ДЛЯ ТЕХ, КТО НЕ ПОШЕЛ В КИНО

КИНОФЕСТИВАЛЬ 2004
В январе в Линкольн-центре прошел ежегодный фестиваль балетных фильмов, главным образом - документальных (я писала об этом в предыдущих номерах газеты). Несмотря на похолодание, зал был практически полон на всех сеансах, на которых я была. Поскольку в январе в балетном мире празднуется столетие со дня рождения великого хореографа Джорджа Баланчина, в программу фестиваля были включены фильмы, связанные с историей труппы, которую он создал в Америке. Я посмотрела два из них: в 4-й программе «Танцы для мистера Б» (так называли Баланчина в театральных кругах)1989 года и во 2-й - «Размышление о танце» 1983 г. Этот фильм посвящен русской балерине Александре Даниловой, много лет работавшей с американской труппой Баланчина и школой, созданной им в Нью-Йорке. Фильм «Неуловимая муза», где главной героиней является Сюзанн Фаррелл, последняя муза Баланчина, я видела раньше и частично рассказывала о нем в статье о Фаррелл, напечатанной в «Русском базаре». Все три фильма сняты покойной Анной Белл, которая специализировалась на съемке Нью-Йоркского городского балета.
Документальный фильм «Танцы для мистера Б» состоит из интервью с шестью балеринами, которые в разное время работали в труппе Баланчина. Мария Толчиф, Мелисса Хайден, Мери Эллен Мойлан, Аллегра Кент и Дарси Кистлер рассказывают о своей работе с Мастером, воспоминания сопровождаются сохранившимися съемками выступлений этих балерин. Последней молоденькой танцовщицей, которую Баланчин взял из школы в свою труппу незадолго до своей смерти и сделал балериной, была Дарси Кистлер, она и сегодня - премьерша театра, замужем за Питером Мартинсом, который возглавляет театр. Ее рассказ о Баланчине - самый безмятежный, она работала с Баланчиным совсем недолго, помнит скорее смешные истории, чем какие-либо другие, он не вошел в ее личную жизнь, как в жизнь других балерин. Воспоминания Марии Толчиф показались мне наиболее интересными. Умудренная годами 65-летняя балерина говорит о своей жизни без лишних эмоций. Толчиф - знаменитая американская балерина, одна из пяти известных танцовщиц, которые родились в индейской резервации. Отец ее был родом из коренного индейского племени, мать - ирландка по происхождению. Когда Мария и ее сестра были маленькими, семья переехала в Лос-Анджелес, где детей отдали учиться музыке и танцам. Мария оказалась способной ученицей, она занималась в школе Брониславы Нижинской, известного хореографа, сестры знаменитого танцовщика Вацлава Нижинского. Бронислава подготовила Марию Толчиф к поступлению в труппу «Русский балет Монте-Карло», где Мария танцевала сольные партии. Толчиф познакомилась с Джорджем Баланчиным во время гастролей труппы в Нью-Йорке. Вскоре он сделал ей предложение. Балерина рассказывает в фильме, как это было неожиданно и как она была ошеломлена этим предложением. Она относилась к Баланчину как к живому гению и, по-видимому, совсем не думала о нем как о герое своего романа. «Мне было двадцать лет, Баланчину - сорок, - рассказывает Толчиф в фильме. - Я просто была еще слишком молода и не готова к замужеству». «Я не знаю, что сказать», - пробормотала она в ответ на его предложение. «А и не говори ничего», - сказал Баланчин. И они поженились. Сначала Баланчин и Толчиф год работали в Париже, а затем Баланчин пригласил ее в свою первую нью-йоркскую труппу, которая тогда называлась Ballet Society. И на несколько лет Толчиф стала Музой Баланчина. Его вдохновляли незаурядность ее дарования, техническое совершенство, ее музыкальность. Он поставил специально для нее балеты, которые сегодня являются одними из лучших в его наследии: «Симфонию концертанте», «Шотландскую симфонию», «Жар-птицу» и другие. С именем Толчиф связана особая эра в истории театра Баланчина. Хореограф был в расцвете сил, слава его росла и он любил свою Музу. Но творческое воображение Баланчина возбуждали совсем юные танцовщицы пятнадцати-шестнадцати лет, которых он принимал в свою труппу и делал из них балерин. Хореограф совершенно серьезно ответил однажды Александре Даниловой на ее вопрос, будет ли она работать у него в его американской компании: «Ты уже стара для моей труппы!» А было тогда Даниловой двадцать восемь лет... В начале 50-х годов Баланчин увлекся другой молоденькой танцовщицей, красавицей Танквил Ле Клерк и начал создавать новые балеты для нее. Толчиф рассказывает, что она решила с ним разойтись. Баланчин этого не хотел, он хотел сохранить их брак, хотел, чтобы она по-прежнему танцевала в его театре. «Но я была слишком молода, я была не готова быть женой Баланчина», - повторяет Толчиф в своем интервью. Словом, она захотела иметь нормальную семью, в начале 50-х разошлась с Баланчиным, хотя и продолжала работать в его театре. Баланчин женился на Ле Клерк. Затем Толчиф вышла замуж, ушла из театра, родила ребенка. В 1960 году она вернулась на сцену, но в составе труппы Американского Балетного Театра. Так мы и увидели ее в России во время гастролей АБТ. Окончательно оставив сцену, Толчиф с семьей поселилась в Чикаго, где начала работать в театре и школе как репетитор и педагог. В фильме показаны редкие документальные съемки танцев Толчиф в труппе Баланчина, а также ее работа с учениками в школе.
