Из океана на стол

То, что наука охватывает буквально все стороны жизни, конечно, хорошо, а уж то, что самая недоступная и таинственная из всех стихий – вода, а точнее, жизнь водных обитателей стала теперь уже не такой тайной, какой была еще несколько десятилетий назад, просто замечательно. Конечно, невозможно охватить сразу все стороны жизни такой сложной стихии, как Мировой океан. До недавнего времени загадкой для людей оставался животрепещущий вопрос, а именно - повадки того милого существа, без которого пиво во многом теряет свою значимость. Речь, разумеется, идет не только о раках, но и об их ближайших родственниках – лангустах и омарах.
Благодаря стараниям ученого Тревора Корсона этот пробел в наших знаниях успешно ликвидирован. Не так давно свет увидела его новая книга «Тайная жизнь омаров» («The secret Life of Lobsters»), в которой автор во всех подробностях описывает быт этих таинственных жителей морей до их превращения в закуску.
Корсон рассуждает, что омароловы для восточного побережья являются тем же, что и ковбои для средних штатов, и славой они обделены совершенно незаслуженно. Более того, омар, безусловно, сближает человека и остальной животный мир. Как-никак, а именно он является последним представителем мировой фауны, которого люди видят целиком на своей тарелке. Сознание того, что ты полностью видишь перед собой того, кого собираешься поглотить, совершенно невозможно сравнить с обычным бифштексом или банальной отбивной! Кстати, довольно часто именно после знакомства с омаром люди неожиданно становятся вегетарианцами, ибо, как уже было сказано, одно дело – съесть чей-то там фрагмент, а другое – труп свежевыловленного и у вас на глазах прокипяченного пусть и не тебе подобного, но все же существа.
К сожалению, омары – очередная жертва предвзятого отношения. Рядовой потребитель шовинистически убежден, что они одиноки и замкнуты, хотя на самом деле омары существа весьма общительные. Другое дело, что они не слишком добры друг к другу, свидетельством чему может наглядно послужить неоднократно наблюдаемая Корсоном любимая забава омаров, за которыми он следил целых два года в водах близ штата Мэн. Омары поливают друг друга уриной. Мочевые пузыри находятся у них в голове, и особи покрупнее нередко устраивают соревнование «кто кого».
Но моча играет и важную роль в продолжении рода. Половой акт у омаров начинается с того, что самка встает напротив самца, не дает ему пройти и обливает его своими испражнениями. Затем у нее начинается синдром предвозбуждения. Характеризуется он тем, что самку начинает раздражать все. В первую очередь ее сексуальный партнер, которого она толкает, бьет, забрасывает гравием и продолжает обливать мочой. В общем, «мочит в сортире». Самец ведет себя понимающе и ласково, не нападает на истеричную партнершу, а терпеливо ждет. Наконец самка выбивается из сил и опускается в изнеможении на дно. Тогда самец переворачивает ее на спину и не спеша залезает на ее тело. Он целиком проникает небольшой клешней в ее спермонакопитель, забивает своим семенем (чтобы другие самцы уже не могли ею воспользоваться) и быстро, но аккуратно выходит из нее, так как совсем рядом со спермонакопителем находятся внутренние зубы, которые вполне могут повредить мягкие ткани, не защищенные панцирем.
Через некоторое время на свет появляются те, кого Корсон зовет «суперлобстерами». Это маленькие, размером с горошину, икринки, безмятежно плывущие по жизни, развивающиеся в полноценного омара. Переходный возраст длится десять дней. К этому времени они уже вполне напоминают омара, но плавают, как настоящие рыбы, то есть целенаправленно двигаются в воде, а не просто несутся туда, куда поведет их поток. И это, кстати, единственный период в жизни омаров, когда они плывут вперед. В это время у них есть одна миссия – найти себе жилище. Его они рано или поздно находят, причем, как правило, уже не меняют и остаются там на всю жизнь. Пускать туда посторонних они не любят и лишь ненадолго отлучаются с целью найти себе пропитание или побрызгать себе подобного мочой.
Собственно говоря, именно так и проходит жизнь омара. Но дальше Корсон рассуждает о моральной стороне вопроса. Если под зеленым панцирем омара кроется душа, то следует подумать о наиболее моральном способе лишения его жизни.
Нервная система омаров уже неплохо изучена. Ничего похожего на рецепторы боли ученым найти не удалось. Нервные системы омаров по своей сути напоминают комариные, то есть не слишком развитые. Но со стопроцентной уверенностью нельзя утверждать, что боли при кипячении живой омар не испытывает.
Чтобы боль омар не чувствовал, его можно поставить носом на стол и, одной рукой придерживая хвост, другой массировать ему усы. Таким образом омар будет загипнотизирован. С другой стороны, учеными было установлено, что хотя болевые ощущения, безусловно, должны уменьшаться, процесс смерти становится более длительным, так как и убивающий его кипяток не столь сильно действует на нервную систему.
Точно так же можно непосредственно перед готовкой поместить омара в морозильную камеру. От холода метаболические процессы несколько замедляются, и душа омара перейдет в мир иной более спокойно.
Теперь наступает еще один важнейший вопрос: есть или не есть? Речь, разумеется, идет не о шейке, точнее хвосте, состоящего из совершенно не тронутого токсинами белка, а о зеленоватой слизи, которая часто скапливается у головы и стекает к хвосту. Ответ – нет, не есть! Потому что там как раз и скапливаются те самые переработанные токсины, которые обрабатывает орган, служащий у омара одновременно печенью и поджелудочной железой.
Теперь поговорим и о злободневной проблеме, то есть о массовом истреблении омара, высокополезного для мировой гармонии существа, чем мы, по мнению «зеленых», якобы наносим непоправимый урон фауне. Корсон описывает интереснейший эпизод из жизни омаров. Он и его помощники поставили обычную сеть для ловли омаров, щедро наполнили ее приманкой и двадцать четыре часа следили за происходящим. Омары полезли в ловушку, и более половины из них съели приготовленную для них снедь. После чего девяносто четыре процента омаров благополучно покинули ловушку. За двенадцатичасовой период более трех тысяч раз омары подходили к сети, но из них лишь сорок пять вошли в ловушку, а пятеро из нее не выбрались. Трое из них оказались «малолетками», которых никто и не купит.
Итак, вот он, урон мировой фауне: два омара из трех тысяч. Согласитесь, результат не слишком ужасный даже для «зеленых».