Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались...
Мне неожиданно сразу повезло – мой собеседник Исраэль Гур оказался “человеком с историей”. Впрочем, возможно, каждый израильтянин – это “человек с историей” или даже с таким множеством историй, что на них и книги не хватит…
- Мы отмечаем сегодня не только День Независимости, но и мой день рождения, - говорит Исраэль Гур. – Я родился ровно за год до Дня Независимости, в 1947 году… на крыше здания, в котором сегодня располагается “Мецудат-Зеэв” - цитадель “Ликуда”. Только тогда оно было не 14-этажное, а 2-этажное, и на крыше стоял сарайчик, где жили мои родители. 12 этажей надстроили уже потом. Мой отец был одним из командиров ЭЦЕЛа и одним из основателей “Херута”, так что “Сезон” прошелся по нему по полной программе. Ну а потом и по мне. Отсюда вы можете понять, как я отношусь к Бен-Гуриону. Но за этот день – день возрождения Израиля - я готов простить ему все. Или почти все.
- Вы сказали, что по вам прошелся “Сезон”. Но под “Сезоном” понимают аресты и пытки сторонников ЭЦЕЛа и ЛЕХИ в 1947 году. Каким образом это могло коснуться вас?
- Беда как раз и заключается в том, что “Сезон” тогда не кончился. В 1968 году, вернувшись из армии, я прошел курсы авиадиспетчеров и приступил к работе в аэропорту “Бен-Гурион”. Примерно через полгода вызывают меня к начальству. “Непорядок, - говорят, - с тобой, Исраэль, непорядок!”. Я перепугался, подумал, что допустил какую-то ошибку на работе. “В чем дело?” - спрашиваю. “Да вот ты, оказывается, до сих пор член больничной кассы “Леумит” и не состоишь в партии “Маарах”. Давай пиши заявление о переходе в “Клалит” и о вступлении в партию”. Я тогда был молодой, глупый, многое говорил, не подумав. “Этого, - заявил, - никогда не будет!”. “Тогда, – сказали мне, - завтра можешь на работу не приходить”. Спустя какое-то время устроился я в большую типографию. Начал с простого рабочего, через год дорос до начальника смены, уже стали поговаривать о том, чтобы назначить меня начальником цеха. И вдруг - вызов к начальству. “Мы, - говорят, - хотим тебя повысить в должности, но непорядок с тобой, Исраэль, непорядок...” У меня к тому времени уже была семья, так что я был умнее – договорился, что в “Клалит” перейду, а в их партию вступать не буду. А вы говорите, “Сезон” кончился в 1947 году! И все же главное, что у нас есть свое государство. А уж еврейским мы его как-нибудь сделаем! Обязаны сделать!
- Вы по сути живая история страны. Что вам чаще всего вспоминается из прошлого, как вы оцениваете настоящее, с каким чувством вглядываетесь в будущее?
- Как я уже сказал, мой отец был одним из основателей “Херута”, соратником Бегина. Поэтому Бегин, Ливни, Меридор, Шилянский и многие другие часто бывали у нас дома. Помню, однажды мы пришли к Бегину в гости, когда он уже стал премьером. Пришли, заметьте, в его крохотную, полуторакомнатную квартиру в Тель-Авиве. В это время на улице шел дождь, подъезд затопило, и премьер-министр Менахем Бегин вместе с другими соседями выгребал воду. Почему-то до сих пор перед глазами стоит эта картина… Что вам сказать? Это были другие люди. Они шли в политику действительно чтобы служить своему народу. Для себя лично им было нужно немного, и честь и порядочность стояли у них на первом месте. Я сейчас говорю как о правых, так и о левых. Последние, конечно, и тогда были сволочи и гады, но ведь по-своему честные сволочи и гады! А что происходит сегодня?! Куда делась верность идеологии и данному слову? Откуда вдруг взялось столько грязи? Разложение наших избранников дошло до такой степени, что мне не хотелось участвовать в последних выборах. Но усиливать арабские партии и МЕРЕЦ я своим неучастием не хотел. Пришлось пойти. А что касается будущего... Мы выстоим. Я смотрю на своих детей и внуков и думаю, что, как ни странно, они именно такие, какими мы хотели бы их видеть. А значит, мы выстоим в любой переделке. Давайте за это и выпьем...
Сделать “лехаим” мне предложили и у следующего мангала, к которому я подошел. За ним собралась семья из шести человек – Моше, Хана и четверо их детей. На мои слова о том, что я уже, в общем-то, выпил, Моше заметил, что в такой праздник грех не и добавить.
- Вчера у меня в доме горело шесть поминальных свечей – в память о шести ребятах моего взвода, которые погибли за время с Первой до Второй ливанской войны, - сказал Моше. – Так что, хотя сегодня уже не День памяти павших, давай сначала выпьем за тех, кто погиб, чтобы у нас было свое государство и мы могли спокойно жить в нем.
Пока мы закусываем, выясняется, что Моше служил в спецназе, а сейчас владеет грузовым фургоном и сам себе хозяин – занимается оптово-розничной торговлей свежими яйцами.
- Мы обычная израильская семья. Работаем. Живем нормально – не голодаем, не отказываем себе ни в одежде, ни в каких-то удовольствиях, хотя, конечно, “мерседеса” у меня нет и в Рамат-Авиве я купить квартиру не могу. Думаю, что большинство в Израиле живет так же – не шикует, но и не бедствует. Поэтому я считаю, что государство мы в итоге построили неплохое, если ты об этом спрашиваешь. Да, конечно, претензий к нему предъявить можно миллион, но когда начинаешь задумываться, в итоге понимаешь, что страна у нас хорошая. А то, что ее стоило создавать, я обычно понимаю, когда мы с женой раз в год выбираемся за границу. Тут до тебя вдруг доходит, что ты еврей, и какое это счастье, что у тебя есть своя страна, где ты можешь жить среди своего народа, свободно говорить на своем языке. И возвращаешься ты домой. Это счастье – иметь свой дом! Так что День Независимости – это и в самом деле великий праздник. Лехаим?!
