Демократия – враг демократии
В мире
Кто спорит? Демократия – политический триумф человечества: низкий поклон древним грекам, ее первооткрывателям и первопроходцам. Черчилль, конечно, прав: демократия – худший вид правления, не считая остальных.
Представьте себе Америку, Францию, Великобританию, Швецию или Швейцарию, Мексику или Индию, Польшу, Эстонию или Грузию без демократии – нонсенс! Вот именно – даже страны постсоветского пространства, получившие свободу не так давно, теперь уже не представимы без нее. Какие бы потуги не прилагал Кремль снова накинуть на них имперское ярмо, эти потуги обречены на фиаско: к демократии легче привыкнуть, чем отвыкнуть от нее.
Другая причина в том, что сама Россия проснулась вдруг от летаргического сна и не хочет больше жить по кремлевской указке, в условиях так называемой «суверенной демократии».
Абсурдный термин – демократия не нуждается в дополнительных эпитетах: она или есть, или ее нет.
Вспоминаю, как наш замечательный насмешник Вагрич Бахчанян усмотрел тавтологию в советском термине для восточноевропейского блока – «страны народной демократии», потому что «демос» - это народ, а «кратия» – это власть. Получалось: страны народной народной демократии. Это уже какая-то демократия в квадрате, супердемократия, хотя в натуре в странах народной демократии под пятой Кремля никакой демократии не было в помине. Соответственно, выборы – по определению – не могут существовать без выбора. Вот почему диктаторский режим старомодного кремлевского пахана, несмотря на демократический прикид, исторически обречен. Сколько бы он не удерживал в своих руках средневековую цитадель на Красной площади, его власть не простирается далеко за кремлевские стены. Радиус ее действия ограничен.
Заранее предчувствую упрек читателя, что начинаю за здравие, а продолжаю за упокой. Что делать! Приходится считаться с реальностью – с современными и историческими фактами.
Вот два соседних государства – демографические гиганты Индия и Китай. С самого основания в Индии продвинутая
демократия. В Китае, совсем, наоборот – «диктатура пролетариата». Употребляю карлмарксов термин, хотя это не более чем камуфляж – идеологическая маска, за которой скрывается древнее доктринерское конфуцианство, приспособленное коммунистами к современным нуждам. Поразительна топографическая близость демократической Индии и тоталитарного Китая, но еще поразительней, что пролив в 100-200-300 километров отделяет континентальный Китай от Тайваня, где живут те же китайцы и у них там процветает самая что ни на есть демократия.
Полагаю, однако, что даже поддержка американцами прав человека в Китае – иногда в урон архиважным отношениям с этой страной – не приведет в обозримом будущем к установлению демократии в этой исполинской по народонаселению стране. В этом смысле я оптимист в отношении России и пессимист в отношении Китая.
Где можем, мы насаждаем демократию чуть ли не силой, как Екатерина Великая картошку в подвластной ей империи. Несмотря на картофельные бунты против «чертова яблока», картошка стала в конце концов национальным блюдом русских. Но с корнеплодом куда легче, чем с политическим устройством. И дело не только в том, что не на любой почве приживается демократия, а в том, какие плоды она дает. Не всегда съедобные, а иногда ядовитые.
Напомню, к слову, что именно демократическим путем, свободным волеизъявлением своих сограждан, пришел к власти Гитлер, отменивший демократию и установивший нечто, ей совершенно противоположное: не только в своей стране, но и в завоеванных странах – на оккупированных территориях. Так возникла самая зверская, самая дикая, самая гнусная тирания, которая принесла столько зла, как ни одна политическая система в истории человечества.
Оставим историкам сравнение двух великих тиранов прошлого века – Гитлера и Сталина. Я считаю, первое место удерживает фюрер.
Время великих диктаторов, наверно, прошло, но мелких – сколько угодно, и они творят много зла в странах, которые считают своей вотчиной. А если эти диктаторы объединятся между собой под одним идеологическим знаменем?
Такое знамя наличествует – зеленое знамя Пророка. Исламисты всех мастей рвутся сейчас к власти в освобожденных от светских диктатур странах. Весь свободный мир приветствовал арабские революции, которые покончили с относительно умеренными, светскими и дружескими нам тоталитариями, а на смену идет враждебный Западу во главе с Америкой радикальный ислам. Путем свободных выборов, как в Тунисе, Марокко, а теперь вот в Египте, который из нашего стратегического партнера может легко может превратиться в нашего заклятого врага.
Режим свергнутого президента Египта Хосни Мубарака кровавым никак не назовешь. К нему идеально подходит ироническая «Эпитафия тирану» Иосифа Бродского, две первые строчки которого привожу здесь в собственном переводе с английского:
Он мог убить больше, чем накормить,
Но не выбрал ни того, ни другого.
По-русски Бродский выразился еще определенней:
Говоришь, что все наместники -
ворюги?
Но ворюга мне милей,
чем кровопийца.
