ТЕНЬ ОТ БОЛЬШИХ ДЕРЕВЬЕВ

Исследователи из Кембриджа и Оксфорда полагают, что эксцентричное поведение Исаака Ньютона и Альберта Эйнштейна объясняется тем, что они страдали так называемым синдромом Аспергера, характеризующимся неприспособленностью к социальному общению и навязчивостями, связанными с искажениями норм поведения. В распоряжении психологов были многочисленные анекдоты современников о странностях великого Ньютона, тетрадка записей, которую он вел в юности, его письма, научные труды и высказывания, вошедшие в анналы; сохранились его двенадцать портретов, написанных художниками в разные периоды жизни, - не такой уж бедный материал. Выросший на бедной ферме в Линкольншире без отца, который умер до его рождения, он был выдающимся учеником и в школе, и в Кембридже, но никогда не имел друзей, не знал ни одной женщины и прожил жизнь в мире собственных мыслей и идей. Однажды мельчайшим почерком, который он выработал, чтобы экономить бумагу, он написал Джону Локку, что едва не пожелал ему смерти за то, что тот пытался связать его с какой-то женщиной. Его записи о возможных сексуальных отношениях полны ужаса и отвращения. Когда молодой Вольтер приехал в Лондон в 1727 году, чтобы познакомиться с Ньютоном, тот лежал на смертном одре в окружении врачей. И хотя Вольтер был страстным поклонником и первым издателем работ Ньютона за пределами Англии и историю о яблоке, упавшем на голову ученому, все услышали впервые из его уст, узнав, что Ньютон умирает девственником, он сказал врачам с галльской усмешкой: «Наш философ Рене Декарт - в этом смысле полная протиположность больному. Но признавая Ньютона, давайте не осуждать Декарта».
Показательно, что ко многим гениям главные идеи приходили в молодые годы. В 1666 году в связи с эпидемией чумы, постигшей Англию, Кембридж временно закрывается - на целых два года, и молодой бакалавр возвращается домой, где, помогая матери по хозяйству и перекидывая вилами сено, обдумывает идеи, которые после станут законами классической механики, рассуждениями о природе времени , о движении небесных тел; там же, на ферме, при помощи призмы он ставит знаменитый опыт по разложению белого света на семь цветов радуги. В двадцать четыре года его cтатьи выводят его в число ведущих математиков Европы. В двадцать шесть он возвращается в Кембридж, и его научный руководитель, прочтя его статьи и ознакомившись с кругом идей молодого ученого, с ничем не сравнимым благородством отказывается от кафедры математики в его пользу. Человек неконтактный и сложный, Ньютон и в науке оставался одиночкой: и когда увлекался алхимией, и когда изготавливал приборы для опытов. Среди множества историй о его странностях была и такая: если студенты не являлись на лекцию, он читал её пустой аудитории.
Будучи деспотичным и нетерпимым к другим людям, он обнаружил с годами фанатичную религиозность и крестьянскую скупость, особенно когда был назначен заведовать Монетным двором, чтобы стандартизировать британскую денежную систему.
Известно, что И. Ньютон никогда не покидал пределы Англии, и маршруты его жизни хорошо известны. Судя по всему, он никогда не видел моря, хоть упоминал его не однажды. Видимо, оно притягивало его масштабом и глубиной, тайной приливов и отливов, которые он однажды разгадал, открыв закон всемирного тяготения. Когда Ньютону было почти 80, к нему попала книга выдающегося английского поэта Д. Мильтона, где были строки о человеке, который “... неуверен, всегда неспокоен, в книги глубоко ушедший - но поверхностный сам по себе, инфантильной захвачен игрой и опьянен перебором игрушек, собирающий, как собирает ребенок, прекрасные камешки на берегу...” Любопытно, что это перекликается со знаменитой фразой великого ученого о себе, и так ли уж важно, кто из этих двоих на кого повлиял:
“Не знаю, кем я кажусь миру, но себе я представляюсь маленьким мальчиком, играющим на берегу и выбирающим то гладкий камешек, то прекрасную раковину, в то время как целый океан неисследованной истины простирается передо мной...”
