Мы - и звери
Литературная гостиная
Одна душа у тех и других, и человек не лучше бессловесной твари. Кто знает, возносится ли душа человека вверх, и спускается ли душа животного в землю?
Книга Екклезиаста
И злая жалось ко всему живому...
Александр Межиров
Кто меня удивляет, так это моя спутница. Не перестает удивлять, потому что она мне по жизни вечная спутница. По жизни и по путешествиям. По Америке и Квебеку мы путешествуем с палатками и останавливаемся в комфортных, а иногда шикарных, со всеми удобствами, кемпингах. Круглые сутки на свежем воздухе. Если мне природа не позарез, хоть я люблю бродить по лесным тропам, собирать грибы и плавать в различных водоемах, то для моей спутницы без природы жизнь не в жизнь. Она одухотворяет все живое и неживое – жимолость, одуванчик или валун, а фауну – от кузнечика до енота – ставит вровень с человеком, а то выше. По любому, человек для нее не венец творения. Когда медведь совершает ночью набег на наши съестные припасы, и утром, после погрома, я ругаю его всеми словами, употребляя заборную лексику, Лена однозначно на стороне косолапого:
- Это его территория. Мы здесь гости, захватчики, а он - хозяин. Из-за нас ему негде жить.
Если над нами, когда мы обедаем на полянке в лесу, летает рой диких ос, она строго мне выговаривает:
- Не размахивай руками – ты их пугаешь.
- Это они меня пугают! Они меня ужалят!
- Не паникуй! Ты их не тронешь – они тебя не тронут.
Она выкладывает им в сторонке что-нибудь сладкое, но они быстро разгадывают ее хитрый маневр и летят к нам обратно, предпочитая мясо, помидор или хлеб. А для меня сильный напряг - разделять с ними трапезу, хоть Лена и уверяет меня в полной безопасности.
То же самое она говорила мне про змей, которые частенько встречаются нам на лесных тропах:
- Ты, что, не видишь, они просто выползают, чтобы погреться на солнце. На севере нет ядовитых змей. В тебе больше яда, чем в любой змее.
Увы, она ошиблась, и болотная змея, хоть и не смертельная, средней ядовитости, цапнула меня за ногу, когда я плавал в нью-гэмпшерском горном озере. Ногу свело, как при судороге. Промолчал, чтобы не беспокоить Лену – обойдется. На следующий день подскочила температура, укус воспалился, я волочил ногу и прихрамывал, но все равно помалкивал, чтобы не портить и не прерывать путешествие, а когда по телу побежала вдруг красная сыпь, объяснил, что это аллергическая реакция на химию в спреях, которыми я защищаюсь от комаров и клещей, что Лена тоже считает блажью и сама ими не пользуется. Вернувшись в Нью-Йорк, расхлебываю последствия собственного легкомыслия: змеиный яд проник внутрь, водянка, оттеки и прочая гадость, с которыми я теперь борюсь с помощью фармакопеи. Не дай бог, если змеиный яд проник мне в душу.
Одно волнение уляжется, другое сразу же готовится (привет забытому поэту): во время недавней вылазки в ближний лесопарк был жестоко, до крови, искусан неведомыми мне лесными существами.
«Они тебя любят, а ты их нет», - потешается Лена.
Я-то думаю, что все дело в моей слишком тонкой аристократической коже и доступности кровяных сосудов для всякой лесной дряни.
Достает меня и ее тотальный антропоморфизм с пессимистическим уклоном. Наделяя окрестный мир – живой и неживой - человеческими свойствами, она всегда из разных вероятностей предполагает худшее, драматическое.
- Ой, у нее лапка сломана, - чуть не плачет Лена, видя чайку, скачущую на одной ноге по океанскому берегу.
- Поделом! – торжествую я. - Она пыталась выхватить из воды рыбу, а та, защищаясь, изловчилась и откусила ей лапу. Я на стороне жертв, даже потенциальных.
- Какой ты недобрый! Представь, это была не рыба, а акула. Эта чайка обречена.
На этот раз ошибаемся оба - слава богу. Демонстративно профланировав перед нами на одной лапе, чайка вынимает из-под крыла невредимую вторую и с разбега взмывает, машет нам на прощание крылом, кружит над океаном, пока не превращается в точку на горизонте, а потом и вовсе исчезает.
Хотя вокруг нашей палатки гужуются белки, бурундуки, сурки, зайцы и прочее зверье, подкармливаемое Леной, но особым ее расположением пользуются еноты.
- Ну, что тебе надо! – поворачивается она ко мне за ужином на лоне природы, но это вовсе не я, а енот ласково трогает ее за руку и предлагает поделиться вкуснятиной, которую мы едим. Лена дает ему кусок ветчины, но он не уходит, а скашивает взгляд в сторону, где стоит его застенчивая подруга – достается и ей. А ночью устраивает разгром у нас на столе и скидывает в овраг портативный холодильник, пытаясь его открыть.
