ВыруЧил друга?

Отставка Натана Щаранского с поста министра по делам Иерусалима и диаспоры лично для меня представляется вполне логичной. Он мог это сделать намного раньше, так как его отношения с Ариэлем Шароном давно уже были, мягко говоря, прохладными. Год назад, примерно в это же время в израильских СМИ появилась информация о намерении премьер-министра уволить строптивого члена своего кабинета, не желавшего поддержать его план одностороннего размежевания. Интересно, что сам Шарон ни разу не выступал с публичными нападками в адрес главы партии “Исраэль ба-Алия”, слившейся с «Ликудом». Это за него делали другие, чаще всего сотрудники его канцелярии. В то же время вывод о напряженных отношениях между двумя политиками можно было сделать, обратив внимание на парочку резких выпадов премьера в адрес своего министра.
Первый инцидент произошел в мае 2004 года, накануне голосования по плану одностороннего размежевания. Щаранский явно не собирался поддерживать главу правительства. Во время их личной встречи министр по делам Иерусалима представил Шарону свои соображения по борьбе с исламским антисемитизмом в Европе. Чтобы воплотить их в жизнь, требовалась санкция премьера, однако последний, уклонившись от прямого ответа, заявил буквально следующее. “Сначала, - сказал он, - следует утвердить предложенный мной план одностороннего размежевания, а потом я сам решу, как и с кем бороться против исламского антисемитизма».
Второй раз Шарон уколол Щаранского позже, во время заседания правительства. «Ваши идеи, возможно, были хороши для Советского Союза, однако они неприменимы на Ближнем Востоке», - заявил премьер.
Концепция Щаранского о необходимости тотальной демократизации всей планеты и ближневосточного региона в частности замечательна в той же степени, как все остальные идеи его предшественников-утопистов. Он и его единомышленники искренне верят, что демократизация арабских и мусульманских стран по западному образцу не только желательна, но и возможна. Для этого нужно оказывать постоянное давление на авторитарные режимы, которые рано или поздно рухнут, а на их обломках воцарятся идеалы равенства, свободы и братства. Щаранский оставляет за скобками вероятность того, что на место автократов могут прийти не демократы (откуда им взяться, по большому счету?!) а как, например, в Иране - религиозные мракобесы.
«Я убежден в том, что все народы хотят быть свободными, - пишет в своей книге «В защиту демократии» Щаранский. – Я убежден в том, что повсеместное распространение свободы сделает наш мир более безопасным в целом. И я убежден в том, что демократические страны во главе с Соединенными Штатами должны сыграть важную роль в распространении свободы на планете».
На первый взгляд очень даже правильные слова. Однако для людей, проживших среди мусульман или в их окружении долгие годы, они покажутся чересчур наивными. Ироническая реплика Шарона на заседании кабинета министров, приведенная мной выше, – это вовсе не намерение высмеять Щаранского, а констатация весьма активно пропагандируемых Натаном и его сторонниками заблуждений.
Лично для меня подобная утопическая доктрина, не желающая признавать кардинальных различий между Западом и Востоком, представляется крайне опасной. Ее адепты делают вид, что они не знакомы с исламской концепцией «уммы» – мусульманского пространства, где «неверные» не должны даже пытаться устраивать свои порядки, а тем паче их навязывать. Единственный закон «уммы» - воля Аллаха, а демократизация по западному образцу – прямая интервенция и посягательство на божью волю. Исламские фундаменталисты давно уже определили вторжение в пределы «уммы» как фактическое объявление Западом войны тому положению вещей, которые они готовы отстаивать не только на своей, но и на вражеской территории. Страшные события 11 сентября 2001 года исламские фанатики считают вовсе не террором, а своим ответом Западу. Мол, на войне как на войне...
Я не раз задавал себе вопрос: почему Шарон отправил в отставку куда более влиятельного на «русской улице» Авигдора Либермана, а Щаранского так и не тронул? Ответ пришел, когда я перебирал бумаги в своем архиве. Там наткнулся на один из номеров журнала Newsweek за 2002 год, в котором был напечатан материал о серьезном влиянии идей Щаранского на хозяина Белого дома и близких к нему людей. В частности, речь шла о том, что Джордж Буш, формируя свою политику в отношении арабо-израильского конфликта, прислушивается к министру по делам Иерусалима и диаспоры. Не к премьеру, заметьте, и не к ведущим членам его кабинета, а к министру, чья должность, по израильским меркам, считается второразрядной. Вряд ли это можно назвать случайностью.
В конце января нынешнего года британское агентство BBC опубликовало материал Клэр Мерфи, в котором речь шла о том, что президент США активно пропагандирует последнюю работу бывшего диссидента, а ныне члена кабинета министров Шарона, рекомендуя ее тем, кто хочет понять, каким глазами он (Буш) смотрит на мир. Президент США считает, что книга Щаранского «В защиту демократии» (отражает и его (Буша) мнение о необходимости распространять демократию по всему миру. Особенно пришлись ему по вкусу слова, что именно США должны нести факел свободы униженным и оскорбленным.
«Выживание свободы на нашей земле, - говорит Буш, - все в большей степени зависит от обретения свободы другими странами».
Кое-кто, пишет Мерфи, усматривает в книге Щаранского источник вдохновения для высказываний, подобных этому, однако отношения между Бушем и ее автором, возможно, гораздо более тесные. По словам некоторых наблюдателей, в лице Щаранского наш президент нашел автора, придающего дополнительный вес его взглядам.
«Эта книга суммирует мои чувства, - отметил не так давно президент. - Я советую всем прочитать ее».
Позволю себе предположить, что «более тесные отношения» между Бушем и Щаранским влияли то ли напрямую, то ли опосредованно на действия Шарона, которому было явно не с руки выставлять за дверь человека, «суммирующего чувства» президента Соединенных Штатов. Вот если бы он ушел сам.
Думаю, что своей отставкой Щаранский удружил не столько Шарону, сколько другу и единомышленнику Джорджу. Он как бы избавил последнего от раздвоения личности в глазах общественности. Ведь если Щаранский прав, а именно на этом настаивает Буш, рекомендуя всем нам написанную израильтянином книгу как литературное оформление его собственных мыслей, значит ошибается Шарон. Как же тогда быть с поддержкой Белым домом планов премьера об эвакуации поселений, «Дорожной карты», утверждением о необходимости укрепления власти Абу-Мазена? Ведь против всего этого яростно выступает Щаранский.
Отставка министра избавила Буша от необходимости отвечать на эти вопросы. Друзья ведь должны выручать друг друга...