ИЛОНА ОРЕЛ: НАДО БЫТЬ НЕМНОГО ХИЩНИЦЕЙ

В Париже, где галерей почти столько же, сколько художников, недавно возникла новая - OREL ART PRESENTA. Она открылась в так называемом «бриллиантовом» квартале, на фешенебельной авеню Марсо, на полпути между Триумфальной аркой и Эйфелевой башней. Галерея примечательна в нескольких отношениях: она выставляет молодых российских художников, и ей владеет бывшая русская модель Илона Орел. Эпатажное искусство российских мастеров, помноженное на завораживающую красоту Илоны, превратили вернисажи в модную тусовку. На них собирается «весь Париж»: политики, дипломаты, финансисты, живописцы, артисты, люди из шоу-бизнеса, эмигранты, модельеры, манекенщицы и все те, кого сейчас называют новым словечком «бобо» - французская аббревиатура слов «богемная буржуазия». Не слишком погрешу против истины, если скажу, что сама Илона притягивает публику, коллекционеров и журналистов не меньше, чем ее экспозиции.
- Илона, как же появилась на свет ваша замечательная галерея?
- Мне было ужасно обидно, что наших молодых художников во Франции никто не знает. И вот вначале мы создали фирму OREL ART PRESENTA, которая провела несколько выставок в разных местах, включая часовню Святого Людовика парижской больницы Сальпетриер. В конце концов выбрали нынешний адрес - галерея расположилась рядом с Музеем современного искусства и Музеем моды, с домами мод, включая Ив Сен-Лорана, с дорогими бутиками и офисами крупнейших компаний.
- И какова творческая концепция вашей галереи?
- Мы представляем художников последнего поколения, которые пока мало известны на Западе. Изучив рынок, мы выбрали именно самое современное русское искусство, чтобы занять пустую нишу, а не соревноваться с галереями, существующими многие годы. Мы быстро завоевали известность своими первыми выставками Андрея Молодкина, Валерия Кошлякова, Глеба Косорукова, Владислава Монро, Арсена Савадова.
- Если не ошибаюсь, вы попали в Париж как манекенщица...
- Я приехала сюда больше 10 лет назад. Тогда это был единственный способ выехать из страны, посмотреть мир, получить работу и документы. В Париже у меня, как у всякой манекенщицы, всякое было. Только в исключительных случаях получается карьера с первого дня. Как правило, надо много побегать, получить массу отказов, испытать сомнения и разочарования. И когда ты разуверилась в том, что выйдет, наступает день, когда тебя берут на работу, колесо начинает крутиться. Где только я не была - в Германии, в Америке, в Аргентине, где вышла замуж за актера и топ-модель, который снимался в клипе Мадонны. Когда мы с ним разошлась, я вернулась в Париж и поняла, что мое место занято другими и что свой звездный час я немного упустила.
- Однако карьера модели открыла вам многие двери...
- Не будь я моделью, возможно, и не состоялась бы как галерейщица. Это ремесло научило меня языкам - я знаю четыре - и общению - у русских всегда был комплекс в этом отношении.
- Но на сбережения модели, наверное, не просто снять такое шикарное помещение?
- Безусловно. Мне помогает финансовая компания «Лозе э Ассосье», другие спонсоры - например, депутат и политик Оливье Дассо, сын знаменитого авиастроителя Сержа Дассо...
- Насколько я понимаю, «Лозе э Ассосье» представляет ваш нынешний спутник Бернар, за которого вы собираетесь замуж. Его называют французским олигархом...
- Он серьезный финансист и наш спонсор. И хотя Бернар больше ценит классическое искусство, он со временем стал интересоваться и современным, вошел во вкус и покупает картины с каждой моей выставки. Теперь у него есть работы и Молодкина, и Кошлякова. Он не ожидал, что я так быстро развернусь.
- Говорят, что почти все зависит не от того, что продается, а кто продает. Есть галерейщики, которые способны сбыть любую продукцию...
- Вначале надо заработать репутацию, а потом люди, которые даже не понимают, что ты продаешь, начинают у тебя покупать все.
