ТретьЯ ошибка Владимира Путина

Кажется, Талейран считал, что в большой политике ошибка хуже, чем преступление. С точки зрения верхов государственной власти, это утверждение абсолютно верно. Власть, если она удачно и безнаказанно преступает закон, достигает намеченной цели и вправе потирать руки от удовольствия. Иное дело – ошибка. Хотели одного, получили прямо противоположное, все старания боком вышли.
Российский президент довольно легко добился своего, выстраивая пресловутую вертикаль власти, зажимая рот средствам массовой информации и укрепляя авторитарный режим. Преступил и достиг поставленной цели. Случались, конечно, и мелкие, пусть и крайне неприятные ошибки. Путин неуклюже повел себя во время выборов в Абхазии и Украине, допустил ряд проколов в отношениях с Америкой и Западной Европой. С кем не бывает. Такие промахи удается либо быстро поправить, либо предать забвению. Однако три ошибочных решения гораздо более серьезного характера бумерангом ударили по имиджу самого президента. Их последствия оказались настолько серьезными, что поставили под сомнение устойчивость всей кремлевской власти.
Первой такой ошибкой был арест Михаила Ходорковского. Сама процедура задержания, выдержанная в дурных театральных приемах, скоротечный «шемякин суд», он же Басманный, вызвали шок у еще полузеленого, неокрепшего российского бизнеса. Последующая реквизиция, а вовсе не национализация, основной части активов «ЮКОСа» по существу подорвала всю экономику страны, перспективы ее успешного развития. Ни зарубежные, ни отечественные предприниматели не собираются вкладывать деньги в производство. Богатейшие нефтяные и газовые компании прекратили поиск новых месторождений. Капиталы мощным потоком двинулись за пределы России. В позапрошлом году ушло около 2 миллиардов долларов, в прошлом – почти 8 миллиардов. Если исключить из расчетов нефть и газ, валовой продукт страны упал на 4 с лишним процента.
Вероятно, инициированная командой Путина прокурорская расправа с Ходорковским и «ЮКОСом» имела дополнительной целью всенародное одобрение и поддержку. Ну как же! За решетку посадили самого богатого и успешного, да еще полуеврея. Скоро, небось, и остальных отправят туда же. Но остальных не тронули, несмотря на требовательные выкрики митингующих квазипатриотов. Оказалось, что кровожадной парочке, генпрокурору Устинову и его заму Колесникову, Кремль карт-бланш не предоставил и арестовывать кого угодно не разрешил. А ненавистники богатеев, коих в России немало, арестом Ходорковского не удовлетворились. Теперь они требуют расправы над Абрамовичем, Фридманом, Авеном... Так что сокрушительный наезд на «ЮКОС» подорвал и экономический потенциал страны, и доверие населения к президентской власти.
Заведомо ошибочным был и принцип формирования Думы последнего созыва. Убрав в процессе выборов почти всю оппозицию, Путин разными сомнительными способами превратил парламент в послушный инструмент, чрезвычайно удобный для единоличного управления страной. Затея удалась, однако обрела карикатурные очертания. Глава парламентских «единороссов», вечно чем-то озабоченный Борис Грызлов без тени смущения открыто объявил, что Дума будет во всем следовать желаниям президента и вовсе не собирается... заниматься политикой. Спикер Совета Федерации Миронов старательно вторит своему коллеге. Где, в какой стране парламент ставит себя вне политики?!
Управлять президенту действительно стало удобнее. Право на политические решения монополизировано Кремлем и президентской администрацией, заселившей здания на Старой площади, где прежде размещался аппарат ЦК КПСС. Кабинет министров, и тот превращен в слепой механизм, лишенный властных функций. Его дело – безоговорочно выполнять указания сверху.
Распоряжаться президенту стало удобнее, но это не значит, что сам процесс управления пошел более успешно. Нет парламентской оппозиции – нет и критического отношения к законопроектам, поступающим из президентской администрации. Нет и ответственности за принимаемые решения. Впрочем, не совсем так – ответственность есть, но лишь перед президентом. Как Путин скажет, так и будет, ибо при выстроенной вертикали власти он один отвечает за все. Очень похоже на советские времена, не правда ли? Никому тогда в голову не приходило предъявлять какие-либо претензии депутатам Верховного совета. Они в полудреме выслушивали доклады об очередном плане и бюджете, а в нужный момент по команде голосовали «за», привычно демонстрируя единство партии и народа.
Ситуация похожая, только времена-то совсем другие. Потуги профессиональных прихлебателей увенчать Путна званием «первого лица государства» и полностью исключить критику в его адрес успеха принести не могут. В чем-то страну, конечно, удалось повернуть вспять, и это, видимо, вскружило голову президенту, вселило в него уверенность, что теперь легко и просто можно делать все, что заблагорассудится. Таков корень третьей судьбоносной ошибки Путина.