Возвращаясь к нашим баранам, египетские исламисты прошли в парламент – там у них большинство, и теперь их выдвиженец, набрав больше всего голосов, вышел во второй тур президентских выборов, где ему будет противостоять бывший мубараковский функционер из военных. Выбор не скажу, чтобы велик – между шариатом и коррупцией.
Что любопытно и символично - умеренный исламист не прошел, а прошел представитель «Мусульманского братства», террористической организации, легально или подпольно действующей по всему исламскому миру: на то они и братья-мусульмане! В России их деятельность запрещена – до поры до времени. В Египте братья-мусульмане тоже были под запретом и ушли в подполье, но теперь, именно благодаря демократии, вышли на волю, быстренько соорганизовались и стали с самой влиятельной идеологической и политической силой страны.
Сейчас египетские исламисты выступают под объединяющими и воспламеняющими нацию лозунгами – спасти революцию, не дать украсть арабскую весну и прочее, в том же духе. Не ограничиваясь словами, исламисты подожгли штаб-квартиру бывшего премьер-министра, а теперь кандидата в президенты – в противовес кандидату из «Мусульманского братства».
Уже сейчас, за две недели до второго тура, легко угадывается тактика исламистов – вызвать в стране беспорядки и создать впечатление общенациональной поддержки «Мусульманского братства» - тогда неугодные им результаты президентских выборов будут объявлены подтасовкой и вызовут новую революцию. Но даже если мубараковский функционер будет избран президентом, сам этот пост станет сугубо церемониальным – исламистское парламентское большинство сформирует исламистское правительство.
Вот как действует вожделенная Западом демократия в отдельно взятой стране – Египте.
Слабая надежда на военных, которые противостоят египетской черни и, кто знает, вдруг смогут разрулить ситуацию и вытащить Египет из демократического болота.
Обычный выбор из двух зол, потому что «добро» в политическом смысле Египту не светит. Все, что угодно – пусть армия, пусть коррупция, но только не радикальный ислам антизападного, антиамериканского, антиизраильского направления, да еще с шариатом и прочими прелестями средневекового мракобесья. Парадокс в том, что, поддерживая демократию в Египте, Америка не только теряет надежного партнера на Ближнем Востоке, но и утрачивает влияние в этом регионе.
Нам некого винить, кроме самих себя: что посеешь, то и пожнешь. Мы пожинаем сейчас плоды собственного политического инфантилизма, невежества и неразумия. Идеал демократии – одно, и совсем другое, противоположное - идолизация демократии. Демократия – не панацея от всех болезней современного общества, а, наоборот, может привести к противоположным результатам. Что мы и наблюдаем сейчас в мусульманском мире, которому она, судя по всему, противопоказана.
Должна ли западная демократия во главе с Америкой печься о демократии там, где она приводит к власти враждебные нам режимы? Что для нас предпочтительнее – мягкая диктатура, типа мубараковской, или уличная, плебейская,
анархическая демократия, которая ведет к фанатичной и кровавой форме теократии, типа иранской?
Мне остается сделать вывод, пусть он кое-кого из моих читателей и покоробит и возмутит: демократия – враг демократии. Их демократия – враг нашей демократии. Такой вот оксюморн, извините за выражение. Демократия сама пестует и лелеет могильщиков демократии – это не очередной авторский парадокс, а верная, увы, примета реальности. Добавьте сюда еще «пятую колонну» исламистов в Европе и даже в Америке. Речь тут не о тактике и даже не о стратегии, но об инстинкте самосохранения и выживания нашей старенькой цивилизации перед лицом смертельной угрозы со стороны новых варваров. А как иначе назвать прущий на современный мир из мрачного средневековья радикальный, экспансионистский ислам? К последней своей книге об Осаме бин Ладене и могильщиках цивилизации я взял эпиграфом слова великого Марселя Пруста, которые привожу здесь заново - с горечью и тоской:
«С минуты на минуту на нас может обрушиться двойное нашествие варваров – как извне, так и изнутри».
comments (Total: 5)
А в античных демократиях полными правами обладал отнюдь не каждый (т. е. отнюдь не каждый принадлежал к демосу).Что требовалось от эллина(женщины не в счёт), чтобы стать гражданином своего полиса? Быть в нем рожденным,достичь совершеннолетия, т. е. 20 лет (там было довольно раннее совершеннолетие), выполнять все необходимые нормы воспитания гражданина, принятые в данном полисе, т. е. приобрести элементарную грамотность и достаточное воинское мастерство, чтобы вступить в строй полисного ополчения (фаланги). Но и это еще не все — нужно жениться и завести ребенка.....римляне, как и эллины, были предельно заинтересованы в увеличении своего населения, в силу чего признавали гражданские права даже за лицами, не обладавшими никаким имуществом, по сути дела босяками, от которых обществу не было никакого прока, кроме одного: будучи римлянами, эти босяки способны были рождать римлян. Их в Риме называли «пролетарии» (точный перевод с латыни — «бедные размножающиеся»). Древние правильнее организовывали управленческий процесс - не всякое ЧМО имело право голоса.
Теперь нужно размышлять о том, что делать с этой новоиспеченной "демократией". Нет практических и легитимных способов борьбы.
Надо их изобретать.