Наполеон из Нью-Йорка
Этого низкорослого, веселого толстяка, который, казалось, сейчас пустится в пляс, я увидел на ЛаГвардия авеню в маленьком сквере рядом с одним из отделений Сити-банка между Вест Третьей улицей и Бликер стрит. Человек застыл на месте в тот момент, когда он хлопал в ладоши и то ли пел, то ли выкрикивал какую-то шутку. Это был Фиорелло ЛаГвардия, а точнее - его скульптурное изображение в бронзе. Я видел много установленных в Нью-Йорке памятников выдающимся людям, однако этот был непохож ни на какой другой. Обычно запечатленный в бронзе человек стоял в строгой позе почти по стойке смирно, единственное, что ему разрешалось, – это слегка повернуть или наклонить голову, а также красиво вскинуть руку якобы в момент произнесения речи, так как губы его всегда были сомкнуты. Если же он сидел в кресле, то ему было позволено иногда закинуть ногу за ногу, но не более того.
Здесь же портретируемый был схвачен в движении: он делает широкий шаг, бурно жестикулирует, его рот широко открыт. Сразу становится ясно, что перед нами необыкновенно эмоциональный, подвижный и энергичный человек. Стоящий на невысоком гранитном пьедестале, он лишь слегка возвышается над проходящими мимо людьми, и временами кажется, что он прямо сейчас произносит перед ними речь, взобравшись на небольшую подставку, чтобы лучше видеть своих слушателей.
Этот памятник был создан Нилом Истерном - известным нью-йоркским скульптором, который являлся некоторое время президентом Национальной Ассоциации скульпторов. Житель Бруклина Нил Истерн, был выбран специальным Комитетом по увековечиванию памяти Фиорелло ЛаГвардии из нескольких кандидатур. Открытие памятника состоялось 19 октября 1994 года, то есть ровно десять лет назад.
Нет сомнения, что немного странно звучащее имя ЛаГвардия известно практически каждому ньюйоркцу, хотя бы потому, что все наверняка знают о существовании в нашем городе аэропорта ЛаГвардия. Однако почему так названы эти воздушные ворота Нью-Йорка, известно, вероятно, не всем.
Фиорелло ЛаГвардия родился в 1882 году в нью-йоркском районе Гринвич Виллидж в семье итальянца-католика Ачиллы ЛаГвардии и Ирены Коэн, которая выросла в религиозной еврейской семье, происходившей из австро-венгерского города Триеста. Всего за два года до этого они эмигрировали в США.
Отец Фиорелло служил в американской армии капельмейстером и вскоре после рождения сына был послан на далекую заставу в Южной Дакоте, а затем в Аризону. В 1898 году он получил тяжелейшее отравление продуктами, поставляемыми для питания в армию, и через 4 года после этого умер.
Потеряв мужа, Ирена ЛаГвардия с детьми вернулась в Австро-Венгрию к своим родственникам. Там восемнадцатилетний Фиорелло добился работы в американском консульстве в Будапеште и Триесте, быстро научившись бегло говорить на пяти европейских языках. Но там же он испытал на себе прямую и интенсивную этническую ненависть. Понимая, что его наполовину еврейское происхождение и отсутствие университетского образования всегда будут препятствовать его продвижению по дипломатической службе, он отказался от должности и вернулся в Нью-Йорк в 1906 году, где стал работать переводчиком в американском Бюро иммиграции на Эллис Айленде, одновременно обучаясь на юридическом факультете Нью-йоркского университета.
Успешно закончив учебу, он открыл свой офис, специализируясь на защите прав работников-иммигрантов в швейной промышленности. Хотя ЛаГвардия не был богатым человеком, он часто бесплатно представлял плохо владевших английским языком бедняков-эмигрантов в суде, благодаря чему приобрел множество друзей и высокую репутацию среди еврейских швейников и мелких торговцев Нижнего Ист Сайда.
Мечтая сделать политическую карьеру, Фиорелло ЛаГвардия вступил в республиканскую партию. Свою первую попытку попасть в Конгресс США он проиграл, но не упустил свой второй шанс, став в 1916 году первым конгрессменом итало-американского происхождения. Он занимал эту должность до 1932 года с двумя перерывами.
Во время первого перерыва в 1917 году он находился в Европе, будучи одним из пяти конгрессменов, завербовавшихся в армию. Он служил в Италии, командовал американскими военно-воздушными силами на итало-австрийском фронте, летал на истребителе, тренировал новобранцев, вел активную пропагандистскую работу и участвовал в нескольких секретных операциях. Демобилизовался в звании майора.
Второй перерыв был в 1919 году. ЛаГвардия включился в муниципальную политику, добиваясь кресла мэра Нью-Йорка. Но потерпел поражение, тяжесть которого усугубилась тем, что в 1921 году умерли его жена и маленькая дочь от туберкулеза - болезни трущоб. Этот удар поначалу тяжело отразился на его общественной деятельности и грозил полностью расстроить его карьеру. Однако ему удалось трансформировать смерть жены и дочери в повод для бескомпромиссной борьбы с продажными чиновниками, за лучшую жизнь граждан, в первую очередь бедняков, новых иммигрантов и представителей национальных меньшинств.
