Золушки нашего времени

Золушки, о которых пойдет речь, - отнюдь не скромные, трудолюбивые, застенчивые и замученные злыми мачехами девушки, которые не умеют за себя постоять. Впрочем, и их принцы – отнюдь не романтичные, тоскующие по идеальной красоте и моральному совершенству юноши, которые готовы объездить все королевство, лишь бы найти свою избранницу и надеть ей на миниатюрную ножку хрустальный башмачок. А заодно – надеть обручальное кольцо на прелестный пальчик и корону – на не менее прелестную головку.
Речь пойдет о принцах достаточно заземленных и о золушках достаточно пробивных, которые в борьбе за место под солнцем совсем не нуждаются в помощи добрых фей. Хотя, наверное, не стоит оскорблять всеми любимую героиню Шарля Перро, сравнивая с ней женщин, о которых я хочу рассказать. Девиц и дам, для которых устроиться в жизни – значит найти мужчину – обязательно богатого и желательно холостого или разведенного. В сущности, женатые тоже годятся, ибо их можно превратить в разведенных. Остальные факторы – внешность, интеллект, душевные качества – особого значения не имеют. Потому что мужчина для них – не вторая половинка, не спутник жизни, не муж, не друг и даже не любовник, а гарант стабильности, процветания и красивого образа жизни...
Семью К. можно было считать примерной, пока к ним в гости не приехала Даша Н., молодая женщина из России. То ли родственница друзей, то ли знакомая родственников. Красивая (вполне могла бы работать фотомоделью), но на вид очень скромная. Начитанная. С хорошим английским. С хорошим вкусом. И вроде бы с благими намерениями. Говорила, что приехала в Америку на время – чтобы заработать немного денег и вернуться на родину. И поселилась в доме Ирины и Бориса К. тоже временно – обещала переехать как только найдет нормальную работу и сможет платить за небольшую квартирку.
Ирина и Борис, прошедшие через все иммигрантские «университеты», старались поддержать и направить молодую гостью. Советовали, в каких районах можно найти приличную и сравнительно недорогую квартиру, в каких магазинах - симпатичные, хоть и не фирменные вещи, в каких газетах лучше просматривать объявления о рынке труда, а в какие - давать объявления о поисках работы. Даша слушала, благодарила, утверждала, что следует советам. Однако работу все никак найти не могла, и особняк семьи К. постепенно превращался для нее из временного пристанища в постоянное место жительства.
Вскоре в это постоянное место стали звонить незнакомые мужчины разного возраста, желающие встретиться или поговорить с Дашей. И Ирина с ужасом поняла, что их гостья искала не работу, а потенциальных женихов, уставших от не в меру эмансипированных американок и жаждущих встретиться с красивой, женственной, домовитой «русской невестой». Более того, Даша давала в газеты соответствующие объявления. Но мужчины, откликавшиеся на эти объявления, то ли не отвечали ее взыскательному вкусу, то ли находили ее не слишком привлекательной и домовитой.
Скромность и вежливость гостьи тоже постепенно начали превращаться в наглость и высокомерие. Она стала вмешиваться в семейные дела супругов К. Подшучивать над ограниченными кулинарными талантами Ирины. Над ее вкусом. Над ее неумением одеваться и вести дом. Начала высмеивать манеры ее американизированных детей. Дивиться их невежеству и невоспитанности. И... жалеть Бориса, оказавшегося в такой малосимпатичной, на ее взгляд, семейной компании. Когда Ирина осознала, какую цель преследовала гостья, было уже поздно. Или почти поздно. Борис тоже стал жаловаться на невкусную еду, кое-как обставленный особняк, который «при желании можно было бы превратить в дворец». Стал возмущаться невежеством собственных детей, их интересами и друзьями. Стал поздно приходить домой. И так же поздно стала приходить «домой» Даша...
«Если бы я очнулась немного позже, все могло бы закончиться очень печально, - говорит Ирина. – Она оказалась довольно практичной. Зачем искать мужчин по газетным объявлениям, если рядом – завидный жених! Симпатичный, еще довольно молодой, обеспеченный. А то, что жена и дети есть у «жениха», ее мало волновало. Их роман был на начальной стадии – ухаживание, обеды в шикарных ресторанах, подарки. Кроме того, она разыгрывала из себя недотрогу, чтобы добиться большего, чем скоротечное любовное приключение. Чтобы оторвать его от семьи и женить на себе. Впрочем, тут она просчиталась. Секс для моего мужа значит очень много, и если бы она уступила, он мог по-настоящему к ней привязаться... »
Поставленный перед выбором Борис не решился оставить жену и детей, а заморская гостья покинула дом супругов К., устроившись бэбиситером в другую семью. Какую политику Даша стала вести в своем новом временном пристанище, Ирине пока неизвестно...
