фотодела с новейшими достижениями фототехники, с новыми приемами и аппаратурой и, конечно же, с работами выдающихся фотохудожников и репортеров – словом, со всеми аспектами фотографии.
Сравнительно неподалеку, рядом с госпиталем Маунт Синай, Медицинская академия и ее Музей хирургических инструментов, интересный отнюдь не только для врачей. А чуть подальше еще два примечательных музея. Один из них – это Музей города Нью-Йорка. О городишке этом, многонациональном и поликультурном, есть что порассказать. Хорошее определение дал ему Евгений Евтушенко: «Нью-Йорк – это человечество, сжавшееся в город». Рисунок города, отметины его особые, разнообразные и многообразные, пустившие здесь корни общины, еще не растворившиеся, еще сохранившие свое лицо и своеобычие. Сейчас на музейных стендах повесть об арабской общине. А это, оказывается, не только мусульмане, но и христиане, и евреи – выходцы из арабских стран, носители арабской культуры. Весьма интересные экспонаты. Башни Манхэттена, станции его подземки, и снова его люди, его история.
А вот последний, замыкающий Музейную Милю дивный Эль Мюзео Дель Барко, Музей латинской культуры. Какую чудесную экспозицию произведений современного мексиканского искусства из знаменитой коллекции Жака и Наташи Гельман (тоже, кстати, завещанной нескольким музеям) предлагают нам: Фрида Кало, Диего Ривера, Хосе Ороско... Но о них и о музее вы вскоре прочтете на страницах нашей газеты, как и о других сокровищах, которые дарит нам нью-йоркская Музейная Миля, уникальное явление мирового искусства, его жемчужина.
Сегодня в одной из телепередач прозвучали слова: «Желание через толпу утвердить себя». Явление нашего времени, да и предыдущих эпох, наверно, тоже. И явление зловещее. Но к музейным толпам это не относится никак и никоим образом. В музей идут, чтобы утвердить себя через тягу к прекрасному, через приобщение к лучшим проявлениям человеческого гения, через совершенствование своего мироощущения. Через духовность.
Потому что искусство отвращает от зла, утешает, лечит, возносит. Ура Музейной Миле и всем, кто любит искусство!