Испытательный срок

«Ты поехала в Вашингтон, чтобы сместить Доналда Рамсфелда? - шутливо спросил мой брат, когда в минувшую среду я вернулась из столицы США в «столицу мира». – Или чтобы праздновать победу демократов?»
Отставка главы Пентагона и «захват» демократами Конгресса действительно совпали с моей командировкой в Вашингтон, но целью ее было участие в дискуссии, проведенной по инициативе группы Israel Project. Подобные дискуссии устраиваются каждые два года, по горячим следам выборов, когда пыл политических баталий еще накаляет атмосферу, а радость победы и горечь поражения заслоняют все остальные чувства.
Дискуссии напоминают и телешоу вроде McLaughlin Group, и пресс-конференции, ибо большинству приглашенных журналистов отводится роль слушателей, задающих вопросы, а отвечают на них ветераны американских масс-медиа и ведущие политические стратеги обеих главных партий. Сам Israel Project не оказывает поддержки ни одной из них, хоть и сотрудничает с представителями обеих. Главная цель этой нонпрофитной, просветительской, международной организации – знакомить жителей многих стран мира с Государством Израиль, определять, как они к нему относятся, и выяснять, чем это отношение обусловлено.
Нынешние дебаты назывались «Campaign 2006: What Happened and What it Means?”, а участвовавшие в них звезды были более чем яркими: президент Национального пресс-клуба Джонатан Салант, работающий на Bloomberg News; обозреватель «Ньюсуик» Элинор Клифт, постоянно участвующая в вышеупомянутом McLaughlin Group; лауреат Пулитцеровской премии Кларенс Пейдж («Чикаго Трибюн»), тоже часто захаживающий на «огонек» к Маклафлину; президент Targeted Creative Communications Дэн Хейзелвуд, совмещающий роль журналиста с ролью политического консультанта, чьими услугами пользовались более ста республиканцев – конгрессменов, сенаторов и губернаторов.
А еще - виднейший политический стратег Патрик Маккарти, которому республиканцы обязаны своими победами в выборах 2002 и 2004 годов; консультант сенатора Джона МакКейна Маршалл Уиттман, выступающий с комментариями на всех главных телеканалах и печатающийся в Washinton Post; основатель Public Opinion Strategies Нийл Ньюхаус, внесший вклад в три четверти политических гонок страны и получивший от American Association of Political Consultants награду Pollster of the Year; наконец, председатель Greenberg Quinlan Rosner Стэнли Гринберг, среди клиентов которого были Билл Клинтон, Эл Гор, Тони Блэр, Эхуд Барак, Герхард Шредер и даже...Нельсон Мандела. В роли медиатора выступала президент Israel Project Дженнифер Лазио Мизрахи, которая в прошлом тоже была консультантом и работала с 60 сенаторами, 114 конгрессменами и даже с Белым домом.
Дебаты охватили множество вопросов – от взаимоотношений США и Израиля до шансов Барака Обамы попасть в Белый дом, но в центре внимания оставались выборы и уроки, которые американским политикам следует из них извлечь.
Почти все участники дискуссии – ярые сторонники той или иной партии, и на следующий день после выборов им трудно было проявлять ту беспристрастность, которая от них требовалась. Но демократы, смягченные триумфом своих однопартийцев, показывали некоторую снисходительность, тогда как республиканцы все еще «кусались» и высказывали неожиданные мнения, умаляющие или вовсе отрицающие этот триумф. В Стране Свободы победителей судят, а сами они предпочитают злорадству милостивое отношение к побежденным...
