Мобилизация большинства

Странные с виду иски подали россияне – жители Новосибирска и Бердска. И не в местные суды, а в Москву. Они писали, что участницы группы Pussy riot своими действиями в Храме Христа Спасителя “оскорбили их чувства как верующих и причинили им моральный вред”. Потому требовали взыскать с “кощунниц” компенсацию в 30 тысяч рублей (970 долларов) каждому. Кунцевский суд отклонил иски. Можно считать сие казусом, на которые столь богата жизнь. Или, приземленнее, – желанием подзаработать. Но сумма-то не такая, чтобы ради нее жители далеких сибирских городов обратились аж в Москву, затеяли сомнительную тяжбу. Скорее – символическая. Следовательно, можно предположить, есть более сильные мотивы.

 

Широко стал известен недавний случай с аналогичным обращением в прокуратуру православных активистов Ростова-на-Дону: запретить спектакль “Иисус Христос – суперзвезда”.  Дирекция филармонии испугалась, рок-оперу с 20-летней российской историей так бы и прикрыли, если бы не вмешался глава кремлевской администрации Сергей Иванов, сказав: «Перегибы на местах»..

 

Почему дирекция испугалась и “приняла меры”, не дожидаясь законного постановления? Почему все решила реплика гражданина С.Б. Иванова?

 

 

 

Начальству всегда очень хочется чего-то такого, всеобщего, духоподъемного, мобилизующего народ, связующего. И оно вроде бы наметилось. Правда, активность масс стала развиваться в другом советском направлении.

 

В СССР девизом молодежи делали: “Бороться и искать, найти и не сдаваться!” С кем и с чем бороться – не уточнялось. Хотя лозунг находил отклик, отвечал биологической и социальной активности человека вообще и молодого – в частности. Но ее, активность, пытались направить на борьбу с «мировым империализмом» и “с тлетворным влиянием Запада”, что не имело успеха: первое абстрактно, а второе - поперек чаяний юношей и девушек, которые как раз и желали подвергаться “влиянию”. И вскоре “борьба” стала употребляться лишь в ироническом контексте. Покойный Юрий Коваль написал повесть, в которой герой ехидничал: “Борьба борьбы с борьбой”.

 

Кто б мог подумать, что слово и будоражащий смысл его обретут не формальное, официозное, а действительно живое, активное наполнение! Можно предполагать с большой долей вероятности - не без участия высших административно-политических сил. Не конкретного, разумеется, а общего, на уровне вброшенных идей и направления-одобрения.

 

В нашей буче, боевой и кипучей, борьбу можно видеть на приведенных выше примерах. Ведь ясно, что податели иска из Новосибирска и Бердска, блюстители из Ростова-на-Дону таким образом включились в борьбу. Другие граждане в интернете рассказывают, какие доносы на кого написали: на оппозиционера такого-то, на журналиста такого-то: “Сегодня направил письмо в ГУ МВД с просьбой проверить возможную причастность к акции так называемой группы “Pussy riot” шестерых гражданок... (Следуют имена и фамилии. - С.Б.) Я никого не обвиняю, я лишь прошу проверить имеющуюся у меня информацию...”

 

Говорят, началось сплошное доносительство. Если и так, то - особого рода. Во все времена доносы у нас считались позорным делом, вершились втайне. В “органы” писали анонимно. А тут – на весь свет, с чувством гордости и с аккуратным, деловым перечислением, с отчетом перед публикой.

 

А сколько появилось молодых политиков – инициаторов всевозможных запретов! Четыре года назад 23-летний депутат Роберт Шлегель предложил  законопроект “Об эротических изданиях”? Чтобы граждане открыто не носили журналы, на обложках которых изображены малоодетые девушки, а заворачивали их (журналы) во что-нибудь. Иначе – штраф. Смеху было: а что, если на обложке “Даная” “Рембрандта” или гимнастки – депутаты той же Госдумы, Светлана Хоркина и Алина Кабаева?

 

Напрасно смеялись. Да, у нас свобода, журналы можно не заворачивать, но во всем остальном Шлегель победил. Он по-прежнему сидит в Думе, вносит вклад в руководство прессой, и законы сейчас принимаются такие, что кое-кто со временем может свободно хохотать на зоне.  Один депутат предлагает записать в “иностранные агенты” не только некоммерческие организации, но и средства массовой информации, другой – сажать неугодных по предлагаемой им новой статье УК “За покушение на нравственность”. Понятно, новобранцы политики делают карьеру, но ведь действуют в совершенно определенном направлении. И так, общими усилиями, не только напринимали драконовские законы, но и стронули с места инертную народную массу. Кто скажет, что пишущие доносы и беснующиеся на улицах граждане действуют из карьерных побуждений или по указке? Нет, они сами, они бескорыстны.