Конечно, Альберт Эйнштейн читал работы Ньютона и знал множество историй о нем; как и великий англичанин, в своей научной карьере “он стоял на плечах гигантов”, что, впрочем, было не в силах повлиять ни на его характер, ни на психику.
В раннем возрасте он тоже был сложным ребенком, “вещью в себе”, и мог по многу раз повторять одно и то же предложение, как это делал киногерой Дастина Хофмана в фильме “Человек дождя”. С годами Эйнштейн перерос свою болезнь и, хотя до конца дней оставался очень плохим лектором и человеком, не способным поддерживать светский разговор, тем не менее, кроме науки, обращался и к музыке, и к политике, и к женщинам, с которыми у него были многочисленные и сложные отношения. Выставка писем из его личных архивов, год назад прошедшая в Нью-Йорке, помогает понять некоторые черты характера ученого. «...Мой дорогой котёнок, - пишет он в письме к своей первой жене, Милеве Марич, - только что я прочел прекрасные бумаги Ленарда о катодном излучении ультрафиолета...»
В 1914 году, когда их отношения были на пороге распада, он пошлет жене письменный перечень условий, при которых их дальнейшая совместная жизнь будет возможна. Он требует «три раза в день приносить еду к нему в кабинет и никогда, ни при каких обстоятельствах не требовать от него интимных отношений”. Их скорый развод знаменателен единственным в истории науки контрактом, в который Эйнштейн, как порядочный человек, настоял включить следующий пункт: поскольку он был абсолютно уверен, что рано или поздно получит Нобелевскую премию, то и будущие нобелевские деньги предложил включить в условия развода. Вскоре он вступает в отношения со своей кузиной Эльзой Лоуэнталь и делает её своей второй женой; впрочем, позже он заставит её дать ему разрешение дважды в неделю навещать свою подружку, племянницу друга, и это будет продолжаться в течение десяти лет.
Противоречивость Эйнштейна, его вечная рассогласованность с собой и внешним миром не давала ему покоя до конца дней; он переезжал из одной страны в другую и, спасаясь от нацистов, уехал за океан; оставаясь в зените славы, не умел жить легко. Он ненавидел тоталитаризм и недолюбливал капитализм, а социализм c российским лицом был тоже для него неприемлем. Странным образом, он едва знал своих собственных сыновей. И хотя не без оснований считается, что увидеть и понять мир глазами гения физики среднему человеку сложно, лучшие популяризаторы науки помогают сделать его основные научные идеи доступными для многих. Многие люди знают или видели знаменитую формулу Е = MC2. Но популяризатор делает абстракцию осязаемой, показав, что масса монетки в одно пенни, переведенная в энергию, способна отапливать такой город, как Нью-Йорк, в течение двух лет, но что температура, необходимая для такого превращения, должна быть выше температуры Солнца.
И если выйти на свет из тени, которые отбрасывают большие деревья, то мы увидим, как в 1905 году, в возрасте двадцати шести лет, Эйнштейн, живущий тогда в Берне, опубликовал статью на четырех страницах, идеи которой во многом определили физическую науку всего ХХ века. Кроме идей соотношения скорости, времени и пространства, его работы проложили путь рентгенокристаллографии, фотоэлектрическому эффекту, транзисторам, ДНК. Подтверждается и его гипотеза о том, что разбегание галактик и расширение Вселенной будет продолжаться и сжатия её не предвидится. К сожалению, в той статье была и идея, приведшая человечество к созданию атомной бомбы. Известно письмо А. Эйнштейна к президенту Ф. Рузвельту, в котором он настаивает на скорейшем создании атомной бомбы в противовес той, которая может оказаться у гитлеровской Германии. Но высокая мораль ученых и амбиции политиков, способных употребить добро во зло, словно гений и злодейство, - вещи часто несовместимые. И первая реакция великого физика и пацифиста на новость о Хиросиме из его уст прозвучала на идиш:
“Vey iz mir”, - сказал он . “Горе мне”.
Некоторые из нас мечтают стать великими - и не могут, и потому несчастливы. А великие тоже по-своему несчастливы, потому что не могут жить, как все остальные, “нормальные” люди. Но привлекательней и достойней других кажутся те, кто ни с кем меняться местами не хочет, предпочитая оставаться самими собой.