Европейский союз должников
Как известно, в царской России купцы, в особенности первой и второй гильдий, никогда не заключали между собой письменных договоров – ударяли по рукам, давали слово, после чего свято и истово блюли уговор. Евросоюз – другое дело: здесь привыкли любое важное решение скреплять договором – желательно в трех экземплярах и на пятидесяти страницах минимум. При этом характерно, что вся эта бумага совершенно не гарантирует исполнения договоренности. ЕС – хозяин своего слова: хочет – дает, хочет – берет обратно.[!]
Европейский пакт о стабильности, который еще называют «финансовой Конституцией ЕС», был принят в 1996 году стараниями ФРГ и Франции. Основное его положение – ни одна страна-член Евросоюза не имеет права брать в долг более 3% от общей стоимости своего бюджета, говоря проще – не набирать кредитов сверх меры. Государство, нарушившее это положение, рискует весьма серьезными вещами: штрафы, санкции Еврокомиссии и так далее. Вернее будет сказать – рисковало, потому что именно этот основополагающий пункт был единодушно «похоронен» на мартовской встрече руководителей стран ЕС. Интересно, что главными вдохновителями такого решения стали... опять же ФРГ и Франция, впрочем, возглавляют эти страны теперь уже совершенно другие люди. Герхард Шредер, к примеру, заявил, что «смягчение» (слово «отмена» в его речи не прозвучало, хотя на деле Пакт о стабильности именно отменили, превратив в пустую бумажку) условий Пакта – «отличная работа, замечательное достижение». Что ж, может быть, и так. Шредер вообще большой мастер выдавать собственные провалы за достижения. Например, год назад его правительство придумало новые правила регистрации безработных, подправив статистику таким образом, что около миллиона потерявших работу людей перестали считаться безработными – в результате официальный уровень безработицы в стране существенно сократился. Впрочем, даже это «замечательное достижение» берлинских крючкотворов не помогло: в данный момент в ряды немецких безработных влились 500 тыс. бывших получателей социальной помощи, так что уровень безработицы в ФРГ достиг самой высокой отметки за весь послевоенный период – 5,2 млн. человек. Однако и этот кошмарный показатель, согласно Шредеру, является успехом, так как «правительство ФРГ создало новые предпосылки к поиску работы». До новых федеральных выборов Германии осталось еще полтора года – вполне достаточно времени еще для пары шредеровских успехов и достижений.
Экономические проблемы Франции носят несколько иной характер, однако они не менее велики: подобно Германии, страна с 2002 года хронически не выполняет положения Пакта. Однако теперь все треволнения позади. Французский министр финансов Тьерри Бретон, которому теперь не грозят многомиллиардные штрафы Брюсселя, на радостях назвал новое соглашение «чудом» и даже «крупным шагом во имя Европы». У него есть все основания делать именно такие заявления: ведь президент Франции Жак Ширак буквально «выкрутил руки» Еврокомиссии, сообщив, что в случае, если Пакт о стабильности останется неизменным, ему будет «трудно гарантировать успех французского референдума по Конституции Евросоюза». Можно спросить – а чего будет стоить эта Конституция, если святое положение римского права «pacta sunt servanta» (договоры должны соблюдаться) больше не действует на территории ЕС? Ведь, приняв Конституцию, ее вполне можно будет потом «смягчить»...
Итак, европейские политики празднуют победу. Экономисты же и предприниматели, напротив, ожидают весьма негативных последствий – в частности, для стабильности евро. Официальный представитель Европейского центрального банка выразил «серьезную озабоченность» изменениями в Пакте о стабильности. А эксперт ЕЦБ в области денежной политики Манфред Нойманн отметил, что хотя трехпроцентная граница допустимой задолженности и сохранилась, фактически теперь многие страны могут с помощью всевозможных отговорок приукрашивать состояние своей финансовой политики. Теперь открыта широкая дорога союзу европейских должников. Еще с более острой критикой на послабления в Пакте стабильности обрушился немецкий Федеральный банк. По мнению его экспертов, Пакт, благодаря новым правилам, оказался «существенно ослабленным». Помимо этого, считают здесь, вследствие учета специфических национальных особенностей Пакт о стабильности станет непрозрачным и более сложным для претворения в жизнь. Ряд экспертов, среди которых Манфред Курц из Bayerische Landesbank, возражают, что новое соглашение лишь закрепило уже давно существующую практику превышения трехпроцентного норматива. В прошлом году в 10 из 25 стран ЕС дефицит бюджета был выше этой планки.
Уже сейчас министру финансов ФРГ Хансу Айхелю удалось добиться того, что Германия теперь может не учитывать при расчете дефицита расходы, связанные с объединением страны. Теперь германо-германское единство, обошедшееся немецкой казне как минимум по цене нескольких потопов и пенсионных реформ (связанные с объединением расходы оцениваются примерно в 4% ВВП ежегодно), стало учитываться в качестве чрезвычайных обстоятельств, которые можно списывать, чтобы уложиться в норматив. Заодно Айхель «впарил» Брюсселю в качестве «существенного фактора» еще и пенсионную реформу в Германии. Для других потенциальных нарушителей предусмотрен такой «существенный» фактор, как негативный эффект для социально-экономического развития страны в результате процесса расширения ЕС. Кроме того, страны смогут выходить за рамки 3% в периоды экономического спада, однако после этого в периоды подъема должны будут более радикально сокращать расходы. «Тормозов теперь нет - и это очень опасно», - считает главный экономист мюнхенского HypoVereinsbank Мартин Хюфнер.
