ЗАСЛУЖИВАЕТ ЛИ КОЛУМБ ДНЯ ПОЗОРА?

ГЕРОЙ ИЛИ АНТИГЕРОЙ?
Уж так повелось – с 500-летия открытия Америки, которое отпраздновали парадами, концертами, конкурсами и оргией фейерверков – что каждый последующий Колумбов день сопровождается с тех пор яростными спорами вокруг этого всеамериканского идола, первооткрывателя Америки. И споры эти, пожалуй, важнее, чем поиски захоронения этого героя - или антигероя - новейшей истории, а на его останки претендуют сразу несколько стран по обе стороны океана. И кем был по происхождению этот великий авантюрист – итальянец, испанец или еврей – тоже не так уж и важно.
Официальному энтузиазму панамериканистов противостоят оппозиционные голоса историков, журналистов, писателей, политических и религиозных деятелей, призывающих к публичному разоблачению ложного кумира, созданного – так они считают - по невежеству, из благих – патриотических – намерений и в целях ближайшей политической выгоды. И эта антиколумбова кампания не есть деятельность горстки истовых иконоборцев или латиноамериканская вендетта. Нет, это довольно широкое общественное движение, вызванное, среди прочих причин, и тем, что итало-испано-американская легенда о Колумбе стала со временем слишком возвышенной, патриотически приторной и не всегда вразумительной.
Героический символ откололся от своего реального источника и превратился в трескучую риторику. Тем более – в Америке. Для многих поколений здешних школьников Колумб был – и остается - безусловно героической фигурой, отважным первооткрывателем, чьи помыслы и деяния, по словам его биографа Вашингтона Ирвинга, приводимым во всех учебниках, были всегда «возвышенны и благородны». В американском толковании Колумб был последовательно: первым иммигрантом, первым истинным «янки», дельцом с размахом, символом американской предприимчивости, инициативности и успеха.
Однако эпоха политического и социального мифотворчества ушла в далекое прошлое, и теперь, в связи с общими ревизионистскими настроениями в американском обществе, анахронический миф о Колумбе потребовал документальных коррективов и в процессе исторических выяснений и расследований (иногда смахивающих на уголовные) был радикально изменен.

АНТИ-КОЛУМБ
Первой книжной ласточкой в этой антиколумбовой стае была не публицистическая книга и не научное исследование, а как теперь принято говорить, художка – исторический роман «Арфа и тень» кубинского прозаика Алехо Карпентьера. Художественное развенчание Колумба показалось тогда настолько неуместным, тенденциозным, чуть ли не ересью, что, несмотря на географическую близость Кубы к Штатам, американское издание этого обличительного романа появилось через полтора десятилетия после испанского оригинала, а тот, к слову сказать, был издан только посмертно. И это несмотря на то, что в странах Латинской Америки и Карибского бассейна злополучное «колумбово наследие» истребления или порабощения коренного населения и экологической разрухи издавна – и до сих пор - является актуальной, животрепещущей проблемой. Фидель Кастро, например, правящий островом, испытавшим на себе неистовую жестокость и варварство губернаторства самого Колумба и его команды, отрекся от своего испанского происхождения, объявил себя индейцем и предал анафеме испанских завоевателей, применявших к «его народу» политику геноцида и рабского закабаления.
По сюжету, «Арфа и тень» – скорее о последствиях открытия Колумбом Америки, но по художественному пафосу этот роман - открытие Колумба Карпентьером. Писатель страстно и последовательно развенчивает миф о Колумбе двухсотлетней выделки, изображая Великого Адмирала «всех морей и океанов» человеком порочным, безудержно и часто беспричинно – до патологии, до садизма – жестоким да еще и алчным. Единственный стимул его морских странствий и открытий – судорожная, доходящая до бешенства, страсть к золоту.

