Читатель комментирует...

Публикацию Бэлы Гершгорин «Не нужен мне берег советский» в прошлом номере «РБ» прочел дважды. В первый раз не понял, что же в ней такого особенного, необычного, трогающего за душу. И жанр какой-то неопределенный. Не аналитическая статья, не репортаж с места событий, не размышления на заданную тему. Заголовок не обещает ничего оригинального. Автору не нужен «берег советский». А кому он тут нужен? Современная Россия разносится в пух и прах, порой даже с перебором и придирками. Тоже не ново, по этому поводу написано и наговорено множество слов, никаких открытий в публикации нет. Отчего же потянуло еще раз перечитать текст? [!]
Перечитал. И, кажется, понял. Точнее, почувствовал тот отчаянный крик души, какой автору не удалось скрыть, несмотря на все усилия. Сквозь толщу подчас очень злой критики явственно пробивается боль за судьбу оставленной страны, бесконечная обида за несбывшиеся надежды на благотворные перемены в ныне далеком, но близком сердцу краю. И съездить туда нет никакой охоты, и картинки новой Москвы на кассете смотреть противно.
Характерно признание автора: она убеждена, что в Доминиканской республике нищеты гораздо больше, чем на родине, но трогает это значительно меньше. То - чужая беда, не сравнимая со своей, кровной.
Не уверен, что сама Бэла Гершгорин сознательно желала столь явственно открыться в своих чувствах, но выдает текст, написанный от сердца. Это бывает: хочешь обругать, а признаешься в оскорбленной любви. В наше время такая откровенность дорого стоит.
Артем Новинский
Бруклин


Читатель возмущается...

Уважаемая редакция!
Не знаю, как другие читатели, а меня статья Бэлы Гершгорин «Не нужен мне берег советский» откровенно удивила. Эмоций много, а вот логики...
Автор вроде бы не лукавит в своей неприязни к современной России, однако признается: не хочу смотреть фильм о Петербурге, чтобы просто «себя не дразнить». Однако кассету все-таки взяла, и я очень сомневаюсь, что она ее так и не посмотрела.
«Прожив в Америке пятнадцать лет с кусочком, - сообщает нам Гершгорин, - навещать оставленную Россию мы не собираемся...» Но мы – это сама Бэла, ведь даже оба ее сына и муж совсем не против отправиться в гости в страну исхода. Как и тысячи иммигрантов, которые хотели бы лично убедиться, какие изменения произошли на их родине.
Бэла явно не скрывает своего недовольства теми, кто, побывав в России, вернулся оттуда с чувством глубокого удовлетворения. Им бы выискивать негативы путинского режима, а они вместо этого льют воду на его мельницу. Отсюда и желание смачно запустить в бочку с медом ковшик грязи.
«Я в ту страну не ходок, несмотря на восторженные рассказы вернувшихся из российского путешествия, живехоньких и довольных». Слово живехоньких присутствует здесь не случайно, оно должно остаться в подсознании читателей, послужить сдерживающим фактором в их намерении посетить Россию.
Кто спорит, уровень преступности в этой стране очень высокий. Но ведь у нас в США он еще выше. И это у нас, а не у них на руках у людей 200 млн. единиц огнестрельного оружия. Так что вероятность заработать пулю в лоб в благословенной Америке куда выше, чем в России.
Между прочим, многие мои приятели говорили мне, что им спокойнее гулять вечером по улицам Москвы, чем Парижа или Брюсселя. Кто «оккупировал» эти города, хорошо известно. Однако нашествие в столицы Франции и Бельгии дальних и близких родственников Осамы Бен Ладена русскоязычных туристов не смущает. Посещают Париж и Брюссель с завидным постоянством, несмотря на огромный прирост антиамериканских настроений.
Странно звучат слова автора – «А по Руси с тупой туристской мордой не двинешь». А как надо двигать туристу по Руси? Участвуя в пикетах в поддержку Ходорковского, натянув на себя футболку с надписью «Долой Путина!»?
Госпожу Гершгорин возмущает лицемерие Кремля, пригласившего на переговоры лидеров ХАМАСа, но она очень спокойно, надо полагать, наблюдала, как президент Буш лобызался с королем Саудовской Аравии. Что-то я не слышал от журналистки Гершгорин реплик по этому поводу. Зачем же тогда размышлять: обвинять ли, укорять ли человека (ее близкую подругу из Питера) за социальную инертность? Может быть, стоит на себя в зеркало посмотреть?
Можно не любить Путина, но какое отношение имеет этот человек к нашему восприятию России? Почему мы должны общаться с нашими родственниками и друзьями на расстоянии, если «железный занавес» рухнул? Отказывать себе в посещении мест, где прошла большая часть нашей жизни, добровольно лишать себя возможности прикоснуться к могилам своих близких, похороненных на территории бывшего СССР?
Не понимаю, Бэла, зачем вы занялись восстановлением (пока виртуального) «железного занавеса», недалеко уйдя от тех людей в России, кто одержим аналогичной идеей. Вы их вроде бы ненавидите, но цели-то у вас общие – в очередной раз изолировать страну от внешнего мира.

С уважением, Ефим Солодяк