Заслышав неподалеку русскую речь, подхожу к семье, занимающей один из столиков со скамейками. Правда, все три поколения Куперманов-Польских – бабушка с дедушкой, Саша, Ира и их двое детей – все равно с трудом разместились за этим столиком.
- Мы отмечаем сразу два праздника – День Победы и День Независимости, - говорит дедушка Леонид Польских. – День Независимости, по-моему, самый прекрасный праздник в Израиле. Светский. Ходят автобусы. Люди нормально отдыхают. И для нас этот праздник очень важен, так как за почти 20 лет жизни в Израиле он стал для нас родным. Но и про День Победы забывать нельзя. Это, на мой взгляд, тоже еврейский праздник – страшно представить, что было, если бы не победили Гитлера.
- Вот вы говорите, что Израиль стал для вас родным. А ведь не так давно многие “русские” заявляли, что, дескать, нас сюда заманили, обманули и т.д. Не жалеете, что приехали именно в Израиль?
- Нисколько. Нам грех жаловаться на Израиль. Мы с женой пенсионеры, все наши дети устроены замечательно, все на видных постах. Конечно, далось им это нелегко, но говорить про какую-то дискриминацию не приходится. Впрочем, вы лучше задайте этот вопрос моему зятю...
- Мы репатриировались из Саратова в 1992 году, - говорит инженер-проектировщик Алекс Куперман. – У меня там осталось много друзей, некоторые стали крупными бизнесменами, а иные... Иных уж нет: кого-то убили, кто-то пропал без вести, один умер от разрыва сердца, узнав, что его “кинули” компаньоны. Иногда я, если честно, завидую уровню жизни друзей, ставших миллионерами, хотя мы тоже живем неплохо. Порой думаю: а в каком из этих двух списков ты бы оказался, если бы остался? И еще... Я пару раз бывал по работе в России, видел, что там происходит с молодежью. Я не хотел бы, чтобы нечто подобное было бы и с моими детьми. Так что ответ на ваш вопрос однозначен: ни о чем не жалею. Израиль – это моя страна, день рождения Израиля – это мой праздник, праздник в честь всего, что мне по-настоящему дорого и что я люблю. Если хотите, я прежде всего израильтянин, а потом уже “русский”. Хотя десять лет назад я, может быть, ответил бы на этот вопрос иначе.
- А на каком месте для вас ваше еврейство?
- А когда я говорю “израильтянин”, я и имею в виду “еврей”. Для меня Израиль – это еврейское государство, и понятия “еврей” и “израильтянин” лично для меня как-то не разделяются. Хотя я прекрасно понимаю, что израильтянами могут быть и арабы, и если они готовы жить с нами в мире и признавать тот факт, что это все-таки прежде всего еврейское государство, то никаких претензий у меня к ним нет.
- Будущее своих детей вы связываете с Израилем?
- Во-первых, они его сами так связывают. Во-вторых, я немало поездил по свету – и по работе, и просто для кайфа. С рядом стран – так сложилось – я знаком не как турист, а на уровне местного жителя. Так вот что я вам скажу: мы мало ценим страну, в которой живем. Слишком быстро привыкли к хорошему! Кстати, “лехаим” Куперманы-Польских делали пивом, а не виски, как те израильтяне, с которыми мне довелось говорить до этого. И кто-то еще говорит о том, что мы много пьем...
Надо заметить, что в парке в этот день было немало людей в вязаных кипах, и мне было любопытно, как воспринимают этот день религиозные сионисты.
- Я далек от тех экзальтированных людей в кипах, которые готовы объявить Герцля Машиахом бен-Йосефом – предтечей истинного Мессии из рода Давида, - говорит 53-летний Ариэль Агмон. – Но людей в черных кипах, которые в этот день жгут израильские флаги, я тоже не понимаю. Допустим, они не признают государство Израиль. Но неужели они думают, что им под турками, англичанами или, упаси Боже, арабами было бы лучше? Идиотизму тоже должен быть предел! Мое отношение к этому дню однозначно: сегодня именно я заставил в синагоге читать “Аллель” - нашу главную праздничную молитву – несмотря на то, что хазан принадлежит к ультраортодоксам и не хотел этого делать.
- Но это действительно день нашей независимости?
- Я понимаю, что ты имеешь в виду. О том, насколько мы независимы, можно спорить. Когда ты подошел, я как раз жарил шашлык и думал, что, может быть, в ближайшие месяцы нас ждет главный экзамен на независимость, и хочется, чтобы и наш премьер, и мы достойно его выдержали. Но сегодня праздник, так что давай не будем портить друг другу настроение и ломать голову над подобными вопросами.
На выходе из парка я увидел очередного мужика, колдующего над мангалом, в то время как его жена раскладывала на столе уйму салатов и пит.
- По радио предупреждали, что не стоит слишком всем этим увлекаться: питы, салаты и шашлыки – главные враги еврея! – в шутку говорю я.
- Конечно, враги! – соглашается мужик. – Думаю, за два часа мы с семьей всех этих врагов уничтожим до единого. Дай Бог, чтоб так стало и со всеми остальными нашими врагами. Амен!
Это – Израиль. Это – израильтяне.
Петр Люкимсон
“Новости недели”
comments (Total: 3)