Против него объявили крестовый поход промышленники-нувориши, расисты и безжалостные богачи. А он выставил их на посмешище. В 1922 году на выборах в Конгресс США противники ЛаГвардии выдвинули против него еврейского кандидата, обвинив Фиорелло в том, что он является юдофобом и антисемитом. Друзья советовали ему публично сообщить о том, что его мать еврейка, но вместо этого он вызвал своего оппонента на дебаты, которые должны были вестись на идиш. Тот отказался и проиграл выборы.
ЛаГвардия позволял общественности идентифицировать себя как итальянца, а не еврея, несмотря на иногда весьма соблазнительные обстоятельства не делать этого. Но если было нужно, он выступал пылким адвокатом прав евреев.
Первым законопроектом, предложенным ЛаГвардия после занятия им в 1922 году своего места в Конгрессе США, было наказание смертной казнью поставщиков недоброкачественных продуктов для военнослужащих. Этот билл не прошел, но ЛаГвардия навсегда сохранил отвращение к продажным государственным чиновникам, стремящимся избежать ответственности после получения взяток.
В 1932 году он потерял свое место в Конгрессе, но выиграл пост мэра Нью-Йорка. Новому градоначальнику достался агонирующий после Великой депрессии мегаполис.
Будучи ростом 5 футов и 2 инча, то есть около 158 сантиметров, ЛаГвардия пользовался необычайным уважением и доверием ньюйоркцев и правил городом, как Наполеон, став его героем-политиком. Коренастый, необычайно энергичный, смелый и инициативный «Маленький цветок», как дословно переводится его имя с итальянского, дал своей деятельностью людям надежду и твердую веру в справедливость. Он был прост в обращении, охотно общался с жителями города, принимал активное участие в самых различных общественных мероприятиях.
В годы пребывания на посту мэра Нью-Йорка Фиорелло ЛаГвардия был одним из самых яростных оппонентов Гитлера. Он публично и непримиримо обличал нацистский режим в Германии, называя Гитлера «извращенным маньяком». Гитлер в свою очередь провозгласил его своим личным врагом. В 1937 году перед открытием Всемирной выставки в Нью-Йорке, ЛаГвардия призвал к созданию специального «павильона ужаса», разоблачающего «фанатиков-коричневорубашечников». Это вызвало протесты германского правительства. Посол Германии сделал официальное представление Государственному секретарю США по поводу высказываний ЛаГвардии, на что тот заявил, что в соответствии с положением американской Конституции о свободе слова, мэр Нью-Йорка имеет право высказывать вслух любые свои мысли. Президент Рузвельт оказал в данной ситуации молчаливую поддержку мэру.
В 1938 году после раздела Чехословакии и «Кристаллнахт» - еврейского погрома в Германии, ЛаГвардия усилил свою разоблачительную деятельность, провозгласив гитлеровский режим угрозой миру. Последующие события доказали его правоту.
Деятельность ЛаГвардии на посту мэра Нью-Йорка наложила неизгладимый отпечаток на лик и социальную жизнь этого великого города. Под руководством нового мэра была унифицирована и объединена вся транспортная система мегаполиса, консолидировано и централизовано управление городским хозяйством, уничтожены нелегальные притоны, где велись азартные игры, и построен целый ряд мостов, парков и аэропорт. Под руководством Роберта Мозеса - начальника управления парков в городском правительстве, возглавляемого Фиорелло ЛаГвардия, было осуществлено беспрецедентное строительство парков на территории всех пяти боро Нью-Йорка.
Через десять лет после смерти любимого мэра, наступившей в сентябре 1947 года, благодарные ньюйоркцы открыли первый памятник, посвященный ЛаГвардии. Он представляет собой бюст бывшего мэра в натуральную величину, установленный на пьедестале из темного розоватого мрамора. Этот бюст был создан известным скульптором Джо Дэвидсоном в 1934 году и находился в коллекции автора вплоть до его смерти. В 1952 году бюст был выкуплен Ассоциацией памяти ЛаГвардии, подарен городу и установлен в парке, к которому примыкает игровая площадка, носящая имя «Little Flower» - «Маленький цветок». И парк, и игровая площадка находятся на краю крупного жилого комплекса имени ЛаГвардии на углу улиц Джефферсон и Мэдисон в Манхэттене.
Оба скульптурных памятника, о которых я написал, относительно небольшие по размерам. Самым же крупным памятником Фиорелло ЛаГвардии является аэропорт его имени. Изначально построенный в 1929 году на месте бывшего парка, аэропорт никак не мог обеспечить потребности быстро развивающейся транспортной системы города. В 1937 году на этом месте началось строительство нового аэропорта, которое закончилось через два года. В честь действующего мэра аэропорту было присвоено название New York Municipal Airport - LaGuardia Field. В 1947 году он был переименован в ЛаГвардия аэропорт – один из крупнейших на внутриамериканских авиалиниях.
Таким путем жители Нью-Йорка засвидетельствовали свою любовь к этому замечательному человеку, оставившему неизгладимый след на лике и в жизни нашего великого города.