 

Катализируется народное негодование, создается стихийное движение. И не “будто бы” стихийное, а в значительной степени действительно самопроизвольное. Организации “Наши” мало кто верил. Когда в Москву десятками тысяч свозят из окрестных городов юношей и девушек, а они тайком рассказывают, как их принуждали к поездке в техникумах и институтах, гадать не приходится. Как только прекратили “завозы”, так их не видно и не слышно. Этим, новым – верят. Видно же, что их никто не “организовывал”, что они – сами по себе. Да, началось с организованного Общероссийского народного фронта. Но он был политизирован, тесно связан с именем Путина, создавался под его выборную кампанию – и потому обязан был придерживаться строгих правил, не мог позволить себе агрессивных вольностей. Этим – можно, они ж из гущи. А то, что появились они как эхо репрессивной политики и репрессивных законов последнего времени, лишь подтверждает настроенность верхов и низов на одну волну. Как аукнется – так и откликнется.

 

Социологические опросы показывают: законы и законопроекты о цензуре, о клевете, об “иностранных агентах”, уголовном наказании за оскорбление религиозных чувств одобряются большинством. Да, треть из них толком не понимает, о чем речь, и не желает вникать. Но ведь не “против”, а “за”.

 

Правда, и вопросы формулируются не совсем корректно. Так, в сообщении ВЦИОМ говорится: “82 процента опрошенных поддерживают ужесточение наказания за оскорбление чувств верующих, вандализм и порчу церковного имущества”. Всё – в одну кучу. Как-то не очень научно. Но зато помогает в дальнейшем разогреве атмосферы, в распалении страстей: “патриотизм” в виде антизападничества и православие в виде единственной “духовности” и “нравственности”.

 

Некоторые обозреватели предсказывают будущий “Российский талибан”. Только хотел возразить (чересчур!) – как синод Русской православной церкви разрешил священникам баллотироваться на выборах в органы государственной власти. Особенно, “если какая-то политическая сила говорит о том, что она ставит одной из целей своего существования противодействие Русской православной церкви и использует для реализации этой цели выборную власть”, - объяснил глава синодального информационного отдела Владимир Легойда.

 

Изначальный посыл – на борьбу! А что такое архимандрит-губернатор? Как-то очень похоже на областного аятоллу. Если светские губернаторы еще равнодушны к полемике по мировоззренческим вопросам, то аятоллы – на дух не выносят. Это для них - основа основ.

 

Так называемое “путинское большинство” стало политологическим термином с 2003 года. Однако оно проявляло себя лишь на выборах. То есть было пассивным. Сейчас мы наблюдаем попытки сделать его наступательным. Зачем? Неужто власть так испугалась митингов на Болотной площади и проспекте Сахарова? Или же хочет показать стране, что активны не только оппозиционеры, но и ее сторонники, так называемые простые люди.

 

В этом есть резон, но просматривается и опасность. Молодые карьеристы, поднимающиеся по служебной лестнице на волне агрессивного запретительства, в профессиональном смысле нуль без палочки. Их - масса. Уровень государственного управления снижается... Впрочем, когда он был сколь-нибудь сносным. Однако существует ведь и критический порог.

 

С массами тоже не слава богу. Поднимается самое примитивное, агрессивное, завистливое, неграмотное. И начинает диктовать, как жить. Да, самодеятельность доброхотов с виду и местами карикатурна, но в общем и в целом их объединяющая (национальная?) идея трансформируется в стародавнее российское “тащить и не пущать”.

 

Куда “тащить”, ясно – в кутузку. А что “не пущать”? Да все! Все, что не укладывается в их уровень образования, в их представления о мире. Кстати, в соответствии с принимаемыми новыми законами.

 

История показывает, что подобные активисты со временем начинают видеть врагов и в породивших их властных слоях. Придется загонять обратно. Здесь проблем не возникнет. Это большинство агрессивно и в то же время послушно власти.  Загонят. Ну а дальше что?

 

Вполне возможно, что вопрос излишний. Тут важен, вероятно, не результат, а процесс. В ходе которого, при тревожной и искусственно-тревожной атмосфере, так называемая стабильность сохраняется на года вперед.

 

Москва