Китайский феномен

Китайцы давным-давно перестали заниматься изобретением пороха и распространением успокоительных идей конфуцианства. Словно очнувшись после долгой, многовековой спячки, они обрели удивительную напористость и поняли, что в современном мире выгоднее не только пользоваться чужими изобретениями, но и удовлетворять ими потребности населения зарубежных стран – оно, хоть и намного богаче местного, падко на дешевые товары. А дешевизна обеспечивается низкой оплатой труда наемных работников. На том и построен уникальный успех китайцев в экономике.[!]
Ведущий редактор иностранных изданий журнала «Ньюсуик» Фарид Закариа приводит поразительные данные о сегодняшних экспортных возможностях Китая. Страна стала мировым лидером в добыче каменного угля, производстве стали и цемента, занимает второе место по потреблению энергии и третье - по ввозу нефти. За 15 последних лет объем китайского экспорта в США вырос на 1 500 процентов, тогда как встречный импорт из США – всего на 415 процентов. На Китай приходится две трети всего мирового производства микроволновых печей, дисковых плеерoв и обуви, еще более существенна его доля в мировом производстве игрушек.
Зарубежные торговые фирмы неплохо кормятся от дешевизны китайских товаров. Феноменальные результаты – у американской корпорации «Уол-Март», крупнейшей на планете. Густая сеть ее магазинов покрыла всю территорию США от океана до океана. В корпорации занято почти полтора миллиона сотрудников, годовой оборот в восемь раз превышает оборот всемирно известного концерна «Майкрософт», а доля в общем валовом продукте страны достигает 2 процентов. Больше 80 процентов продаваемых ею товаров идет от поставщиков одного государства, и это не Соединенные Штаты, а все тот же Китай. В прошлом году «Уол-Март» импортировала из Китая продукцию на 18 миллиардов долларов. Надо полагать, что прибыль от ее реализации американскому покупателю составила чрезвычайно внушительную сумму.
Китайцы богатеют, однако не все. По многим источникам известно, что примерно треть населения по-прежнему живет в крайне нищенских условиях, зарабатывая по 4 – 5 долларов в день. Роскошествуют города и провинции с развитой индустрией. Там высятся белоснежные небоскребы, проложены великолепные автомагистрали, по ночам освещаемые не сверху, как везде в мире, а снизу, с обеих сторон дороги, там возведены новые мосты, культурные центры, масса туристических объектов. Инвесторы со всех концов света слетаются туда, как пчелы на цветник. Миллиардные вложения окупаются легко и быстро. Одна из довольно скромных американских компаний похваляется, что в течение ближайших трех лет откроет на территории Китая такую сеть ресторанов и кафе, какой нет и в Америке. Компания твердо уверена в финансовом успехе.
Стремление к высшему образованию приобрело в Китае массовый характер. В Америке ежегодно устраивают конкурсы для абитуриентов, желающих поступить в колледжи или университеты. Как правило, в таких конкурсах принимают участие 60 – 65 тысяч юных дарований. В Китае тоже проходят подобные конкурсы, только участвуют в них не менее 6 миллионов человек. Да, выпускники китайских вузов подготовлены не так замечательно, как европейцы и американцы, но их миллионы!
О растущем могуществе Поднебесной разговоры начались еще в середине прошлого века. Многие опасались территориальных претензий с ее стороны, да еще подкрепленных идеями маоизма, основанными на адской смеси учения Маркса, практического опыта Сталина и традиций восточной деспотии. Страшились китайской военной агрессии глобального масштаба. Во время холодной войны, когда лидеры США и СССР отказывались даже встречаться друг с другом, москвичи шутили: они обязательно встретятся... на прогулке в тюремном дворе под надзором китайских охранников.
Мало кто мог предположить, что мир вскоре станет свидетелем не военной агрессии нищей страны с гигантским числом жителей, а экономической агрессии страны, быстро разбогатевшей. Высоколобым специалистам еще предстоит разобраться в истоках китайских преобразований. И в частности, ответить на вопрос, каким образом абсолютно тоталитарная власть, не допускающая даже ростков демократии и гражданских свобод, превратилась в инициатора вполне современного рыночного хозяйства.
На наш весьма поверхностный взгляд, здесь тоже не обошлось без опыта Советского Союза. После смерти Мао во главе партии и государства оказались люди, убедившиеся, что этот опыт сплошь отрицательный и от него надо отходить подальше в противоположную сторону. Они отказались от глобального распространения марксизма-ленинизма и маоизма, пресекли свободомыслие массовым расстрелом студентов на площади Тяньаньмин и для достижения своей цели умело использовали дисциплинированность и великое трудолюбие китайцев.
