Ах, Нью-Йорк, мой Нью-Йорк... (продолжение)

Порт южной улицы

Нью-Йорк – город портовый. Если первые парусники приставали к пристани у крохотного островка, который сейчас занят фортом Клинтон Кестл, то впоследствии причалы выросли в устье Хадсон-ривер, а затем и Ист-ривер, которая фактически является восточной прoтокой той же реки, названной в честь Генри Хадсона. За долгие годы, можно сказать, все флаги побывали тут. Даже пираты, говорят, находили приют у гостеприимного и расположенного к ним губернатора Флетчера. Очевидно, не безвозмездно.

Город рос бурно и размашисто. Западная часть острова как щупальцы протянула к реке десятки причалов. На берегу вырастали склады, офисы торговых компаний. К числу многих определений Нью-Йорка добавилось и такое: «Грузовые ворота Восточного побережья». Но всё это, увы, в прошлом. Склады и верфи стали ветшать, причалы опустели. Причин называют много, но на мой взгляд, одна самая существенная: профсоюзы. Профсоюзы в Америке часто бывают коррумпированы и подпадают под руку мафии. Раньше - больше, в наши дни – меньше.

Так вот, мафиозные боссы профсоюзов докеров, механиков и т.п. настолько взвинтили цены, что привозить товары в Нью-Йорк стало просто накладно. И тут сработал закон капитализма, волчий закон конкуренции: грузоотправители и грузополучатели стали направлять суда в другие порты, в Бостон, в бурно растущий Балтимор. В последнем причалы растянулись по берегам Чезапикского залива на 100 миль. Так что потеряли все: хозяева – прибыль, рабочие – зарплату, профсоюзные боссы – добычу. Видно не дошел до них смысл современной русской пословицы: - Жадность фраера сгубила.
Немного другая судьба была у южного порта, что расположился в устье реки Ист- ривер.

Манхеттен был менее Бруклина приспособлен для сельского хозяйства - больше болот и скал. Переплывали, естесственно, на лодках. Появились и первые перевозчики, для которых это стало основной работой. Но для скота или большого груза требовалось что-то побольше лодочки. В то же время не будешь нанимать целый корабль, накладно очень.

Так жизнь потребовала создания паромной переправы. Но тут начались конфликты: хозяева переправы всё время взвинчивали цены, не соблюдали никакого расписания. Горожане засыпали губернатора жалобами.

Питер Стайвезант не ограничился одними укорами. Он установил твердое расписание, летнее и зимнее, запрет выходить в море при сильном волнении. Двойную плату разрешалось требовать только за перевоз в нерабочее время.

Технический прогресс привел к появлению парового парома, но а затем и к мостам. На Бруклинском берегу появились колоссальные склады, в которых хранились грузы, приготовленные к переправе. Ныне склады пустуют, принося убытки своим владельцам. Но вскоре их судьба коренным образом изменится: этими площадями заинтересовались независимые кинокомпании. Они собираются взять их в аренду и приспособить под павильоны для съёмок телевизионных сериалов. Так что, глядишь, у нас вскоре появится и свой Голливуд в Нью-Йорке.

Последним аккордом в перевозочной эпопее явилось строительство Беттери-тоннеля. Первые автомобили прошли по нему в 1950 году. Он стал последним автомобильным тоннелем в нашем городе, соединяющим острова и материк.

В течение более ста лет город стягивался в единое целое сетью тоннелей самого разного назначения. 259 километров под землей и реками, 14 – под линии метро, 4 автомобильных и 2 железнодорожных. Мастерство инженеров и рабочих - это то, чем по праву гордится Америка.

А на манхэттенском берегу вырос небольшой пассажирский порт - «Порт южной улицы». Сюда заходили парусники, а затем пароходы небольшой осадки - в этом месте река неглубокая. С появлением же огромных океанских судов, а затем и самолетов порт и вовсе захирел. Но город нашел ему применение - он стал туристским центром. Старый трёхэтажный морской вокзал был перестроен: рестораны, кафе, магазины заполнили его железные палубы. С балконов 3-го этажа открывается изумительный вид на панораму мостов: Бруклинский, Манхэттенский, Вильямбургский. Их порядок легко запомнить по аббревиатуре названия немецкого автомобиля БМВ. С другой стороны - мачты парусника «Peking» проецируются на строй небоскрёбов Нижнего Манхеттена. Только и слышно как щелкают затворы фотоаппаратов у туристов. Получается такое символическое фото: старое на фоне нового. Парусник этот сейчас превращен в музей. А когда-то он бороздил воды Атлантики и до середины 30-х годов ХХ столетия доставлял грузы из Чили в Европу. Недавно рядом с ним появилось еще одно двухмачтовое парусное судно.

Но они не только музейные экспонаты: во время юбилейной регаты суда тряхнули стариной и вышли в бухту среди десятков их сотоварищей из разных стран мира. Зрелище было незабываемое!

Деревянный настил между «Пекином» и старым дебаркадером никогда не пустует. Здесь, на эстраде, выступают школьные хоры, фокусники, певцы.

В тёплые летние дни это напоминает карнавал. Всё гудит и переливается всеми цветами радуги. Магазины и кафе работают круглосуточно.

10 лет подряд, с 1970 по 1980 год шла реставрация Старого порта. Здесь создана атмосфера американского городка середины прошлого столетия: расписаны под старину стены, вывески, таблички...

На территории порта много достопримечательностей. Мемориал, воздвигнутый в честь погибших пассажиров «Титаника», напоминает собой маяк. После выхода фильма режиссёра Камерона он приобрел новую популярность.

На главной улице порта - Фултон – стрит - на Рождество ставят так называемую «поющую ёлку». Ёлка, конечно, молчит, но на помосте вокруг неё размещается хор, который исполняет популярный рождественский репертуар. Улица замощена брусчаткой, что огромная редкость для Америки, и придаёт этому уголку аромат припортового европейского города типа Марселя.

Рядом с портом в двух зданиях, построенных в 1893 году, был расположен оптовый рыбный рынок Нью-Йорка. К 12 часам ночи перегораживалась проезжая часть улицы и огромные фуры с рыбой начинали разгружаться. Владельцы ресторанов, кафе, магазинов деловито сновали среди штабелей ящиков. На мраморных прилавках можно было увидеть самые экзотичные дары моря. Шум и гам стоял невообразимый. И запах… моря, рыбы и свежих водорослей. Среди покупателей и продавцов тусовались и туристы, специально приезжавшие сюда на это своеобразное ночное шоу. Тем более, что рядом всю ночь работало ночное кафе «Париж», основанное в 1873 году (для Нью-Йорка это глубокая старина). Увы, вскоре рыбный рынок был переведен в другое место, на окраину города.

Официально старый морской порт носит название “Пирс 17”. Пройти к нему можно, спустившись к реке по нескольким улицам, в том числе и после прогулки по Уолл-стриту.

Часть 10. Большой белый путь