ВЛАСТЬ, ТЩЕСЛАВИЕ И ЗВЕРИ

В двадцатых годах прошлого века журналист из газетной империи Хёрста совершил ритуальное паломничество в Сан Симеон, роскошно фантастическое ранчо, откуда газетный магнат Вильям Рандольф Херст правил своей разросшей по всему американскому Западу печатной империей. Журналист был не подготовлен к тому, что увидел. Едва он вошел на территорию ранчо, на него прыгнул рослый и веселый, словно приглашающий его к игре кенгуру. «Всё ранчо полно испуганных редакторов, отбивающихся от наступающих на них кенгуру», - писал испуганный журналист в своей газете.[!]
Сан Симеон буквально кишел дикими животными. Там блуждали бизоны, антилопа гну щипала травку и рычал лев. Само собой, Хёрст, тогдашний король американских СМИ, проявлял свою власть в формах, которые напоминали древнеримские и древнеегипетские, выставляя экзотических зверей со всех концов земли, чтобы продемонстрировать свои глобальные амбиции.
Хорошо хоть Хёрст заботился о кормежке своего обширного зверинца. А вот Рудольф II, государь Священной Римской империи, пускал голодных тигров бродить вокруг Пражского замка. Тигры кидались на слуг и держали в постоянном трепете придворных и прибывающих с депешами курьеров. Что и говорить, двор Рудольфа был очаровательным старомодным местом.
Марина Белозерская только что выпустила в США увлекательную книгу «Жираф Медичи» - о связи между политической властью и экзотическими животными. Это книга о странных и чудесных животных и о великих людях, которые мечтали их иметь. Автор рассказывает об эксцентричных характерах, невероятных фактах и об удивительных животных, из которых можно составить несколько зоопарков.
Пожалуй, наиболее захватывающая – потому что почти неизвестная – история Птолемея Филадельфа, правителя Египта в третьем столетии до н.э. Александрия при Птолемее – самый богатый, процветающий и космополитический город древнего мира. Был уже выстроен из каменных глыб знаменитый Александрийский маяк – одно из семи чудес света, а музей и библиотека превращены в прославленные центры обучения. И все это стало возможным благодаря безостановочному приобретению рабочих слонов.
Александр Великий признал военный потенциал слонов, когда он впервые столкнулся с ними в битве против персидского царя Дария. Как живые танки, слоны привели в смятение вражескую силу и прошли сквозь сомкнутые ряды войск, подминая солдат под себя. Так внезапно возникли новые правила ведения войны. Правитель с наибольшим числом боевых слонов имел громадный тактический перевес.
Слонов пригоняли из Индии, и Антиох Сирийский, заклятый враг Птолемея, контролировал поставку их другим странам. В полном отчаянии Птолемей разослал торговцев по всей Африке в поисках альтернативного решения проблемы. По пути эти торговые караваны заключали коммерческие сделки с незнакомыми доселе странами, которые обогатили Птолемеев Египет на много лет вперед. Эти странствующие купцы отыскали-таки слонов, числом около ста, и устроили передвижной зверинец из экзотических животных. Это была живая библиотека натурального мира и архетип современных зоопарков.
Позднее монархи приобретали экзотических животных просто для престижа. Помпей собрал сотни животных для массового истребления их в цирке Maximus. Его целью было восстановить свою пошатнувшуюся популярность у римской публики. Четыре дня подряд, перед толпой в 150,000 зрителей, человек и зверь бились насмерть. Хищники атаковывали своих, охваченных ужасом, жертв. Толпа ревела от восторга. И затем случилось нечто в высшей степени странное.
Ближе к концу игр группа слонов, сообразив, что они загнаны в угол охотниками с острыми копьями, начала стонать и выть. Слоны явно просили пощады. Настроение публики склонялось в пользу слонов, которых римляне ценили за ум и добродетель. (Писатель Плиний рассказывал историю о слоне, который начертал на песке греческими к тому же буквами: «Я, слон, написал это»). Неправильно поняв сентименты публики, Помпей приказал забить слонов, чем вызвал проклятия толпы на свою голову. Игры провалились, Помпей проиграл.
Лоренцо Медичи поступил лучше. Он тоже искал средства закрепить свою власть и престиж. И хорошо придумал, заведя во Флоренции живого жирафа – животного, невиданного в Европе с античных времен. Применив утонченную дипломатию, обычно приберегаемую им для крупных дел, Лоренцо раздобыл изящную, изысканную самку жирафа, в которую влюбилась вся Флоренция. Жирафа любила прогуливаться в престижных районах города, подъедая лакомства, оставленные для нее на подоконниках вторых этажей. Для современных историков Лоренцо помнится как покровитель искусств. Но когда Козимо Медичи заказал придворному художнику Джорджо Вазари создать живописный перечень основных деяний Лоренцо, высокая и нежная жирафа бросалась в глаза прежде всего.
Экзотические животные находились на службе у власти по-разному. В зависимости от вкуса времени. Ко времени, когда император Рудольф начал заселять свой зверинец, было модно подходить ко всем вопросам с научной точки зрения. Его животные были предметом изучения и исследования – от казуара, по слухам глотавшего горящие угольки и огонь, до вымершей нынче птицы дронт и попугая лори с лиловой шеей. В зверинце Рудольфа нашлось даже место для скунса.
Осажденный со всех сторон политическими бедами, Рудольф души не чаял в своем питомнике, создавая сложнейшую систему среды обитания для разных животных, разбивая парки удовольствия и отдыха как своего рода терапию. Чем глубже он погружался в меланхолию, тем больше он, вероятно, надеялся, что в окружении своих экзотических и чудных любимцев и коллекции по натуральной истории он найдет покой и умиротворение. Зверинец Рудольфа был единственным царством, которое никогда не разочаровало и не предало его.
О знатных людях и экзотических зверях Белозерская рассказывает привольно и размашисто, не упустив ни одной возможности к отступлению.
Иногда она чересчур увлекается знаменитыми маргиналами за счет безвестных животных. Больше, чем о разных папах и султанах, нетерпеливый читатель хочет знать, скажем, о Сквики.
Сквики была тапир, проживающая в Сан Симеоне. Она была, как ее представляет автор, дамой острого ума, здравого суждения и отменного вкуса.
Когда на ранчо вспыхнул пожар и люди и звери едино бросились в панике кто куда, Сквики осталась здравой и спокойной. Ни капли не волнуясь, она вышла из своего загона и потрусила к замку, подъедая по пути редкостные цветы. Затем она кинулась к бассейну Нептуна, предназначенному для избранных гостей, и погрузилась в воду. Там она плавала сколько душе угодно, пока ажиотаж улегся и пожар потушили.
Сейчас зоопарками заменили частные зверинцы, устроенные когда-то правителями и крупными дельцами типа Хёрста. Но «звериная» дипломатия продолжается. Достаточно вспомнить высокие ставки и дипломатические ухищрения, когда позарез понадобилась панда в американский Национальный зоопарк.
Типичная драма холодной войны разыгрывалась методами, которые были бы вполне внятны Птолемею. Дело обстояло так: у Китая были панды, а Соединенные Штаты хотели их во что бы то ни стало. Судьба двух стран повисла на волоске. Власть и панды, правители и животные. Самая модерная из историй, упомянутых в книге.