Долги наши тЯжкие

Все-таки экономика – занимательная наука. Ученые экономисты чаще других, зато не очень уверенно чертят схемы будущего, еще чаще недоуменно пожимают плечами по поводу настоящего и всегда весьма убедительно объясняют прошлое. Пытаясь выявить закономерности, они то и дело натыкаются на вопиющие противоречия, растолковать которые удается только потом, но не до.[!]
Не будем винить ученых, в их среде немало светлых умов, в их распоряжении умнейшая компьютерная техника и море исходных цифр. Но сам объект исследований так подвержен влиянию вроде бы случайных и непредсказуемых факторов, что уследить за переменами чрезвычайно трудно. В отличие от иных сфер научных исследований, наука об экономике не вправе делать выводы на основе аналогий – при тех же объективных условиях некий неуловимый мазок способен в корне изменить реальную картину. Случается даже, что положительные внешние факторы в итоге дают отрицательный результат, и наоборот. В истории Соединенных Штатов последнего времени тому немало примеров.
В начале 80-х годов Америка не вела войн, не имела больших государственных долгов, успешно развивалась на пути технологического прогресса. Тем не менее в стране свирепствовала инфляция, довольно высоким был уровень безработицы. Объективно говоря, наши дни, в отличие от тех времен, спокойными никак не назовешь. Повседневная угроза терроризма, военные действия в Ираке и Афганистане, колоссальный государственный долг, бешеные цены на нефть, крайнее обострение конкурентной борьбы на мировом рынке, особенно со стороны стремительно богатеющего Китая. Тем не менее в американской экономике почти полный порядок. Позади остались годы рецессии, валовой продукт растет весьма приличными темпами, уровень безработицы снижается, злокозненный вирус инфляции не оказывает заметного воздействия на жизнь населения.
Считается, что экономика США удачно миновала опасные рифы и благополучно вышла на старт для очередного рывка во многом благодаря умелым действиям Федерального резерва. Глава этого ведомства Ален Гринспэн действительно на протяжении последних пяти лет проводил стратегически верную линию – сначала постепенно снижал базовый банковский процент, а затем, так же постепенно, его повышал. Но примерно такой же стратегии придерживался в 80-х годах предшественник Гринспэна на посту главы Федерального резерва Пол Волкер. И его маневры с банковскими ставками привели тогда американскую экономику к рецессии.
Значит, существует еще какой-то трудно уловимый фактор, оказывающий значительное влияние на экономическую ситуацию в стране. В принципе он давно известен, однако до сих пор не ясно, каким образом он формируется, от чего зависит, на чем строится. Речь идет о психологии массового потребителя. Потребитель свободен в своем выборе – может купить товар, а может и отказаться от покупки. В значительной мере это зависит, конечно, от состояния его кошелька, однако и от настроения тоже. Тут оба фактора взаимодействуют, причем желание покупать – как величина постоянно действующая, а финансовый ресурс – как величина переменная.
Если массовый потребитель уверен в своем будущем, в доходе, который он получит завтра, то уже сегодня он готов, потратившись, приобрести приглянувшуюся вещь. Если же потребителя начинают терзать сомнения по поводу будущего, если он полон пессимизма и тревоги, его действия очень часто принимают неожиданный характер. Нет, желание покупать товары у массового потребителя не исчезает. В обществе, где большинство привыкло к изобилию, это невозможно по определению. В ожидании худших времен, пусть лишь воображаемом, наемные работники настойчиво требуют повышения заработной платы.
Именно такая ситуация наблюдалась в начале 80-х годов. Никто и сегодня не берется объяснить, по каким причинам многие американцы тогда вдруг всполошились, опасаясь якобы неминуемого взлета инфляции. И никакие специалисты не смогли убедить их, что признаков инфляции пока нет. При активной поддержке профсоюзов посыпались требования о прибавках к зарплате, участились забастовки. Работодатели пошли навстречу, заработки повысились, на рынок хлынули дополнительные денежные потоки и случилось то, от чего хотели спастись. Вслед за бурным ростом инфляции в стране стал падать уровень занятости населения.
Сегодня американский потребитель полон оптимизма. Он рвется покупать, покупать и покупать. Что ему террористы, цены на нефть, дыры в федеральном бюджете, губительность китайского импорта! Его не останавливает даже до предела отощавший собственный кошелек. Покупать ведь можно и в кредит. И он покупает. Дома и автомобили новейших марок, изысканную мебель и антиквариат, ювелирные украшения и одежду, от которой и так уже ломятся шкафы. Никто не требует у работодателей прибавки к зарплате и не устраивает забастовок. Зачем? Проще получить целевой кредит или взять еще одну кредитную карточку. Банк не откажет.
И опять потребитель не желает слушать никаких предупреждений. Американская пресса полна ссылок на мнение специалистов, пытающихся приостановить безудержный рост долговых обязательств. Сам Гринспэн в который уже раз предупреждает: чрезмерное увлечение банковскими займами вредно для вашего будущего. Не помогает. И дело принимает все более крутой оборот.
Как ни странно, начавшаяся в 2000 году рецессия не заставила среднего американца затянуть пояс. Наоборот, население стало тратить еще больше, его покупательский аппетит разгорался, будто в стране ничего особого не происходит. Есть в Америка такая экономическая дефиниция – свободные средства, остающиеся после обязательных повседневных расходов. Так вот, в 2000 году усредненный долг американца составлял 96 процентов этой суммы свободных финансовых средств. Уже к 2003 году долг составил 111, а еще через год – 113 процентов той же свободной суммы. Иными словами, американский потребитель принялся тратить денег намного больше, чем имеет.
Напротив, доля сбережений стремительно сокращалась. С начала 90-х годов по май 2005 года она упала с 7,9 до 0,6 процента от суммы свободной части персонального дохода. Невиданный бум жилищного строительства, по расчетам многих экспертов, должен был давно кончиться. Но он продолжается, заражая все большее число американцев желанием обрести собственный дом или сменить прежнее жилье на более совершенное, а значит, и более дорогое. Банковские ссуды на жилье в общей сложности превышают половину всех долгов населения.
На втором месте – долги по кредитным картам. В среднем на каждую американскую семью в 2004 году приходилось 9312 долларов долга по кредитным картам, тогда как в 2000-м – лишь 7842 доллара. Люди себе ни в чем не отказывают, помогая тем самым росту валового продукта страны и сдерживая инфляцию. С одной стороны, хорошо, с другой – тревожно. Жить взаймы можно долго, но все-таки не бесконечно.
Совершенно ясно, что далеко не все получатели кредита будут в состоянии расплатиться с банками. А между тем вот-вот вступит в силу новый закон об индивидуальном банкротстве, уже подписанный президентом. Закон исключает прежнее снисходительное отношение к должникам. Платить придется по полной программе – вычетами из доходов, принудительной продажей жилья и другого имущества. Ухудшением кредитной истории дело теперь не ограничится.
Как назвать ту движущую силу, которая во многом, если не во всем, предопределила сравнительно быстрый выход США из рецессии, а затем и стабильный рост экономики страны? Наверное, это социальный оптимизм современного поколения американцев. Но как он формируется, по каким законам вдруг появляется или так же неожиданно исчезает, сменяясь пессимизмом, ни экономисты, ни психологи пока не ведают.