Две «Жизели» и четыре «Баядерки»
Культура
Подпись к фото: Осипова, Холберг в "Жизели". Фото Д. Шиавоне
Американский балетный театр в этом летнем сезоне в Линкольн центре отвел большое место в репертуаре классическим балетам. Один и тот же балет (или программа), как правило, идут целую неделю. В нем по очереди выступают все премьеры АБТ и приглашенные танцовщики. Сезон начался с балета «Жизель», за которым последовала «Баядерка».
Американский балетный театр в этом летнем сезоне в Линкольн центре отвел большое место в репертуаре классическим балетам. Один и тот же балет (или программа), как правило, идут целую неделю. В нем по очереди выступают все премьеры АБТ и приглашенные танцовщики. Сезон начался с балета «Жизель», за которым последовала «Баядерка».
Обе «Жизели», которые я посмотрела, – Диана Вишнева и Марсело Гомес, Наталья Осипова и Дэвид Холберг в главных ролях – имели свой интерес для зрителя, свои ожидаемые и неожиданные актерские удачи и недостатки.
Дуэт Вишневой и Гомеса уже практически «узаконен», в этом сезоне Вишнева свои спектакли танцует только с ним. И это действительно редкий дуэт, когда общее эмоциональное состояние или внезапные актерские импровизации одного актера находят немедленный отклик у другого. Это сценический брак, который «заключается на небесах» и заключается редко.
Вишнева танцует Жизель на том уровне танцевального, актерского и стилевого исполнения, когда обсуждать ее выступление уже не имеет смысла. Воздушность и красота – как красота танца, так и всего сценического облика, – делают ее современным воплощением образов великих танцовщиц романтической эры. И черные очи, и стан, который она «то совьет, то разовьет», и воздушный полет... Поэтому на данном этапе творческого мастерства балерины интереснее всего то, какой предстала ее Жизель в данном спектакле.
В последнем представлении «Жизели» Вишнева появилась на сцене уже самозабвенно влюбленная в Альберта, балерине удалось придать своей любви трагический оттенок с самого начала, поскольку у такой любви и не могло быть счастливого конца. Во втором акте Жизель Вишневой явилась как дух, плачущий о несостоявшейся земной любви.
Гомес показался мне в первом акте слегка монотонным. Он был влюблен в Жизель изначально, поскольку герои Гомеса не могут иначе смотреть на Вишневу на сцене (так сам Гомес объяснял мне однажды). Словом любил, страдал, и это состояние не претерпевало никаких изменений.
Второй акт у танцовщика получился интереснее. Осталось впечатление, что его Альберт все время метался по сцене, не в силах вырваться из плена навязчивого кошмара. Концовку балета, когда виллисы исчезают с восходом солнца, Гомесу так и удалось сыграть – как пробуждение от страшного сновидения. В этом сновидении он расплачивался за свою вину, поэтому в конце казался печальным, но почти умиротворенным.
Мирту танцевала Полина Семионова, на тот момент еще гостья из балета Берлинской оперы, международная звезда. За истекшую неделю Семионова сменила место работы: с осени она станет прима-балериной АБТ.
Высокая, величественная балерина, Семионова очень хорошо станцевала первый выход таинственной повелительницы ночных видений – виллис. У нее высокий легкий прыжок, горделивая осанка. Проблема у Семионовой только с руками, они довольно «жесткие» и не очень точно переходят из одной позиции в другую, отчего танец рук временами кажется хаотичным.
Второй спектакль принес радостную неожиданность: выступление Холберга в роли Альберта.
Холберг – хорошо сложенный танцовщик с манерами принца, с высоким прыжком – он владеет профессией на высоком уровне и хорошо выучен в Парижской балетной академии. Но до сих пор считалось, что танцовщик не только красавец нордического типа, но и темперамент имеет нордический. Словом, всегда холодноватый исполнитель любой роли. И вдруг он проявил себя в «Жизели» по-новому. Мало того, что он превосходно, на самом высоком уровне, танцевал, он еще и раскрылся как актер.