Не исключено, что эксперты докопаются до какой-то всеобщей закономерности, проявившейся не только в Китае, но и в столь же многолюдной Индии. Возможно, при чрезвычайно высокой плотности населения на ограниченной территории вообще не остается места для широких индивидуальных свобод и демократии западного типа. Значение отдельной личности автоматически стирается до ничтожной величины, массы послушно исполняют волю верховной власти, которая сама себя формирует. От ее мудрости и настойчивости зависит все. Как пожелает, так и поступит, сопротивляться бесполезно. Может избрать для страны верный курс, а может и ошибочный.
Так или иначе, стремительный рост китайского экономического могущества – признанный всем миром факт. Пока еще остаются сомнения, долговременный ли это феномен или синдром, краткосрочный и случайный взлет, после которого иные закономерности снова вернут Китай в «третий мир». У Фарида Закариа сомнений нет. За 400 лет, пишет он, мир знал лишь двух глобальных властителей: сначала Западную Европу, затем – Америку. Теперь, в ХХI веке, пришло время владычеству Азии. Япония, Индия, еще несколько стран под непременным лидерством Китая будут диктовать всем остальным правила игры, претендуя на львиную долю выигрыша.
Вряд ли «все остальные» безоговорочно согласятся с таким тезисом, а уж американцы тем более. Правда, не очень понятно, что следует предпринять. Как, например, Америке отстоять свое право на мировое лидерство? Решать проблемы силой оружия? Но китайская армия вооружена немногим хуже, обладает ядерным военным потенциалом, по численности превосходит всех других – 2,5 миллиона солдат и офицеров. Силовое столкновение с таким противником грозит бедой, по сравнению с которой кровавая мясорубка в Ираке, ядерные амбиции Ирана и даже международный терроризм представляются всего лишь детскими страшилками.
Вместе с тем никто не может гарантировать, что военный конфликт не инициирует сам Китай. Восток – дело тонкое, а Дальний Восток – еще и беспредельно коварное. Сидят тихо, занимаются своим делом, не дают поводов для беспокойства, но неожиданно могут учинить такое, что «все другие» вздрогнут. Перл-Харбор тому примером. Но пока это лишь умозрительные предположения.
Не стоит сгущать краски, они без того достаточно густые. Вполне мирное, отвечающее законам открытого рынка наступление китайской экономики заставляет страны Запада крепко задуматься о своем настоящем и будущем. Массовый вброс дешевых товаров из Китая, их широкая популярность в среде потребителей лишают работы десятки тысяч американцев и европейцев. В производстве текстиля или детских игрушек конкурировать с китайцами нет никакой возможности. Да и многие другие товары не имеют себе равных на мировом рынке. Не снижать же заработки своего населения до среднекитайского уровня. Кто с этим смирится! А китайские власти вовсе не намерены притормаживать рост экспорта. Остается возлагать надежды на процесс глобализации экономики. В конечном итоге он должен привести к уравниванию условий в большинстве регионов и стран.
До этого еще далеко. Пока что специалисты составляют прогнозы на ближайшее время. Получается, что к 2015 году по объему валового национального продукта китайцы обгонят Японию и к 2039 году – Соединенные Штаты. С учетом всего остального такие преимущества обеспечат им доминирующую позицию на планете. Не только в экономике, но и в политической, социальной, демографической сферах. Перспектива не из лучших.
Возникает традиционный вопрос: что делать? Фарид Закариа рекомендует прислушаться к совету Жака Ширака и принять противоположное решение. В самом деле, французский президент предлагает остановить экономическую интервенцию Китая введением жестких квот, повышением тарифов и укреплением таможенных барьеров. Это палка о двух концах. Цепная реакция таких же мер со стороны других государств мгновенно перекроет кислород всей индустрии Запада. Америка и Европа утеряют возможность экспортировать свою продукцию.
Для американцев было бы значительно выгодней более интенсивно заняться развитием своего собственного, уникального во многих отношениях, экспортного потенциала. Новые технологии, глубокие научные исследования, оригинальные и эффективные инженерные решения – не очень вероятно, что в этих областях кто-либо может перегнать Америку в ближайшие годы. А текстиль, игрушки... Что ж, пусть выпускают китайцы, раз у них это получается дешевле и лучше.
В политике же, как пишет Закариа, Америка будет сотрудничать с Китаем при решении одних глобальных проблем, конкурировать или даже противостоять Китаю в других конкретных ситуациях. Таковы реалии XXI века.