Инна ЗаславскаЯ: «Наши женщины не решаютсЯ подать голос»

Преступления и болезни в Америке стараются предотвращать, а насилие в семье можно отнести и к той, и к другой категориям. Поэтому, наряду с программами, которые помогают пострадавшим от него женщинам (и мужчинам), есть программы превентивные, препятствующие распространению этого уродливого явления. Среди них - работающая при еврейском центре Бенсонхерста Family Violence Prevention Program for the Russian Community (FVPPRC), которая финансируется UJA Federation и обслуживает жителей Бенсонхерста, Брайтона, Шиспхедбея, Мидвуда. Нам удалось побеседовать с координатором FVPPRC Инной Заславской.[!]

- Чтобы бороться с насилием в нашей общине и тем более предотвращать его, наверное, необходимо иметь какую-то базу статистических данных, знать, насколько это явление распространено в общине, какие формы оно принимает и т.д. У вас есть такие данные?
- К сожалению, на сегодняшний день четкой статистики по поводу домашнего насилия в русскоязычной общине нет. Но мы, социальные работники, прекрасно знаем, что это очень большая проблема. Я веду FVPPRC уже восемь лет, и за эти годы к нам обратились более 650 человек, причем многие из них приехали в США после 1996 года.
- 650 женщин, которых избивают мужья?
- Нет, не только. Хотя большинство составляют именно женщины, которые подвергаются издевательствам со стороны мужей и сожителей. Есть женщины, у которых в семьях - различные проблемы, и если их вовремя не решить, они могут привести к физическому насилию, к трагедиям. Наконец, есть среди наших клиентов и мужчины - они составляют около 10 процентов от общего числа. Мужчины редко жалуются на физическое насилие – обычно речь идет о психологических издевательствах – насмешках, унижениях...
В прошлом году к нам обратилось 15 мужчин и 65 женщин.
- Кто они, эти женщины? Молодые или пожилые? Работающие или безработные? Легальные или нелегальные иммигрантки?
- Самые разные. 25 женщин в возрасте от 20 до 40 лет, 25 – в возрасте от 40 до 60 лет (это вообще самая уязвимая категория), 15 женщин – старше 60 лет.
20 женщин имели постоянную работу, 30 - получали государственные пособия – велфер, SSI, 5 находились на содержании мужей, а 10 приехали в США нелегально и не имели постоянных источников дохода.
Более половины этих женщин подвергались физическому насилию со стороны мужей или бойфрендов. Причем некоторые уже обращались в полицию, в суд, имели order of protection.
- Расскажите немного подробнее об этом документе.
- На русский язык order of protection можно перевести как «распоряжение о защите». В нем указывается, какие именно нарушения совершил конкретный мужчина (избивал жену, оскорблял ее и т.д.), и оговаривается, чего он не имеет права делать. Order of protection может быть лимитированный и полный. Если мужчине выдают неполное «распоряжение о защите», он может продолжать жить под одной крышей с женой, но не имеет права с ней контактировать, выяснять отношения и т.д. Мужчине, получившему полный order of protection, запрещается не только жить в одном доме с женой, но даже приближаться к ней на определенное расстояние.
- Но прежде чем выдать мужчине order of protection, его, наверное, должны арестовать, судить...
- Порядок действий правоохранительных органов таков: полицейские приезжают по вызову жертвы или соседей. Если они видят, что женщина вся в синяках или ей нанесены увечья, мужчину арестовывают независимо от того, настаивает женщина на этом или нет. Через день его обычно отпускают под залог, назначая дату суда, а когда он является в суд, ему выдают order of protection.
В случае несоблюдения указанных в нем условий виновника снова арестовывают и, в зависимости от того, насколько он их нарушил (просто приблизился к жене, оскорблял ее или снова избил), приговаривают к тюремному заключению сроком до семи лет. Если нарушитель – постоянный житель США, но еще не гражданин, у него во время интервью на гражданство могут возникнуть проблемы. А нелегала могут вообще депортировать.
- Значит, «распоряжение о защите» не всегда защищает женщин?
- Да, не всегда. Но в целом русскоязычные иммигранты стараются соблюдать условия order of protection. Другое дело, что наши женщины далеко не всегда обращаются в полицию.
