у нас в гостях - ВикториЯ Мунблит

Представлять Викторию Мунблит нет необходимости – ну какой смысл представлять человека, голос которого вы каждый день слышите по радио ? Утверждаю, что за короткое время Виктория (что означает «победа») положила на обе лопатки всех наших радиокитов...
– Виктория, ваша жизнь по сегодняшний день делится на три части, связанные с географией: Советский Союз, Израиль и Соединенные Штаты. Начнем с СССР. Испытываете ли вы по нему ностальгию?
– Мне казалось, что нет. Дело ведь не в том, сколько лет ты прожил на родине, а в том, в каком возрасте уехал.Я уехала в 27 лет – это достаточно молодой возраст – и в 1998 году съездила в свой родной город – Одессу. И вдруг оказалось, что ностальгия –то присутствует. После этой поездки по сей день я безмерно скучаю по Одессе.
– В каком году вы репатриировались в Израиль? Я сказал “репатриировались”, потому что, спросив в интервью у Игоря Губермана, когда он эмигрировал, я получил вместе с дружеской нахлобучкой поправку: не эмигрировал, а репатриировался...
– На самом деле термин «репатриировался» чисто идеологический. Открыв словарь Даля, мы увидим, что «репатриация» означает возвращение на место, где ты родился. Поэтому израильтяне любят гордо подчеркивать, что они репатриировались. Но чисто лексически это неверно! В Израиль Губерман все-таки эмигрировал, потому что не родился в этой стране, так что чего уж там... Поэтому, чтобы обойтись без идеологии, эмигрировала я в начале 1987 года А вот репатриировалась в Одессу в 1998 году (смеется).
В Израиле я продолжала учиться: окончила докторантуру Иерусалимского университета. По двум кафедрам: славистики и идиш.
– Вы, кажется, работали в правительстве Израиля, а потом ушли в журналистику. Можно поподробнее об этом?
– Я была советником премьер-министра Шимона Перес, а потом, рассорившись с ним, ушла, вернее, меня пригласили на радио «Свобода». Жутко рассорились!
– Причина ссоры?
– Извините, если будет немного длинно. В Израиле для писателей существует премия премьер–министра. Она заключается в том, что писателю, получившему эту премию, в течение года платят зарплату педагога с 25–летним стажем, что дает ему возможность целый год не думать о хлебе насущном, а просто писать. Дело осложняется тем, что в Израиле тринадцать союзов писателей. Союз ивритоязычных писателей, русскоязычных, англоязычных, арабоязычных, идишеязычных, грузиноязычных, два польскоязычных союза писателей и так далее. Но премия премьер-министра всегда вручалась только представителю ивритоязычного союза. В какой-то момент писатели добились того, чтобы одна премия вручалась писателю, пишущему на иврите, и вторая – на арабском языке. Поскольку, когда я была советником Переса, шумела предвыборная кампания, то я посоветовала ему вручать не две, а три премии. Третью – писателю-эмигранту или репатрианту, как угодно. Перес эту идею поддержал, поэтому на эту премию отныне имели право претендовать и представители русскоязычной общины. Я устроила встречу с премьером представителей всех 13 союзов писателей, которые были мне за это очень благодарны. А после встречи Перес передумал! Неважно по каким причинам, но он передумал! Я оказалась в положении лгуньи, это понятно, да? И я ушла...
– Нынешний премьер-министр очень хвалит Переса, предлагает ему занять любой пост в будущем правительстве...
– Перес - великий государственный муж, но, подчеркиваю, не политик. Это, заметьте, разные ипостаси. Правда и то, что я не хотела бы иметь Переса в друзьях – из-за его человеческих качеств.
– Израиль – замечательная страна, но ... Не могли бы вы рассказать об этих самых но. В частности, о трудностях, испытываемых там неевреями, то есть полукровками.
