КОНЕЦ ПРЕКРАСНОЙ ЭПОХИ

Им давно уже вынесли смертный приговор, перечисляли, по пунктам, роковые симптомы. Их даже – по одиночке – не раз и не два хоронили, дивясь на их упорную противоестественную живучесть и раздражались ею. В самом деле, как удалось главным в стране телекомпаниям – Си-би-эс, Эй-би-си и Эн-би-си – протащить в XXI век допотопный тележанр вечерних новостей? И как удалось их звездным анкорменам сохранять 20 с лишком лет - в целости и сохранности - свою звездность, влиятельность и рабочее место? И эта невероятная стабильность была нажита в то время, когда всё вокруг них в новостном телебизнесе рушилось, обновлялось, круто и непрерывно менялось. Язвительный критик как-то сравнил новостное ТВ с непрерывно сотрясаемым вулканом, на краю которого преспокойно уселась эта звездная тройка ветеранов-анкорменов: Дэн Разер, Том Брокау, Питер Дженнингс.
И вот случилось – внезапно и резко, хоть и предсказуемо. Тройственный союз вечерних анкорменов, ведущих – каждый своим путем – телезрителей по лабиринту домашних и мировых новостей, рухнул в одночасье. Критики были правы – анахронизм управляемых вечерних новостей стал очевиден. Как и тоска обездоленных телемасс по умному и чуткому водительству. Которое стало таким же анахронизмом, как и вечерние новости.

ОНИ УХОДЯТ НАВСЕГДА, НО ПО-РАЗНОМУ
Первым ушел – на взлете славы, респекта, популярности – фаворит американских теленовостей и любимчик либералов Том Брокау. Застолбивший своей родной Эн-би-си на восемь лет подряд первое место в рейтинге среди соперничающих телекомпаний.
Уходят анкормены по-разному. Кое-кто склонен их сравнивать с экс-президентами – очень важные бугры, оказавшиеся вдруг с кучей свободного времени на руках. Не так-то легко расстаться с самоупоением, когда миллионы ловят каждое твое слово.
Уолтер Кронкайт, к примеру, ушел в отставку, слегка прикрыв за собой дверь, оставив в ней щелочку. Надеясь, что его будут звать на работу. Как ни странно, не случилось.
Зато телеведущий Эн-би-си Чет Хантли, задумав уйти на пенсию, сделал это, ни разу не оглянувшись. Завершая свою последнюю передачу, он посмотрел в камеру и сказал: «Новости будут лучше и счастливее, если мы сами хорошо поработаем над их созданием». И отбыл безвозвратно в родную Монтану.
Том Брокау, как и его дальний коллега, ушел с работы телеведущего окончательно и бесповоротно. Его бесчисленные фанаты уже начали горестный отсчет времени П.Т. (после Тома). Деликатный, сочувствующий, сентиментальный, с абсолютным слухом на человека в беде, стыде, страданье – Брокау был для многих «отцовской фигурой» на телеэкране. Отсюда такая страстная его идолизация и почти наркотическая зависимость от него его приверженцев. Этим, редкостным в журналисте даром доброты и сердечного проницания только и можно объяснить такой прилив к передаче Брокау массового телезрителя. Два других его коллеги, к примеру, начисто такого дара лишены и предпочитали суперменствовать, а не лирически сближаться с публикой.
Его, слегка ироническая, человечность смягчала даже неколебимых кремлевских вождей. Он первым из иностранных журналистов взял интервью у Горбачева, Примакова, который метил в российские лидеры, и Путина, который им стал. Я помню, как официально и формально складывалось его интервью с Горбачевым. Пока Том Брокау, чтобы растопить лед, не тронул собеседника рукой – чудный жест, немыслимый для церемонного Горбачева. И ввел беседу в человеческое русло, нормальное в Америке и непривычное в России.
