И снова - о легендарном берлинском характере

Судя по всему, узнав об этой истории, моя добрая матушка лишится своей, присущей ей чуть ли не детской веры в примат общечеловеческих ценностей в западноевропейской общественной формации. Пока ее вера - непоколебима.
А дело было так. Приехав в Берлин из одной из cвоих многочисленных командировок, я поняла, что встретить меня на вокзале некому. С одной стороны, друзей и знакомых в Берлине у меня немало, с другой - тревожить понапрасну мне никого не хотелось. Почти десять лет постоянных разъездов по Западной Европе стали для меня хорошей школой независимости. Мне очень неловко обращаться за помощью к друзьям и знакомым тогда, когда можно обойтись собственными силами. Потому-то и в свою берлинскую квартиру я, как правило, добираюсь собственным ходом, то есть на метро или другом общественном транспорте.[!]
В тот мало чем примечательный вечер единственным моим «попутчиком» был мой самый громоздкий чемодан, «приложением» к которому являлись ноутбук и одна не совсем легкая сумка.
Поначалу мне казалось, что вид девушки с багажом, в несколько раз превышающим ее собственные габариты, хотя бы у одного из тысячи случайных прохожих обязательно вызовет сочувствие, поэтому, надеялась я, в здании вокзала не пропаду. Ведь в толпе чужих людей обязательно найдется какой-нибудь рыцарь, который предложит беспомощной даме помощь. Но именно здесь мне пришлось уяснить, что уже сам мой образ мышления глубоко ошибочен и я ничего не знаю... об элементарной немецкой «эмансипации». Разве кому-нибудь из девиц этой страны придет в голову полагаться на мужскую помощь, когда речь идет о подъеме вверх по крутой лестнице чемодана-махины? Такая помощь германской барышне обязательно покажется унижением ее эмансипированного женского достоинства!
Да-да, вы правильно предположили: весь путь от перрона до привокзальной площади я проделала исключительно собственными усилиями, преодолевая вместе со своим необъятным чемоданом каждую оставшуюся до спасительного места пядь с черепашьей скоростью. Как ни грустно было осознавать, но в огромном моем багаже местечка для эмансипации не отыскалось. Мое отчаяние с большим трудом поддается описанию.
«Раз таксист так или иначе довезет меня до подъезда, то стоит договориться с ним заранее, чтобы он помог мне занести мой багаж прямо до квартиры», – рассуждала я. Однако не тут-то было! Узрев размеры моего багажа и услышав мою деликатную просьбу, таксисты с ужасом отворачивались от меня, своей потенциальной пассажирки, словно от прокаженной. Просьбы-мольбы о том, чтобы – разумеется, за солидные чаевые – занести мой чемодан на четвертый этаж дома, где нет лифта, они отклоняли безжалостно, ссылаясь при этом кто на больную спину, кто на общую физическую слабость, кто на мигрень, а кто просто на плохое настроение. Один из работников баранки вообще, не стесняясь, послал меня ... подальше. До моих просьб снизошел только пятый по счету водитель, случайно оказавшийся... греком.
Думаю, историю про берлинских таксистов я своей маме все-таки расскажу. Нельзя же держать человека в полном неведении о суровой жизни на, по ее мнению, обетованном Западе!
Смягчит повествование о грусть-тоске берлинской действительности разве что одна неплохая новость: в Берлине вот-вот должны открыть новый вид сервиса - такси премиум-класса. Водители этой фирмы, по словам ее руководства, будут носить не только элегантную униформу, но и отличаться от своих коллег из фирм-конкурентов особой вежливостью и предупредительностью, а также чистотой рабочего места. Говорят, что услуги данной фирмы задуманы как метод борьбы против дурной репутации берлинцев, которая тянется за ними по всей Европе.
Татьяна Монтик