ДЕМОНСТРАЦИЯ

В мире

Тяжелый это был разговор – российского президента Владимира Путина, германского канцлера Ангелы Меркель и главы Еврокомиссии Жозе Барроуза на саммите в Самаре. Одна сторона не понимала другую, а другая не хотела или делала вид, что не понимает. Мы не знаем точно, КАК протекал разговор, но можем реконструировать его с большой долей вероятности по их высказываниям на пресс-конференции. Ангела Меркель бросала ядовитые намеки, а Владимир Путин в присутствии журналистов возражал своим гостям резко, не остыв, видно, от переговоров.
Наша реконструкция в некотором роде произведение художественное. Как если бы кто-то писал роман, опираясь на эпизоды, сохранившиеся в летописях.
- Владимир, чего Вам дались эти “Марши несогласных”? Ну ходили бы люди по улицам и ходили. Чем они Вам мешают?
- Мне они ничем не мешают, но любые акции должны подчиняться закону и не мешать другим людям жить своей жизнью...
- Кому мешали “несогласные” в Самаре? Почему за организаторами следили, задерживали их, делали всё, чтобы сорвать шествие? Чего вы боитесь?
- Ничего мы не боимся. Нам нечего бояться маргинальных групп. Тем более столь малочисленных. Но правоохранительные органы во всех странах применяют средства превентивного воздействия. Хорошо это или плохо? Думаю, что это далеко не всегда оправданно. И у вас, Ангела, в превентивном порядке проводятся аресты, задержания и так далее. В Гамбурге задержано 146 человек...
- Мы готовимся к саммиту «большой восьмерки». Генеральная прокуратура арестовала подпольщиков, у которых криминальная сеть по всей Германии.
- Вот видите, Ангела, у вас то же самое!
- Мирное шествие и криминальное подполье – разные вещи, Владимир!
- А то, что демонстранта убили в Таллине, – об этом Вы не вспоминаете. И не просто убили случайно, это не убийство по неосторожности – это сознательное убийство: человека оставили без помощи истекать кровью, и он умер.
- В Таллине наблюдались беспорядки, погромы. Если так называемые демонстранты применяют насилие, бросаются камнями, бьют витрины, стёкла машин, то надо ограничивать их в действиях, применять насилие. Но если человек ничего ещё не сделал, если он просто НАХОДИТСЯ В ПУТИ, - с нажимом и с намёком сказала Ангела Меркель, - и его задерживают - это совсем другое дело.
- Как, например, группу Каспарова, - вступил в разговор молчавший всё время Жозе Барроуз. – К нам поступила информация, что в этот момент в Московском аэропорту Шереметьево задержали 27 человек из движения “Другая Россия” во главе с Каспаровым. Он летели в Самару, чтобы принять участие в “Марше несогласных”. Как это объяснить, Владимир?
- Что значит – “задержали”? – удивился Путин.
- На паспортном контроле, - объяснил Барроуз. - Милиционеры сказали, что билеты Каспарова, правозащитника Льва Пономарева и их товарищей “вызывают сомнения, по компьютеру не проходят”.
- Ну я ж говорю – превентивные меры! У вас в Европе полиция тоже действует в превентивном порядке. И мы знаем совсем свежие примеры, не будем показывать пальцем... Московская милиция знает, что в Самаре проходит наша встреча, – и поэтому проявила бдительность. Согласен, что чрезмерную. Но... такова специфика их работы.
- До сих пор ни у кого не было никаких оснований предполагать, что Каспаров и Пономарев – потенциальные террористы, - съязвила Ангела Меркель. – Но мало того, в терроризме почему-то заподозрили и иностранных журналистов, пассажиров этого же рейса - корреспондента Wall Street Journal Алана Каллисона, репортера Daily Telegraph Адриана Блумфельда и корреспондента ТВ Нидерландов Алларда Детигера.
- Будем работать с нашими правоохранительными органами, во всяком случае, обеспечивая деятельность журналистов на распространение объективной информации, - ответил Путин.
Представим такой разговор на страницах романа, написанного лет через пятьдесят еще не известным миру писателем. Он-то уже будет знать исторический ответ на все вопросы, загадки.
Нам же сейчас остаётся только гадать и удивляться безмерно. Потому что поведение российской власти необъяснимо, не поддается никакой логике.
То, что Путин назвал “несогласных” маргинальной группой, – это нехорошо. Слово “маргинальный” давно уже приобрело устойчивый негативный смысл – что-то вроде “отщепенцев”. Президент России – президент ВСЕХ россиян, а не только тех, кто с ним во всём “согласен”.
Это деталь, но очень существенная. Как говорится, дьявол кроется в деталях. Но, отметив её, пойдем дальше. Ответ Путина: “Ничего мы не боимся. Нам нечего бояться маргинальных групп. Тем более столь малочисленных”, – точно отражает реальность. Если брать слово “маргинальный” в классическом значении “вышедший за поле”, то Каспаров и Касьянов находятся далеко за полем внимания большинства россиян. А власть в лице президента Путина и его команды – в самом его центре. Это - историческая традиция. Как писал недавно директор Международного института гуманитарно-политических исследований Вячеслав Игрунов: “Русский народ всегда организовывался вокруг власти”.
И сейчас – тоже. Если бы выборы президента России состоялись на минувшей неделе, то в первом туре победили бы вице-премьеры Сергей Иванов и Дмитрий Медведев, набрав 19 и 18 процентов голосов, сообщают социологи. А ведь и Иванов, и Медведев ничем особо не выделялись и не выделяются – ни как политики, ни как хозяйственники. Но поскольку они близки Путину, их постоянно показывают по телевизору, то и результат соответствующий.
А вот если бы нынешний президент предложил народу кандидатуру своего преемника, то за нее, еще неизвестную, анонимную кандидатуру(!), готов проголосовать 41 процент опрошенных! Кого и чего бояться при таких умонастроениях населения?! Смешно...
И потому, и тем более вызывают недоумение репрессии против несогласных. Есть предположение, что власть традиционно создаёт перед выборами образ врага – как же нам без врага-то...
Но зачем обострять ситуацию в присутствии Ангелы Меркель и Жозе Барроуза? Можно было никого не задерживать в Самаре, можно было не снимать Каспарова и Пономарева с авиарейса. Пусть себе...
Однако ж нет, задержали и сняли, нарушая все законы, кстати. Это выглядит как откровенная демонстрация. Имеющая цель сказать Европе – покупайте нефть и газ, а дальше того не суйте нос в наши дела. Что хотим – то и будем воротить.