Игра в молЧанку

Все больше убеждаюсь: власть, что в демократических странах, что в тоталитарных очень не любит делиться с общественностью даже той информацией, которую к секретной никак не отнесешь.
Более двух с половиной лет прошло с момента трагедии 11 сентября, однако истинной картины происшедшего мы так и не знаем. Не знают ее и люди, принимавшие непосредственное участие в ликвидации последствий трагедии. Например, Рон Вега, герой очерка журналиста Хуана Гонсалеса.
То, что у сотрудника Design and Construction Department (DCD), ликвидатора Веги, могут возникнуть серьезные проблемы со здоровьем, он, конечно, догадывался. Ведь ни ему, ни его товарищам из DCD в первые дни катастрофы никаких средств индивидуальной защиты не выдали, даже обычных респиратов. Сильный кашель, постоянная головная боль, тошнота, кожный зуд стали преследовать Вегу уже в первые недели работы на руинах ВТЦ. Когда же летом 2002 года он прошел полное медицинское обследование, врачи обнаружили в его крови присутствие тяжелых металлов: уровень содержания мышьяка и ртути превышал допустимые нормы в три раза.
Казалось бы, США - это не бывший Советский Союз, где нам, жителям Украины, Белоруссии и России, послушные воле Кремля медики, денно и нощно внушали, что случившееся в Чернобыле – незначительная авария, а уровень радиации не превышает допустимых норм. Врачи, обследовавшие Вегу и других ликвидаторов, имевших схожие с ним проблемы со здоровьем, заявили этому человеку: повышенное содержание ртути – следствие того, что... он ел слишком много рыбы, мясо которой было загрязнено химикатами, ртутью например. Строитель рассмеялся им в лицо: я вообще не употребляю в пищу рыбу, господа, у меня на нее аллергия. Придумывать байки насчет того, откуда взялся в крови г-на Веги мышьяк, врачи не стали.
Лично меня поражает не столько попытка ввести в заблуждение человека, нуждавшегося в постоянном наблюдении медиков и серьезном лечении, сколько желание тех, кто приказал им лгать Веге, скрыть от него правду. Чего они боялись? Ведь ликвидаторы все равно бы узнали, что в их крови находится не только ртуть и мышьяк, но хром, цинк и другие токсичные химические элементы. «Между тем, - пишет Гонсалес, - сегодня, спустя два с лишним года после трагедии, ни сами ликвидаторы, ни общественность так и не имеет ясной картины начет того, какое же количество токсичных элементов оказалось в организме спасателей.»
Отсутствие официальной информации компенсируют исследования независимых экспертов. С одним из них общественность познакомилась совсем недавно. В отчете известных специалистов говорится следующее: разрушение Всемирного торгового центра – это тяжелейшая экологическая катастрофа в истории Нью-Йорка. Ее следствие – болезни, от которых страдают не только те, кто трудился на развалинах ВТЦ, но и немало жителей районов, примыкавших к нему. Эксперты отмечают, что у многих беременных женщин, находившихся в зданиях ВТЦ или рядом с ним, впоследствии родились дети с весом, ниже нормы.
Данные отчета и выводы ученых резко контрастируют с заявлениями официальных лиц, фактически дезавуируют утверждения правительственных чиновников о том, что катастрофа не скажется на здоровье людей в будущем.
Удивляться этому исследованию не приходится. Здесь уместно вспомнить о расследовании, которое провел в прошлом году Генеральный инспектор Министерства по защите окружающей среды, выяснивший, что сотрудники его ведомства сознательно, с подачи официального Вашингтона, ввели в заблуждение ньюйоркцев относительно последствий 11 сентября.
Прошел еще год, но власть как играла, так и продолжает играть в молчанку...