– Я благодарна вам за то, что вы предоставили мне возможность воистину восславить людей со смешанной кровью, полукровок, как вы их назвали. Ибо во всех смешанных семьях, которые я знаю, поразительнейшим образом именно нееврейская половина быстрее выучивает иврит, быстрее устраивается на работу, быстрее входит в жизнь и более преданна Израилю! Я говорю не о полукровках, а о смешанных семьях, где жена нееврейка или наоборот. Еще раз хочу восславить эту нееврейскую часть израильской семьи. Что же касается полукровок... В Израиле нет такого понятия, есть понятие : еврей или нееврей. Еврей – если мать еврейка, нееврей – если мать нееврейка. Есть некоторые места, где у неевреев есть проблемы, например, в поселениях. Дело в том, что поселенцы на 90% религиозные и ультрарелигиозные люди.Вот там возникают проблемы. Что же касается светских городов, таких, как Тель-Авив или Хайфа, там, уверяю вас, никаких проблем у неевреев нет. Примеров тому –масса. Жена одного известного израильского журналиста нееврейка, которая сегодня в еврейских школах преподает иудаику, то есть преподает иудейскую религию еврейским детям.
Существует закон о возвращении. По этому закону право на репатриацию имеют: муж или жена еврея, сын еврея (отца) и нееврейки и внук еврея. И только правнук еврея, то есть если у него один лишь прадед был евреем, лишается права на репатриацию.
– Хорошо. Вы сказали как-то, что помощь Америки Израилю не столь уж велика: 20 процентов от госбюджета Израиля. Могла бы Америка давать больше, как вы считаете? Или, получая больше, Израиль потерял бы свою самостоятельность?
– Дело не только в самостоятельности. Вы же знаете: дареные хлеба развращают, поэтому я против увеличения помощи Америки Израилю. У Израиля, при всех проблемах, достаточно развитая экономика. Израиль сегодня своими продуктами, то есть тем, что он выращивает и производит, мог бы прокормить всю Европу. Не говоря уже о главном источнике дохода Израиля: высокие технологии и военная промышленность. Я не знаю, что было бы со всеми этими отраслями, если бы американская помощь была увеличена.
– Вы интересовались делом Полларда? Странная, согласитесь, история. Получается, не такие уж друзья Израиль и Америка, если первый друг принимает от своего гражданина секретные материалы второго, а второй вмазывает гражданину первого пожизненное заключение...
– Поллард пострадал, так сказать, на всю катушку из-за того, что его делу предшествовала длинная предыстория. Она состоит в том, что израильские спецслужбы длительное время активно работали на американской территории. Я лично не вижу в этом ничего дурного. Дружба – дружбой, а спецслужбы должны делать свое дело. Вашингтон это в немалой степени раздражало. И раздражало очень давно. Поллард получил срок за все накопившееся американское раздражение! И еще. Одна история похищения Израилем с американских заводов обогащенного урана чего стоит! Израиль не мог ни у кого купить обогащенный уран – покупка означала бы, что создается ядерное оружие. А вы же знаете официальную ядерную доктрину, высказанную Голдой Меир: “Ядерного оружия у нас нет, но если понадобится, мы его применим”. Никто никогда не выбил ни из одного израильского политика признания, что у Израиля есть ядерное оружие! По той простой причине, что такое признание обязывало бы Израиль подписать декларации о разоружении и так далее. Стало быть, создать такое оружие надо было так, чтобы ни один человек не мог сказать: вот у меня есть расписка, что вы купили у меня запрещенное сырье. Поэтому сырье было, простите, сперто, и сперто у Америки. Не все, конечно, но основная его доля. Поэтому, условно говоря, Поллард получил пожизненный срок и за спертый до него уран тоже.
– Н-да. Каков уровень жизни в Израиле? Средние зарплаты, пенсии? Как решается жилищный вопрос?
– Уровень жизни в Израиле ужасный. Средняя статистическая зарплата, если перевести ее в доллары, составляет 1500 долларов. Брутто. После вычета налогов, которые в Израиле доходят до 50%, остается, скажем, в лучшем случае, 900 долларов. А цены на товары и услуги сравнимы с американскими. Что касается жилья, то аренда у нас дешевле, чем в Америке, покупка – точно такая же. Главная проблема, терзающая сегодня Израиль, - экономический кризис. В некоторых городах Израиля безработица доходит до 12%. А добровольное объединение по борьбе с безработицей утверждает, что не 12, а все 18%. Я этих цифр не проверяла.
