Любовь и секс, или детективы особого назначения

На одном саммите, посвящённом технике расследования сексуальных преступлений, Фил Донован, сидевший рядом со мной, вдруг сказал: «Хотите, я познакомлю вас с человеком, который может оказаться для вас просто кладом?» «С кем это?» - спросил я, зная, что Фил слова на ветер не бросает. «А вот за тем столиком - полный джентльмен в светлом костюме. Когда-то он работал со мной в ФБР, потом открыл собственное сыскное агентство, причём особое, специализированное, по слежке за неверными мужьями. Точнее так, сперва он был простым детективом в этом агентстве, затем вступил в долю, а потом выкупил и остальную часть.[!] С год, как он ушёл на покой, продав своё агентство за бешеные деньги. Сейчас - миллионер на покое. Очень любит рассказывать о своих делах. Тайн, конечно, не выдаёт, имен не называет, но рассказывать обожает, хорошего слушателя ценит. Словом, вы созданы друг для друга. Да, вот что... любит хорошее пиво. Сумеешь его удивить в этом плане, он - твой.
Кажется, уже назавтра мы сидели с мистером Робертом Коллинзом в небольшом ресторанчике на Вест 49-й, на первом этаже Рокфеллер-центра, где подавали настоящий английский портер. Он, оказывается, об этом ресторанчике и не подозревал. Мы вели неспешную увлекательную беседу о разных сортах пива. «Ты, приятель, в этом деле, кажется, кое- что понимаешь», - сказал он в конце концов не без некоторого уважения. После этого я уже без труда сумел направить разговор в нужное мне русло. Ниже я передаю дословно два его рассказа.

1

Когда мужчины достигают определенного возраста, определенного финансового положения и определенного уровня скучности жизни, они вдруг понимают, что им нужна молодая любовница. Это рискованно и дорого, если дела пойдут хорошо. Если дела пойдут плохо - это очень рискованно и невероятно дорого. И именно это обстоятельство толкает вперед наш бизнес. Лишь бизнес владельцев похоронных контор, кажется, более устойчив, но наш быстрее развивается. У владельцев похоронных контор есть страшные враги - аптекари и врачи. И они же наши самые лучшие друзья. Одна вайагра чего стоит! Не поверите, а с её изобретением у меня дел увеличилось процентов на шестьдесят. Все начинается с того, что муж приходит домой, принося с собой запах каких-то духов. Или он вдруг начинает чаще уезжать в деловые поездки. Или что-то странное вдруг начинает твориться с его кредитными карточками. Или он становится внимательнее к своим галстукам, вообще к одежде. Двадцать-тридцать лет тому назад, обнаружив эти тревожные признаки, американки со слезами на глазах бежали за советом к маменьке или к более опытной подруге. Теперь они жмут на своей «Тойоте» прямиком ко мне в сыскное бюро. И начинают рассказывать. О,Боже, сколько мне приходится выслушивать мерзких интимных подробностей семейной жизни. Волосы шевелятся на голове. Я помню, пришла ко мне такая вот удручённая всякими подозрениями супруга. Задрыга и неряха. С месяц назад начался в её семейной жизни, видите ли, кризис. Ничего вполне определённого, но вот несколько женских волос на костюме. Полностью потерял интерес к её прелестям, впрочем, и раньше не слишком пылкий. С большей охотой и чаще, чем раньше, выходит в последнее время с собакой на прогулку. Двадцать лет безупречного брака, и вдруг... Я её сетования немилосердно прерываю и спрашиваю:
- После того, как муж уходит на прогулку с собакой, часто ли раздаётся в вашей квартире телефонный звонок, а когда вы поднимаете трубку, на том конце провода её вешают?
- Н-е-е-т, кажется н-е-е-т? А впрочем, да! - Жена просто поражена: - Да, да, конечно, но, Боже мой, как вы это узнали?