Другая «золушка», Анна Э. - отнюдь не «человек без документов» из России, а вполне законная жительница Америки. Тоже симпатичная и неглупая. Приехала сюда со статусом беженца в 25 лет. Закончила колледж («мейджер» - бизнес-менеджмент). Стала работать в солидной компании. Потом вышла замуж за программиста, имеющего шестизначную зарплату, и стала предъявлять к нему неимоверные требования. Он должен был лезть из кожи вон, чтобы она (красавица, умница, обладательница американского диплома!) могла жить в соответствии с самыми высокими стандартами русскоязычного «высшего общества». То есть – иметь дом в Лонг-Айленде, бунгало в горах, квартиру во Флориде, шикарную машину, меха, бриллианты и возможность часто ездить за границу, останавливаясь в пятизвездочных отелях. Зарплата самой Анны – тоже немалая - должна была уходить исключительно на ее тряпки.
Программист Натан Л. лез из кожи вон, но никак не мог угодить жене. Ей, как старухе из «Сказки о рыбаке и рыбке», хотелось с каждым днем все большего и большего. Однако в конечном итоге Анна не осталась у разбитого корыта. Она нашла себе поклонника – богатого врача – и дала мужу от ворот поворот. «Он не решается второй раз вступить в брак, - говорит мать Натана Эсфирь. – Ему кажется, что все наши молодые женщины – такие же беспощадные хищницы. И его опасения отнюдь не беспочвенны. Со многими из его друзей жены и невесты обошлись столь же жестоко и бесчеловечно... А ведь никто из них не зарабатывает менее 80 тысяч в год...»
Еще одна «золушка» - Елизавета С. Красавица с броской внешностью кинозвезды. Приехала в Америку тоже на законном основании, когда ей было 30 лет. Но в колледж идти не захотела, решив, что уже поздно и надо поскорее устраивать жизнь. Проучилась несколько месяцев на секретарских курсах, начала работать в адвокатской конторе и ринулась штурмом брать все то же русскоязычное «высшее общество». Стремилась – через друзей и знакомых – попасть на все модные тусовки – приемы, обеды, аукционы. Приходила туда шикарно одетая, затмевая многих женщин. «Подбиралась» к преуспевающим, на ее взгляд, мужчинам. Но связать себя узами брака с кем-то из них не спешила. Выжимала все соки из каждой «жертвы». Потом бросала ее (его). И снова выходила на охоту.
«Такие супермеркантильные красотки никогда не выходят замуж только потому, что мужчина им нравится и на счету в банке у него что-то есть, - говорит журналист Марк Т, у которого был роман с Елизаветой. - Они играют по-крупному, им нужен муж самый богатый, самый известный, самый перспективный. Таких охотниц много как среди нелегалок, так и среди законных иммигранток. У нелегалок аппетиты несколько поскромнее, но за первого встречного они тоже не пойдут замуж, даже ради статуса...»
Почему в нашей иммиграции так много «золушек» разного возраста, разного статуса, с разными аппетитами?
По мнению Ирины К., причина тому – социально-психологические установки, привезенные нами из «бывшей родины». «Там любой мужчина, выбившийся в люди, сразу бросал жену и приводил новую – помоложе и покрасивее, - говорит она. - Причем женщину не из элитарных кругов, не из богатой семьи, а никому неизвестную бедную красотку, которую он мог возвеличить до себя и осчастливить. Словом, «золушку». Здесь, в Америке, любой политик стремится показать, какой он прекрасный семьянин и верный муж, даже если он заводит романы с молоденькими стажерками. А наши мужчины любят щегольнуть своими дамами, показать всем, какие красавицы их любят даже на старости лет. Возможно, наши мужчины – закомлексованные, неуверенные в себе, и «золушки» им нужны для самоутверждения. Так или иначе, последние этим пользуются».
На взгляд Марка Т, «золушек» порождает чрезмерная меркантильность всей нашей общины. «Русские», наверное, самые меркантильные из иммигрантов, - говорит он. – У ирландцев, поляков, китайцев, «латинос», даже итальянцев - на первом месте не деньги, а любовь или стремление создать семью. У нас же родители чуть ли не с самых пеленок приучают детей к тому, что надо искать женихов и невест побогаче. Создание семьи рассматривается как способ обогащения. А о любви не думает вообще никто. Сколько раз мне приходилось встречать невзрачных испаноязычных парней, идущих в обнимку с роскошными девицами! У нас такие красотки только с миллионерами согласились бы встречаться...»
Приговор достаточно жесткий. Хотя, может быть, справедливый. Как вы думаете?