– Вас пригласили работать в США. Вы сразу согласились? Или были сдерживающие моменты?
– Был один сдерживающий момент: я тогда работала на радио «Свобода». При всех недостатках этого радио, как любого государственного учреждения, сознание того, что вас слушает 50 миллионов человек, вдохновляет. Многократное уменьшение количества слушателей меня, не скрою, смущало, тем не менее я была очень рада этому приглашению, потому что надеялась уберечь от армии своего сына, уехав с ним в Америку. Но когда я все сделала для переезда, мой сын заявил, что никуда не поедет, а будет служить в армии. Сейчас он учится в 12 классе израильской школы и уезжать не отслужив не намерен.
– Где вам душевно комфортнее живется – в Израиле или здесь?
– Все ведь зависит от человека, правда? А я в этом отношении человек первозданной тупости – мне хорошо всюду. Я очень много поездила по миру, и не было ни одного места, которое бы мне не понравилось. Я не пытаюсь ответить уклончиво, мне было очень хорошо там, теперь мне так же хорошо здесь.
– Ваши передачи, Виктория, очень информационно насыщенны. Приходится готовиться? Или вас как следует учили в Израиле?
– Я не берусь за тему, если у меня нет достаточного объема знаний. Остальное я могу подкорректировать с помощью книг, Интернета и так далее.
– Ну а если начальство попросит: Виктория, осветите, пожалуйста, такую-то тему. Нам она очень важна.
– Сразу должна вам сказать: в этом отношении начальство с первого и по сегодняшний день ведет себя по отношению ко мне исключительно корректно. Ни разу не было ни просьбы, ни указания, мне предоставлен полный карт-бланш, за который я очень благодарна своему руководству.
– Ваше мнение, Виктория, о русско-американских СМИ – радио, телевидении, газетах?
– Давайте сравнивать их с израильскими. И здесь встает проблема значимости этих СМИ.
Русская община в Израиле – это 25% избирателей. Можете себе представить степень заигрывания израильского истеблишмента с русскоязычными СМИ! Например, у премьер-министра не может быть пресс-конференции, на которую не пригласят журналистов ведущих русских СМИ. Еще и бегать за ними будут! Ибо они могут обратиться к 25% избирателей! Здесь этого нет, и это обусловливает всю ситуацию. Когда медиа не чувствуют себя значимыми, не влияющими на жизнь страны, а не общины, это сразу понижает планку. Впрочем, должна вам сказать, хотя могу и ошибиться, русская община Америки развивается по тем же законам, что и русская община Израиля, только с опозданием лет на десять. Это не потому, что американская община глупее или хуже израильской, нет. Здесь – другая ситуация: русская община не представляет собой 25% избирателей. Поэтому все процессы здесь идут медленнее, но они идут, и я уверена, что если произойдет процесс консолидации общины – а я думаю, что он обязательно произойдет, - то она, община, станет той реальной силой, с которой будет считаться американский истеблишмент, и в эту минуту положение, а значит, и уровень русскоязычных СМИ резко изменится.
– Ваши планы на пребывание в Соединенных Штатах?
– «Кто может знать при слове расставанье, какая нам разлука предстоит?» Я не знаю... Скажу вам честно: надеюсь, что Бог пошлет мне как минимум еще одну страну.
– Может, вам в Москве стоит пожить?
– Вы знаете, этот город угнетает меня своей безнравственностью.
– Вы живете близко от работы?
– Жилье я выбирала с таким расчетом, чтобы окна выходили на океан. Утром у окна можно тихо помедитировать – это, после кормления двух моих котов, почти обязательное мероприятие.
– Ваши предпочтения в музыке, поэзии, живописи, литературе?
– О, мои предпочтения совершенно одинаковы. Во всех названных вами областях культуры моим предпочтением является конец ХIX – начало ХХ столетия. Скорее даже начало ХХ столетия. Я очень увлекаюсь кино, и в кино ближе 60-х не захожу. Предпочитаю 20-е, 30-е и так далее годы.