Как я узнал? Да очень просто. Уже сорок лет занимаюсь наблюдениями над неверными мужьями, охваченными страстью. Как только муж с собакой выходит из дому, он бежит к ближайшему автомату, чтобы позвонить своей возлюбленной и - поверьте моему слову - в 70 процентах случаев автоматически набирает свой собственный номер. Естественно, услышав голос своей супруги, он швыряет трубку на рычаг. Правда, не всегда. Один, например, джентльмен шестидесяти годов, эдакое итальянское дитя немолодого возраста, сгорая страстью и еще не услышав, кто на том конце провода снял трубку, страстно зашептал: «Моя дорогая, сегодня вечером я сумею отделаться от этой дряни. Надеюсь, мы встретимся?!» Эта дрянь (т.е. его жена) сильно попортила жизнь своему неверному супругу. И то сказать, кому же понравится услышать такое от собственного мужа по собственному телефону. Она сдержалась и, дрожа от бешенства, тихо повесила трубку. Мужу своему ни вздохом, ни единым жестом не показала, что узнала про его адюльтер, но на следующий день была уже у адвоката, который и направил её в сыскное агентство. Я, конечно, установил слежку за несколько перезрелым Ромео. И как только тот в очередной раз бросился к телефону-автомату, направился за ним. Под курткой у меня был спрятан специальный оптический прибор FTR-18, применяемый в армейской разведке. Ох, и мощная же это штука! Встал я наискосок от автоматной будки, чтобы объект слежки меня не видел, навёл на него свой прибор и установил по движениям пальца номер телефона, по которому тот звонил. Ну а дальше все было совсем просто. По телефону легко установить адрес, а затем и сфотографировать почтенного джентльмена вместе с его возлюбленной, когда они выходили из купленной им для нее квартиры.
Когда он дарит ей цветы, конфеты, кольца и т.п., причем покупает всё это не по кредитной карточке, проблем не возникает. На этом бы и остановиться! Дарение же автомобиля, страховки, квартиры порождает ряд крупных и мелких проблем. О крупных - речь впереди. А мелкие... Ну хотя бы ключ... Сколько рыцарей без страха и упрёка попадалось на том только, что ключом от квартиры своей любовницы пытались открыть двери собственных апартаментов. Неудачные попытки, сопровождаемые пыхтением, проклятиями и классическим нью-йоркским «Шит!», естественно, привлекали внимание супруги, и она неожиданно появлялась в дверном проеме. «Только не пытайтесь, - отечески поучал меня сэр Роберт, - сказать супруге, что это (вот память, черт меня возьми!) - ключи от вашего рабочего шкафа или от кабинета. Это не так уж трудно проверить». Сэр Роберт припомнил, между прочим, своего знакомого, который просто гениально решил проблему ключа. Он вставил в свою входную дверь и входную дверь апартаментов любовницы замки, которые открывались одним и тем же ключом!
Изящно решив эту проблему, он пошёл в данном направлении ещё дальше. В сущности, это его и погубило. Он купил себе и своей возлюбленной машины - два совершенно новеньких одинаковых «Ягуара». Даже номера у них были почти одинаковые! И это тоже решило ряд серьёзных проблем. Он, например, без опаски мог парковаться в ночные часы под окнами своей возлюбленной. Но великие открытия нередко губят своих открывателей (Кука слопали, например, открытые им аборигены). Однажды в пятницу, прекрасно пообедав в дорогом нью-йоркском ресторане, влюбленная пара, нежно целуясь, рассталась у подъезда. «Бой» вывел к ним с ресторанной стоянки их авто, но по ночному времени перепутал «Ягуары». Опьяненные вином и любовью, грустные любовники (у нее - целый уик-энд в одиночестве, у него - целый уик-энд с женой) не заметили путаницы. Субботнее утро его жена решила отметить посещением гольф-клуба, к которому ей хотелось подкатить на мужнином «Ягуаре». В багажник машины она загодя положила всю свою гольф-амуницию. Теперь вообразите всю скорбь почтенной супруги (30 лет замужем), когда она, открыв багажник, обнаружила в нем белье (какие совпадения выкидывает жизнь!) и спортивный костюм своей соперницы, которая хотела отметить субботу посещением джима. Исследование чужого очень сексапильного белья, найденного в багажнике (какая гадость! - скажут наши читательницы и будут правы), показало, что его обладательница является стройной, изящной женщиной, чего о достойной супруге не могли сказать даже ее ближайшие друзья по гольф-клубу. Сэр Роберт, к которому обратилась разъяренная супруга, не только установил адрес соперницы, но и раздобыл документы по покупке на ее имя «Ягуара» и дорогой страховки (обладательница изящного белья была бедна, хоть и красива). Получив в свое распоряжение указанные документы, добродетельная, но практичная леди предъявила своему супругу иск, равный половине стоимости всех оказанных подарков (таков закон!) плюс компенсация за моральный ущерб, оцененный почему-то совершенно материально в полтора миллиона долларов. Суд удовлетворил материальные и моральные претензии верной хранительницы семейного очага. Впрочем, какая сумма реально поступила на ее банковский счет, знает лишь ее адвокат.