Альберт Холберга вышел на сцену красавцем-победителем женщин и все время демонстрировал Жизели свою влюбленность. Так весь «монолог» в первом акте носил характер обольщения бедной поселянки. Какого поклонника она видела до сих пор? Ганса с его подстреленной куропаткой и бедным букетиком полевых цветов?
Конечно, Жизель должна была потерять голову. В момент появления невесты и раскрытия обмана Холберг, к счастью, не крутил руками над головой – дескать, пришла мне в голову такая фантазия, вот и переоделся в крестьянское платье, – нет, он ничего не объяснял Батильде, а просто предлагал ей руку и вел к рампе. Все-таки он был граф, и чувство собственного достоинства в нем было развито. В этот момент Альберт Холберга начинал осознавать, что он легкомысленно и весело натворил. Он сыграл такое потрясение от сознание собственной вины, какое я давно ни у кого из исполнителей не видела.
Второй акт Холберг провел «спокойнее», судя по первому акту, я ожидала от него более глубокого душевного состояния. Но в целом – это было запоминающееся выступление. Возражение у меня вызвало только одно обстоятельство: Холберг во втором акте заменил бризе по диагонали на другие прыжки – антраша-сис. Это очень серьезное нарушение. Мелкие прыжки, которые Альберт делает, «летя» к Мирте, имеют определенный смысл: Мирта притягивает Альберта своими страшными чарами, и он не может им противиться. Барышников когда-то придал этому полету к Мирте характер мольбы о понимании. Делая антраша-сис, танцовщик прыгает на одном месте, это выглядит как вставка из другого балета или часть балетного урока.
Замену ввел в «Жизель» знаменитый Эрик Брун, повторил Нуреев, а затем и другие танцовщики так же бездумно копируют это нарушение старой хореографии. Танцовщики всегда стремятся продемонстрировать лучшие стороны своего танца, но не во всех балетах этим можно увлекаться. В «Жизели», где хореография выстроена идеально и осмысленно, всякое стремление к своему личному успеху за счет нарушения хореографической канвы и смысла недопустимо с точки зрения искусства. Конечно, Холберг блестяще исполнил эти антраша, скрещивая и меня в воздухе ноги с фантастической скоростью, легко взмывая в воздух и бесшумно приземляясь (длинные ноги с большим подъемом выглядели в эти моменты особенно красиво), но это были прыжки «на аплодисменты».
К сожалению, и Гомес сделал ту же замену. Оба при этом совершенно «выпадали» из того душевного состояния, в котором находились весь акт, и это было заметно. И это недопустимо.
Сложная ситуация возникает в связи с выступлением Натальи Осиповой в роли Жизели. Осипова сегодня – самая знаменитая молодая балерина. Ее поступок (внезапный переход Осиповой вместе с Васильевым из Большого театра в Петербургский Михайловский) шокировал не только русских зрителей, но стал предметом обсуждения всей международной прессы. Осипова стремится танцевать все партии классического и современного репертуара. Но по физическим и актерским данным она не может исполнять романтический репертуар, а ограничить себя, танцуя роли только своего амплуа, не хочет.
Начнем с того, что ее Жизель Альберта не любила. Чтобы имитировать чувство, балерина разбила первый акт на мелкие актерские этюды, которые очень тщательно разыгрывала, отчего акт оказался перенасыщен деталями, а непосредственность исполнения пропала. Во втором акте бросается в глаза все то же неумение воссоздавать стиль романтического балета, которое было заметно и раньше. Нет красивых линий из-за негибкой спины и некрасивых линий рук. Прыжок высокий с зависанием, но не летящий по тем же причинам: корпус прям и неподвижен, руки при прыжке остаются в статическом положении (прежде всего в жете), отчего и исчезает иллюзия полета. Зрители любят высокие прыжки и быстрые вращения, но если Осипова добьется стилевой верности балету, восторг зрителей от ее прыжков не станет меньше. Пока что роль Жизели Осиповой не удается.