Понятно, что речь идет о так называемой монетизации льгот. Казалось, населению не о чем беспокоиться, компенсация льгот наличными, в общем, вписывается в принципы рыночной экономики. Это и многие эксперты подтвердили. Что ж, в России, как и в ряде других цивилизованных стран, всегда находятся специалисты в области экономики, готовые путем цифровой эквилибристики оказать услугу власти. А власть хотела добиться двух совершенно справедливых целей: по возможности сократить число льготников и уберечь деньги социальных фондов от воров-чиновников на местах. Подсчитали ресурсы федерального и местных бюджетов и пришли в умиление: кредит с дебитом сходится! Ни о чем, кроме цифр, и думать не хотели. Президент дал добро, правительственные чиновники сочинили проект закона, Дума и Совет федерации ограничились поверхностным обсуждением, закон вошел в силу. Ответом стали массовые демонстрации протеста во всех концах страны.
В чем же ошиблись Путин и его советники? Да, 14 миллионов льготников, то есть 10 процентов населения, для небогатой России многовато. Их появилось так много в ельцинский период, когда буйствовала инфляция, резко возрос уровень безработицы, а цены на нефть были мизерными. Чтобы хоть как-то успокоить незащищенные слои населения, расширили систему льгот. Она охватила не только пенсионеров, инвалидов, ветеранов войны и труда. Определенные льготы получили военнослужащие и милиция, многодетные семьи и семьи, потерявшие кормильцев, блокадники Ленинграда и герои Чернобыля, - все, кому не могли дать наличными достойную пенсию или компенсацию за понесенный ущерб. Денег на всех не хватило.
Закон о монетизации льгот позволил втихую отодвинуть от привилегий некоторые категории населения, что, естественно, вызвало их недовольство. Но против нововведения решительно выступили и те сотни тысяч, кто уже получил или получит в ближайшее время деньги вместо льгот. Нетрудно заметить, что особо горячие страсти возбудила отмена бесплатного проезда на городском транспорте. Не сомневаюсь, что эту проблему удастся решить – мобилизацией местных финансовых ресурсов и денежными вливаниями из федерального бюджета. Однако вряд ли последствия непродуманного решения будут этим исчерпаны.
Поражает элементарная экономическая безграмотность затеянной реформы. Сегодня в большинстве цивилизованных стран пенсионеры пользуются теми или иными бесплатными услугами и скидками, но нигде наличными деньгами полностью льгот не заменяют. В России принято сумасшедшее решение: деньги платят даже тем, кто, имея право на льготы, по разным причинам ими не пользуется. Это значит, что деньги, полученные на лекарства или проезд по городу, можно потратить как кому вздумается, в том числе на выпивку и закуску, на игру в наперсток или в карты.
Во всем мире предпочитают оказывать неимущим целевую государственную помощь. Примеры хорошо известны. В Америке, Австралии, европейских странах определяются персональные лимиты на медицинское обслуживание. Ими пользуются либо бесплатно, либо со скидкой. Людям пенсионного возраста предоставляется право на транспортные услуги тоже со скидкой. Но если человек не нуждается, скажем, в лекарствах, никуда не ездит, ему не выплачивают наличными компенсацию за неиспользованное право.
Наращивая денежные выплаты населению, российские власти играют с огнем. Напуганный бурными протестными демонстрациями Путин повелел немедленно выделить нужные средства из казны, да еще и увеличить размер пенсий. Вброс огромной денежной массы в свободное обращение должен неминуемо подстегнуть инфляцию. А ее уровень и без того растет быстрыми темпами – за первый месяц года он уже поднялся на 2 процента. Инфляция грозит съесть, свести на нет все надбавки и компенсации, и в конечном итоге нуждающиеся останутся и без денег, и без льгот. А тут еще грядет повышение платы на жилье и коммунальные услуги. Можно себе представить, какая буря поднимется в стране. Никакой ОМОН не остановит.
Вину за случившееся российские чиновники, как обычно, на себя не берут. Дума валит на правительство, правительство – на губернаторов, те и другие – на здодеев-подстрекателей. На самом деле первопричина – очередная грубая ошибка президента. Он уверовал в свою безграничную власть, забыв, что времена все-таки переменись. Он создал систему безответственной «вертикали», подмял под свою администрацию все другие властные структуры, включая законодательную, судебную, региональную.
Недовольство правлением Путина возрастает, доверие к нему падает. И не только в среде рядовых граждан. Предприниматели жалуются на засилье бюрократии и угрозы со стороны прокуратуры. Журналисты стонут от необъявленных, но реальных цензурных ограничений. Парламентариям и членам правительства не нравится, что их постоянно делают козлами отпущения. Ворчат даже силовики и генпрокурор – Путин не дает им проводить карательные операции во всю мощь, на какую они способны. Не случайно начались разговоры о досрочном уходе Владимира Владимировича с поста президента. Если за дело возьмутся заговорщики, это тоже будет грубейшей ошибкой. Россия не выдержит чехарды сменяющих друг друга диктаторов латиноамериканского стандарта. Исправить допущенные Путиным ошибки совсем не просто, но совершенно необходимо. Важно не допустить их впредь. В противном случае губительный политический кризис станет неизбежным.