Аллегра Кент, на мой взгляд, была самой интересной балериной в баланчинской труппе из всех, кого я видела, включая Фаррелл. Она не была «типичной» балериной Баланчина, и это, мне кажется, и придавало особую прелесть хореографии, которую она танцевала. Баланчин учил своих балерин ничего не изображать на сцене, а только выражать самих себя (это высказывание хореографа повторяют почти все танцовщицы в своих воспоминаниях). Но Кент обладала особой, нервной актерской индивидуальностью, и эта повышенная чувствительность делала ее исполнение интересным для зрителя, на мой взгляд. Словом, если она и выражала только себя на сцене, то ей, как самовыражающейся личности, было дано от природы больше, чем другим. После того как Ле Клерк заболела и вынуждена была навсегда оставить сцену, Кент стала следующей протеже Баланчина. Он поставил для нее несколько балетов. В фильме среди прочих сняты отрывки из «Сомнамбулы» в ее исполнении. Даже в этих немногих сценах можно почувствовать, какой уникальной балериной была Кент, как она могла трогать сердце зрителя. Но Кент не стала для Баланчина музой на долгие годы. Баланчин хотел, чтобы жизнь танцовщицы была сосредоточена на творчестве. Когда хореограф увидел, что балет - не единственная страсть Кент, что балерина хочет выйти замуж и иметь детей, он потерял к ней интерес. Она продолжала работать в театре долго, иногда пропуская целые сезоны (Кент родила четверых детей, в Линкольн-центре на просмотр фильма Кент пришла с одной из них и взрослой внучкой), но возвращалась на сцену в прекрасной форме и продолжала танцевать свой репертуар. Но Баланчин больше ничего для нее не создавал. Кент говорит об этом в фильме с сожалением, но без боли, которая слышится в воспоминаниях другой баланчинской балерины - Мерилл Ашлей. Ашлей с горечью говорит, что весь интерес к ней хореографа уместился в краткий промежуток времени с 1970 по 1976 год, между уходом Фаррелл из театра и ее возвращением. Когда Фаррелл вышла замуж и покинула театр, Баланчин был в депрессии и первое время ничего нового не ставил. Постепенно он обратил внимание на Ашлей, которая танцевала в кордебалете. Баланчин дал ей положение солистки, создал для нее несколько сольных партий и отдал ей часть репертуара Фаррелл. Ашлей была типичная «баланчинская» балерина: танцевала энергично, легко осваивала любые самые быстрые темпы. После возвращения Фаррелл в труппу Баланчин отдал своей главной Музе ее партии, но у Ашлей уже был и свой репертуар, к тому же для нее сочинял балеты Джером Роббинс, великий американский хореограф. Рассказывая о смерти Баланчина в интервью, Ашлей залилась слезами. Года два или три назад она выпустила книгу о своей работе и своих отношениях с Баланчиным.
Повторяю, я считаю, что этот фильм интересно было посмотреть со многих точек зрения. Документальные съемки выступлений танцовщиц прошлого, смешные и печальные истории, которые они рассказывают о работе с Баланчиным... В фильме бывшие баланчинские балерины сняты также на репетициях и в школе, где они репетируют или преподают классический танец. Возможно, съемки неудачны, операторы не обладали достаточной квалификацией в области балета, но только, глядя на эти кадры, я никак не могла себе представить, чему они могут научить будущих танцовщиц?.. Но это - личный взгляд...