Балет «Баядерка» Петипа идет в редакции Н. Макаровой (она же создала последний акт венчания, который отсутствует в предыдущем варианте балета). Отрепетированный Макаровой, спектакль выглядит как недавняя премьера.
Надо отметить исполнение кордебалета в целом, отдельных солистов (Кристину Шевченко, Дейвон Тойшер). Виктор Барбе, как всегда, играет роль Брамина как балетный актер высокого класса (к сожалению, из всех исполнителей роли только он один).
Но уровень каждого спектакля зависит от исполнителей главных ролей. В «Баядерка» мы имели возможность увидеть не только гостей «из-за океана» и не только своих многолетних премьеров, но и ту молодежь, которую в театре выдвигают на главные роли. Каким образом создавались некоторые составы исполнителей – осталось загадкой.
Так спектакль, где дебютировал молодой премьер Английского Национального балета Вадим Мунтагиров, походил на составление мозаики, где все части взяты из другой картинки. Собственно впечатление оставил только Мунтагиров. Высокий, тонкий, прекрасный танцовщик (замечательно станцевал обе вариации в первом акте и акте «теней»), Мунтагиров один «держал» весь спектакль. Обе исполнительницы главных женский ролей – Хи Сео (Никия) и Изабелла Бойлстон (Гамзатти) – являются солистками не только по положению, но и по сути. К сожалению, вероятно, лучших кандидаток в труппе нет, потому что их обеих усиленно вводят на ведущие партии в разных балетах. Пока что обе танцовщицы оказались совершенно беспомощными в главных ролях.
Мунтагиров, молодой премьер, в первом акте явно не знал, как себя держать с этой робкой Никией, не испытывающей к нему никаких чувств. Но в акте «теней» и в последнем (венчание с Гамзатти) вдруг обрел актерскую независимость, нашел нужное душевное состояние и вывел спектакль на более высокий уровень.
Не в лучшем положении оказался и Денис Матвиенко, танцовщик с опытом, на данный момент – премьер Мариинского театра и директор балета Киевской оперы. Матвиенко – безупречный исполнитель классической хореографии. Особенно хорошо станцевал вариацию в картине «помолвки». Джилиан Мёрфи, технически сильная балерина АБТ, для которой этот сезон – скорее всего последний, удачно танцует Гамзатти. Но в спектакле с Матвиенко она исполняла Никию, которая совершенно не в ее амплуа. Казалось, Мёрфи проходила в полную силу репетицию, не заботясь о содержании роли. Еще одна солистка, Симон Мессмер, явно не контактировала с Солором на сцене и вообще не совсем понимала, кого она танцует. И Матвиенко «в полном одиночестве» достойно протанцевал свою партию.
Полина Семионова и Дэвид Холберг привлекли всеобщий зрительский интерес. Визуально они подходят друг другу. Тонкая, гибкая Семионова танцевала с апломбом. Холберг как всегда поражал безупречными линиями, высоким прыжком с мягким приземлением. Оба танцевали красиво, два настоящих премьера мирового балета. Но холодом веяло от этих двух горельефных скульптур, отделившихся от общего балетного рельефа.
Вершиной четырех виденных мною спектаклей стала «Баядерка» в исполнении Вероники Парт (она заменила заболевшую Диану Вишневу в роли Никии), Марсело Гомеса (Солора) и Натальи Осиповой (Гамзатти). Я думаю зрители, видевшие этот спектакль, запомнят его надолго. Это был спектакль, как бы пронизанный электричеством с момента выхода Солора-Гомеса на сцену. Вероника Парт, сделавшая большие успехи за последние годы, была несколько слишком статуарна и во второй картине помолвки Солора с Гамзатти танцевала скорее оскорбленную гордость, чем оскорбленную любовь (что роль баядерки вполне допускает, но не в этом эмоционально-раскаленном спектакле).
Гомес находится на вершине своего актерского мастерства. Роль Солора – лучшая его роль в классическом репертуаре. Но как у каждого артиста, есть особенные спектакли, возникающие из тайны актерской природы.
