“если невиновен - отпусти!”

«Делом Бейлиса наоборот» уже называют трагедию, происшедшую в школе “Нофей Голан” израильского городка Кацрина, и все, что последовало за ней. Историческим «перевертышем» это дело выглядит из-за того, что русского мужчину обвиняют в зверском убийстве еврейского ребенка.
6 декабря 2006 года в кабинке школьного туалета для девочек было обнаружено бездыханное тело 13-летней ученицы Таир Раады. У жертвы было перерезано горло, она лежала в луже собственной крови.
В школе в тот час находилось не менее тысячи человек - учащиеся, учителя, уборщицы, садовники и - что станет особенно важно позднее - рабочие, производившие ремонт бомбоубежища.
Полиция немедленно приступила к следствию. В первый же день были опрошены сотни детей и взрослых, видевших Таир живой в последние часы. Сутки оперативных действий завершились арестом первого подозреваемого. Им оказался 56-летний житель города Рафаэль Коэн, но он был освобожден еще до того, как полиция обратилась в суд с просьбой о продлении срока его ареста: у задержанного оказалось железное алиби. Следом был арестован 40-летний садовник Нафтали Исраэли, который также оказался непричастен к преступлению и был с извинениями отпущен.
И, наконец, 13 декабря был арестован 29-летний Роман Задоров, член семьи репатриантов из бывшего СССР.
Роман Задоров приехал в Израиль к русской матери, отчиму-еврею и сводной сестре, поэтому пользовался лишь временным видом на жительство, а не правами нового репатрианта. Три года назад он женился на гражданке Израиля и подал документы на оформление гражданства. Недавно у Задоровых родилась дочь. До получения Романом удостоверения личности гражданина Израиля оставались считанные недели.
В тот злополучный день Роман Задоров работал в школьном бомбоубежище, где после ливанской войны 2006 года нужно было сделать ремонт, заменить вентиляцию и сантехнику. Точно описать, что делал в то роковое время человек, обвиняемый в убийстве, и где он находился, не может никто.
Зато с точностью восстановлены последние часы жизни восьмиклассницы Таир Раады, жертвы преступления.
6 декабря, как обычно, Таир пришла на занятия. Около 14:00 она покинула класс после последнего урока, и больше ее никто не видел. К 16:00 Раада должна была прийти на занятия в танцевальную студию, однако в местном клубе ее так и не увидели.
Около 17:00 мать Таир, Илана Раада, начала беспокоиться и позвонила заместителю директора клуба Галиле Ционе, чтобы узнать, пришла ли ее дочь на репетицию. Получив отрицательный ответ, Илана позвонила в полицию.
Полиция немедленно мобилизовала добровольцев и организовала поиски пропавшей девочки. Около 19:00 завхоз школы Коби Самбрено и работник клуба Меир Амсалем сообщили, что нашли тело Таир в туалете...
... Итак, третий подозреваемый задержан, помещен под стражу, подвергнут допросу. Задоров категорически отрицает свою причастность к убийству школьницы. Полицейские требуют продлить срок содержания «русского» под стражей, чтобы собрать дополнительные свидетельства против него. Окружной суд Акко продлевает арест подозреваемого на 8 дней. Допросы продолжаются.
Далее идет изложение того, что распространяли в прессе адвокаты подозреваемого. Поручиться за достоверность этих сведений трудно, игнорировать - недобросовестно. К тому же поведение израильской полиции в данной ситуации в очередной раз вызывает массу самых неприятных вопросов.
В ходе допросов Роман Задоров официально признался в совершении убийства и восстановил картину преступления. Согласно его признанию, школьница попросила у него сигарету. Когда рабочий отказался угостить малолетку куревом, девочка начала ругать и оскорблять его на иврите, сказав также несколько бранных слов по-русски. После этого Задоров впал в ярость, силой затащил Таир в туалет на втором этаже здания школы, усадил ее на унитаз, выхватил нож и перерезал ребенку горло.
