Прививки Била Гейтса

Умозрительный для большинства человечества вопрос – что делать, если у вас завалялся денежный излишек миллиардов эдак в 20-30, – до недавних пор мало волновал и самого богатого человека планеты Билла Гейтса. На все напоминания своего правильного еврейского папы о том, что неплохо бы и поделиться с окружающими накопленным богатством, Билл, как правило, отмахивался и отнекивался. Мол, правильно руководить «Майкрософтом» уже само по себе большое благодеяние миру и Америке вообще, а Сиэтлу в частности.
Была у Билла многократно им озвученная идея о том, что детям своим он в педагогических целях ужасно много денег не оставит. Только вот на что потратить «виндовские» миллионы и миллиарды - решить Гейтсу было недосуг.[!] Нельзя сказать, чтобы он не искал деньгам приложения. То записные книжки Леонардо да Винчи купит за кругленькую сумму, то отпишет чек на компьютеризацию школ. Да душа от этих пробных благодеяний не пела.
Но в конце концов пытливый ум компьютерного кудесника нашел применение деньгам. На протяжении последних семи лет Билл Гейтс и его жена Мелинда создали один из самых крупных благотворительных фондов в истории. Оперирует этот фонд сегодня 24 миллиардами долларов. И хотя он по-прежнему финансирует программы по «интернетизации» школ и библиотек, его главная цель - здравоохранение.
Причем не простое, а очень простое. Сосредоточившееся главным образом на прививках.
Как водится у Гейтса, его фонд мало чем напоминает благотворительную организацию в привычном виде. Руководят ими адвокат в отставке Гейтс-старший и многолетняя соратница Билла по компьютерному бизнесу Пэтти Стонсайфер, вышедшая на пенсию и принципиально работающая теперь без зарплаты («майкрософтовские» акции и без того уже давно сделали ее мультимиллионершей). Штаб-квартира фонда расположена в неприметном здании бывшей фабрики на берегу сиэтловского Лэйк Юнион. Единственная табличка на доме – с уличным номером. Атмосфера в коридорах джинсово-демократическая, молодые деятели на побегушках свободно общаются с маститыми благотворительными генералами. Пресс-директор фонда Джо Серелл, например, работал в свое время на Билла Клинтона и Ала Гора, однако, по собственному признанию, никогда и мечтать не мог о таких возможностях реально изменить мир к лучшему, как сейчас. В штате фонда – всего 216 человек. Главных задач несколько:
сократить материнскую и детскую смертность в развивающихся странах, где она порой превышает уровень США в 200 раз;.
расширить доступ к стандартным детским вакцинам в 74 отсталых странах; «пробить» вакцинацию населения в странах, которые из-за высоких цен не могут позволить себе прививки до тех пор, пока не закончится срок патента на лекарство.
Деньги фондом выделяются в соответствии с любимой идеей Гейтса «деловой филантропии» только при условии, что правительство или другая благотворительная организация добавляют свои доллары, и программа «выполняет» в срок намеченные для нее цели. Таким образом, Гейтс надеется превратить подаяние в инвестицию.
Причем долговременную и многоплановую. Надежда, быть может, наивная, заключается в том, что если родители в малоразвитых странах почувствуют, что у их детей повысились шансы на выживание, они станут реже зачинать и больше откладывать на будущее. Таким образом, медицина «разбудит» экономику.
А та - культуру. И так далее...
Несмотря на бедность, многие развивающиеся страны и сегодня могут получить примерно половину вакцин, которые в обязательном порядке прививаются американским детям. Однако этого не происходит. Не хватает инфраструктуры – шприцев, холодильников, медсестер. Согласно инструкциям, например, вакцину, заподозренную в негодности, предписывается выбросить от греха подальше. Фонд Гейтса активно «проталкивает» распространение трехцентовых наклеек, которые содержат полимер, темнеющий при жаре. Это позволит уберечь от мусоросборника значительную часть пригодных для употребления вакцин.
Фонд также финансирует распространение замены шприцу – одноразового устройства под названием Uniject, использование которого предотвращает риск заражения от уже употребленной иглы.
А началось все с того, что папа Билла Гейтса забеспокоился, во-первых, о том, что сын его почти ничего не отчисляет на благотворительность, а во-вторых, о том, что множество личных обращений к Биллу за помощью остается без ответа. Гейтс-старший вызвался отвечать на все письма такого рода, и вскоре это занятие поглотило его с головой. В 1994 году Гейтс-старший уговорил сына и невестку собрать разрозненные благотворительные начинания майкрософтовского императора под одну крышу. Пригласив на помощь миссис Стонсайфер, папа Гейтс начал регулярно «промывать мозги» сыну, подсказывая направления возможного благотворительного порыва. Получив от сына скромные 94 миллиона, благотворительный папа сначала не без прицела к «продвижке» майкрософтовских интересов занялся установкой интернета в школах и библиотеках.
Прошло четыре года, прежде чем Билл и Мелинда увидели главную проблему, на которую, как им показалось, стоило потратиться по-настоящему – здравоохранение.
