Депрессия

(Юмореска)

В кабинет психиатра вошла возбуждённая женщина.
- Доктор, я вне себя! У меня в мозгу вот-вот что-то взорвётся!
- Госпожа Любинская, сядьте, успокойтесь, - сказал врач с мирной улыбкой, - наберите побольше воздуха и пять секунд не выдыхайте.
- Я не выдыхаю уже третий месяц! Меня всё раздражает!
- Что именно?
- Президент Буш! В пятый раз переносит войну с Ираком. Сколько можно ждать?! То во вторник, то в пятницу, то на следующей неделе. Он у меня всю душу вымучил!
- А что вас так волнует? Вы же не собираетесь воевать?
- Не собираюсь! Но я не люблю, когда мне морочат голову. Вчера весь день показывали Совет Безопасности. Этих членов, с позволения сказать, 15, а я не могу отличить Гвинею от Анголы и Камеруна. Им Америка даёт миллиарды долларов, чтобы они проголосовали «за», они крутят носом. Я бы за такие деньги 10 рук подняла! А они не могут две найти. Я уже участвовала в шести демонстрациях: в трёх - за войну, в трёх - против. Не могу сидеть дома. Сколько вокруг ненормальных!
Доктор остановил говорливую пациентку:
- Прошу вас, госпожа Любинская, сядьте и тихо, не спеша, посчитайте до ста: один, два, три...
- ... четыре! В Калифорнии уже 4 доллара стоит галлон бензина.
С гаком! В прошлом году, когда я гонялась за Осамой бен Ладеном со всей Америкой, ещё покупали бензин за доллар 69 центов. А сейчас?
- У вас есть машина?
- На чёрта она мне нужна! Я лучше куплю у китайцев еду за два доллара. Дженерал чикен. Но без картошки «фрайс»! Потому что она - «фрэнч-фрайс». Французская! А я теперь всё французское отвергаю! После предательства президента Ширака я не могу видеть салат «Оливье». И не желаю есть, пока его не переименуют в «Оливер Твист» или, в крайнем случае, - в салат «Блэр»! Пусть эти французы подавятся своими «французскими блюдами»! Я и французское вино вылила бы в унитаз, если бы оно у меня было. Мой сосед - беспринципный. Захожу к нему, а он пьёт коньяк «Наполеон». Я возмутилась: «Какой же вы патриот!» А тот говорит, еле двигая языком: «Я - Кутузов. Я его побеждаю. Уже осталось «пол-Бонапарта.» И, действительно, у него на лице следы «Бородинской битвы». Что касается меня, я - американка. И не хочу видеть ничего французского. Пусть заберут свою статую Свободы обратно во Францию! Я могу пару дней за неё постоять на пьедестале, пока не поставят НАШУ ЖЕНЩИНУ из Квинса или Бруклина!
Доктор налил своей пациентке стакан воды.
- Выпейте, это наша, сельтерская.
- Спасибо. От французской - меня слабит. Когда я вижу Ширака, мне хочется дать ему по физиономии томиком «Три мушкетёра» Дюма, чтобы он помнил «Двадцать лет спустя»! Он же ведёт себя, как «Графиня Монсоро».
- В каком смысле?
- Как баба! Что это за мужчина, который боится Ирака. Во Вторую мировую войну Франция сдалась фашистам за 10 дней. А тут ещё не начали, а Ширак уже наложил полное «вето»! Пока сам себе.
- Госпожа Любинская, у вас - политический жар.
- Больше, скажу, - зуд! У меня всё чешется от негодования! Я всю ночь вчера звонила в Россию.
- Кому?
- Президенту Путину. По виду он, конечно, - не Ширак. На него, кроме жены, никто не заглядывается. Маленький. Но Россия у него большая. И он поддерживает Ширака. Зачем подражать сомнительному «союзничку»?!
- Ну и что вам сказал президент Путин?
- Я не дозвонилась. Кремль на «911» не отвечает. Потом я звонила ещё в Мексику, Чили, Китай... в Японию... Два часа я кричала: «банзай», никого нет на работе. Все прячутся! Дозвонилась только до вас. Мне сказали, что вы примете меня и выслушаете моё мнение по Медикеру.
Доктор включил всё своё обаяние:
- Я согласен с вами полностью!
Госпожа Любинская на мгновение затихла:
- С чем?
- Со всем.
- С чем - со всем? Вы же ничего не записали в мою «историю болезни».
- А что записывать?
- Утром до туалета у меня падает Доу Джонс, к обеду поднимается процент безработицы, а к вечеру обостряются противоречия между пенсией и рентом. У меня в желудке лихорадит экономика.
Доктор оживился:
- Я уловил вашу мысль!
- Да? А я её никак не поймаю! Она у меня мечется.
- Вы успокойтесь, и мысль остановится.
- Нет. Она опять полетела!
- Куда?
- Теперь в Израиль. Там уже готовы к войне с Ираком. Противогазы у всех: у взрослых, у детей, у собак. Как они натягивают противогазы на собак, не могу себе представить! Я зимой надела на свою овчарку вязаную шапочку, с вырезами для глаз, так она облаяла меня и напугала полицию. Она такая умная! Стоит мне произнести слово «Саддам», как собака тут же с презрением к иракскому диктатору поднимает заднюю ногу у дерева. Такой условный рефлекс: «Саддам», и она писает. Моя овчарка скорей перегрызет горло Хусейну, чем даст надеть на себя противогаз!
- И вам за неё страшно? - спросил доктор, пытаясь установить диагноз.
- И за неё, и за себя!
Госпожа Любинская доверительно наклонилась к психиатру.
- Недавно в Кувейте проводились военные учения. Солдаты Ирака, услышав выстрелы у границы, в первый же день пришли сдаваться целой ротой. Американцы их не приняли, сказали: «Ещё рано, приходите позже.» А я подумала, если вот так в первый же день сдастся весь Ирак, куда мы денем столько пленных? У меня уже живут трое знакомых с Украины, которые приехали ко мне по гостевой визе. Я их кормлю, пою, вожу в Бродвейские театры. Они не хотят уезжать домой. Говорят: «Нам и здесь хорошо!» Ну? А если всем иракцам станет так же хорошо, мы будем содержать их всю жизнь? Сейчас Россия делает по заказу Ирака такси. Представляете, они будут есть наши продукты и ездить в такси. А я - на метро за 2 доллара?!
- Это всё? - спросил доктор измождённо.
- Нет! Запишите ещё в мои показания: Ирак закупает американскую военную форму, чтобы раствориться среди наших. Пусть американцы стреляют по усам. Усы арабы никогда не сбреют. Для них это всё равно, что потерять «мужское достоинство»!
- Госпожа Любинская, - сказал доктор, подводя итог, - что вы от меня хотите?
- Лекарство от депрессии.
- Пожалуйста! Принимайте по одной хорошей новости три раза в день. Исключите из рациона политику, экономику и финансы.
- А секс?
- Заодно. Чтобы ничего не беспокоило!