Душа таланта

В галерее «Русского базара» живописные полотна Исаака Вайншельбойма занимают видное место. Вы, дорогие читатели, бывшие на праздновании первой пятилетки нашей газеты в «Миллениуме», наверняка обратили внимание на чудесные его пейзажи, натюрморты и коллажи. А сегодня мы отмечаем юбилей художника, которому исполнилось 80.

«Если хочешь что-то создать, ты должен быть кем-то».
Иоганн Вольфганг Гете

Быть кем-то. Быть отмеченным Богом. И получив благословение небес, будучи ими одаренным (вдумайтесь в значение этого слова), оставаться самим собой. В Исааке Вайншельбойме меня поражает разнонаправленность его одаренности, будто метили в пятерых, а пролили самые разные многомерные таланты на одну его красивую голову, в ту пору, разумеется, еще не поседевшую. Да и достаточно ли только получить? Сколько их, талантов-то, загубленных, растраченных попусту, не замеченных и не отмеченных! Ведь за себя, за свое место под солнцем, за то, чтобы в суровом этом мире состояться, надо бороться. И совершенно недостаточно, как говорил Бисмарк, ухватить за полу шинели пролетающего Господа Бога. Нужна еще энергия, полное отсутствие лени – и душевной, и самой обыкновенной, лени, как таковой, и та внутренняя сила, которая не дает остановиться, заставляет неординарные свои способности реализовать. И, конечно, чуточку везения. Впрочем, помните: удобный случай скоропреходящ.
Ну а как же сложилось все у нашего друга - юриста, художника, журналиста, неординарного в каждой своей ипостаси? Родился не в столичном, а в маленьком городе, местечке в общем-то, но давшем миру немало людей замечательных. Оттуда, из украинского Староконстантинова, совсем юным ушел на фронт. Провоевал – храбро, о чем говорят ордена и медали, всю Великую Отечественную, тяжко был ранен, получил инвалидность, но превозмог, не сдался, поднялся. Взрослым уже закончил институт и работал, работал, работал. Я не одесситка, но слышала множественные отзывы о неподкупном законнике, предельно честном, блестящем адвокате, умеющем так выстроить защиту, найти такие аргументы, что невинный был оправдан; о бесконечно добром и щедром человеке с большим сердцем, наделенном к тому же даром пламенного слова, что помогало ему и в адвокатской практике, и в журналистской работе, да и рассказчик он бесподобный.
Не хотелось бы, чтобы у вас, дорогие читатели, сложилось впечатление, что рассказываю я вам о редком случае жизни уныло-беспроблемной, что шел наш герой вверх по тропочке, посыпанной просеянным песочком. Совсем нет. Много было трудностей и бед, линию судьбы, как говорится, пересекала полоса препятствий. Но он был не один, рядом (всегда и во всем!) была его единственно любимая, раз и навеки выбранная, опора и надежа – его Зина. Врач, умеющий врачевать не только тело, но и душу, образец доброты и высокой человеческой порядочности. У них словно одна кровеносная система, единые решения, взгляды, увлечения. Вдвоем они – гармоническое целое, связывает их, отгулявших уже золотую свадьбу, неутихшая, не ставшая скучной привычкой любовь. Нечасто, – скажете вы, - такое увидишь, и я соглашусь. А жаль. И вся семья – дочери, зятья, внуки, правнуки – любящие, внимательные. Родные. Любо-дорого поглядеть. Как говаривали в старину – от доброго корня благая поросль.
Своей семье посвятил Вайншельбойм и вышедший недавно в Америке сборник интереснейших, звучным и сочным языком написанных «Староконстантиновских новелл».
Еще одним талантом наградила Исаака жизнь – это талант сохранения неуемной энергии. Может, отсюда и моложавость, и скорость мысли и ног, и стремление всюду поспеть. Ну а болезни, а немощи всяческие, неужто обходят стороной? Сам художник говорит, смеясь, что очень любит афоризм Сенеки: «Избежать всего этого нельзя, но можно презреть все это». Что он и делает.
Но вот я только что произнесла, наконец, это слово, все-таки главное, центральное в жизни Вайншельбойма – художник. Да, не заканчивал академий, не носил прельстительный титул члена союза, но был (повторим слова незабвенного Окуджавы) дилетантом высокой квалификации. Искусством увлекался с младых ногтей. Любит и знает его на уровне хорошего (я подчеркиваю это слово) профессионального искусствоведа. Коллекцию собрал замечательную. Любовь эта требовала и иного выхода, который возможен только тогда, когда благословенный небом берет в руки кисть. И он стал не пописывающим картинки адвокатом, он стал живописцем. Его наставницей была известнейшая одесская художница и педагог Дина Фрумина, оценившая образность его художнического мышления, своеобразие видения, увлеченность, страстное желание овладеть столь необходимой техникой живописи, ремеслом то есть, и безусловные к этому способности и настойчивость.
«Он блестяще чувствует живопись, - сказал выдающийся график Илья Шенкер о Вайншельбойме, - это настоящий южно-русский художник, выразитель стиля и духа одесского импрессионизма».
Вот они – поющие пейзажи Исаака Вайншельбойма, в которых сочетается экспрессия с уравновешенной повествовательностью: «Половодье», «Зимняя Волга», «Разлив», «Одесский берег» – куда убежать от воспоминаний? Поэтические «Березы», сияющая, с пост-импрессионистическими бликами, «Регата»...