Некоторое время тому назад все нью-йоркские газеты писали о разводе преуспевающего бизнесмена Александра Сантини, которому пришлось выплатить своей супруге 1 млн. 250 тысяч долларов. «Я разорила его, - заявила супруга в интервью газете «Нью-Йорк пост», - это главное. Я - счастлива! Деньги для меня не играют никакой роли!» Мадам Сантини знала, что говорила. Договор с дорогостоящим адвокатом был составлен так удачно (для него), что ей осталось от всей суммы иска 36 долларов 87 центов. Центы здесь выглядят особенно умилительно, что дало повод её мужу заметить: « Я - доволен. Для меня это большая моральная победа!» Как, в сущности, легко сделать людей довольными и счастливыми.
Как-то ему, сэру Роберту, пришлось выслеживать необыкновенно осторожного и предусмотрительного супруга. Все психологические признаки его неверности были налицо (главный из признаков - неожиданное возникновение острого интереса к разного рода литературе по сексу), но никаких сколько-нибудь существенных доказательств для суда раздобыть никак не удавалось. И тогда сэра Роберта вдруг осенила гениальная идея. Он попросил супругу выслеживаемого мужа на несколько дней уехать к матери в Бостон, а сам состряпал письмо от имени какого-то фонда (их в Нью-Йорке сотни), что его «подопечный» выиграл два билета на бродвейский спектакль, пользовавшийся шумным успехом (к письму были приложены означенные билеты). И вот тут «подопечный» нашего детектива совершил сразу три ошибки: первую, последнюю и роковую. В час, когда поезд уносил его супругу в Бостон, он со своей возлюбленной входил в дружелюбно распахнутые двери одного из бродвейских театров, где, конечно, и был сфотографирован сэром Робертом, причем нежные объятия двух голубков не оставляли никакой надежды на успех адвоката супруга в грядущем судебном разбирательстве. Кроме того, сэр Роберт, конечно, установил адрес дамы, её телефон и т.д. О последствиях см выше. «Скучно жить на этом свете, господа!» - вспомнил я великого Чехова в этом месте рассказа сэра Роберта и жалостным голосом попросил: «Расскажите, сэр Роберт, что-нибудь из вашей практики... Ну, ваше первое дело в сыскном агентстве, например.»

2

Это было очень давно, вскоре после моего прихода в сыскное агентство. Болтался в агентстве, просто месяц не мог себе дела найти. И тут вдруг вызывает меня босс. «Вот что, - говорит, - есть дело. Дело несложное, но опыт тут нужен. Всякому его не поручишь. До сих пор я к тебе приглядывался. Вижу, доверять тебе можно. У нас есть старые клиенты - три принца из одного арабского государства. Три брата. Раз в год они приезжают в Нью-Йорк, и мои ребята их сопровождают повсюду. Тоже троица. Но один из них не так давно ушёл. Ты его и заменишь. Троицу эту я знал. Первым был Джером Квинс, он как раз тогда и ушёл в охрану к какому-то супермиллионеру. Через два года он сказочно разбогатеет на биржевой игре, а ещё через два - умрёт от инфаркта. Вторым - Майк Розерман, бывший детектив седьмого участка (через два года его убьют в Гарлеме), третьим - Милл МакКортни из Бронкса (через семь лет он покончит с собой, бросившись под колёса поезда в сабвее). Ребята как-то сразу приняли моё старшинство - у каждого полицейского это почти врождённое - уважение к ФБР.
