ХАРТФОРД И ЕГО СОКРОВИЩА
В Хартфорд я поехала с единственной целью – побывать в знаменитом его музее. Сам город?.. Я ожидала увидеть стандартный чистенький провинциальный городок. Даже громкое звание столицы штата Коннектикут не заставило меня изменить сложившееся представление. Но иногда, увы, чрезвычайно редко, ошибка может одарить неожиданной радостью.
К огромному моему удивлению, даунтаун, то есть центр Хартфорда, оказался похож на красивейшие места Манхэттена, но без нью-йоркской тесноты, спрессованных толп и висящего в воздухе гула. Хорош хартфордский Капитолий, построенный в стиле староанглийского королевского замка с гордо вздымающимися башнями. Но жив еще и «Олд стейт хауз», старое здание колониального управления, которому больше 300 лет – древность, по американским меркам. Дом этот едва ли не ровесник самому городу, основанному в 1635 году на торговом пути, который в ту пору мог бы быть назван «из голландцев в индейцы». Стал Хартфорд важным стратегическим военным и политическим центром, что сыграло впоследствии немалую роль в годы борьбы за независимость: именно там была принята славная Хартфордская Конвенция и именно там растет почитаемый в Америке «Чартер Оук», могучий старый дуб, в дупле которого был, по преданию, укрыт и в тело которого врос свиток с текстом Хартии.
А сколько великих американцев родились и жили в Хартфорде! Один из крупнейших финансистов и коллекционеров Джон Пирпонт Морган старший; такие замечательные писатели, как Марк Твен и Гарриет Бичер-Стоу, чьи мемориальные музеи известны далеко за пределами Америки; поэт Уоллес Стивенс; сценарист и киномагнат Чарльз Уорнер; изобретатель, конструктор и оружейник Сэмюэл Кольт, давший имя не только прославленному пистолету, но и ряду металлообрабатывающих станков, а также своим предприятиям, оружейной империи Кольта, сделавшей Хартфорд промышленным городом.
Музеев в столице Коннектикута множество, и это опять феномен Америки, в музейном деле которой понятия провинции не существует. Познакомиться со всеми этими примечательными музеями, конечно, не удалось. Но я ведь приехала, чтобы посетить самый крупный и самый значительный из них, подлинную сокровищницу искусства – художественный музей «Уодворт Атенциум», основанный Дэниэлом Уодвортом, увлеченным коллекционером и знатоком искусства, принадлежавшим к первому поколению граждан Соединенных Штатов. Кстати, именно ему принадлежит инициатива называть пожилых американцев уважительно – старшими гражданами – Senior Citizen. Он был не просто патриотом, он любил свою землю пламенно и хотел видеть ее не только свободной и изобильной, но и страной высокой культуры. Это Уодворт проторил дорогу в большое искусство таким замечательным американским художникам, как Томас Салли, Джон Трамбул, Элвин Фишер, Томас Коул, Фредерик Чёрч. Работы «птенцов из хартфордского гнезда» стали фундаментом коллекции американской ландшафтной живописи, украшающей ныне хартфордский музей, да и многие другие музеи: у нас в Нью-Йорке – Бруклинский, Метрополитен, Музей исторического общества. Уодворт считал искусство орудием морального и духовного здоровья нации. Не согласиться с ним мы не можем.
Еще в 1844 г., незадолго до своей смерти, Уодворт открыл для публики двери специально построенного в неоготическом стиле здания музея. За прошедшие полтора столетия к первому корпусу добавились еще четыре, образовав единый музейный комплекс, чьи художественные фонды были состоавлены не только из единичных дарений, но и из целых коллекций, например, такой ценной, как великолепное собрание живописи Элизабет Кольт.
После неожиданной, ранней, в 47 лет, смерти создателя оружейной державы вдова воздвигла в память о нем замечательный мемориал, построив еще один, примыкающий к центральному, музейный корпус и заполнив его живописью из своей огромной коллекции, украшением которой стали два полотна Чарльза Эллкота, короля американского портрета, как его называли: парадные портреты самого Кольта, умного, мужественного, талантливого человека быстрых решений, и его красивой, доброй, интеллигентной жены с сыном. Несмотря на стилистику «представительского портрета», Эллкот сумел раскрыть характер, показать интересы и устремления своих персонажей.
Разумеется, и без того богатейшие фонды пополнялись. Да и еще три корпуса построены были другими коллекционерами, также отдавшими свои собрания (ай да «бездуховные» американцы!). Невозможно не упомянуть о превосходной экспозиции работ импрессионистов, из которой хочется выделить никогда прежде не виденную даже в репродукции картину Ренуара «Моне за мольбертом в своем саду в Аржантейле» – портрет гениального художника, написанного другим гением импрессионизма.
И очень важно было познакомиться с произведениями американских импрессионистов и неореалистов, чьи работы стилистически и духовно близки постимпрессионизму. Необыкновенно поэтичен мастерски выполненный пейзаж Шайнкокских холмов Уильяма Чейза; мудрой грустью насыщено полотно Чайлда Хэссема «Дорога в страну Нод», ведущая в никуда. А потрясающую картину Джеймса Уистлера «Наедине с усталостью» смело можно назвать одним из шедевров американского искусства, ставшего одним из звеньев искусства мирового. Вот этот, зажатый скалами, оставшийся наедине с камнем человек, – кто это? Интонационно подспудная тема этого холста Уистлера была использована Сальвадором Дали в полном отчаяния, злом «параноидально-абстрактном образе.
Из всего виденного самое сильное впечатление произвели на меня работы двух гениев американского модернизма – фотохудожника Альфреда Стиглица и блистательной Джорджии О’Киф, чьи бушующие полотна в стиле абстрактного экспрессионизма давно и прочно вошли в мою душу. Стиглиц сделал множество портретов своей жены, своей возлюбленной, своей музы. Он почитал ее как талантливого художника, как человека, как прекраснейшую женщину. Что и можем мы прочесть в созданной им эпопее, которую следует назвать коротким, но таким значимым для каждого словом – Любовь!