- На «Сотбис» повышенным спросом пользуются главным образом классики - от Айвазовского, до Нестерова и Кустодиева, а все русское актуально-современное пока в цене сильно отстает от западного...
- Действительно, работы американцев могут стоить в десятки, а то и в сотни раз дороже. Но после того как Андрей Молодкин выставился в моей галерее, цены на его картины возросли до 30 тысяч долларов.
- Значит, стоит инвестировать капиталы в российских живописцев, пока они не такие дорогие...
- Очень стоит. Я убеждена, что цены пойдут вверх. В мою галерею приходили кураторы парижского Музея современного искусства. Они собираются в будущем году устроить большую выставку русских художников. Важно то, что они говорят на интернациональном языке. Лубка и матрешки давно уже нет. Когда смотришь их работы, то невозможно определить национальность.
- А это обязательно хорошо?
- Думаю, что да. Конечно, российские художники отличаются от западных тем, что у них хорошая академическая школа. Они все умеют прекрасно рисовать. Я надеюсь, что скоро появятся новые Кандинские и Малевичи.
- Вы бы согласились выставить передвижников?
- Я их, безусловно, люблю, но наша галерея выбрала стиль и имеет собственную клиентуру. Поэтому мы стараемся оставаться в своей нише.
- Ну а кого-нибудь из русских художников-эмигрантов? На последнем вернисаже я видел Оскара Рабина...
- Оскар - замечательный художник, но у него свои галереи, и мы для него, наверное, не интересны.
- Вы, как я слышал, и сами пишите картины...
- В нашей семье художники мама и отчим, а я закончила художественную школу. Сейчас пишу редко - нет времени.
- Кто ваши клиенты? Есть среди них соотечественники?
- У нас в основном клиенты западные. Они смелее русских и способны приобрести самую вызывающую работу. Русские пока еще осторожничают. Передвижников они купили всех, что могли, этот пробел заполнили, и сейчас у них постепенно возникает интерес к самому современному искусству.
- Приобретение современных работ это все-таки риск?
- Прежде всего, их надо любить. Тем не менее это своего рода рулетка. Некоторые играют, как на бирже. Олега Кулика можно было купить за 500-1000 долларов, сейчас он стоит до 7 тысяч. И те, кто приобрел его вовремя, сегодня потирают руки. После того как Валерий Кошляков выставился на последней венецианской биеннале, на него выстроилась очередь. Но для настоящего коллекционера важно не столько заработать, сколько правильно поставить и угадать.
- Еще есть и русская рулетка...
- Она в искусстве никогда не грозит. В отличие от моды искусство не устаревает, и цены на него растут.
- Упомянутый вами Олег Кулик говорил, что русские галереи раскручивают прежде всего самих себя, а западные - художников....
- Есть такой момент, но это постепенно проходит.
- В какой стадии находится ваш совместный проект с Русским музеем?
- Мы хотим со временем сделать большую выставку, которая соберет и русских, и западных художников.
- Помогают ли в искусстве коммерции ваши связи с миром моды?
- Конечно. Очень известный итальянский фотограф моды Марио Тестино собирает русское искусство.
- К вам любят ходить на вернисажи еще и потому, что у вас замечательно угощают...
- Мы были бы не русскими, если бы не умели хорошо принимать. Вернисаж - это праздник и художника, и галереи.
- Кого вы выбрали для следующей экспозиции?
- С нами хотят работать многие. Но наша следующая экспозиция станет отступлением от правил. Мы выставим француженку Валери Павиа, которая, выучив русский, посвятила свои работы России. Потом на очереди дуэт Владимир Дубосарский и Александр Виноградов, к которым сейчас большой интерес. Их работу купил Национальный центр искусства и культуры имени Жоржа Помпиду.
- Орел - фамилия красивая и необычная, но знают ли французы, что она означает?
- Знают только друзья.... В детстве я была похожа больше на воробушка, чем на орла, и надо мной в школе смеялись, когда называли мою фамилию. Сегодня я стала орлицей. В душе. Что значит быть орлицей? Это значит иметь силу, уверенность и быть немного хищницей, но не в бизнесе.