Слово об уЧителе Зелински

Аллея памяти
№42 (390)

Я хочу рассказать вам об одном человеке. Фамилия его Зелински. Он живет в Польше в городе Сташув в большом красивом особняке на Костельной улице. В годы Второй мировой войны в доме размещался штаб гестапо. (Наверно, господин Зелински - человек без предрассудков, ведь далеко не всякий решится жить в доме, где когда-то было гестапо.) По професси господин Зелински учитель. И так ли важно, что он преподает – историю, математику или французский язык. Важно другое. Он учит детей, он готовит их к будущему.
Сташув – небольшой городок. В нем 16 тысяч жителей. Все они поляки. А до Второй мировой войны в городе жили евреи. Жили очень долго, на протяжении нескольких сотен лет.
8 ноября 1942 года нацисты согнали всех евреев города, около 5000 человек, на главную площадь. 20 человек они расстреляли, а остальных отправили в лагеря смерти Бельзек и Тремблинку. Тогда же немцы разгромили еврейское кладбище, по их приказу были выброшены все надгробные памятники – в общей сложности 1000 могильных плит.
После войны новый мэр города, не зная, что делать с могильными плитами, разбросанными по городу, распорядился собрать их в складское помещение и продать в качестве строительного материала. Плиты быстро разобрали – ими мостили дороги, тротуары, их брали для устройства фундаментов и подвалов.
Исчезли евреи, жившие в течение веков в городе Сташув, но не исчезли их внуки и правнуки, рассеянные по всему свету. Они стали приезжать в Сташув, они искали хоть какие-то следы своих предков, они хотели помолиться на их могилах. 8 ноября 1992 года, в 50-ю годовщину того страшного ноябрьского дня, на старом еврейском кладбище состоялось открытие памятника жертвам Холокоста. Рядом с обелиском стояли десять могильных плит. Их вернули жители Сташува: «Это то, что у нас осталось. Поверьте, мы очень вам сочувствуем». Десять из тысячи. И больше ни одной плиты в течение семи лет.
Американец Джек Голдфарб каждый год приезжал в город Сташув на старое кладбище, где были похоронены его предки. Они жили здесь с 1790 года, 60 с лишним лет назад, в ноябре 1942, года тридцать пять родственников Джека были отправлены в лагеря смерти. Это благодаря его стараниям и помощи польских друзей был поставлен монумент жертвам Холокоста.
Три года назад, когда Голдфарб собирался в свою очередную поездку, друг, живущий в Израиле, сообщил, что недавно был в Сташуве и в доме на Костельной улице видел могильную плиту с надписью на иврите. Наверно, это одна из “тех” плит. Тогда же, три года назад, Джек Голдфарб пришел в дом учителя Зелински.
-Здравствуйте, я приехал из Америки. Вы, наверное, слышали – мы разыскиваем плиты со старого еврейского кладбища. Там похоронены мои родные... Мне говорили, что у вас в доме есть плита с надписями на иврите.
-Да, есть у меня плита и на ней какие-то надписи, а о чем – Бог знает. У меня весь двор плитами вымощен. Мы по ним и ездим, и ходим, - сами понимаете. А тут решили газ проводить, а плита мешает. Мы ее вынули, хотели подальше убрать, так она, чертяка, такая тяжелая, можно подумать, из чугуна сделана. Мы ее пока к стене прислонили.
Посетитель, который все это время стоял не проронив ни слова, подошел к плите, нагнулся, внимательно посмотрел на нее, потом вынул из кармана платок, тщательно протер залепленную грязью поверхность камня. Он смотрел на надпись, высеченную на камне. Она прекрасно сохранилась... Немолодой, умудренный жизнью человек, он многое повидал на своем веку, о многом написал в своих книгах, но чтобы такое произошло с ним... Стиснув зубы, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, он смотрел на прямоугольный камень из серого песчаника, по которому десятки лет ходили и ездили, который пинали и бросали. Это был могильный памятник его деда!
На следующий день Джек Голдфарб стоял на еврейском кладбище возле камня и читал кадиш, поминальную молитву. Погода была ужасная, моросил мелкий дождь, небо было затянуто тучами, но в тот момент, когда он начал читать молитву, дождь вдруг прекратился, ветер утих, и в просвет между тучами с синего неба засияло солнце. Оно осветило кладбище, мемориальный обелиск, одиннадцать памятников на свежих бетонных основаниях. И высокие акации вдоль дороги. С кладбища Джек снова пошел к Зелински.
- Мистер Зелински, у вас весь двор вымощен камнями. Возможно, какие-то из них и в самом деле...
- Да, у меня в доме более сорока плит с вашего кладбища, - Зелински не дал Джеку договорить. К чему скрывать то, что видно невооруженным глазом.
- Так может быть, мы договоримся следующим образом: я заберу у вас все плиты, а взамен сделаю новое покрытие двора и новый пол в гараже. Словом, вам будут компенсированы все неудобства, понесенные в связи с утратой взятых у вас плит. Вы ведь по-человечески понимаете, насколько это важно для увековечивания памяти тех, кто погиб, и для тех, кто остался.
- Понимаю, понимаю.
Учитель Зелински сначала согласился с тем, что ему предложил Джек Голдфарб, но очень быстро изменил свое мнение. Он потребовал денежной компенсации за свои потери, ссылаясь на инфляцию, на то, что не доверяет такое деликатное дело, как устройство покрытия во дворе и пола в гараже, чужим людям, это должны выполнять только его мастера... Переговоры длились три года, в течение которых сумма, необходимая учителю Зелински для расставания с могильными камнями, неуклонно им увеличивалась.
Голдфарб обратился за помощью в немецкое посольство в Варшаве, попросив немцев принять на себя часть расходов по перемещению камней и устройству покрытия двора в доме Зелински.
-Мистер Голдфарб, мы оплатим все расходы, – ответили ему в посольстве. – Зелински просит 5000 долларов – он их получит!
Но к этому времени Зелински уже просил 10,000. Переговоры зашли в тупик. И все-таки он настал, тот самый день, когда благодаря усилиям многих людей – религиозных лидеров, государственных деятелей, известных журналистов – из дома учителя Зелински были вывезены священные камни и установлены на старом еврейском кладбище города Сташув. Учитель получил 7200 долларов за 140 могильных камней. Тишь и благодать. Не звонят американцы, немцы, поляки и еще черт знает кто, не надоедают расспросами назойливые корреспонденты. Теперь можно все силы употребить на воспитание пытливого юношества. Ведь дети - наша надежда, наше будущее.
Пройдут годы, вырастут новые поколения. Возможно, люди, которые придут нам на смену, будут более щедрыми, умудренными, свободными от оков прошлого. Время залечит старые раны. Многое забудется. А на старом кладбище польского города Сташув по-прежнему будут стоять могильные надгробья, которые отдал из своего дома на Костельной улице (там, где когда-то было гестапо) воспитатель юношества учитель Зелински.


comments (Total: 2)

Зелинскому дом в наследство остался ?

edit_comment

your_name: subject: comment: *
Интересно,человечно,актуально!А как найти в Польше господина Ирека Зелински,работавшего в80-е годы в кино и на телевидении?Будем очень признательны!Спасибо!

edit_comment

your_name: subject: comment: *

Наверх
Elan Yerləşdir Pulsuz Elan Yerləşdir Pulsuz Elanlar Saytı Pulsuz Elan Yerləşdir