Лэхаим, или Хаим на коне

Согласитесь, название книги, написанной отцом и сыном – Ефимом и Геннадием Гореликами, - необычное. И дело не только в том, что в ней речь идет о необыкновенной судьбе фронтовика-еврея, два с половиною года командовавшего казачьим взводом, а рассказано о человеке, который всю свою жизнь «был на коне».
Ни одно столетие не оставило столько разрушений и кровавых следов, столько братских могил и слез, как минувшее. Воспоминания о пережитом рвутся из памяти, а пепел сожженных по-прежнему стучит в наши сердца. В нашей эмиграции выходят книги соотечественников - многие хотят рассказать своим детям и внукам, всем грядущим потомкам о кровавом ХХ веке, о своих судьбах, трагедиях и радостях. Книги очень разные по своему уровню: некоторые чрезвычайно слабы с литературной точки зрения, некоторые грешат неумением глубокого осмысления прошлого, неточностями. Но все они заслуживают доброго слова как пропущенные через свои сердца и память свидетельства и документы минувшей эпохи.
Тем более интересным является данное произведение, написанное прекрасным литературным языком, каждой страницей своей вызывающее острые ответные чувства сопереживания, невольные слезы и, сильнее всего, – великую гордость за наш замечательный народ и продолжателей его великих традиций…

В основу книги положены воспоминания Ефима (Хаима) Горелика, начатые после смерти любимой матери в 1964 г. В трех толстых тетрадях, двух тонких школьных, магнитофонных записях и других материалах, написанных с исключительной честностью, предельной искренностью и правдивостью, высочайшей требовательностью к себе, содержится бесценная повесть о жизни еврейского мальчика от самого раннего детства до наших дней, которая положена в строку сыном Геннадием – талантливым литератором, историком науки, автором широко популярной книги об А.Д.Сахарове и многих других работ.
Наверняка многие отцовские сердца преисполнятся благодарности, читая строки, написанные Геннадием о своем замечательном отце: «Ты хочешь, Татэ, чтобы я написал эту книгу. И я хочу. Эта книга – о тебе. Я буду вспоминать твою жизнь и рассказывать о ней. Спрашивать тебя, недоумевать, грустить и смеяться вместе с тобой. Мне сейчас пятьдесят, тебе – восемьдесят… Не знаю, как это получилось, но мне иногда кажется, будто твою жизнь я знаю, как свою… Большой, могучий человек. Мощь ясно видна в сильных руках, и я ничего не боюсь, когда, держась за твою руку, иду в детский сад. Я знаю, что на правом предплечье у тебя страшноватый крестообразный шрам – след от фашистского осколка. С опаской и гордостью я поглаживаю этот шрам, когда вечером лежу в постели, а ты рассказываешь мне «про войну» или поешь про бродягу, который к Байкалу подходит. И про «тачанку-все-четыре-колеса», и про «степь-да-степь-кругом», и еще песни на непонятном, но почему-то родном языке»…
Конец 20-х годов. Ломаются традиционный быт и сознание. Пасхальная песня, которую знали все еврейские дети, четко определяет главные духовные ценности. Один Бог, 2 скрижали завета, 3 праотца, 4 праматери, 5 книг Торы, 7 дней творения и 10 заповедей.
На смену им приходит советская считалка: первый – это Карл Маркс, второй – это Ленин-Троцкий, третий – Интернационал, четвертый – СССР и пять континентов. Читаешь и думаешь, как же дорого обошлась нам, да и всем россиянам, всему человечеству, эта считалка?!
Уходят в прошлое 30-е годы. К счастью, беда миновала семью Ефима, который в 37-м закончил автодорожный техникум в Минске, в 38-39 гг. отслужил срочную службу в г. Гори, затем – уполномоченным Госмобрезервов в Западной Белоруссии, где его и любимую Годочку, ставшую в 1939 г. его женой, и застал:

«Тот самый длинный день в году,
С его безоблачной погодой
Нам выдал общую беду
На всех, на все четыре года»

