Украинские ковры: торжество жизни

 

Над постелью моей мамы (а была она известной украинской журналисткой) и в Киеве, и здесь, в Нью-Йорке, до последнего её часа висел многоцветный килим – вручную тканный украинский ковёр. Мама, к мистике совсем не склонная, заверяла, что, вытканный чуть ли не два века назад, обладает он такой энергетикой, что умножает силы, лечит и гонит прочь грусть.

 

Убедилась я в этом, когда в зале Украинского музея в Нижнем Манхэттене подошла к старинному, XVIII века, из Винницкой области в музейную коллекцию путями неисповедимыми попавшему ковру  с прихотливым геометрическим рисунком, органически слившимся с элементами  цветочного орнамента. Медальоны с изобретательно геометризированными цветками так прекрасны, их краски за три почти столетия не потускнели! И хоть осталась от длинного, больше шести метров, ковра-дорожки, украшавшего, вероятней всего, парадную комнату большого дома, лишь половина, энергетическая его мощь не исчезла: моя сильнейшая головная боль как-то незаметно улетучилась. Знать, щедрой душой и волей к добру наделена была та безвестная мастерица, что килим тот ткала.



 

 

Рядом – вытканный на полсотни лет позднее ещё один винницкий шедевр. Тоже – традиционно двусторонний, из шерстяной пряжи, на основе конопляных ниток с обязательной конопляной же бахромой. Пример уже укоренившейся цветовой гаммы: доминирующий, как и в вышивках, чёрный с алым, а с ними бежевый с зеленоватым... Нюансы каждого колера нежнейшие.

 

Увы, авторы многих, особенно старинных шпалер, остались неизвестными. А ведь, как правило, ткач был и художником, сам готовил для себя картон, т.е. эскиз каждой части будущего ковра, а то и импровизировал на ходу.



 

 

Почти в каждой семье пряли да ткали половики и скатерти, надгробные покрывала, бережно следуя семейным дедовским узорам и краскам. Потом появились уже особо мастеровитые прядильщики, красильщики, художники и ткачи (нередко в одном лице), подлинные профессионалы. И мастерские – килимарни. Есть сведения, что ещё в ХVI веке созданы были ткацкие ремесленные и купеческие гильдии. Делались украинские ковры  и для богачей («панская роскошь»), и на экспорт.

 

ХХ век подарил нам имена многоталантливых мастеров – вот как славного Михайла Хамули с Львовщины, создавшего чудесный этот ковёр с дивным рисунком и переливчатыми красками. Можно ли сказать, что узоры эти бессюжетны, что нет в них смысловой нагрузки? Нет! Стилизованные цветы и плоды – победа жизни над смертью. 

 

В ковровом рисунке Миколы Бутовича с Гуцульщины, у Святослава Гординского, Роберта Лисовского (потомка семьи легендарной Роксоланы), Петра Холодного преобладает геометрическая многофигурность. Невольно приходит догадка: не отсюда ли проросли корни малевичского супрематизма?



 

 

Прошлый век принёс в ковроткачество и разделение труда – участие в создании узоров профессиональных живописцев. Любуясь ещё одним вдохновенным и вдохновляющим килимом, знакомимся с творчеством Олены Кульчицкой, рисунок и колористику ковра обратившей в картон для мастерицы-ткачихи: на фоновом поле зубчатыми и волнистыми линиями отделены друг от друга медальоны с традиционно геометризированными цветами. И кажется, мы ощущаем аромат карпатских этих тюльпанов...

 

Особо славилась гуцульская килимарня Михайла Куриленко. В сложный узор сплетенные повторяющиеся элементы с солнцем-яблоком на чёрном фоне... Другой куриленковский килим оказался и вовсе неожиданным – фон ярко-голубой. И потрясающее древо жизни с поющими хвалу Господу птицами. И везде явственно проступающие многомерные традиции украинского искусства.

 

Конечно, благодаря множественным военным, торговым и культурным связям неизбежно подвергались они чужеземному влиянию – и Востока, и Запада, – но сохраняли своё чисто украинское колористическое  своеобразие, свою узорчатость, свой дух. Ибо национальную духовность никакими пришлыми мотивами не подменишь.

 

Вот и рождались такие шедевры, как очаровательный килимок «Писанка». Или вытканный на Тернопольщине в доме Кальба-Пастушенко (ещё одно примечательное имя) на домашнем, представленном в музее станке огромный многокрасочный, с геометрическим рисунком ковёр в приданое дочке. Она-то и была главной пряхой, художницей и ткачихой, и мастерство её, будущей свекровью дотошнейше проверенное, ценилось не меньше, чем само приданое, годами в объёмистом сундуке копившееся. Кованный сундук этот тоже тут, в зале.

 

Изящество, тончайший вкус, ключом бьющее воображение, связь с чудной природой Украины, с мелодикой её удивительных песен, – всё это  в украинских коврах.

 

Побывать на празднестве красоты, духа и таланта интересно чрезвычайно. А адрес Украинского музея – 222  6 Street, между 2 и 3 авеню, куда доехать проще всего поездом метро «6» до Астор Плэйс или F до 2 авеню.