Юбилей шахматного романтика

1 июня исполняется 80 лет со дня рождения друга нашей «Школы», выдающегося гроссмейстера современности Леонида Александровича ШАМКОВИЧА.
Вот уже почти 30 лет он живет в Бруклине, пишет книги, печатает статьи, содержащие глубокие анализы шахматных поединков, но лишь в последнее время почувствовал, что трудно ему играть в турнирах с принятым в Америке регламентом.
В одном из интервью он сказал:
- Я приехал в Соединенные Штаты, когда мне было уже за пятьдесят. В этом возрасте многие отходят от практической игры, но я чувствовал большой запас сил; дважды побеждал в Открытом первенстве США, становился призером двух национальных чемпионатов, попал в американскую сборную, выступавшую на шахматной Олимпиаде, успешно выступил в сильном межзональном турнире. Это был период, когда у меня открылось второе дыхание. Потом играть стало тяжелее, поскольку в Америке общепринятой является система турниров по швейцарской системе, где приходится играть по две партии в день, и я, честно говоря, до сих пор не могу к этому привыкнуть. У меня было удивительно много обидных срывов, когда первый приз уже был почти в руках, а я проигрывал просто из-за невероятной усталости.
На протяжении всей своей жизни хранит Леонид Александрович романтическое отношение к шахматам, прежде всего, он видит в них настоящее, большое искусство. Этому искусству он служит верой и правдой, постоянно отыскивая новые, непроторенные тропы на полях шахматных сражений. На счету Большого Мастера огромное число блистательных атак и красивых комбинаций. Мы приводим два примера раннего периода его творчества.

ШАМКОВИЧ - ИВАШИН, 1946, всесоюзный турнир 1-й категории.
12.Кхе5! Кхd5 13.Фхg4 f6 14.Схf6!! Фс8 15.Схd5! Фхg4 16.Сf7, и черные сдались.


ТРОЯНЕСКУ - ШАМКОВИЧ, Международный турнир, Констанца, 1969.
27... Лхf2 28.Фd3 Фс5 29.Крh1 Фхс2! 30.Схh7+ Крh8 31.h3 Фхd1+ , белые сдались.


Те, кого очаровали эти шедевры, могут обратиться к фундаментальному труду Л. Шамковича «ЖЕРТВА В ШАХМАТАХ», который, по мнению М. Таля и Я. Дамского, авторов книги «АТАКА», М., 1997, «спустя три десятилетия не потерял привлекательности».

Не так давно в нашей газете (РБ, 18) была опубликована статья Э. Гуфельда о матче ФИШЕР - СПАССКИЙ, 1992.
А вот что по этому поводу думает наш юбиляр:
- На мой взгляд, возвращение Фишера было неизбежно. Это героический шаг. У Фишера, человека, фанатически преданного шахматам, несомненно, есть какой-то психологический барьер, который в свое время мешал ему играть, он чего-то боялся, был одержим манией преследования. Безусловно, он человек нездоровый, этот вывод подтверждают и его заявления перед вторым матчем со Спасским. Но вот наступил момент, когда Фишер понял, что дальше так продолжаться не может: или он должен вернуться на шахматную арену, или придется поставить крест на своей карьере. Как настоящий боец, он преодолел страх и все же решился играть. Что же касается финансовой стороны, то Фишер, конечно, всегда придавал ей большое значение, но это был не решающий фактор. Главное - творчески себя выразить, ведь Фишер - великий художник, творец. Его можно упрекать в чем угодно, но не в том, что он вернулся в шахматы; скорее в том, что он вернулся слишком поздно. Я был одним из авторов книги о матч-реванше, тщательно анализировал все поединки и могу сказать, что ряд партий белыми Фишер играл блестяще, в стиле своей молодости, а вот черными - только одну. В его игре чувствовался чемпионский почерк. И знание дебютной теории, и середина игры, и понимание эндшпиля у Фишера просто превосходные, все это никуда не исчезло.
В 1965 году Леонид Шамкович был тренером Таля на финальном матче претендентов со Спасским. Спустя десятилетия он вспоминает:
- Михаил Таль не только прекрасно играл в шахматы, он превосходно разбирался в музыке, знал несколько языков, был блестящим журналистом. Хочу рассказать об одном эпизоде, свидетелем которого я случайно оказался. Газета «Труд» заказала Талю статью об итогах первой половины матча. Хотя Таль проигрывал, он твердо пообещал написать статью к определенному сроку. Но поскольку матч проходил в Тбилиси, где у Таля было огромное число поклонников, от которых не было отбоя, он забыл о своем обещании. Как-то я зашел к нему в номер, и тут раздался телефонный звонок. Звонили из «Труда». И я слышу, как Таль отвечает звонившему: «Да, конечно, у меня все готово,» - и начинает экспромтом диктовать текст. Как он диктовал, я в жизни никогда не забуду. Он всюду оговаривал, где стоит запятая, где начинается абзац, и так далее. Он дал глубокий обзор, при этом сделал несколько экскурсов в историю, возвращался к определенному месту, продиктованному ранее, для того чтобы что-то добавить. Словом, статья получилась, все было сделано легко, без напряжения. Думаю, в газете никто не понял, что статья была полной импровизацией.
Возвращаясь в день сегодняшний, шахматный романтик замечает не без горечи:
- Шахматы стали более спортивными, но в то же время и менее творческими; так, мои коллеги-гроссмейстеры интересуются подчас не столько составом участников, как это бывало, скажем, лет двадцать - тридцать назад, а тем, каков призовой фонд. Требования относительно призового фонда часто предъявляют очень молодые шахматисты и при этом выражают много эмоций. Я поражаюсь, откуда у них опыт по этой части. Да и шахматисты старшего поколения нередко высказывают такую мысль: ну какой мне смысл играть в том или ином турнире, призы ведь малы. Мне это кажется странным, но я понимаю, что это веление времени. Два слова хочу высказать в отношении «быстрых» шахмат и блица. На мой взгляд, «быстрые» шахматы в чем-то даже превосходят обычные. Правда, трудно ожидать, что в такой игре шахматисты продемонстрируют много глубоких идей, но зрителям такая борьба нравится. Я раньше недооценивал «быстрые» шахматы, однако когда стал играть в таких турнирах, почувствовал, что мог бы показывать неплохие результаты. Мне довелось наблюдать за игрой гроссмейстеров Леонида Штейна, Виктора Корчного, Тиграна Петросяна, Михаила Таля, Гарри Каспарова. Могу сказать, что это чарующее зрелище.