В ОТВЕТ НА ВАШ ОТВЕТ...

Вот и вырвался джинн из бутылки, запечатанной, казалось, всерьез и надолго. Заводная газета «Русский базар» кого хочешь заставит встряхнуться!
С дорогой душой откликаюсь на письма читателей, которые поделились своими размышлениями по поводу моих заметок «Не нужен мне берег советский...» Сердечное спасибо за отклики! И отнюдь не только за согласие: никакого запрограммированного единодушия и не ожидалось. Спасибо за умение и желание внятно, цивилизованно, по-человечески вести диалог на страницах газеты.
Русскую прессу в Америке сами русскоязычные иммигранты не особенно жалуют. Как только ее, бедную, не называют: местечковой, хуторской, узкоэтнической, маргинальной (правильно, дядь Миш?) Доля правды в этом есть: шумные и темпераментные наши споры-разговоры, кипение страстей, дележка кресел и титулов во всех и всяческих организациях и комитетах - это дела внутриобщинные, американцам глубоко безразличные (если только очередная русская афера не задевает их напрямую...) Конечно, случается иному сенатору или губернатору печатно выразить свою приязнь к тому или иному нашему изданию - но ведь это, как нетрудно понять, всего лишь политическое кокетство, холодный расчет на голоса избирателей. Журналистское расследование в американских русскоязычных газете или журнале - вещь редчайшая, дождаться реакции городских, штатных, федеральных властей на опубликованный материал - практически невероятно. Что же тут странного? Мы ведь, извините, не дома, под чужое небо напросились. (Все это, кстати, с трудом доходило до руководства московской газеты, с десяток лет назад открывшей на манхэттенском Бродвее свой филиал. Год я занимала в ней позицию исполнительного редактора и до сих пор помню, как из великодержавной гремели возмущенные телефонные вопросы: «Почему мы катаемся на пароходе с Ельциным в период его предвыборной кампании, а вы не можете договориться ни о чем подобном с Клинтоном?!» Действительно, чего я, глупая, не позвонила тогда в Белый дом...)
Все верно, и все же иметь на новой земле свою прессу - достижение, и мой цеховой интерес тут ни при чем. Запутавшийся внук раввина Карл Маркс видел в печати «орган единого разума» - а у нас сколько людей, столько и мнений. И если есть печатный орган, помогающий пообщаться, провести дискуссию не только о социальных благах - замечательно. Ведь выражая на бумаге мысль, мы выражаем себя личностно. «Вначале было Слово, и слово было Б-г» - разве отменено? Между прочим, в Книге Бытия не уточнялось, каким тиражом расходилось это слово...
Модные несколько лет назад и поутихшие нынче разговоры о том, нужна ли нам община, есть ли она, как ее создать и кто возглавит сомкнутые ряды, сегодня кажутся не более серьезными и не менее риторическими, чем афоризм из старой комедии: «Есть ли жизнь на Марсе?» Пусть еще не сооружен пресловутый Русский дом - но есть собственно мы, выходцы из бывшей советской империи, усвоившие русский язык и культуру. И горячее восклицание Маугли: «Мы одной крови!» применительно к нам говорит о многом куда более серьезном, чем этническое происхождение отдельно взятых иммигрантов. Мы - не камешки, упавшие на дно океана и сгинувшие. Мы общаемся с себе подобными, делимся опытом выживания и движения вперед, подставляем собратьям плечо и локоть, если ситуация заставляет. Слава богу, с соотечественниками можно еще и разговаривать.
Отношение к бывшей стране проживания - вопрос нелегкий и болевой, вот и разрешила себе высказаться публично. Среди писем выделяется одно, автор которого Ефим Солодяк в корне со мной не согласен. По его мнению, поехать сегодня туристом в Россию можно и должно. Он обвиняет меня в избытке эмоций и отсутствии логики - и многие его суждения сами по себе вполне логичны: увы, в самой Америке жить небезопасно, стреляет тут не только палка и далеко не раз в год... Однако я, размышляя о барьере, через который не перелететь на комфортабельном лайнере, говорила вовсе не о безопасности на улицах Москвы и Нью-Йорка. Я говорила о моральной невозможности приехать туристом в страну, где снова начали править «серые». Субъективно? Вполне возможно. Если у г-на Солодяка нет в душе подобного запрета - исполать ему, пусть едет и получает удовольствие от российских красот, не расстраивая себя мыслями о застреленных и отравленных журналистах и политиках, и уж тем паче не горюя о Ходорковском. (И то правда: в Кремле рот открыл - вот и сиди теперь в карцере за нелегально добытые на зоне лимоны...) А может, сделать Америке ручкой, сли все в России так симпатично? Как с восторгом сказал один бывший фарцовщик, отбывший свое на советской зоне отнюдь не за политику, а потом не побрезговавший американским гражданством: «Россия - великая страна!» В Новом Свете он пребывает по деликатным бизнес-обстоятельствам...
Право, странно, что полемические заметки, не отличающиеся высоким пафосом, не претендующие ни на какой «воспитательный эффект», вызвали у моего оппонента неуемное желание клеймить и припечатывать. Представился случай воспользоваться неизжитой лексикой партсобраний, не иначе. Да неужто попытка размышлений - это «ковшик грязи»? И добавляется этот самый ковшик «в бочку меда» - похоже, российская действительность и есть для логичного Ефима Солодяка та самая бочка... Так чего же тогда размениваться на туризм - можно ведь просто взять билет в один конец.
Вот тут пора завершать, ибо явно изменяю принципу не давать советов.