К.Симонов

Почти месяц шли по оккупированной территории, рискуя жизнью не ежедневно, а ежечасно, наталкиваясь на немцев, стремительно наступавших по белорусской земле. Навсегда запомнились добрые люди, дававшие им кров и хлеб, прятавшие беженцев от фрицев.
Родители эвакуировались на восток. Многие родственники, среди них и бабушка Мушэ, расстреляны гитлеровцами. Братья на войне. Любопытная биографическая деталь: родная сестра матери, красавица Эсфирь, еще до войны вышла замуж за Андрея Хрулева, в годы войны – начальника тыла Красной армии, наркома путей сообщений, генерала армии, тепло относившегося к своей родне по линии жены. Впрочем, Ефим никогда не пользовался его покровительством и не искал «теплого местечка».
В январе-декабре 1942 г. Ефим учился в Тамбовском кавалерийском училище, где с успехом овладел трудной армейской специальностью, хотя до этого с лошадьми был знаком издали.
В том же декабре 1942 г. направлен в 6-ю кавдивизию 3-го корпуса и уже в начале марта принял со своим взводом участие в тяжелых боях на реке Миус. Здесь же получил первое свое ранение, а всего их было три. Уверен, что каждый фронтовик навсегда запомнил первый свой бой, а для Ефима он был особенно памятен: казаки ожесточенно сражались с теми, кто пошел на службу к немцам и семь раз атаковал позиции наших. Сходились и в рукопашной схватке...
Видел и переживал все ужасы и кровавые издержки войны: гибель друзей, расстрел дезертира – восемнадцатилетнего солдатика, струсившего в бою, хватавшего за ноги комвзвода Квасова со страшным воплем: «Дядечка, я больше не буду! Спасите меня». И страшные картины психической атаки немцев, прорыв конницы под Витебском и бессмысленное убийство пленного австрийца замкомандира полка Шипиловым, которого накануне Ефим спас от смерти, рубанув шашкой фрица.
А впереди новые бои, участие в блестящей операции «Багратион», когда за сутки после освобождения Молодечно пришлось пройти с боями более ста километров. И тот особенно памятный бой, о котором писал впоследствии однополчанин Герой Советского Союза Я. Неумоев:
«Шел бой за белорусскую деревню. Немцы отчаянно сопротивлялись. И мы бились насмерть. Ефим Наумович геройски сражался. Но вот немец выбил у него из рук шашку. Ефим не растерялся. Выхватил из плетня кол и начал бить немцев колом. В этом бою Ефим Наумович убил 8 немцев. Солдаты прозвали его «Ермак с дубиной».
В служебной характеристике Горелика Хаима Наумовича, 1917 года рождения, гвардии лейтенанта, написано: «…проявил себя в бою как энергичный, бесстрашный, тактически грамотный офицер, пользовался среди личного состава деловым авторитетом».
Казаки любили своего бесстрашного командира, готовы были идти за ним в огонь и воду, доверяли офицеру, который берег их жизни. Недаром же после Победы его и еще одного однополчанина выделили для участия в параде в Москве. Но сработала чья-то грязная рука, и Ефим получил неожиданное назначение: перегнать 150 немецких коров в Белоруссию. Дали взвод казаков, по дороге подобрали женщин для ухода за животными, дойки и кормления их, и началась длинная дорога домой.
Последний рейд от немецкого Виттенберга до Владимир-Волынского описан в главах о «ханском кочевье» и девушке из Освенцима Наде – юной и чистой душе из белорусской деревни Плесы, которые, на мой взгляд, являются едва не лучшими в этой книге. Тема «любовь на войне» является невероятно сложной для описания, требующей особой целомудренности, уважения к женщине, мужской порядочности. Честь и слава Ефиму Горелику – доблестному воину, благородному, чистому человеку, сумевшему так романтично, со щемящей печалью прикоснуться к своему прошлому и пробудить воспоминания у всех воинов-фронтовиков, согреть наши души горячими лучами памяти сердца…
Прошли еще долгие семнадцать лет военной службы на Украине, Сахалине, в Мичуринске и Липецке. После увольнения из армии в 1962 г. жил в Москве. Дочь Мара и сын Геннадий подарили четырех внуков, а в январе 1991 г. Ефим с семьей переехал в США.
Предпоследняя глава книги называется «Смерть Паричи». В ней речь идет об уничтожении евреев этого белорусского местечка в октябре 1941 г. Немцы расстреляли сотни невинных людей и превратили Паричи в мертвое поле. Кровь стынет в жилах, когда читаешь о гибели семьи Аврома Беспрозванного в селе Доманово. Он рассказывал Ефиму во время встречи в 1978 г.: «Меня все время мучила совесть, что мои родители закопаны где-то за сараем… Соседи показали место, где моих родителей расстреляли. Земля в Доманово песчаная, я стал копать и вскоре наткнулся на кости. Первый череп, который я взял в руки, - это была мама, справа у нее коронка и не хватало нескольких зубов… Потом нашел череп отца, Даши, детей. Но не хватало Зины и ее маленького ребенка, который родился накануне войны… Тут кто-то вспомнил, что она вырвалась и побежала с ребенком на руках. Пуля настигла ее недалеко от места общей казни. Там же ее и закопали. Я раскопал это место, обнаружил два переплетенных скелета – наша Зиночка с младенцем на руках. Собрав останки моих родных в мешки, я отвез их на кладбище в Бобруйск, похоронил и поставил памятник…».
Авром рассказывал, и из его полуслепых глаз сочились слезы…
И еще в книге мудрые рассуждения о человеческой судьбе – «Гойрл». Она берегла тебя, когда с молодой женой Годой шли вы по оккупированной территории, когда снаряд разбил тачанку, а другой пробил обе стены комнаты, где ты брился, когда сходился в смертельной рукопашной с врагом.
Тебе нравится американская пословица: «Бог помогает тому, кто помогает себе», но, наверное, не раз пришлось задумываться над тем, что какая-то Высшая сила существует, определяя наш жизненный жребий?!.
И заканчивается это замечательное повествование вещими словами: «Наши с тобой предки на своем двухтысячелетнем и многотысячекилометровом пути… столько раз попадали в безвыходное положение, что у них в генах должна была закрепиться уверенность: из всякого положения есть выход, нередко – даже два.