Обо всем этом Задоров сначала рассказал «наседке» - провокатору, подсаженному в его камеру. Адвокат Задорова Давид Шпигель утверждает, что полицейский агент, убедивший его клиента признаться, добился этого, запугивая Романа. По словам адвоката, подсадной сосед по камере выдавал себя за «русского криминального авторитета» и говорил, что нипочем не стерпел бы оскорблений от какой-то девчонки. (Он якобы слышал, что юная израильтянка называла Задорова, взрослого, женатого человека, отца семейства, «руси масриах», русской вонючкой, и посылала его по услышанным от русскоязычных сверстников известным адресам). Призывая соседа по камере свалить все на особенности дикого русского характера и признаться в убийстве в состоянии аффекта, провокатор предупреждал, что в противном случае Задоров получит пожизненное заключение и больше никогда не увидит жену и ребенка.
Сразу же после получения этого признания полицейские повезли Задорова в школу - проводить следственный эксперимент. В среду 19 декабря, примерно в 18:00, следователи и подозреваемый прибыли в школу “Нофей Голан”. В школьном туалете подозреваемый продемонстрировал, как было совершено преступление.
События развивались с поразительной для израильской ментальности быстротой. Вечером того же дня в Кацрине началась официальная пресс-конференция главы полиции Северного округа генерала-майора Дана Ронена. Он торжественно выдал информацию, которая в разных вариациях облетала всю страну: «Роман Задоров, производивший ремонт в школе, где училась девочка, был арестован на прошлой неделе по подозрению в совершении убийства Таир Раады. Арестованный признался в совершении этого преступления. На допросе он заявил, что Таир попросила у него сигарету, после чего между ними разгорелась драка, в ходе которой он достал нож и убил девочку».
Признания Задорова вынесены на первые полосы всех израильских газет. Все заголовки кричали: “Убил из-за сигареты”. В принципе после такой пресс-конференции журналисты должны были возопить: «Да здравствует наша полиция - самая профессиональная и самая оперативная полиция в мире!!!»
Но единодушие расстроил сам Задоров, спустя короткое время отказавшийся от признания в убийстве и объявивший его самооговором. Задоров стал настаивать на том, что признался в убийстве под сильным полицейским давлением. В частности, ему не давали, по его словам, спать на протяжении 18 часов и постоянно прибегали к запугиванию и другим крайним формам психологического давления.
А адвокат Давид Шпигель, характеризуя своего подзащитного как человека робкого, легко внушаемого и эмоционально неуравновешенного, даже пошутил: «Если бы на моего клиента надавили посильнее, Задоров признался бы и в убийстве Арлозорова» (Хаим Арлозоров, один из сионистских лидеров Палестины, в июне 1933 г. был убит неизвестными во время прогулки по набережной Тель-Авива. -А.Э.)
Тем временем в тишайшем Кацрине, где на протяжении 30 лет не было убито ни одного человека (смерть от рук сирийско-ливанских террористов не в счет), уже была готова разорваться этническая бомба. В городе запахло конфликтом между уроженцами, старожилами страны, с одной стороны, и новыми репатриантами - с другой. Ольга, жена Романа Задорова, с двухмесячной дочерью бежала из Кацрина. Ее местонахождение родственниками скрывалось. Полиция не отвечала на вопрос, обеспечена ли охрана семьи Задоровых от возможного самосуда. В прессе приводились слова заместителя главы местного совета Кацрина, представителя выходцев из бывшего СССР Олега Гутмана: «Тягостная атмосфера воцарилась в Кацрине после того, как полиция объявила, что подозреваемый в убийстве - репатриант из СНГ. «Русская» община восприняла это очень тяжело. Если следователи, действительно, правы, в Кацрине возникнет совсем новая ситуация: размеренной жизни, какой мы жили до сих пор, больше не будет, и с этим нам предстоит справиться. Мы стараемся делать все возможное, чтобы предотвратить конфликты между коренным населением и репатриантами».
Расправиться с убийцей Таир грозили и члены семьи Раад. Брат Таир был замечен недалеко от того места, где предполагаемый убийца воспроизводил картину происшедшего. Его препроводили в полицейский участок после того, как родственники выразили опасение, что он устроит самосуд над подозреваемым. Таир была долгожданной дочерью и последним ребенком немолодых родителей. Потеря маленькой любимицы стала для семьи страшной трагедией. Родственники погибшей обратились в полицейский участок Кацрина и попросили полицейских последить за обоими братьями Таир Раады. По словам одного из родных Таир, старшие братья поклялись отомстить за смерть сестры.