ЛИЧНО ОТВЕТСТВЕН?
Того же мнения, кстати, придерживаются и историки. Наиболее круто и фактически безупречно - Ганс Конинг в нашумевшем эссе «Заслуживает ли Колумб дня позора?» Вопросительный знак здесь чисто риторический, потому что всем ходом своего бесстрастного уголовного расследования преступлений Колумба против человечества в лице мирных карибских индейцев, стертых с лица земли за несколько лет колумбова губернаторства на своих «Индиях», Конинг подводит читателя к единственно возможному ответу.
Предугадывая возражения, что Колумб в своей извращенной жестокости и алчности был сыном своего века и своей страны, Конинг доказывает, что даже в кровавых анналах человечества система угнетения и закабаления индейцев, введенная лично Колумбом, выделяется своей свирепостью и лютостью. Вот некоторые факты, приводимые историком.
Колумб имел обыкновение вешать индейских вождей или поджаривать их, как окороки, над медленно горящими кострами. Индейцам, не выполнившим норму золотой добычи, по его приказу отсекали руки. Привычным делом на Колумбовой Эспаньоле (нынешние Гаити и Доминиканская республика) было разрубать на куски мужчин, женщин, детей и продавать с прилавков испанским солдатам для их собак. Индейцев обезглавливали, сжигали на кострах и вешали (Колумб велел соорудить по всему острову 340 виселиц).
Колумб, утверждает Ганс Конинг, лично ответствен за чудовищный геноцид коренного населения Америки. Никакого преувеличения. Одни только факты: из восьми миллионов таино, населявших остров ко времени высадки Колумба, в 1514 году осталось 28000 – это было невиданное по тем временам массовое истребление целого народа. Именно Колумб заложил основы грандиозного Холокоста против туземного населения, проводимого по его стопам и его методами испанскими и английскими конкистадорами.

РАЗВЕНЧАНИЕ МИФА
Другой историк (а также социолог и эколог) Кирпатрик Сэйл в книге «Завоевание рая» прослеживает зарождение и канон американского мифа о Колумбе. И затем, всем ходом документального расследования, камня на камне не оставляет от этого мифа. Вот несколько примеров:
Единственным мотивом отважного и безрассудного броска Колумба в неведомое была золотая лихорадка. Колумб балдел от золота – не от восточных пряностей.
Колумб был генуэзец, а не итальянец, гражданин Генуэзской республики, поскольку Италии как таковой в XV веке не существовало.
Вопреки колумбовой легенде, Христобал Колон (поскольку Христофор Колумб – это тоже из легенды), отправляясь в свое первое плавание, вовсе не предполагал, что высадится в Индии или Китае: ни один из этих пунктов прибытия не фигурирует в его договоре с испанской королевской четой...
Сэйл также утверждает, с фактами на руках, что адмирал «всех морей и океанов» был в лучшем случае посредственным навигатором: в двух плаваниях он потерял пять кораблей из семи под его командованием. А вот факт, открытый и доказанный Сэйлом в пику расхожей колумбиане. Оказывается, Колумб знал, что открыл новый материк, на который до него не ступала нога белого человека, но умышленно скрывал это, чтобы убедить испанских монархов финансировать его дальнейшие плавания.
Переоценка ценностей? Низвержение общепризнанного героя? Почему спустя больше пяти столетий после открытия Америки продолжаются ожесточенные споры вокруг человека, который первым ступил на ее землю? (Если не считать викингов, которые, согласно другой ревизионистской гипотезе, опередили Колумба на два столетия).