Толчком к прозрению послужила незамысловатая газетная статья, попавшаяся на глаза Биллу Гейтсу. В ней говорилось о том, что в развивающихся странах наблюдается 90 процентов случаев всех инфекционных заболеваний, тогда как получают эти страны лишь 10 процентов мировых «здравоохранительных ресурсов». А средневековье в медицине задерживает экономическое и социальное развитие почище национальной лени, неблагоприятного климата или хищнической политики мировых корпораций. Билл настолько впечатлился печатным словом, что послал эту статью отцу с исторической припиской: “Папа, может быть, мы сумеем что-нибудь с этим сделать...”.
Новая программа началась в 1998 году скромно, со 100-миллионного проекта по доставке вакцин развивающимся странам. Однако не прошло и года, как Гейтс выделил на эти цели еще 750 миллионов. Причем вместо того, чтобы оставить этот проект самостоятельной благотворительной программой, Гейтс решил связать его с подобными программами в рамках так называемого Глобального альянса по вакцинизации и иммунизации. Став финансовым магнитом альянса, фонд Гейтса начал привлекать на здравоохранительные цели средства других программ – как благотворительных, так и государственных. Довольно скоро альянс располагал уже 1,2 миллиарда. С такими деньгами адвокаты бедняцкого здравоохранения, на протяжении десятилетий собиравшие на свои цели долларовые крохи и работавшие в отрыве друг от друга, вдруг обнаружили множество новых перспектив и возможность наконец-то что-то реально поменять к лучшему.
Хотя Билл Гейтс и путешествует куда реже своей супруги Мелинды, все гранты отписываются им лично, а в фонде он известен как пожиратель научной литературы по иммунологии. Раз в несколько месяцев фонд отсылает ему килограммы новых текстов, и за выходные и подвернувшийся отпуск Билл тщательно их штудирует. Затем он начинает забрасывать работников фонда вопросами, на которые зачастую оказывается не так просто ответить. Специалисты фонда уже давно всерьез озабочены тем, что Билл Гейтс знает о вакцинах и иммунизации не меньше их самих.
Однако куда важнее эрудиции в области эпидемиологических глубин понимание Гейтсом как бизнесменом того циничного обстоятельства, что фармацевтические компании попросту не заинтересованы в разработке вакцин для бедноты, у которой все равно нет денег для покупки лекарств. Поэтому его фонд финансирует исследовательские работы по созданию новых дешевых вакцин.
Полдюжины проектов, например, сосредоточены на выработке вакцины против СПИДа, восемь – против малярии. Академические усилия совмещаются с насущно животрепещущими, меняющими и спасающими жизни уже сейчас. В Мозамбике, где каждый пятый ребенок умирает в возрасте до 5 лет, гейтсовская программа готовит людей, способных делать детские прививки от дифтерии, гепатита В и прочих опасных заболеваний. Исследователи программы отслеживают каждый случай малярии в сельских районах страны. В больницах по-прежнему считается нормой, когда на каждой койке лежит по два-три ребенка, однако теперь по крайней мере эти дети получают лекарства. А летом добровольцы из малярийного района будут опробовать новую, специально для них разработанную вакцину.
Спасать людские жизни, оказывается, очень просто. В трех часах езды к северу от гаитянской столицы Порт-о-Принса расположены настолько бедные районы, что местные крестьяне счастливы уже тогда, когда могут что-то съесть. Воды в горных деревнях нет, так что женщины таскают ведра, поставив их на головы, из затхлых колодцев на равнине. В семьях здесь нередко по семь-восемь детей, но до подросткового возраста дотягивают далеко не все. Каждая вакцина из гейтсовского фонда уже сегодня значительно увеличивает шансы детей и взрослых этого забытого богом и людьми уголка на выживание.
Столица Гаити ушла от провинции недалеко. Миллион ее жителей живет в лачугах без света и канализации, расходы на здравоохранение составляют здесь 16 долларов в год на человека, а средний доход – один доллар 26 центов на душу в день. Каждый девятый ребенок не доживает до школьного возраста. И картина эта далеко не специфически гаитянская.
По всему миру инфекционные заболевания, иммунизация от которых стоит лишь несколько центов, убивают 11 миллионов человек в год. Два миллиарда человек не имеют доступа к таким базовым лекарствам, как пенициллин. В то время, когда средняя продолжительность жизни в США уверенно приближается к 80-летней отметке, в 27 странах она не достигает 50 лет.
Гейтс, который в состоянии купить всю страну Гаити и дюжину ей подобных без мортгиджа, в какой-то момент своей жизни осознал, что большие деньги – это не только свидетельство интеллектуальной мощи, деловой смекалки и удачливости их обладателя, но и шанс реально помочь людям, которым не повезло родиться в нищете. Сработает ли его план «поднятия» жизненного уровня бедных стран благодаря улучшению здравоохранения – покажет будущее. Пока же его «майкрософтовсике» доллары, похоже, начинают работать по всему обездоленному миру над более неотложной, трудной и благородной задачей - спасением жизней.