МЕЖДУ КЛИНЬЯМИ

В мире

Давно в бывшей стране победившего рабочего класса не вспоминали само это слово - “рабочий”. Хотя все знают, как рабочие живут и в каких условиях трудятся.

Только в прошлом году инвалидами на производстве стали 7889 человек, на обрабатывающих предприятиях погибли 537 работников, при добыче полезных ископаемых – 279, на металлургических заводах – 82. Две трети нарушений законодательства касаются охраны труда. Чуть ли не каждый третий работает в условиях, не отвечающих санитарным нормам.

“У нас какой год на дворе? - гневно спросил президент Дмитрий Медведев, собрав в резиденции “Горки” хорошо одетых и прекрасно выглядящих тружеников правительства, бизнеса, партий и профсоюзов. - Напомню: 2011-й, а не период первоначального накопления капитала”.

Можно еще напомнить, что государственные инспекции и законы по охране труда никто не отменял. Хотя известно: самое тяжелое в России - заставить выполнять закон. Но оказывается, и это далеко не вся правда.

“Даже тогда, когда мы знаем, что есть угроза жизни и здоровью, федеральный закон о защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей дает работодателю право не пускать надзорный орган на свою территорию”, - говорит главный инспектор Роструда по Ульяновской области Андрей Тютькин.
То есть инспектор, уполномоченный государством на защиту прав трудящихся, идет на завод, а ему - от ворот поворот. На старые законы срочно написаны новые.

“По-прежнему, как и некоторое время назад, не хватает квалифицированных токарей, фрезеровщиков, рабочих других специальностей. Тем не менее, такие мастеровые профессии в большом дефиците. Среди вакансий, которые заявлены работодателями, рабочие профессии составляли 71 процент, то есть более чем две трети вакансий требуемых нашей экономики - это рабочие профессии”, - сообщил президент.

Какой из этого можно сделать вывод? Заводы гудят, станки ждут умелых рук, но россияне не желают идти в мастеровые, а норовят зашибить деньгу как-нибудь эдак, без производства? Да, делают такие выводы некоторые обозреватели и чиновники. Имеют на то основания - действительно, нынче не особо стремятся посвятить “жизнь 3-му механическому цеху”, как писали некогда в советских газетах. Каждый пятый россиянин в возрасте 20-25 лет, закончивший профтехучилище, предпочитает не идти в цех, а регистрируется на бирже труда как безработный. Но кто упрекнет сына рабочего кемеровского завода, который не хочет продолжать семейные традиции, если его отец в 50 лет стал инвалидом (перелом позвоночника), а завод отказывается от социальных выплат и доказывает в суде, что он сам виноват?

Позволю себе также усомниться в данных, подготовленных кремлевской администрацией: “Рабочие профессии составляли 71 процент вакансий”. Проценты - категория коварная. Представим себе некий отдельный город, в котором есть и производственные предприятия, и все остальные организации и учреждения. Клерками в мэрию, продавцами, охранниками, менеджерами, рекламными агентами, телеведущими на местную студию и так далее здесь устраиваются по знакомству, по связям - без объявлений в газетах и заявок в службы занятости. Зато там есть заявки на одного врача, двух учителей и семь рабочих. Вот так и складывается официальная статистика, поступающая в Росстат и администрацию президента - 70 процентов!

“Причем работодатели уже достаточно давно готовы платить, в общем, неплохие деньги”, - говорил президент.
То есть капиталисты, владельцы заводов, вроде бы всей душой, ждут, зазывают, готовы платить, но народ не желает.
Так, да не совсем так. Возьмем для примера два московских завода и один подмосковный.

Гигант советской индустрии - ЗИЛ - в 2010 году выпустил 1258 грузовых автомобилей и 5 автобусов. Его продукция, мягко говоря, не востребована. Рабочие ему не нужны. Оставшиеся 6 тысяч работают три дня в неделю, задолженность по зарплате - 200 миллионов рублей.

При этом годовая зарплата бывшего (уволенного) директора - 250 миллионов в год. Представьте себе “Форд” в Детройте, который выпускает 100 машин в месяц, а директор его при этом имеет жалованье в 750 тысяч долларов в месяц.
По сведениям из московской мэрии (главный акционер предприятия) завод исправно финансировался из бюджета: “За те деньги, которые были вложены в последние 10 лет, можно было построить очень хорошие автобусы. Однако все эти средства ушли в никуда”.

То же самое - на таком же гигантском Тушинском машиностроительном заводе, некогда выпускавшем самолеты, ракеты и многое другое, а нынче - будто бы оборудование для малых гидростанций. “Будто бы” - потому что производство практически остановлено, несмотря на регулярные закачки бюджетных средств.

Обобщая положение на этих предприятиях, московский мэр Сергей Собянин сказал: “Там просто отмывка денег, и надо разобраться”.

Наконец, возьмем подмосковный особо режимный завод оборонного значения. На нем некогда трудилось 11 тысяч человек, из них 8 тысяч - рабочих, 3 тысячи - инженеров, конструкторов. Большое количество ИТР обусловлено было спецификой предприятия. Сейчас той специфики нет. Однако ИТР и конторских по-прежнему 3 тысячи, а рабочих - 1 тысяча.

В то же время на крупных предприятиях страны кипит жизнь - правда, далекая от производства. Огромные площади, цеха, корпуса сдаются под склады, перевалочные пункты и базы, шустрят “дочерние ООО” и прочие гоп-компании, возникшие много лет назад под крылом начальников.

Какие рабочие? Зачем им рабочие?
Они, конечно, требуются. В регионах, далеких от Москвы и Петербурга. По предварительным данным переписи, в Архангельской, Вологодской, Мурманской, Тверской и Новгородской областях ежегодная убыль населения - 1 процент. К востоку от Урала положение еще сложней. Из Хабаровского, Приморского краев, Забайкалья, Амурской области идет постоянный поток мигрантов в центральные и южные районы страны.

“При сохранении нынешнего положения дел Россия не имеет перспектив в обрабатывающей промышленности и интенсивном сельском хозяйстве: будем вытесняться даже с собственного рынка”, - констатируют эксперты.
Появилась информация, что федеральная миграционная служба (ФМС) и министерство социального развития готовят революционный документ - отмену квот на будущих мигрантов и автоматическую легализацию тех, кто уже работает в России. С одной стороны, крики о “засилье” и заявления высших чинов о предоставлении рабочих мест в первую очередь россиянам, с другой - открытые ворота. Есть опасения, что гастарбайтеры наводнят страну и займут все рабочие места. Правда, сомневаюсь, что приезжие таджики, узбеки и киргизы встанут за станки: если в России нет токарей и фрезеровщиков, то откуда они в бывших союзных республиках возьмутся? Впрочем, научиться всегда можно, было бы желание, укрепленное необходимостью.
И президентская администрация, и ФМС, и минсоцразвития пытаются найти выход. Пусть даже не всегда толком зная истинное положение дел, предлагая противоречивые решения. Но ведь исключительно и состояние, до которого довели экономику вообще и трудовые ресурсы в частности. Куда ни кинь - всюду клин. И не всегда клин вышибешь клином - на том месте может оказаться дырка.
Москва