- Вот разбойник, - говорю я, наводя утром порядок.
- Ну и бессердечный ты! Он обиделся, что мы ничего ему не оставили на ночь.
О господи!
По природе, я - вуайерист, наблюдаю фауну и флору со стороны, любуюсь, кайфую, а Лена принимает в жизни окрестной природы активное участие. По мне, даже слишком активничает. Она находит на берегу и вбрасывает обратно в океан медуз, морских звезд и даже громадных ископаемых мечехвостов, хотя никто из них не просит ее о помощи и вполне возможно, что это у них массовое самоубийство. Но Лена показывает мне, с каким удовольствием беспомощная на песке и тающая на солнцепеке медуза ныряет в глубину, а мечехвост, отплыв несколько метров, зарывается в песок, чтобы его не обнаружил хищник. Пожалуй, она права.
Иное дело – семга. Ну, да – та самая, красного цвета, которой мы лакомимся в копченом виде. На этот раз - живьем. Место действия – Ситка, бывшая столица русской Аляски. Мы идем по дикой лесной тропе вдоль горной Indian River, а в ней плывет против течения, биясь об камни и обдирая себя в кровь, семга – кета - салмон. Сердобольная Лена выхватывает застрявшую на мелководье рыбу-подранка и сует ее обратно в воду, носом вниз по течению, но та упрямо разворачивается и снова плывет вверх. В воде кверху брюхом лежат умирающие рыбы, а по берегам валяются опухшие рыбьи трупы и дурно пахнут. По счастию, занятия доброй самаритянки прерывает неведомо откуда появившийся медвежонок – хорошо еще, что не гризли, выхватывает из воды рыбину и, стоя на задних лапах, поедает ее. Мы быстро ретируемся, но мишке не до нас – он лакомится легкой добычей. С моста воды не видно – сплошняком идут косяки рыб. Дома наш сын, у которого мы гостим в Ситке, объясняет нам, что, закончив свой многолетний жизненный цикл, семга плывет умирать к месту своего рождения. Кто мог думать?
На этот раз, на нашем Лонг-Айленде, Лена переходит к более крупным тварям. Вокруг нас паслись стада ланей, изящных, прелестных, безобидных, хотя именно от них на людей переходят клещи.
Бродя по лесу, наткнулись на крошечного ланёнка, облепленного мухами и слепнями. Думали – мертвый, присмотрелись – он отмахивается от насекомых и дышит. Я пошел вперед, крича Лене, чтобы не трогала малыша и дала природе жить и умирать самой, но она решила иначе. Через пять минут я одумался, возвращаюсь, чтобы вызвать по мобильнику помощь - ни Лены, ни ланенка, а прямо на меня бежит взрослая лань. Сначала испугался, потом пошел к административному корпусу, решив, что Лена успела сообщить туда, приехала машина и забрала обоих. Подхожу, а там с десяток авто – местная и парковая полиция, скорая помощь, спецслужбы – и три ветеринара ловят этого маленького зверька с белыми пятнами на спине, а, поймав, засовывают в стеклянную клетку с дырочками.
- Где моя жена? – спрашиваю.
- Пошла мыть руки на всякий случай.
- Она его касалась?
- Касалась? Она принесла его на руках.
Весь день Лена мучается, верно ли поступила, вдруг мама-ланиха, которая вернулась, спасла бы малыша, а она прервала природный процесс, и ланёнка усыпят. В центре молодой дежурный, плача, говорит, что да, усыпили, но не усыпили бы, если была бы надежда: все эти гады проникли уже в мозг малыша, и Лена спасла его от медленной и мучительной смерти.
Вывод: Лена адекватна ситуации, а я - нет. Австроеврейский писатель Йозеф Рот пишет, что славяне, будучи оседлым на одном месте народом, живут в ладу с природой (часто не замечая ее), а кочевые евреи, которые всюду всего несколько столетий, воспринимают природу кусачей, как крапива, враждебной, агрессивной. Natura naturata – natura naturans. Переиначивая на данный случай, Лена живет внутри природы, а я наблюдаю ее со стороны.
Ночью, в палатке, раздел свою спутницу догола и при мощном свете фонарей отыскал и вынул из ее тела миллион клещей. Дико возбудился и был вознагражден.
Новостная лента "РБ"
|
|
|
Запрещается использовать материалы, опубликованные на сайте «Русского базара», на других интернет-порталах и в СМИ
без письменного разрешения редакции. Если разрешение получено, нужно указать активную ссылку на оригинал статьи.
©1996-2024 Danet Inc. DBA Russian Bazaar
|
<%-- |
||
|
|
|
Комментарии (Всего: 2)