Дэн Хейзелвуд заявил, к примеру, что выборы продемонстрировали крах либерализма в Америке, ибо демократы, вытеснившие республиканцев, не показывали своих истинных взглядов, а маскировались под умеренных или даже консерваторов. Хейзелвуд истолковал в пользу республиканцев и шокирующие скандалы уходящего года, подчеркнув, что его однопартийцы очистили свои ряды от взяточников и педофилов, тогда как демократам еще предстоит провести подобные чистки. Наконец, Хейзелвуд заявил, что у демократов нет позитивной программы и движет ими в основном слепая ненависть к президенту Бушу. Элинор Клифт, напротив, подчеркнула, что именно Буш, испорченный абсолютной властью, умудрился предельно обострить свои отношения с демократами, но сейчас ему придется с ними считаться, и, возможно, он вернется к прежнему имиджу «сострадающего консерватора», который умел ладить с оппонентами.
Все участники дискуссии отметили, что на этот раз в выборах участвовали самые разные слои населения США, а не только «рассерженные белые мужчины», которые в прошлом шли на избирательные участки, чтобы выбить из Конгресса и Белого дома демократов. Сейчас избирателями двигала не столько неприязнь к определенной партии (они разочарованы в обеих), сколько желание как-то изменить внешнюю и внутреннюю политику страны, что-то сдвинуть с мертвой точки.
«Обе партии получили сейчас испытательный срок, - сказал Маршалл Уиттман. – Американцы хотят, чтобы эра поляризации подошла к концу, чтобы демократы и республиканцы вернулись от кровопролитных межпартийных схваток к поиску решений многочисленных задач. Более того, американцы хотят, чтобы политики научились выходить за пределы узких партийных программ, обращаясь к людям самых разных взглядов, но не изменяя при этом своим принципам. Если партии не выдержат испытания, избирателям, а, возможно, и политикам, придется искать альтернативные пути. И, возможно, многие последуют примеру Джозефа Либермана...»
По мнению Джонатана Саланта, эра противостояния будет продолжаться. Более того, даже СМИ станут яростно воевать друг с другом, и на смену беспристрастным, новостным масс-медиа придут агрессивные, тенденциозные, отстаивающие интересы различных групп и промывающие мозги избирателей.
Прогнозы, что и говорить, неутешительные, но надо надеяться, что честным политикам и честным журналистам (в том числе русскоязычным) удастся возвыситься над жестокой, грязной игрой в «наших» и «не наших» и искать оптимальные пути решения реальных проблем.
Напоследок еще одно интересное наблюдение. Во время встречи я с удивлением обнаружила, что американские журналисты и политические консультанты имеют смутное, а то и вовсе искаженное представление о русскоязычных СМИ нашей страны. Их рассматривают как филиалы российских масс-медиа, а не как американские, иммигрантские масс-медиа, печатающиеся (вещающие) на русском языке. Во время ланча, предшествующего дебатам, кто-то из журналистов допытывался у меня, с какой именно российской газетой связан «Русский базар», и был крайне удивлен, узнав, что мы – независимое американское издание.
А во время дебатов произошел еще один курьез. На мой вопрос - «Приведет ли победа демократов к каким-либо существенным изменениям во внешней и внутренней политике США?» - Дэн Хейзелвуд почти сердито ответил, что существенных изменений не предвидится: судьбоносные решения будет по-прежнему принимать президент-республиканец, и никому не удастся заставить его полюбить Саддама Хусейна или подружиться с социалистическими лидерами иных латиноамериканских государств.
Признаться, такой ответ меня слегка ошарашил, но потом я догадалась, что Хейзелвуд принимает меня за репортера российской газеты - эдакий пережиток «холодной войны». Пришлось подойти к Дэну во время переменки между двумя раундами дискуссии и объяснить ему, что я – американский журналист, и что спасение пенсионного фонда Social Security волнует меня гораздо больше, чем отношение Буша к правительству Никарагуа...
Но потом я с горечью подумала, что мы, русскоязычные американцы, сами виноваты в распространении подобных мнений. Мы позволяем российским магнатам или пророссийски настроенным группам скупать наши СМИ, мы создаем организации, лоббирующие интересы России, мы обвиняем потенциальных русскоязычных политиков в том, что они якобы связаны с КГБ. Как тут американцам не растеряться!..