Иначе вели себя убитые горем родители. Они никак не желали поверить в полицейскую версию. “Эта версия не кажется мне убедительной, - заявила мать девочки Илана. - Я сказала следователю, что не приемлю ее. И не приму до тех пор, пока они не докажут, что было именно так”. Илана Раада даже позвонила Ольге Задоровой и высказала ей свое мнение о невиновности Романа.
“Я подчеркиваю: моя дочь не могла устроить склоку из-за сигареты, - утверждала Илана Раада. - Таир никогда не курила, не переносила табачного дыма, даже братьев заставляла выходить с сигаретами на улицу. Поэтому говорить, что она оскорбляла мужчину, пожалевшего для нее сигарету, - это совершенная клевета на нашу девочку”.
(Замечание в сторону: курение считается в восточных семьях куда меньшим грехом, чем непочтение к старшим. Родителям Таир Раады было бы легче согласиться с тем, что их 13-летняя дочка втихаря покуривала, чем признать за нею сквернословие и даже матерщину по адресу взрослого человека).
Илана и Шмуэль Раады, мать и отец погибшей, сказали, что не верят в виновность Романа Задорова, но подозревают, что убийство совершили подростки, а мотивом послужила “зависть к красивой, талантливой и обеспеченной девочке”. Семья Раад на собственные деньги наняла частного детектива, которому доверяет больше, чем всей полиции Израиля.
И вот какие доводы приводятся родителями Таир и другими противниками «стройной» полицейской версии.
Первое время после ареста Задоров практически не сотрудничал со следствием, но однажды ранним утром, вернувшись с ночного допроса, он признался в содеянном соседу по камере, подсадной полицейской «утке». Не сыграли ли в этом свою роль длительное лишение сна и реальная угроза пожизненного заключения «ни за что»?
Полицейские судмедэксперты утверждают, что Таир была убита “японским ножом” с широким лезвием. Такой нож был обнаружен среди инструментов Задорова, однако полиции не удалось найти на нем никаких следов. Полицейские утверждают, что после убийства Задоров сменил лезвие. При этом нельзя не заметить, что с ручки ножа, сделанной из низкокачественной пластмассы и изобилующей углублениями, бороздками и щелями, следы крови удалить невозможно.
Из-за неоднозначных результатов экспертизы, полученных израильскими учеными, было принято решение послать пробы ДНК Романа Задорова для дополнительных исследований в США. Ответ до сих пор не обнародован.
Жена Задорова Ольга подтвердила, что, как обычно, после работы выстирала одежду мужа. При этом она отметила, что стирка не должна была полностью уничтожить следы крови, если они были. Следователи не нашли следов крови на всей рабочей одежде Задорова. Один из них заявил жене подозреваемого, что она, наверное, “потеряла ту самую одежду”. Поиски пропавшей спецовки на близлежащей к Кацрину свалке “Тэеним” и в окрестностях школы “Нофей Голан” ни к чему не привели. В конфискованной у Задоровых стиральной машине следов крови также не обнаружено.
Намеренно не афишировалось то, что в деле об убийстве Таир Раады появились новые свидетели. В частности, одна из учениц школы “Нофей Голан”, где училась покойная Таир, заявила: во время убийства в кабинке туалета, где было совершено преступление, вместе с Таир находился кто-то еще. Девочка рассказала: она постучала в дверь туалетной кабинки, в ответ услышала “Занято!”. По мнению свидетельницы, это был голос подростка, а не взрослого мужчины. Причем без малейшего намека на русский акцент.
Никого в полиции не заинтересовал звонок таксиста, который в день убийства Таир подвозил группу подростков. Как заметил водитель, один из парней все время повторял: “Что я наделал?!”
И самое главное. Гипотеза о том, что речь идет о конфликте из-за сигареты, была высказана на допросах не подозреваемым Романом Задоровым а учащимися школы “Нофей Голан” исключительно как предположение.