У принцев было строгое расписание. Первый день они посвятили покупкам. Покупали в самых дорогих магазинах, куда вход лишь по апойнтментам. Платили, не считая, лишь кешем. Платил их слуга. По виду - министр среднего европейского государства. Я имею в виду министра иностранных дел, конечно. С эдаким дипломатическим кейсом. Заглянул я раз к нему в кейс, а он доверху наполнен сотенными банкнотами. Я и должен был этого слугу пасти. От лимузина до очередного магазина и обратно. И то сказать, в Нью-Йорке убивают и за сотую долю того, что содержалось в этом кейсе. Так что приходилось одной рукой придерживать слугу, а другой - пистолет. К концу дня кейс был почти пуст. Славно они тогда потрудились на пользу американской коммерции! На второй день у них были разные деловые встречи. Третий день... О, третий день я, кажется, запомню надолго. Принцы, как и подобает восточным принцам, были люди сдержанные, с нами общались короткими полупредложениями. Так вот, не успели мы на третий день явиться к ним в отель (а жили они в «Рице», номер - три тысячи в сутки), старший из принцев подошёл ко мне и коротко сказал: «Девочек!» С минуту подумал и добавил: «Не дешёвых. Через полчаса». Я спустился вниз к ребятам и передал им приказание, добавив, что трёх девочек в общем найти несложно. «Они сказали - трёх?» - удивлённо переспросил Майк. «Нет, - ответил я, - но полагаю...» «Полагать можешь про свою бабушку, им обычно требуется семь, ни больше, ни меньше». «Каждому по две, слуге - одну», - быстро сосчитал я и обрадовался своей догадке. «Слуга у них играет роль одушевлённого кошелька. Ему ничего не полагается по чину. Одна - запасная. Для чего она им - никто не знает. Они её никогда не используют, но деньги платят исправно, - наставительно сказал Майк и добавил со скрытой иронией, которой я тогда не уловил. - Кстати, за какую цену им нужны девочки, ты у них не спросил?» «Они сказали - дорогих, значит, долларов по сто за час?» - простодушно ответил я полувопросом. Они рассмеялись: «Оставь таких для себя. Им нужны за двести пятьдесят». Покажите мне нью-йоркского полицейского, который не сможет найти за полчаса трёх девочек любого класса от 25 за час с 44-й стрит до ста долларов чёрт знает откуда, и я покажу вам беременную монашку. Но семь девочек за двести пятьдесят в такой жёсткий срок... Мы взялись за сотовые телефоны и начали вырабатывать все свои ресурсы. Ровно через полчаса в холле отеля собралась наша «команда». После чего к нам подошёл метрдотель, собираясь, кажется, попросить нас убраться из «Ритца» немедленно. Он не успел ещё раскрыть рта. «Всё в порядке, приятель!» - опередил я его и предъявил служебный значок FBI, оставшийся у меня с тех пор, когда я работал в этом почтенном учреждении (все сотрудники Бюро, конечно, обязаны сдать значок, уйдя оттуда, но большинство всеми правдами и неправдами избегает этого). Затем я направился к старшему принцу доложить, что девочки могут подняться в номер. Кстати же, заметил присутствующему при сём «кошельку», сколько ему придётся выложить каждой даме. «Кошелёк» слегка побледнел, а принц, потеряв свою восточную сдержанность, даже взвизгнул: «Что?! Вытолкать отсюда этих дешёвок (так и сказал на невообразимом сленге - Toss them out, that cheap staff!) . Вы нас опозорили перед всем отелем. Немедленно - новых! Мы употребляем девочек лишь по пятьсот долларов!» Я прикусил язык, вспомнив метрдотеля, спустился вниз и начал обсуждать ситуацию с коллегами. Ребята приуныли. Вдруг меня осенило! Я подошел к нашим скромным дамам. «Девочки, - сказал я игриво, - наши боссы сейчас немного заняты. Освободятся минут через пятнадцать. Вы прогуляйтесь и вернитесь. Но помните, что через пятнадцать минут вы уже будете брать по пятьсот долларов за час. Также хорошо вы должны запомнить, что с каждых пятисот долларов своего гонорара нам вы отчисляете по сто пятьдесят». Девочки нашли такую сделку вполне разумной и под моим присмотром прошлись до Центрального парка и обратно. Затем Майк куда-то сбегал за бутылью вазелина и коробкой презервативов. Всё это вместе с семью дамами мы доставили принцам, и в номере началась, как выражался мой любимый писатель Даниель Браун, опера в трёх действиях. А наша троица