Фильм Анны Белл «Размышления о танце» посвящен Александре Даниловой. Фильм построен на динамичном соединении интервью с балериной, интервью с Фредериком Франклином, ее постоянным партнером, обожавшим «Шурочку» (так ее звали артисты) до конца ее дней, со съемками репетиций, где Данилова семидесяти девяти лет темпераментно и артистично танцует отрывки из балетов во время работы с молодыми танцовщицами. Данилова получила балетное образование в Санкт-Петербурге, уехала на Запад в 1924 году и стала одной из значительных фигур западного, в частности американского балета. Поэтому я расскажу о ней отдельно в одном из следующих номеров газеты.
Третий фильм посвящен балету «Соловей» (по мотивам сказки Андерсена), созданному Баланчиным в 1925 году для труппы «Русские сезоны». Из всех фильмов, связанных с именем Баланчина, этот - наименее интересный. Фильм называется «Четыре императора и один соловей», он сделан Вильбертом Бэнком в Нидерландах в 2003 году. «Соловей» - это был первый балет, который Баланчин поставил по приглашению Сергея Дягилева на музыку молодого композитора Игоря Стравинского, художником спектакля был Матисс. Соловья танцевала четырнадцатилетняя Алисия Маркова, одна из так называемых «бэби-балерин» Дягилева. Это выступление стало началом ее звездной карьеры. К сожалению, никаких видеосъемок того времени нет. Балет был возобновлен сегодняшней балетной труппой в Монте-Карло, но в фильме показывают очень мало танцев из спектакля. Алисию Маркову, седую величественную даму, снимали только на репетициях этого возобновления. Конечно, интересно было увидеть немногие кадры интервью с Тамарой Джевой. Тамара Джеверджеева, первая жена Баланчина, дочь основателя Петербургского театрального музея, танцовщица Мариинского театра, приехала вместе с Баланчиным в Париж в 1924 году. Красивая и в старости, Тамара Джева (так сократил ее фамилию в Париже Дягилев) рассказывала о работе Баланчина над «Соловьем». Но основную часть фильма занимают исследовательские работы по восстановлению балета, по нескольку раз показывают одни и те же фотографии Дягилева, Стравинского и Баланчина, эскизы костюмов, игорный дом, гостиницу, где жили дягилевцы... камера медленно «ползет» по пустым залам, пустым лестницам... смысла во всем этом нет, фильм затянут, лишен драматургии.
Отдельная 5-я программа посвящена европейскому танцу модерн. Стержнем программы был немецкий фильм 2002 года: «Дамы и господа после 65-ти», снятый двумя дамами: режиссером Лило Мангелсдорфф и хореографом Пиной Бауш. Бауш - знаменитая модернистка, ее нетривиальные идеи способны иногда шокировать публику. Так и показанный фильм вызывает противоречивые чувства. Бауш пригласила пожилых людей, которым перевалило за 65 и которые никогда в своей жизни не танцевали, и поставила им танцевальное представление. Фильм снят от момента начала репетиций и заканчивается премьерой этого спектакля. В нем много юмористических сцен, публика в зале то смеется, то замирает в недоумении. Мое отношение к эксперименту, пожалуй, отрицательное. Представьте себе: камера крупным планом показывает лица и фигуры очень немолодых людей (а камера оператора всегда еще подчеркивает возраст, тем более на репетициях), которые неуклюже и некрасиво стараются воспроизвести предлагаемые им движения. Старые тела с повисшими мышцами, морщинистые лица... некоторые сцены с раздеванием двух пожилых людей (как будто им предстоит любовная сцена) показались мне весьма сомнительными с точки зрения хорошего вкуса... Конечно, я воспитана в традициях русской классической школы, где красота - один из стимулов и конечных результатов работы. Конечно, здесь был показан совсем другой вид искусства. Я видела работы европейских модернистов и даже очень интересные, где красоту искали в повседневной, естественной жизни. Но танцевали все-таки молодые артисты! Дамы и господа в немецком фильме поразили меня тем, что совершенно не стеснялись того, как они выглядят, все были в восторге от работы. Многие затем говорили с экрана, что были счастливы, что в процессе работы подружились, стали по-другому смотреть на жизнь и вообще «нашли себя». Возможно, надо смотреть на театр-модерн с других позиций. После окончания фильма одна из организаторов фестиваля обратилась к залу: «Не правда ли, мило? Надеюсь, вы получили такое же удовольствие, как и мы, когда отбирали этот фильм для фестиваля». Зал как-то застенчиво «промолчал».