У полиции тоже есть что сказать. Например, о поведении Задорова на следственном эксперименте: он слишком уверенно указал на ту самую туалетную кабинку и очень точно демонстрировал, какие ранения были нанесены девочке. Данные «детектора лжи»: на первых допросах задержанный сильно нервничал, был крайне неискренен и непоследователен в показаниях. Исчезновение именно той одежды, в которой он работал в школе в день гибели Таир Раады, также не может не настораживать. Наконец, запротоколированное признание в убийстве - пресловутая «царица доказательств»...
Задоров признался в преступлении, значит, он будет наказан по всей строгости закона.
Полиция поспешила отрапортовать о поимке «русского» убийцы, значит, она будет защищать честь мундира до последнего.
Не такая ли логика заставила окружной суд в Акко наложить запрет на любое упоминание в прессе об обстоятельствах этого громкого дела? В постановлении суда округа Галилея так было и сказано: “Запрещена публикация любых сообщений, новых улик, имен подозреваемых, свидетелей и любой другой касающейся данного расследования информации, обсуждавшейся ранее в СМИ или нет”. Судья Рахамим Сасон Цемах был строг: «Нельзя допускать, чтобы подробности стали известны свидетелям, еще не давшим показания. Эти публикации могут повлиять на свидетелей”. И от себя образно добавил: “Присвоение этому делу грифа секретности отныне и впредь - это не закрытие дверей конюшни после того, как все лошади уже сбежали. Это насущная необходимость, призванная предотвратить причинение помех и вреда следствию”.
По редакциям израильских СМИ разослали полицейское предписание представить все, без исключения, публикации, записи эфиров и телесюжетов о деле Таир Раады.
Адвокаты, представляющие интересы израильской прессы, радио и телевидения, подали в мировой суд Акко просьбу о снятии запрета на публикации подробностей расследования убийства в Кацрине. В исковом заявлении было сказано: “Запрет на публикацию информации о расследовании, наложенный по просьбе полицейских, подорвет доверие общества и к суду, и к полиции. Особенно в свете того, что уже известно публике об этом деле и роли полиции”.
Опытные юристы, представляющие интересы израильских СМИ, выразили недоумение по поводу запрета на “публикацию любых сообщений”. Ведь если строго следовать данному предписанию, остроумно заметили они, даже публикация о том, что суд Акко запретил публикацию сведений об убийстве в Кацрине, сама по себе является нарушением судебного решения.
И строгому провинциальному судье, осознавшему, насколько его вердикт не вяжется с Законом о свободе слова, пришлось пойти на попятную. Лошади частично вернулись в конюшню.
Вот как теперь звучит эта рекомендация: «Разрешается продолжать публиковать сведения, которые ранее стали достоянием гласности, но по-прежнему запрещается публиковать сведения о дальнейшем ходе расследования, а также информацию о новых показаниях свидетелей». Как говорится, и на том спасибо...
... А пока срок содержания под стражей Романа Задорова продлен еще на 6 дней. По их истечении придется выдвигать официальное обвинение. Материалов для него у следственных органов полиции маловато. Зато у всей израильской полиции есть твердое убеждение в собственной непогрешимости и всевластии.
Предположим, что Задоров будет окончательно изобличен как убийца. Не останется ни малейшего повода для сравнения его ни со страдальцем Бейлисом, ни с безвинно осужденным и отсидевшим ни за что долгие годы израильтянином Баранесом, отсудившим у Государства Израиль 14 миллионов шекелей за судебную ошибку. Допустим также, что полиция и прокуратура не оставят камня на камне от выкладок защиты и докажут виновность русского приезжего Романа Задорова в убийстве израильской девочки Таир Раады. Но все равно, как говорится, осадок останется.
Полиция Израиля, буквально месяц назад опростоволосившаяся с побегом насильника Бены Селы, ищет себе «место для подвига». Если таковым вдруг станет осуждение невиновного и публичная моральная казнь общины, которой он формально принадлежит, сурового наказания заслужат сами полицейские - от генерального инспектора до рядового дознавателя.