три часа отдыхала в роскошном баре «Рица». Пили не только за здоровье принцев, но и за их счёт, что было очень приятно. Я было заказал настоящую «Белую лошадь» и даже подумал, что наша выпивка обойдётся принцам довольно дорого, как Майк с презрительной улыбкой сказал мне: «Оставь, я сейчас покажу тебе, что пьют сами принцы». И небрежно бросил бармену: «Old single - malt scotch!» Когда я выпил две рюмки этого напитка, причём слово old в данном случае обозначало тридцатилетнюю выдержку, я впервые, но, кажется, уже навсегда захотел стать принцем. Через три часа принцы, свежие и благоухающие, отправились на какие-то деловые встречи, а мы поехали их сопровождать, но после семи рюмок тридцатилетнего солодового скотча это была не такая уж лёгкая работа. Впрочем, самое тяжёлое было ещё впереди. Последняя встреча окончилась в двенадцать, и сразу после неё принцы потащили нас в ночные клубы, причем именно в те, которым, по нашей классификации, присвоен индекс NC-A1 (особо опасные ночные клубы). The latest salvo (последним залпом) этого вечера стало путешествие в знаменитый бар Hells Kitchen (страшный вертеп ирландских банд на Вест- сайде). Я было раскрыл рот, чтобы категорически отказаться от этой милой прогулки в так называемое Corals Time, т.е. после двух часов ночи, когда в этом районе ходят лишь парни с длинными ножами, а те, у кого нет ножей, уж конечно владеют пистолетами. И лишь те, у кого нет ни ножей, ни пистолетов, носят под плащами короткие автоматы. Но мудрый Майк сразу понял, что я хочу сказать, лишь я открыл рот. «Эти ребята возражений не понимают, - прошептал он мне, - если ты откажешься их сопровождать, они пойдут сами. И тогда... ты сам понимаешь». Не успели принцы сесть за стойку, выпить очередной скотч и заговорить с какой-то симпатичной девчушкой, как к старшему принцу подошёл высокий парень. «Эй, ты, OK pucker (старый пердун), - сказал он, - эта девушка - моя девушка и это место - моё место. Проваливай отсюда к дьяволу». Принц повернулся к девушке и изысканно спросил: «Вы знаете этого парня?» Но я то знал, что произойдет дальше. Это был парень из банды Велша. Они заметили трёх явно богатых джентльменов и решили их похитить с целью выкупа. Для начала нужна была любая зацепка, чтобы вытащить джентльменов на улицу и усадить их в заранее приготовленный вэн. Надо было действовать немедленно, хотя надежды на успех было мало. В баре было человек пять-шесть из этой компании. Хорошо вооружённых. Я подошёл к парню и, ни слова не говоря, зверски ударил его ногой в пах. Парень аккуратно и тихо лёг на пол. Боковым зрением я заметил, что откуда-то сбоку вынырнуло ещё двое из их же компании, я развернулся на 60 градусов и врезал первому из них ногой в челюсть. Второго хлопнул по голове рукояткой пистолета Джером. Майк тоже выхватил свой люгер и встал около принцев, защищая их своим телом. Вся наша троица, не сговариваясь, поняла, что надо делать дальше. Защищая принцев своими спинами и поворачивая пистолеты в разные стороны, мы протолкались сквозь притихшую толпу к выходу. Лезть за нашим лимо на стоянку было бы делом безнадёжным, но прямо перед выходом стоял мини-вэн «Шевроле-Чеви». Он явно ждал принцев, но уже в упакованном для отправки состоянии. Нужно было пользоваться оружием врагов, тем более что они меньше всего этого ожидали. Джером и Майк с принцами бросились к двери вэна, а я забежал со стороны водителя, который, ничего не понимая, сам уже выходил мне навстречу. Я с разбегу прижал его грудью к борту машины и рукояткой пистолета разбил ему нос. Он закрыл лицо руками, которые мгновенно стали красными от крови. Я сел за руль и рывком бросил «Чеви» вперёд. Вдогонку нам хлопнуло несколько выстрелов. К счастью, минут через пять приехала полиция. К счастью, для водителя нашего лимо, конечно. Он потихоньку выбрался со стоянки и дал дёру, а так его бы конечно пришили или скорее, через него попытались бы выйти на нас и свести с нами счёты. Впрочем, такое редко бывает. Обычно лишь самые отчаянные нападают на детективов, да и то, если игра шла явно против правил. А здесь всё было честно. Правда, всех, кто на нас напал, пришлось увезти в госпиталь. Однако на этом мои злоключения с принцами не кончились.