Гомес появился на сцене, взлетел над полом, охваченный чувственной страстью к Никии, излучая мощное мужское обаяние. Зрителям посчастливилось присутствовать на спектакле, когда актер - редкий случай – «воспламеняет» атмосферу вокруг себя. Затем во второй картине на сцену вышла Гамзатти-Осипова, и это был следующий театральный «взрыв»: Осипова «захватила» зал с первого появления из кулис. А именно в этом выходе обозначается характер Гамзатти, понимание роли у исполнительницы. Только один раз я видела Гамзатти, которая появилась в этой картине не танцовщицей, одетой индусской принцессой, а гордой и властной дочерью Раджи. Это была балерина Мариинского театра Е. Кондаурова в отрывке из балета, который был показан недавно на вечере в честь Н. Макаровой.
Осипова также появилась в полном сознании своего величия и подчинила себе события и зрителей. Но кульминацией первого акта стала пантомимная сцена Гамзатти–Осиповой и Гомеса-Солора в сцене помолвки. Нет никакого чуда в том, что Осипова безупречно крутила фуэте или Гомес танцевал вариацию с той восточной мягкостью, которая ему присуща. Но хороших исполнителей не так мало, а балетные артисты – наперечет. А в спектакле актерские детали иногда играют решающую роль. Когда начала танцевать Никия, то Гамзатти и Солор сели у передней кулисы и наблюдали за ее танцем. А зрители не могли оторвать от них глаз. Гомес находился в состоянии отчаянья, которое и не пытался скрыть. Как властно и беспомощно старалась Гамзатти-Осипова отвлечь внимание Солора от Никии, с каким искренним страданием она на него смотрела! Эта Гамзатти ЛЮБИЛА Солора! И как он ее НЕ ЛЮБИЛ! Макарова сказала мне в антракте, что у нее ком стоял в горле, когда она наблюдала эту сцену.
Конечно, именно в таком спектакле не хватало Вишневой-Никии, ее внутренней силы и страстности.
Но я вернусь к Осиповой. Не буду останавливаться на некоторых недостатках ее исполнения. Главное не в этом. Осипова показала, что может танцевать роль, а не свой гала-концерт в спектакле (ведь станцевала же свою вариацию в храме и красиво, и выразительно). В начале сезона на праздничном вечере Осипова с Васильевым исполнили дуэт из «Пламени Парижа» так вульгарно, как танцовщики из дешевого кабаре. И вдруг – Гамзатти, в которой мы увидели другую Осипову (Васильева я еще не видела в спектаклях).
Перед танцовщицей сейчас есть два пути: почувствовать себя балериной балетного театра, найти свое место и свое амплуа или пойти по пути концертного исполнения ролей. Выбор за балериной.
Итак, первые две недели сезона АБТ дали нам возможность увидеть артистов разных театров. Впереди еще много балетов, возможны новые сюрпризы, не буду ставить точку. Хорошо бы, приглашая артистов на главные роли, нашли бы исполнителя и на роль «Золотого божка» в «Баядерке» из другого театра. Ну, ни одного нет в своем...
comments (Total: 9)
её не танцует Терёшкина.
приют обиженных гениев со всего мира. Но первая солистка АБТ в русском балете уже не первая, хоть Осипова, хоть Вишнева.
Я не говорю, что Осипова - плохая балерина, она хороша в своей бравуре, но для классических партий - слишком корявая.
Потому что такого неряшливого исполнения классических партий балетный мир не знал.
Да, она не романтическая балерина; на фотографии ее Жизели, например, больно смотреть, настолько корява позировка.
Девушка делает международную карьеру - ради бога, у нее есть свои поконники - прекрасно, но дайте возможность высказать другое мнение о творчестве балерины, отличное от вашего собственного.
Как живешь — да как в курятнике: клюнуть ближнего да обмарать нижнего.
Если Вам что-то не нравится в ее исполнении , то это Ваше субъективное восприятие.Очень жалко, что на всех спектаклях Осиповой рядом с Вами не будет Макаровой.
P.S. Судя по Вашему отзыву, Жизель у Осиповой была очень хороша.