В ПОИСКАХ ТИШИНЫ

Шумы большого города
Тишина давно уже не ассоциируется с одиночеством, с одиночкой, отрезанным от шумящей толпы и грохочущей мостовой. Тишина стала мечтой и насущной потребностью многомиллионных метрополисов, сотрясающихся круглосуточно от разнообразного городского шума. Нью-Йорк гордо называют городом, который никогда не спит, хотя Квинс, в котором я живу, зовут «спальней» Большого Яблока, что я могу опровергнуть, исходя из личного опыта: достаточно заглянуть в наш Китай-город на Мейн-стрит, чтобы убедиться в противоположном. Но самый многошумный и бессонный из пяти боро Нью-Йорка – конечно, Манхэттен. Он страдает хронической бессонницей. Здесь и неистовый рев клаксонов на траках, -одолевших туннели, и грохот непрерывно, денно и нощно идущего строительства, безостановочный гул траффика и грохот мотоциклов, рев отбойных молотков, взламывающих мостовую, и мощное гудение кондиционеров, и скрежет подземки и надземки, и лай собак, и гром телевизоров, и взрывы музыки из автомобилей и ночных кафе.
Шум города непрерывен – удар за ударом, и можно сказать словами Шкловского: «Мы живем в тишине грохота». Только в таком – парадоксальном – обличье и существует тишина в Манхэттене.
Тишина нынче не необходимое условие существования, а роскошь, которую трудно себе позволить. Риэлторы давно уже отметили, что самым лакомым куском городской собственности является не вид на зеленую лужайку или на уютный дворик, а тихий уголок, о который с ревом разбиваются волны городского шума.
В мэрию Нью-Йорка ежедневно поступают 2000 жалоб на чрезмерный шум. Блумберг принял довольно крутые меры против нарушителей городского спокойствия. В число виновных попали не только таксисты - любители без нужды погудеть на перекрестках, что во многих местах напрочь запрещено под угрозой 250-долларового штрафа, но и умилительный грузовичек с мороженым Mister Softee. К счастью, он был тут же оправдан и продолжает разъезжать по улицам, сообщая о своем приближении чудесной мелодией, которая скорее трогает и умиляет даже равнодушных к мороженому пешеходов, чем раздражает. А уж дети, фанаты мороженого, от нее и вовсе в полном восторге.
Жалобщиков на невыносимый, стрессовый уличный шум обычно утешают тем, что – хотите верьте, хотите нет – но 100 лет назад Нью-Йорк был гораздо более шумным городом, чем нынче. Вообразите десятки тысяч подбитых железом колес на повозках, грохочущих по булыжной мостовой! Или – еще сравнительно недавно – улицы содрогались от криков газетчиков, точильщиков ножей, продавцов рыбы, зелени, бататов, льда и даже угля. Эти крики уличных торговцев задавали темп Нью-Йорку на протяжении почти всей его истории, но особенно шумно и яростно – в 19-м веке, когда они были повсюду, громогласно предлагая прохожим устриц, лимонад, капусту, спички или черные вуали для похорон.
Но в начале 21-го века и темп, и тембр городской жизни определила небольшая техническая новинка – мобильник или сотовый телефон.