Не успел я после тяжёлой ночи прийти домой, как меня срочно вызвал босс. Вскоре наша троица уже сидела у него в кабинете.
«Слушай, Майк, - обратился босс к Розерману, - второй принц, Хасан, назначил окончательный срок. Через неделю ровно. Уже всё подготовлено. Как ты?»
Майк с минуту помолчал. «Босс, - сказал он наконец, - вы знаете, ваше слово - закон для меня. Но сейчас я не могу. У меня при смерти тётя. Я у неё - единственный родственник. И... наследник. Если я сейчас уеду... вы понимаете?»
Я давно уже знал Майка. Тётя у него померла лет пять назад. У Джерома оказалось тоже что-то очень серьёзное, не припомню что. Босс повернулся ко мне:
«Тогда за дело возьмётся Роберт. Дурачьё, вы знаете, сколько он на этом деле заработает?»
Ребята сразу же согласились, что они действительно дурачьё и что я действительно заработаю на этом деле кучу денег. Потом они ушли, не поднимая глаз. Мне это всё не очень понравилось, но огромный мортгидж, который на мне висел, не оставлял выхода.
А дело заключалось вот в чём. Некогда второй принц учился в Колумбийском университете и там познакомился с Хедвигой, очаровательной датчанкой. Молодые люди полюбили друг друга и поженились. Через год у них родился сын, которого назвали Омаром. Через восемь лет принц и датчанка почувствовали непреодолимое отвращение друг к другу и развелись. Ещё через три месяца датчанка тайком увезла сына из Нью-Йорка в Копенгаген . И вот я должен был провести операцию по похищению юного арабского принца.
Чуть ли не целую неделю разрабатывали мы с боссом эту операцию. По всем правилам, как меня учили в Национальной академии ФБР. Датчанка с юным отпрыском арабского королевского рода жила на окраине маленького городка Фрюденхольм, недалеко от датско-германской границы. Их дом стоял на отшибе, с одной стороны его окружал лес, с другой - луга. В доме жили отец и мать датчанки. Мы имели план дома и всей местности, мы знали всё об этом городке, мы знали даже, где располагается полицейский участок и как зовут начальника полиции. Мы, правда, не знали кое-каких мелочей, но об этом речь впереди.
Для выполнения нашего плана мы должны были нанять женщину. И здесь нам сказочно повезло. Совершенно случайно босса познакомили с девушкой по имени Сибилла Вэн, которая служила в специальном подразделении морской пехоты. Выполняла особые задания в тылу иракских войск во время Войны в заливе. Даже медаль за храбрость получила. Хорошо владела каратэ и всеми видами стрелкового оружия. Можете себе представить: среди ста человек особого подразделения - одна девушка!
На интервью босс задал, кроме чисто формальных, лишь один серьёзный вопрос: знает ли она что-нибудь о похищении людей? “Этим мы и занимались в Ираке”, - последовал ответ. Оказывается, их подразделение похитило несколько высокопоставленных офицеров иракской армии, причем Сибилла служила приманкой, то есть, в сущности, выполняла самую опасную и ответственную роль.
