вечная новизна

Вечная новизна –
вот в чем мера достоинства
любого произведения искусства.
Ральф Эмерсон

Если произведение искусства – любое, любого направления и характера – по-настоящему талантливо, оно не может устареть, оно ново и интересно каждому последующему поколению. Потому что талант всегда жив.

То ли ласковая дрема,
То ли зов молитвоклонный,
То ли нежное касанье
Невесомой тишины...

Стихам Чичибабина созвучны своим настроем чудесные поэтические, будто поющие, полные нежности и предчувствия счастья ландшафты, которые довелось мне увидеть впервые. Прозрачные эти акварели написал Игорь Безчастнов, пейзажист неординарный и самобытный, в картинах которого есть то главное, что отличает творца, – мысль. А еще глубокое понимание природы, любовь к ней. Пейзажи Безчастнова чаруют своей приподнятой лиричностью – это лес, расцвеченный солнечными бликами, зеленая гамма красок... Цвет надежды. Как ее многим не хватает. А тут – пей, черпай полными пригоршнями. Чудо! Еще большее чудо то, что художник – известнейший архитектор, член-корреспондент Украинской Академии архитектуры, заведующий кафедрой архитектуры и градостроительства Одесского инженерно-строительного института, профессор, автор ряда крупных проектов, в том числе здания железнодорожного вокзала в Одессе, скульптурных и мемориальных комплексов.
Человек разносторонних дарований, был он известен как книжный иллюстратор, но, главным образом, как живописец. “Изобразительное искусство сопутствует моей профессии, трудно представить себе плохо рисующего архитектора, – говорит Игорь Михайлович. – Но для меня живопись стала частью жизни». И, действительно, в ландшафтах Безчастнова ощущается некая архитектурная выстроенность (совсем не перечеркивающая удивительную их искренность), а уж особенно в пейзажах, сугубо архитектурных. Таких, как в написанной в смешанной технике (акварель и пастель) философской картине «Мост» – в будущее, к лучшей доле; и превосходная акварель «Успенская церковь во Львове».
Все это я увидела на очередной, неутомимым Ильей Натанзоном организованной выставке в зале бруклинской библиотеки на 3650 Ностранд авеню (автобус № 3). Продлится эта выставка до 23 июля, так что у вас, дорогие читатели, есть еще целые две недели, чтобы на ней побывать. И увидеть там много интересного и даже полезного в самом что ни на есть приземленном смысле. Потому что это – выставка-продажа, и все, что представлено, можно купить.
Женщин, наверное, заинтересуют и куклы (всяческие сказочные и литературные персонажи), но особенно нарядная, модная и изобретательно задуманная и выполненная бижутерия. Дизайнер – Раиса Слободова. «Моя цель – не только делать эти украшения и продавать их, но и учить этому непростому ремеслу», – говорит она. И действительно, Раиса вот уже почти десять лет вела, а теперь снова собирается создать класс ювелирного дизайна. Большая часть работ Слободовой – украшения из бисера. Бисер – сверкающий, играющий всеми цветами радуги, еще в далекой древности привлекал мастеров, мастериц в особенности, и на Востоке, и в Европе. Европейцы и привезли его в Америку. И вот сейчас фантазийные колье из бисера перед нами. Кстати, каждое в единственном экземпляре.
Вы, конечно, заметили, может быть, даже с удивлением, о каких разных мастерах и каких разных работах рассказываю я вам. Вроде бы живопись и бижутерия в одной экспозиции – «две вещи несовместимые». Это не так. Во-первых, художественное объединение, их представляющее, так и называется: Гильдия еврейского искусства и ремесел. А во-вторых, это отнюдь не новация. Пионером тут был прославленный немецкий, фашистами раздавленный Баухауз, институт, создатели и работавшие там замечательные художники, архитекторы, фотографы, дизайнеры мебели, текстиля, ковроткачества и т. д. и т. д. девизом своим сделали: «Искусство прикладное по важности и значимости не уступает изобразительному, а порой и опережает его». Лозунгу этому 90 лет.
Вы, я думаю, много раз встречали английские слова «артист» и «артизан», т. е. художник и мастер-прикладник, и обратили внимание, что восходят они к одному корню – «арт», что и значит – искусство. С давних-давних времен во всех странах высоко ценили и живописцев, и скульпторов, и архитекторов, и подлинных умельцев: ткачей-виртуозов, резчиков по дереву, мастеров цветного стекла и фарфора... Если обладали они талантом самобытным, особенным, неповторимым, если могли привнести в свое творчество новые методы, новую стилистику, новые черты.
И в этом свете работы Фреды Ворошиловской не только отличаются новизной формы, стиля, найденного материала. Их со всей ответственностью можно назвать уникальными.
В Нью-Йорке немало галерей и музеев, представляющих рукотворные шедевры умельцев-профессионалов и любителей. Это, прежде всего, Институт дизайна, Музей «Новые галереи», пропагандирующий творчество мастеров Баухауза и их последователей, Музей народного творчества. Да и ежегодно на Всемирной художественной ярмарке АртЭкспо чего только не встретишь – со всех континентов. Изделия из кожи – сугубо потребительские: сумки, пояса, кошельки, кепи. А вот ничего похожего на оригинальнейшие, абсолютно новые по замыслу, манере, технике исполнения, смысловой наполненности творения Ворошиловской из кожи и камня видеть не приходилось.
Это и элегантнейшие, тонким вкусом и необычным дизайном отличающиеся броши, способные украсить и облагородить и деловой костюм, и нарядное платье. Но по-настоящему потрясли меня ее картины (да, да, картины!). Материал которых тоже цветная кожа с вкраплениями не самоцветов даже, а поделочных камней. Картины тематические, причем тема каждой из них легко прочитывается так же, как глубокая философская трактовка этой темы. Их можно назвать абстрактными, но нет, стилистика художницы (я не оговорилась, Фреда Ворошиловская – большой художник) – абстрактный экспрессионизм, в стилистике которого работали Кандинский, Поллок, де Кунунг, Ротко, Готлиб, реализовавшие подаренную человеку способность к абстрактному мышлению. То есть настоящий художник, свыше одаренный и овладевший ремеслом, может выбрать для себя абстракционизм как путь самовыражения, как итог творческого поиска, как сублимацию этого самого абстрактного мышления. Причем на уровне открытия. И все, абсолютно все, идет не только от ума, но и от сердца, пропускается сквозь душу, измеряется накалом эмоций, диктуется чувственными ассоциациями, наполнено, переполнено невероятной экспрессией, не теряя красоту и декоративность.
Море плещется под лучами солнца – бирюза и золото. Мирное, ласковое... Но от него исходит скрытая угроза – шторм, цунами. Как в жизни.
Золото и камни – это уже философские категории. Что более ценно? Может, все-таки камень? Он был первым орудием, из него строили дома, дворцы, крепости. А что, кроме зависти, жадности, смерти, приносило золото?
«Нюансы ночи» – эротика, бьет ключом, любовное томление, объятия, экстаз...
Ворошиловская – тонкий колорист. Акцент – на красном. Великий Кандинский говорил когда-то, что только русскому художнику дано показать настоящий красный цвет.
«Огонь!» – это шедевр. Алые, золотые языки пламени вздымаются над черной обугленной землей. Пожар? Война»? Беда? Люди, будьте бдительны!