Другой из славной тройки анкорменов, их старейшина – и по возрасту (73) и по легендарной лихой карьере - Дэн Разер уйдет в отставку 9 марта. На год раньше взлелеянной им круглой – в четверть века – годовщины его бурного анкорменства на Си-би-эс. В отличие от пай-мальчика и чистоплюя Брокау, Разер – рисковый, с захлестами, журналист, не раз напарывался на неприятности по службе и сносил чернуху на своей репутации. Но последний скандал – когда Разер, на основании фальшака, наехал всенародно на президента Буша, обвинив его в закосе от военной службы в военное время, - оказался злокачественным, с угрозой фатальности для всей, блестящей и добычливой, карьеры Разера в тележурнализме. И Разер благоразумно, хотя и темпераментно, с горечью и злостью, поспешил ретироваться – до обнародования результатов расследования о поддельных документах против Буша.
Мне еще предстоит писать о Разере, когда он насовсем покинет кресло анкормена, столь любимое и так ценимое им. Уйдет, не исключено, хлопнув дверью. Он вообще человек штормовой или, скорее, ураганный. Свою карьеру в CBS он начал с потрясающего репортажа из самого жерла урагана Карла во Флориде. И кончит, пожалуй, на ураганной волне Разергейта – по аналогии с никсоновским Уотергейтом. Как Никсон в свое время был козлом отпущения за все политические грехи, так и Дэн Разер, похоже, станет козлом отпущения за грехи журналистики – настоящие и мнимые. А у него с Никсоном были свои разборки. 1974 год. Президентская пресс-конференция. В ответ на провокационные, с точки зрения президента, вопросы Разера Никсон мгновенно парирует: «А вы сами собираетесь участвовать в выборах?» Дэн Разер не растерялся. «Я – нет. А вы, сэр?» - спрашивает он президента, погрязшего в Уотергейте.
И это не единственный журналистский подвиг Дэна Разера. Он всегда выполнял самые ответственные, трудоемкие и рисковые задания. Он хотел и делал погоду в тележурнализме. Работая в коммерческом ТВ, он всеми силами, правдами и неправдами, старался не допустить в жанр теленовостей таблоидных приемов и эффектов. Однажды Разер попросту ушел с экрана – оборвав трансляцию на шесть минут – в знак протеста, когда его боссы предпочли теннисный матч в Майами – живому, с места, репортажу о визите папы Иоанна Павла II.
Остается из триумвирата один Питер Дженнингс. Помимо личной выработки (второе место по рейтингу среди конкурентов), он будет подбирать остатки славы, почета, всенародной (хотя и очень уменьшенной в массе) любви к двум, выпавшим из строя, его коллегам. Ему некуда спешить и нет никаких поводов для ухода. Дженнингс – высший, чистопородный профессионал в своем деле телеведущего. Кажется, он – прирожденный анкормен. Виртуоз телевещания. Его новостные передачи – это органика и цельность, возведенные в абсолют. Просто каждый вечер в телестудии АВС Питер Дженнингс легко и слегка отстраненно, без лирики и без нажима, и даже без личного окраса демонстрирует виртуозное искусство анкормена. Только физический износ может прервать его бесперебойную службу. Там, где энтузиасты уходят, профи остаются.
И хотя этим трем телебогатырям уже есть или готовится молодая смена, у них нет и быть не может законных наследников, прямой преемственности. Они сами – последние из могикан новостного телебизнеса. Не успел экс-ведущий Эн-би-си надкусить свой первый безработный день, как «Нью-Йорк таймс» разразилась таким заголовком: «Том Брокау ушел, и вместе с ним сгинул золотой век теленовостей».

ПОСЛЕДНИЕ ИЗ МОГИКАН
Да, вместе с этой могучей тройкой анкорменов кончается прекрасная эпоха американского ТВ, когда передачи вечерних новостей собирали около телевизора чуть ли не всю страну и за полвека воспитали несколько поколений телезрителей. Оперативность новостей, объективность подачи информации, надежность источников, - все это и создало авторитет анкорменов. Это была классика телевещания, и предшественник Дэна Разера на Си-би-эс, патриарх американских теленовостей Уолтер Кронкайт с его веской, вдумчивой и домашней интонацией воспринимался страной как «отец нации».