Самолётом Люфтганзы мы долетели до Гамбурга, затем на автобусе добрались до Ланденбурга, городка на германо-датской границе. Там, на спортивном аэродроме, мы взяли в рент небольшой вертолётик и джип. В тот же день мы провели контрольную операцию: босс на вертолёте долетел до леса за домом Хедвиги, а мы с Сибиллой приехали туда на джипе (по действовавшим тогда пограничным правилам любой легально въехавший в Германию турист мог пересечь датско-германскую границу без всяких формальностей).
Встретились мы в точно рассчитанное время и некоторое время понаблюдали за домом в полевой бинокль. Мы уже знали, что в понедельник утром Хедвига уедет на работу в Копенгаген, папаша отвалит в свой ресторанчик, миль в двадцати от дома, а мальчик останется в доме с бабусей, поскольку в школе в то время были каникулы.
На понедельник и назначили похищение. Джип запарковали в лесу и возвратились в Ланденбург на вертолёте. Спали мы все, конечно, неважно, но утром после хорошего кофе почувствовали себя в форме. На нашей стрекозе подлетели прямо к джипу, босс остался в кабине, а мы с Сибиллой поехали к уже опустевшему дому Хедвиги.
Вдруг Сибилла, которая вела джип, остановилась и... зарыдала. Это было так неожиданно, что я растерялся. А она, давясь слезами, проговорила:
- Я боюсь, боюсь, я не могу больше... Я ухожу...
Я начал её уговаривать:
- Ты ведь на войне была, в тылу...
- Нигде я не была, - горько плакала Сибилла, - я с авианосца не сходила, я связь обеспечивала.
- А медаль как же? - растерянно пробормотал я.
- Ну, дали нам на спецподразделение пять медалей, одну, конечно, - женщине, чтобы никто не мог говорить о дискриминации.
Вот так петрушка! Операция проваливалась на глазах. Этого я допустить не мог. В то же время я понимал, что уговаривать её бесполезно. Нужна шокотерапия.
- Вот что, дура, - сказал я, - катись отсюда к чёртовой матери! Только я плохо себе представляю, на чём ты отсюда выберешься. Операцию я проведу один, нужна ты мне... Но в вертолёт мы тебя не возьмём, паспорта у тебя с собой нет (все документы остались в вертолёте). После похищения Омара на тебя падает подозрение, как ты будешь выкручиваться - я не знаю, так что...
В конце концов, мне удалось привести Сибиллу в чувство, но на это ушло время, да и настроение было потеряно. Everything is just ducky! (Дело дрянь!) - подумал я, но, к счастью, не успел по-настоящему понять, как всё, в сущности, складывается плохо - мы доехали, и я уже звонил в дверь. Сейчас бабуся откроет дверь, и я с ходу огорошу её заранее приготовленной фразой на датском языке (никакими другими языками она не владела): “Здравствуйте. Я судебный исполнитель американского семейного суда. По закону вы обязаны разрешить отцу вашего внука встретиться с ним в моём присутствии”.
Дверь действительно открыла «бабуся» - очень свежая сорокапятилетняя датская тётка высокого роста и соответствующего веса. Я произнёс заготовленную фразу, но в это время из-за её спины вырулил «дедушка» - малый под стать своей супруге, который, как потом оказалось, служил в королевской гвардии и, кстати, неплохо владел английским языком. Вот чего мы не могли предусмотреть, хотя большой датский календарь и висел на стене нашего гостиничного номера: в тот день был какой-то датский праздник и все были дома. «Дедушка», к его чести, сразу по моей датской фразе уловил, кто я.
На своем гнусном английском он выдохнул фразу, от которой покраснеет бумага.
Я повторил свою датскую фразу. Я мог бы повторять её до посинения, лучшего я на ходу придумать не мог. «Дедушка» сорвал со стены охотничье ружьё.
- Убирайся отсюда или я продырявлю твою глупую американскую башку! - заорал он. Ружьё почти упиралось мне в живот.
- Кончай, папаша,, - сказал я ласково, - пока я не запихал твою пушку тебе же в ж###.