- Почему? Потому, что боятся их? Или потому, что боятся полицейских?
- Причин много. Одна из них - чисто советский страх перед стражами порядка, недоверие к ним. Другая причина – отсутствие информации. Наши женщины, даже легальные иммигрантки, не знают, куда можно обращаться, кто может помочь. Кроме того, у нас в Союзе не принято было выносить сор из избы. Но что самое главное - женщины, как правило, не хотят наказывать своих мужей, сажать тюрьму. Они просто хотят, чтобы их не избивали, не оскорбляли, чтобы насилие прекратилось. При всех успехах феминизма женщины в Америке еще не добились полного равноправия. А насилие может прекратиться только тогда, когда женщина достигнет в обществе уровня мужчины.
- Насколько я знаю, особенно уродливые формы насилие в семье приобретает среди нелегалов.
- Скорее в тех случаях, когда мужчина – гражданин США или обладатель грин-карты, а женщина – нелегалка. Над этими несчастными женщинами издеваются всласть, держат в постоянном страхе. Грозятся, что донесут на них в иммиграционную службу, что не пойдут с ними на интервью. При этом их изолируют от родных и близких, чтобы они не узнали, куда можно обратиться за помощью.
- Вы сказали, что среди ваших клиенток есть пожилые женщины. Неужели и их бьют мужья?
- Бьют, но редко. Среди пожилых преобладают психологические издевательства – оскорбления, угрозы... Есть семьи, где мужья всю жизнь издевались над женами, и на старости лет продолжают в том же духе. А бывает, что супруги в Союзе жили в полном согласии, а здесь между ними начинается разлад. Часто это вызвано болезнями, стрессами. Иногда камнем преткновения становится фудстемп-карточка. Муж ходит в магазины, отоваривает фудстемпы и покупает только то, что нравится ему. Некоторые жены этому противятся, другие терпят (он - глава семьи!) и худеют, тают на глазах. А идти им некуда, на их пособие отдельную квартиру на арендуешь. Когда эту исхудавшую старушку спросишь, в чем дело, выясняется, что у нее больной желудок, а муж покупает жирное, жареное, спиртное... Кстати, алкоголиков в нашей общине гораздо больше, чем принято считать, – как среди пожилых, так и среди молодежи...
- А пожилые женщины не издеваются над мужьями?
- Представьте себе, бывает и такое. Особенно если муж – больной, немощный. Бывает, что пожилой мужчина, потерявший жену, снова вступает в брак, причем с женщиной гораздо его моложе. А она отказывается за ним ухаживать, в случае чего – грозится сдать в дом для престарелых.
- Несколько слов о вашей программе. Какие виды помощи вы предлагаете вашим клиентам?
- Наша главная цель – восстановить мир в семье. А еще - информировать, просвещать. С каждым клиентом мы работаем в индивидуальном порядке, каждому предлагаем выбор. Можно пойти вместе с мужем (женой) к семейному консультанту. У нас есть свой психотерапевт, который помогает женщинам, пережившим сильный стресс. Мы можем направить их и в клинику. Если психологически травмированы дети, которые видели, как бьют их мать, мы направляем их к детскому психологу. Если женщине нужно оформить документы, мы организуем для нее встречу с иммиграционным адвокатом; если она нуждается материально – помогаем заполнить заявление на получение государственной программы; если ей некуда идти – направляем в приют для жертв домашнего насилия. К сожалению, в нашем городе нет приютов, где русскоязычные женщины могли бы комфортно себя чувствовать. В приютах практически нет русскоязычных работников. Мало и других программ для наших иммигранток.
- Почему?
- Потому, что наши женщины не решаются подать голос. Наша община вообще не решается озвучить проблему домашнего насилия, вынести сор из избы. Другие иммигрантские общины гораздо более открыты в этом плане. Правда, сейчас мэр Майкл Блумберг открывает так называемый Juctice Center, где услуги будут предоставляться жертвам домашнего насилия из всех иммигрантских групп.
- Большое вам спасибо, Инна. Желаем успехов в вашем нелегком и благородном деле.