Следующий фильм - «Возвращение домой» снят в Америке режиссером Энди Эбрамс Уилсоном в 2003 году и посвящен «пионерке постмодернизма», хореографу и танцовщице Анне Халприн. В этом фильме, надо сказать очень экстравагантном, восьмидесятилетняя танцовщица и продемонстрировала, и «озвучила» сходную концепцию. «Не надо стесняться своего старого тела, - говорит так или приблизительно так (я не стенографировала) пожилая дама. - Старое тело прекрасно своей красотой. Мы - часть природы, мы стареем и умираем, как и природа. Не надо этого стесняться». Дальше старая танцовщица демонстрирует наглядно свою теорию, она ставит сцены своего слияния с природой, например, долго перекатывается вместе с волнами по берегу океана. Затем идет сцена типа «зарождение жизни»: ассистентка обмазывает голое тело (худое, но старое) Анны Халприн глиной, покрывает ее листьями, и в таком виде Халприн сначала долго ворочается в яме между корнями деревьев, затем выбирается наружу. Следующая сцена этого действа: тело танцовщицы выкрашено синей краской («это синева неба», - сообщает танцовщица), на голове у нее - венок из листьев и травы, она снова мажет себя глиной, потом смывает ее, греясь в лучах солнца, сидя около пруда. Словом, «пеннорожденная»... И все это происходит медленно-медленно... Затем я не выдержала и пошла звонить по телефону. Когда я вернулась в зал, шла часть: «Зима» или старость, как я думаю. Эта часть была снята изумительно красиво: на белом фоне фигура в белых развевающихся одеждах, лицо скрыто белой вуалью, и только руки «танцуют» пластический танец. Здесь я нашла милую моему сердце красоту, которая помогала выявлению смысла.
Последние части этого слияния человека с природой посвящены умиранию и возрождению жизни. В соответствии с философией танцовщицы «умирание» было красочным и праздничным: Халприн была «завернута» в золотые снопы, и в таком забавном виде, пританцовывая, удалялась она по дороге, пролегающей в поле между колосьями пшеницы, постепенно исчезая в свете заходящего солнца. Затем наступало зарождение жизни: между колосьев время от времени поднималась вверх оголенная рука и показывался край венка - танцовщица ползла по земле, собираясь подняться и «возродиться». Так танцовщица создала танцевально-пантомимный фильм: человек - часть естественного круговращения природы. В конце фильма Анна Халприн, изящная дама с хорошо наложенным гримом, одетая уже в повседневную одежду, еще раз объясняла концепцию своего представления: она придумала его после того, как ей сделали операцию. Создавая свой театр, она научилась радостно воспринимать жизнь и не бояться смерти. Чего и нам пожелала.
Это все называется «концептуальное искусство», и было бы даже интересно смотреть такой «моноспектакль», но действие уж очень неправомерно затянуто.
В этой же «модернистской» программе был показан трехминутный фильм из России - «Бог» (автор фильма Константин Бронзит, 2003 год). Этот рисованный фильм был удостоен высокой награды на кинофестивале в Каннах. И есть за что....Статую золотого многорукого бога, заключенную в золотую раму, одолевает муха. Бог пытается убить муху всеми своими руками. Руки танцуют безумный танец в тщетном стремлении избавиться от мухи, муха неистребима. В конце концов, статуя бога вываливается (вырывается) из рамки и летит в пустоту, размахивая руками, как крыльями. Как объясняют в программке к фильму: это бог реинкарнируется в муху. Так малое сие насекомое научило древнее божество летать. Камера приближает нас к оставшейся раме, образовавшуюся в ней пустоту заполняет паутина с пауком в центре. И все это происходит в течение трех минут! Поистине краткость - сестра таланта.
Более веселый мультипликационный фильм-шутка (директор - Доменик Монфрей) был создан в 1946 году двумя титанами: Сальвадором Дали и Уолтером Диснеем. И только год назад фильм впервые был показан публике. В фильме «Дестино» авторы изобразили мультипликационную любовную встречу оживших изображений мужчины (вырвавшегося из камня) и прелестной рисованной девушки.
Для тех, кого интригует все новое в искусстве, 5-ю программу можно увидеть в пятницу, 16 января в 1 час дня. Программу с русским фильмом «Бог» - в пятницу, 23 января в 3:30 дня.
Желаю приятно провести время!