Время уходило - надо было действовать. Точно рассчитанным движением я выбил у него ружьё - к счастью, оно оказалось незаряженным. Самого папашу я швырнул в открытое окно и он приземлился на клумбе, причём так удачно, что умудрился смять и поломать все цветы. Как я узнал позже, папаша был страстным цветоводом и инстинктивно он начал оправлять цветы - на это ушло несколько минут. Потом он опомнился и бросился в дом, но эти-несколько минут нас и спасли.
Отвернувшись от окна, я увидел поразительную картину. Сибилла, решив взять реванш за свою минутную слабость, сцепилась с Хедвигой. Хедвигу события застали, видимо, ещё в постели, она была в ночной рубашке. Во время короткой схватки тонкая ночная рубашка разорвалась, и красивая молодая женщина оказалась совершенно голой. У Сибиллы лопнула по шву и без того короткая юбка, кружевные изящные трусики могла постигнуть та же участь. На одно мгновение у меня даже дух захватило, так захотел я каждую из них. Я крепко схватил Хедвигу за талию, буквально оторвал её от Сибиллы и понёс в туалет, где грубо усадил на унитаз и приковал наручниками к блестящим хромированным трубам. И тут у меня снова возникло такое острое, безумное желание, что поплыла голова. Никогда ничего подобного в жизни я не испытывал ни раньше, ни позже. Как я подавил в себе это желание, не помню.
Как только я выскочил из туалета, на меня грудями полезла маменька, крича что-то невообразимое. Я заорал ей в лицо: “Я ухлопал твою дочурку!” Это, видимо, было так выразительно, что она поняла без перевода и бросилась в туалет.
Я огляделся. Сибилла ласково говорила с юным принцем. Она объясняла ему, что папа ждёт в вертолёте, который он ему купил, что вот этот дядя (то есть я) научит его управлять вертолётом и что мы полетим далеко-далеко, в солнечную страну, которой он будет со временем управлять. И что вообще все, что он видит - это игра в Джеймса Бонда. Поистине Аллах сделал этого мальчика самым умным и воспитанным принцем на свете. К тому же, как я уже знал, он обожал отца.
Втроём мы бросились к нашему джипу. Когда мотор уже заработал, мы увидели, как из-за дома выскочил «дедуся». Если мальчику что и могло наглядно подтвердить, что всё происходящее - игра, так это вид «дедуси». Он был растерян, измят, всё лицо в жирной чёрной земле и отовсюду у него торчали сломанные цветы. Наше напряжение вылилось в какой-то истерический хохот. Буквально рыдая от смеха, я рванул джип вперёд. Мы неслись к лесу и вдруг увидели летящий вертолёт. И буквально тут же я услышал в наушниках сотового телефона:
“Что у вас там случилось? Посмотрите в зеркало!!
Я обернулся и увидел полицейские автомобили. Три автомобиля с включёнными мигалками и сиренами. Как за такое короткое время королевский гвардеец успел вызвать полицию - ума не приложу. Полиция стремительно приближалась.
“Мы прямым ходом едем в ё##### датскую тюрьму, что же ещё! Но если мы действительно влипнем в историю, то и тебе ######. Это на босса здорово подействовало, и он тотчас посадил вертолёт на пустынную по праздничному времени дорогу.
Ну а дальше всё шло как по маслу. Мы быстро долетели до немецкого городка. Там нас встретил второй принц. Петляя по Европе, мы доехали с ним до Щвейцарии, и там наши пути разошлись. Он - на юг, а мы - в Америку.
Хедвига не стала раскручивать дела - ведь она тоже могла сесть в тюрьму, поскольку тайно увезла своего сына (американского гражданина) в Данию. Она пошла на переговоры со своим бывшим супругом, и, как это иногда бывает, они снова сошлись. Так что, в конечном счёте, мы сделали доброе дело.
Да, и ещё, очень скоро я выплатил весь мортгидж. Когда у меня бывает иногда свободное время, я всё пытаюсь вычислить, во сколько же обошлась принцам эта операция. И не могу. Дорого. Но игра стоила свеч. Старший принц был бездетен, и потому престол после него, по законам той страны, должен был перейти к юному принцу.