ИСПАНИИ ПОВЕЗЛО
Роман Алехо Карпентьера, который положил начало этой неумолкающей полемике между ниспровергателями кумира и его защитниками, состоит из трех частей, каждая - в иллюзорном пространственно-временном измерении. В первой части – Европа ХIХ века – папа Пий IХ совершает необходимые приготовления к церковной канонизации Колумба. Художник-публицист Карпентьер пользуется случаем, чтобы высказать свою излюбленную мысль: Ватикан «решил вознаградить генуэзского адмирала за уничтожение – крестом и мечом – туземной культуры». На наших глазах создается возвышенная легенда, когда Пий IХ в 1851 году причисляет Христофора Колумба к лику святых – во имя укрепления веры и ради более меркантильных политических целей. В преддверии этого события автор устраивает вымышленный диспут вокруг канонизации честолюбивого мореплавателя. В диспуте принимают участие Вольтер, Шиллер, Жюль Верн, Карл Маркс и другие, включая Виктора Гюго, который говорит:
-Если бы Колумб был приличным навигатором, он бы никогда не открыл Новый Свет.
В третьей и самой принципиальной для автора части выступает сам Колумб с исповедальным рассказом о своем первом плавании наугад через Атлантический океан в поисках золотоносных гор Индии и Китая. Однако вместо золотых слитков или хотя бы индийских пряностей он наталкивается в Новом Свете на полуголых индейцев, принимающих его за белого бога. Поразмыслив, Колумб в романе Карпентьера решает подменить «золото Индий плотью индейцев», заложив таким путем основы рабовладельчества и работорговли в Америке. Сотни индейцев были насильно вывезены в Испанию или в оковах посланы на добычу золота в самой Америке. Это уже деяния не романного, а исторического Колумба. Он бы лично завалил Испанию дешевым рабским трудом, если бы его враги-церковники не наложили запрет на работорговлю в стране. Нет худа без добра: спасибо испанским клерикалам-инквизиторам.

РЕСТАВРАЦИЯ СИМВОЛА
Образ Колумба, возникающий из этой блестящей историко-художественной импровизации, имеет мало общего с каноническим образом в бесчисленных учебниках истории, монографиях и энциклопедиях. Была ли сама его высадка на один из островов Карибского бассейна действительно открытием Америки?
С европейской колокольни – да. Но не с точки зрения здешних аборигенов. Нельзя открыть землю, уже населенную тысячелетиями и процветающую в смысле богатства и оригинальности культур, религий и социальной жизни. Не открытие, а сшибка цивилизаций, европейской и туземной (точнее сказать – туземных), и это столкновение закончилось гибелью индейской цивилизации и истреблением коренного населения Америки. Некоторые историки даже считают Колумба ответственным за первый в мировой истории геноцид. Что, если бы Колумбу довелось вернуться в современную Америку? Согласно Карпеньтеру, адмирал всех морей и океанов содрогнулся бы при виде катастрофических последствий его морской авантюры.
Хватит тянуть на Колумба. Не есть ли подобный подход – с современной точки зрения на историческую личность – анахронизмом? Применением к прошлому сегодняшних нравственных и политических мерок? Уж коли мы гипотетически переместили Колумба в наше время, то представим его удивление, узнай он, что потомки сурово судят его за алчность, корыстолюбие и административную жестокость – качества, которые он разделял со своими разноплеменными современниками, будь то испанцы, португальцы или англичане, рассматривавшие Новый Свет как верный путь к власти, богатству и славе. На то они и конкистадоры, а победителей, как известно, не судят. Или все-таки судят? Открытие Колумба перевернуло весь ход мировой истории, и не соверши его он, Америка была бы неизбежно открыта пару лет спустя. Все пороки, злоупотребления и даже преступления Колумба, как бы сейчас сказали, «против человечества» были известны и раньше – недаром он кончил свои дни в испанской тюрьме, однако перечеркивает ли всё это его исторические заслуги перед тем же человечеством?
В разгар споров вокруг первооткрывателя Америки президент Гарвардского университета предложил остроумную формулу отрицания-признания Колумба:
«Когда Колумб отправился в плавание, он не знал, куда плыл; когда он высадился на берег, он не знал, куда его занесло; когда он вернулся на родину, он так и не узнал, где побывал; и тем не менее он открыл Америку».
Вот именно! Конечно, все новые книги о Колумбе вносят значительный корректив в его прежний упрощенно-героический образ, но из года в год мы здесь в Америке продолжаем праздновать день, когда он высадился на острове Самана.
С Колумбовым вас днем, дорогие читатели!