АМБИЦИИ ПРОТИВ БЕЗОПАСНОСТИ

Политические игры очень дорого обходятся простым гражданам. Вот и сейчас, из-за разногласий между спикером ассамблеи штатной легислатуры, демократом Шелдоном Сильвером и мэром Нью-Йорка Майклом Блумбергом, могут пострадать интересы жителей Большого Яблока.
Суть конфликта состоит в том, что г-н Сильвер пригрозил нью-йоркскому градоначальнику, что если тот не восстановит закрытые им пять пожарных частей города, то он может расстаться с мыслью использовать видеокамеры, фиксирующие автомобили, проезжающие на красный свет.
Честно говоря, подобный торг выглядит весьма неуместным, особенно если учесть, что в Нью-Йорке, по словам бывшего директора организации Transportation Alternatives Джона Кени, правила «красного цвета» нарушаются миллион раз в день. Худо-бедно, но в год несознательным автолюбителям выписывается около 300 тысяч штрафных квитанций, которых могло быть намного больше, если бы ассамблея позволила увеличить число видеокамер с 50 до 100. Но дело ведь не только в штрафах, хотя они заставляют водителей не забывать о правилах дорожного движения, а в серьезном уменьшении числа дорожно-транспортных происшествий. Согласно данным Transportation Alternatives, после установки видеокамер в отдельных районах Нью-Йорка количество аварий в местах их нахождения сократилось на 40 процентов, число пешеходов, пострадавших из-за наезда – на 20 процентов.
Заметим, что Нью-Йорк был пионером в вопросе с видеокамерами на перекрестках, они появились в Большом Яблоке в 1993 году, а затем уже этот опыт получил повсеместное распространение.
Надо сказать, что использование передовых технологий для обеспечения безопасности на дорогах пользуется массовой поддержкой, причем не только среди пешеходов, но и среди автолюбителей. По данным опроса New York AAA, за использование видеокамер высказалось 89 процентов членов этой организации. Горсовет постоянно принимает резолюции, в которых говорится о желательности увеличить число видеокамер хотя бы до 100 единиц и сделать эту программу постоянной, независящей от воли легислатуры штата.
Остается надеяться, что амбиции «слуг народа» не возобладают над здравым смыслом. Люди не должны становиться заложниками политических игр, особенно в вопросах, связанных с их безопасностью, здоровьем и даже жизнью.


...И $100 В ПРИДАЧУ

В следующем месяце, нью-йоркский Department of Health (горздрав) планирует провести массовое медицинское обследование жителей Большого Яблока. В общей сложности эта кампания охватит примерно 200 тысяч человек. Ее цель – получить ответ на вопрос: в каком состоянии находится здоровье населения крупнейшего мегаполиса страны. Как же все это будет происходить?

Сотрудники горздрава разошлют письма на дом тем, на кого указал компьютер. В них будут указаны условия проведения эксперимента и просьба не опасаться открывать двери работникам горздрава. К письму будет приложен рисунок специального знака, по которому можно определить, что перед вами медики из Department of Health.
Специалисты ведомства попросят сначала ответить на ряд вопросов, связанных с историей болезней человека, с его нынешним физическим и психическом состоянием. А затем, несколько тысяч человек направят в клиники города для проведения тестов и анализов. Те, кто согласится пройти полное медицинское обследование, получат копии его результатов, направления к специалистам, если в этом возникнет необходимость, а также 100 долларов за участие в исследовании.

* * *
На состояшихся в горсовете слушаниях по проблемам здравоохранения, его депутаты подвергли резкой критике намерения администрации Блумберга сократить финансирование важных программ на сумму в 18 млн. долларов. Среди предложений мэра: закрытие пяти школьных клиник, уменьшение субсидий на мероприятие по борьбе со СПИДом и туберкулезом, на предоставление бесплатных лекарств малоимущим, на меры, связанные с предупреждением смертности среди новорожденных.
Сам Блумберг на слушаниях, естественно, не присутствовал, за него пришлось отдуваться главе нью-йоркского горздрава, доктору Томасу Фридену.
«Я понимаю ваше недовольства, господа, - заявил Фриден, обращаясь к депутатам, - но у моего ведомства просто нет другого выхода. Мы вынуждены пойти на эти меры, из-за трудностей финансового характера, которые испытывает городская казна».
Подобный ответ горсоветчиков, конечно, не убедил, особенно в свете последних заявлений мэра, что ситуация с поступлением средств в бюджет значительно улучшилась. Если это действительно так, то позиция Сити-холла, выглядит, мягко говоря, странной. С одной стороны, Блумберг заявляет, что здоровье горожан – среди его главных приоритетов, с другой – урезает финансирование очень важных медицинских программ.
Где же здесь логика?