“У меня был интерес к интимности...”

Всего девять лет отделяют нас от открывшейся на днях в Edwynn Houk Gallery выставки работ Элинор Каруччи, ныне признанного в мире фотографа, от дебюта в 1997 году в Ricco/Maresca Gallery никому не известной израильтянки, незадолго приехавшей в Нью-Йорк. Она не затерялась в нью-йоркском фотографическом многолюдье. Уже то, что ее фотографии ныне представлены в коллекциях Музея современного искусства (MoMA), Бруклинского музея искусств, Еврейского музея (Нью-Йорк) и Международного центра фотографии (ICP), говорит о многом.
Настоящая экспозиция фотографий Элинор Каруччи в какой-то мере является ретроспективой, включающей работы как из самого раннего цикла «Близкое» (1993-2001), так и более поздние снимки из циклов «Кризис» и «Боль», отражающие периоды разлада ее с мужем и авторских страданий, вызванных продолжительной, сильной болью в спине.
В поисках своих объектов для съемки Элинор не приходится отправляться в дальние странствия. Все они – ее семья, ее дети. Что же привлекает Каруччи в домашней повседневности? Она вводит зрителя в свой личный мир, она рассказывает о жизни людей, которые составляют часть ее собственной жизни, с которыми она «танцует под музыку времени». Желание подойти ближе, открыть, понять и показать сложные и богатые вариации индивидуальных жизней делает фотографии Элинор Каруччи очень личными. Во всей своей работе она ищет универсальность в частном, пытаясь понять что-то основополагающее о человеке через жизнь близких ей людей, особенно матери.
Изобразительным приемом Каруччи становится крупный план. Она фотографирует фрагменты лица, ног, тела, фактически выделяя в них формальные абстрактные признаки, подчеркивая их форму и текстуру. Цветное изображение и большой формат (30х40) еще больше усиливают впечатление. Такие ее работы, как «Бровь» (1997), «Нога в чулке» (1997), «Поцелуй» (1998), «Секрет» (2001) – необычайно притягательны. На фотографиях выделены какие-то подробности, какие-то черточки, которые мы обычно не замечаем и которые «расплываются» при съемке, например, того же лица общим планом.
Эту особенность почувствовал еще на заре фотографии Надар, сняв крупным планом глаза композитора Шарля Гуно (ок. 1860). Тогда необычный снимок поразил современников и открыл новые изобразительные возможности фотографии, получившие затем особенно широкое распространение в кинематографе. Сергей Эйзенштейн, уделявший крупному плану большое внимание, рассматривал крупноплановый кадр как часть целого, который в одном случае позволяет зрителю «по отрывку» достроить своим воображением объект полностью или в другом – рождает у него различные представления, ассоциации, не связанные с реконструкцией образа по принадлежащей ему части.
Крупноплановые фотографии Элинор Каруччи, которыми она особенно увлекалась в начале своей карьеры, самодостаточны и вызывают ощущение открытия новой образности. И все же в последних работах Каруччи мы видим отход от крупноплановых изображений. Их несколько формальный, приближенный к абстракции образ уже не мог передать всю полноту и многообразие человеческих отношений. Она открывает для себя чувственный портрет, создает тщательно продуманные визуальные диалоги и взаимоотношения. Как и прежде неизменными персонажами ее фотографий-новелл остаются близкие ей люди. Элинор сделала зримым этот потаенный мир отношений и чувств. Фотографии очень интимны, порой эротичны, но ни в одном изображении она не переступает невидимую черту деликатности. Особое место в арсенале ее изобразительных средств отведено рукам, их удивительной способности выразить теплоту, нежность. Вот фотография «Иран и я», на которой достаточно показать руку мужа, нежно касающуюся лица Элинор, чтобы передать их отношения. Или как ласкова рука дочери на груди матери на крупноплановом портрете «Касаясь моей мамы», или еще на другой фотографии матери, но уже с рукой сына «Пини почти касается мамы...».
Каждая фотография Каруччи – сюжет для новеллы, которую зритель может сам дописать своим воображением.
Элинор Каруччи родилась и выросла в Иерусалиме. Здесь училась музыке в школе при Rabin Academy of Music и фотографии в Bezalel Academy of Art and Design (1995). Между обучением в академиях служила в израильской армии. « У меня был большой интерес ко многим видам искусства. Я играла на фортепиано. Я играла на сцене, но когда начала фотографировать, поняла: ничто не увлекает меня так, как фотография», - рассказывает Элинор.
Она начала фотографировать в 15 лет, найдя в доме заброшенную отцовскую камеру Canon. Поначалу Каруччи фотографировала свою семью, потом решилась снимать друзей и свою театральную среду. Но в дальнейшем круг ее фотографических объектов сузился до семьи и близких друзей. «Семья, как единое целое, включает все, что у нас есть в нашей жизни. У меня был интерес к интимности, которая там существовала, и к взаимоотношениям, которые сложились между людьми. Они существуют и вне семьи тоже, но более сконцентрированными я их нашла в семье. Когда я начала фотографировать, обнаружила, что могу найти все в семье», - говорит Каруччи. Ее семья – это отец, работающий в строительстве, мать – домохозяйка, интересующаяся астрологией, младший брат Пини и муж Иран.
Фотографируя семью и близких знакомых, Элинор Каруччи ведет визуальный дневник своей жизни, который в силу ее художественной одаренности перешагнул границу узкого семейного интереса.
«Я работаю интуитивно, любая попытка спланировать сковывает меня. Видение любви, сочувствия и взаимоотношений вдохновляет меня. Иногда я держу камеру и вдруг открываю себя и то, что вокруг меня... Более того, иногда камера осмеливается говорить, о чем я не смею думать. У камеры фактически зачастую меньше предубеждений, чем у моих глаз... Когда я что-то запечатляла на фотографии, я чувствую, что это как бы сохранено во времени, и я чувствую, что могу также быть частью этого. Это дает мне иллюзию возможности сохранить в полной мере реальность прошлого», - продолжает свой рассказ Элинор Каруччи. Очень точные ощущения, близкие многим фотографам.
Фотографии Элинор – замечательные художественные документы о жизни ее семьи, воспринятой как ряд интимных, мимолетных моментов, запечатленных чутким глазом перед тем, как исчезнуть в небытии.
И вот, казалось бы, очень личные фотографии нашли широкое признание у зрителя. Работы Элинор Каруччи были хорошо приняты в Хайфе и Лондоне, во Франкфурте и Нью-Йорке, в Москве и Антверпене. Она обладатель престижной премии Международного центра фотографии (2001), стипендиат Фонда Гуггенхейма (2002), автор двух книг - «Близкое» (2002) и «Дневник танцовщицы» (2005).
Новая выставка работ Элинор Каруччи в одной из наиболее престижных галерей Нью-Йорка служит приятным открытием осеннего художественного сезона.
Лев Додин

Выставка фотографий Элинор Каруччи в Edwynn Houk Gallery (745 Fifth Avenue, 1 (212) 750-7070) продлится до 21 октября.