Поют, как птицы, на полотнах краски,
Живут, смеются, радуются, плачут.
Полны любви...

Это строчки, подаренные юбиляру художницей и поэтессой Асей Оранской.
Хороши буйные, будто источающие аромат букеты Вайншельбойма, его очень интимные, «юные» портреты внуков, но главное, что приковывает внимание зрителей, - это его оригинально задуманные монтажи-обобщения, восходящие к волнующей художников всего мира теме: открытая рана, Холокост. Символическая наглядность, смелая фантазия, философская глубина и высокая, раскаленная трагедийность картин поразительны.
«Свадьба в гетто» – трагическое звучание ее таково, что зрители плачут. Фидлер, измученный, голодный, старается сотворить праздник, играет самозабвенно. А рядом они, любящие. Господи, какие глаза! Да, жива, жива любовь, не убить ее даже в этих мрачных стенах на виду у подступающей смерти. В сюжете «Молитвы» скрипача нет. Но музыка! Музыка звучит: пронзительный высокий звук-стон, белая коленопреклоненная фигура молодой женщины, ветром отнесены до времени поседевшие волосы. Мольбы людские и пламя свечей устремлены к небу, вдали догорает местечко... А триптих «Память» - звучание уже полифоническое. Это не только памятник погибшим, это еще и песнь, славящая победителей: руки каменные и руки живые, поднимающие спасенного ребенка; негасимая менора у стены гетто. И Собибор, фашистский концлагерь, восставший и победивший, единственный из восставших лагерей. Это было немыслимо, это было невозможно, но это свершилось. Руководил восстанием молодой еврей, лейтенант Красной Армии. Только трем сотням обреченных на смерть узников удалось спастись, но весть об их победе прогремела набатно. Эффект был такой, что Гиммлер приказал взорвать лагерь и перепахать поле, на котором стоял Собибор. Металлическая рама картины – как переплет тюремной решетки, которая тоже может быть разрушена, ибо воля и отвага способны помочь выйти даже из нацистского лагеря уничтожения так же, как помогут они сохранить возрожденное еврейское государство. Такова идея картины.
Ретроспектива живописных работ Исаака Вайншельбойма проходит сейчас в выставочном зале Гильдии еврейского народного творчества в Манхэттене (139 39-я улица, куда подходят поезда метро 7, D, Q, W – остановка 42 Street). На открытии выставки было много народа, художников в особенности. Сердечные поздравления, подарки, цветы, цветы, цветы... Пожелания здоровья, счастья и долголетия. В числе выступавших – президент Гильдии Илья Натансон, редактор журнала «Слово – Word» Лариса Шенкер, Анна Клейнер, координатор “русской” программы Еврейского центра Бенсонхерста, членом художественного клуба которого давно стал Вайншельбойм.
Побывайте на этой выставке, друзья (уточнить все вы можете, позвонив И.Натансону по телефону (917) 888-7180). В зале вы увидите прекрасную резьбу по дереву, изделия из кожи и соломки, красочные панно, но главное - прекрасную говорящую живопись Исаака Вайншельбойма, которого наша газета горячо поздравляет и желает многих лет счастливого творчества.