Тройка нынешних почтенных анкорменов начинала в эту классическую для новостного бизнеса эпоху – доинтернетную, докабельную, а главное – до-CNN-ю, когда новости были поставлены на поток. Любопытно, что если Разер и Брокау вступили в должность с миссией, с личной лептой в искусство телеведущего, то Дженнингс, получив повышение, просто пришел на работу. Это был профессиональный чистяк. Как и сейчас, 21 год спустя.
И вот знакомый телемир, с его традициями, идеалами и потенциями, вдруг обрушился вокруг них. И в кратчайшие сроки.Чтобы совладать с новой и грозной реальностью, Том Брокау даже изобрел свою теорию «Биг Бэнга»: «Были две планеты на теленебесах – CBS и NBC. Затем ABC доросла до планеты, и стало их три. Вдруг – бац! – новая вселенная возникла, и все эти планеты хотят светить в ночи. А чтобы стать источником света, необходимо горючее. То есть содержание. А где его взять - и как сделать, чтоб оно не иссякло?»
Вот тут и началась изнурительная конкурентная борьба – с местными телестанциями, которые чаще выходят в эфир, с тьмой кабельных каналов и ненасытным монстром Си-эн-эн, с его беспрерывным, денно и нощно, прокатом новостей. Было уже не до оригинальных новостей – охота шла за все редеющей аудиторией, развращенной приманками кабельного ТВ. Вдобавок значительная и все растущая часть отступников повадилась за новостями в интернет. Изобретались новые – тоновые, сюжетные, актерские – приемы завлечения телезрителя. Самые изысканные и самые грубые способы развлечения зрителя, поиски сенсаций, мелодрамы, былей и небылиц. Короче, это уже была не классика, а декаданс теленовостей.

НОВОСТЬ, КОТОРАЯ НЕ НОВА
В этих новых и необычных условиях и обнажился вдруг парадокс вечернего тележанра. Там нет и быть не может новостного свежака, собственно новости. Когда три общенациональные компании страны выходят в вечерний эфир со своими новостями, их давно уже опередили бесчисленные кабельные и местные телестанции, не говоря о радио и интернете. Новости CBS, NBC и ABC – неизбежно застарелые (не новости, а мумии новостей), информация – потертая, с чужого плеча, ажиотаж и сенсации – мнимые, наигранные. Разве удивительно, что вечерние программы, совместно с их анкорменами, давно уже называют вопиющим анахронизмом.
В диалоге только что возобновленной на Бродвее пьесы Крэга Лукаса «Головорез» героя задело за живое сообщение по ящику. «Брось, милый, - утешает его жена. – Это всего лишь «новость», а не на самом деле».
Смешно? Кому как.
Кому было не до смеха, так это анкорменам-традиционалистам, которым даже не положено было свое мнение иметь – как бессмертному Молчалину из «Горя от ума».
Теперь всё изменилось – не в последнюю очередь по причине победы на президентских выборах красных штатов над синими. Преемник Тома Брокау Уильямс в первый же день предупредил, что «ось Нью-Йорк – Вашингтон – худший враг журналистики» и что красно-штатная (сиречь республиканская) глубинка – неиссякаемый источник его, Уильямса, любви и вдохновения.
«Красное во что бы то ни стало!» – нет, это не лозунг времен гражданской войны в России, а тенденция вечерних теленовостей в погоне за ускользающим зрителем. И вот уже чудом (надолго ли?) уцелевший анкормен ABC, лощеный щеголь и плейбой Питер Дженнингс инкарнирован телехозяевами в сентиментального популиста, чтобы быть ближе к народу и остаться на плаву.
Не до жиру. Не до чистоты жанра. Быть бы живу.
Традиционное ТВ благополучно почило.
Король умер.
Да здравствует король!