МобильнаЯ атака на тишину
Когда 15 лет назад изобрели мобильник, никто не мог предсказать, что этот крохотный аппаратик, игрушка цифровых технологий, заполонит собой весь мир и станет во главе земных коммуникаций. Из бытовухи мобильник перескочил в разряд коммерческих связей и, обогащенный мини-TV, мини-стерео, мини-фото, мини-видео стал призовым знаком цифровых технологий. Этих игрушек, как их спервоначало считали, сейчас более миллиарда по всему свету, и побочные эффекты их воздействия на человечество, так страстно ими увлеченное, отслеживаются с тревогой и опасением.
25 штатов наложили сейчас запрет на мобильник у шофера, ведущего машину. И внезапное петлянье на хайвее, необъяснимые перемены скоростей, короткие остановки и неожиданное боковое дерганье шофера с «мобилой», прижатым к уху, – все это постепенно уходит в прошлое.
Но, как скажет вам каждый горожанин, опасности, связанные с говорливым пользователем мобильника, не начинаются и не кончаются за рулем машины. Человек, говорящий по сотовому, создает пешеходную пробку, а может – и пешеходный инцидент, выражающийся в ярости словесной и – случается - действенной.
Человек с мобильником легко взойдет, не оглянувшись, в траффик, толкнет, а то и прямо врежется в другого пешехода, заморочит людей своим публичным, а не частным разговором – и всё это нарушает естественный людской поток по тротуару.
И пока пешеходы нехотя приспосабливаются к непредсказуемым метаниям своих соседей с мобильниками, коммунальная связь, соединяющая людские толпы на тесной улице, исчезает. И нигде это явление так широко не представлено, как в Нью-Йорке.
Распространение «сотовиков» на улицах способствует тому, что городские планировщики называют приватизацией публичного пространства. Используют ли эти люди мобильники по необходимости или просто треплются на улице, все эти «мобильщики» менее других помогут незнакомцу в беде или обменяются ласковым словом с прохожим. Любопытное явление: парочка, где каждый сам по себе и говорит со своим отдельным телефоном.
Около трети всего взрослого населения США называют мобильник изобретением, которое они больше всего ненавидят, но жить без которого – не могут. Среди всех бытовых изобретений сотовый телефон занял первое место, оттеснив на второе будильник (25%) и на третье – телевизор (23%).
Человек с мобильником на улице говорит на уровне крика. Ему ведь необходимо перекричать другие городские шумы. Вокруг него образуется шумовая завеса. Её не прорвать гудкам автомобиля и миганию светофора. Человек с мобильником более других пешеходов подвержен транспортным происшествиям.
Он часто не видит разницы между тротуаром и мостовой и вступает на нее, не оглянувшись по сторонам.
Мобильники считают ответственными за нарушение общественной тишины и спокойствия. В городе уже не найдешь тихих уголков, где бы не раздавались позывные сотового и прохожий не говорил бы, широко жестикулируя, со своим телефоном. Так частный разговор становится, обращенный к улице, общественным. Так приватизируется публичное пространство, когда-то тесно связывающее толпу на улице.
Мобильник бесцеремонно вторгается в исконно публичные места. В Нью-Йорке вход мобильнику в музеи, галереи, театры, концертные залы строго запрещен. Но более всего сотовый телефон узурпирует тишину в поездах, электричках, где, случается, целый вагон вовлечен в интимные и безответные разговоры. Доходило до того, что затравленные пассажиры выступали в роли луддитов – выхватывали мобильники и топтали их под каблуком или разламывали на куски.
Особенно тяжела была жизнь у пассажиров утренних поездов на маршруте Вашингтон-Нью-Йорк. Вместо спокойного сна, они вынуждены были выслушивать частные подробности жизни других пассажиров, которые те выкрикали в свои мобильники. С распространением «мобилов» исчезли даже семейные тайны. И несемейные – тоже. Сейчас на всех поездах этой линии отведены «тихие вагоны», где пассажир может вволю отоспаться, поскольку мобильнику туда вход запрещен.

Тишина с тишиной говорит
Где же взять тишину, потребность в которой столь велика, что некоторые отели, расположенные посреди шума городского, предоставляют своим гостям звуконепроницаемые апартаменты? Даже громогласный телевизор – и тот транслирует не только шум, но и безмолвие. Вот, к примеру, знаменитые «природные концовки» в популярнейшей передаче по Си-би-эс «Воскресное утро».Трехминутная экспозиция жизни дикой природы – леса, реки, горного массива, облаков, торфяного болота. Без всякого музыкального сопровождения и звуковых эффектов – ничего, кроме натурально природных звуков, плеска воды в ручье, утренней переклички птиц, гула ветра над равниной.
За тишиной отправляются в санаторий, монастырь, лечебно-профилактические приюты, где тишиной лечат. В этих местах царит безмолвие, которое обладает, оказывается, целебными свойствами – снимает стресс, перезаряжает энергию, проясняет жизненные перспективы. В этих местах, обычно живописных и уединенных, гости проводят от трех до десяти дней, не произнося ни слова. Тишина способствует медитативному самоуглублению, самопознанию и подведению итогов прожитой жизни.
Эти медитативные центры, разбросанные вокруг больших городов, настолько популярны, что очереди нужно ждать по нескольку месяцев. Как заметил один фанат тихотерапии: «Это возможность погрузиться на глубину покоя. Необычайно плодотворное состояние. Я рассматриваю эту безмолвную неделю скорее как подарок, счастливый случай, чем как отпуск, из которого возвращаешься домой более усталым, чем когда ты ушел в него».
Фран Лебовиц, известная фотографиня, как-то сказала, что будь она способна на техническую новинку, она бы изобрела машину тишины. Включишь ее – и все эти мобильники, ревущие грузовики и – самое худшее – человеческие голоса, загрязняющие наши жизни, - мгновенно замрут.
Лебовиц еще ждать и ждать вымечтанной игрушки. А пока что ревнители тишины и враги шумовых эффектов нашли скромное решение современной какофонии: тихую вечеринку.
Совершенно незнакомые люди, извещенные о встрече посредством Интернета, собираются в манхэттенском баре за круглым столом, обмениваясь записками, веселясь и выражая - молчаливо! - свое мнение друг о друге. Те, кто нарушил код молчания, получают - опять-таки в письменном виде! - выговоры. На первую встречу пришло 130 человек. Устроители тихих вечеринок считают, что «сейчас пошла слишком шумная жизнь, и люди хотят передышки». А молчаливые вечеринки – наилучший, свободный от стресса и нервов способ людского общения.
Заходите – помолчим...