Последний бой зондеркоманды

Зимой этого года, в дни праздника Ханука, на 94-м году жизни скончался Элиэзер Айзеншмидт, последний из остававшихся в живых членов зондеркоманды концлагеря “Аушвиц”. До последнего дня жизни Айзеншмидт делал все для увековечения памяти жертв Катастрофы и встречался с израильской молодежью, считая, что она должна знать правду о беде, произошедшей с нашими соплеменниками в середине прошлого века, из первых уст.

Элиэзеру Айзеншмидту, человеку из зондеркоманды, посвящается этот очерк... 

 

Официально узников концлагерей, занятых работой у крематориев, называли во всех немецких документах “рабочие печей”, а полуофициально - зондеркомандой, то есть специальной бригадой, состоявшей из евреев и призванной выполнять самую страшную и грязную работу в нацистских лагерях смерти.

 

За годы войны к работе в этих бригадах было привлечено более 3400 человек, большая часть из них - в Освенциме. И хотя история Холокоста - массового уничтожения евреев в годы Второй мировой войны - считается достаточно хорошо изученной, все подробности, связанные с бытом и деятельностью зондеркоманд, оставались “белым пятном”. Тем более почти ничего не было известно о восстании, поднятом работниками этой команды в Освенциме в 1944 году. Лишь недавно, спустя 70 лет после победы над нацизмом, израильско-американский историк Гидеон Грейф предал гласности свидетельства и документы, связанные с этой малоизвестной страницей истории.

 

Для начала следует отметить, что речь, безусловно, идет не о сенсационном историческом открытии. Факт существования зондеркоманд, круг их обязанностей, подробности их быта, да и попытка зондеркоманды Освенцима поднять восстание – все это фигурирует во многих документах, а также в воспоминаниях узников лагерей и нацистских преступников. Однако, в отличие от восстания в Варшавском и других гетто, а также в лагере Собибор, мятеж в Освенциме на протяжении всех этих десятилетий замалчивали почти все историки Холокоста, работающие в различных странах мира.

 

Отчасти это объяснялось тем, что члены зондеркоманд, которым все же удалось выжить, мучились чувством вины и избегали встреч с историками и журналистами, стараясь не афишировать, чем им пришлось заниматься в лагере. Вместе с тем, сами историки не проявляли особого интереса к этой теме, обходя молчанием или, в лучшем случае, упоминая восстание в Освенциме одной-двумя фразами. Если героизм бойцов того же Варшавского гетто ни у кого не вызывал сомнений, то члены зондеркоманды воспринимались едва ли не как пособники нацистов, и это определяло отношение к ним исследователей.

 

К середине 80-х годов, когда Грейф начал свою работу, в мире оставался в живых 31 бывший работник зондеркоманд. Они жили в Израиле, США, Польше, Греции, Италии, Канаде и Голландии. В итоге Грейфу удалось встретиться практически со всеми из них, кроме одного. То, что ему открылось из их рассказов, вызывает и ужас, и сострадание, и восхищение...

 

Рабы фабрики смерти

К сожалению, в истории человечества немало кровавых страниц, связанных с массовыми убийствами евреев, да и других народов, но только немецкий нацизм сделал уничтожение наших соплеменников одной из главных целей своей политики и поставил его на промышленную основу, с немецкой педантичностью создав хорошо продуманную и тщательно отлаженную индустрию смерти. Зондеркоманды были одной из частей этого механизма, поистине дьявольской выдумкой: евреи сами должны были сопровождать своих соплеменников на смерть и заниматься ликвидацией следов этого преступления.

 

Появление газовых камер и крематориев как основных средств уничтожения евреев в лагерях смерти было далеко не случайным.

 

“Я помнил рассказы Эйхмана о том, что ликвидация евреев путем расстрела из пулеметов с помощью специальных рабочих команд приводила к неприятным последствиям, - писал в своих воспоминаниях комендант лагеря Освенцим-Биркенау Рудольф Хесс. - Он рассказывал мне о случаях, когда евреи, получившие в ходе расстрела ранения, пытались сбежать, и начальство заставляло добивать их - в основном, женщин и детей, а также о случаях самоубийства среди членов команды, осуществлявших расстрелы и не способных сохранить психическую устойчивость в ходе выполнения порученной им миссии. Других начинали мучить кошмары. Многие из членов таких команд пытались заглушить эти чувства алкоголем... Поэтому крайне важно было сделать этот процесс от начала и до конца как можно более тихим. Начиная с входа в лагерь и раздевания. Только без криков. Только без массовой паники и истерии. Если были такие, кто отказывался раздеваться, тогда товарищи по судьбе или члены зондеркоманды помогали им это сделать. С помощью уговоров и ласковых слов они убеждали их раздеться. Члены зондеркоманды также следили за тем, чтобы все происходило достаточно быстро и у ликвидируемых не оставалось времени на то чтобы что-то заподозрить”.

 

Конвейер смерти в Освенциме начинался с того, что всех, кто после селекции подлежал ликвидации, собирали в зале и приказывали им полностью раздеться. Офицер СС разъяснял обреченным, что они отравляются в специальную баню, где примут душ, необходимый для того чтобы избежать в лагере вспышки инфекционных болезней. Большинство евреев, уставших после тяжелого пути в нечеловеческих условиях, без еды, питья, доступа к уборной, предпочитали этому верить. В том же зале находились 10-15 человек зондеркоманды, в задачу которых входила помощь в раздевании старикам, больным и инвалидам - с тем чтобы этот этап был пройден как можно быстрее. Иногда кто-то из обреченных спрашивал у людей из зондеркоманды, что их ждет, но те либо притворялись глухонемыми, либо придумывали какую-либо утешительную ложь. Обычно процесс заканчивался в течение 15-20 минут, после чего евреев заводили в газовую камеру, способную вместить в себя до 2500 человек. Здесь они ждали обещанного “душа”.

 

Тем временем у газовой камеры появлялись два санитара из числа солдат СС, которые с помощью алюминиевых шестов открывали вентиль подачи газа Циклон Б. Спустя несколько секунд находившиеся в газовых камерах люди начинали понимать, что происходит, и, несмотря на звукоизоляцию, оттуда доносились крики умирающих. Большинство спешили произнести слова “Шма, Исраэль! Адонай Элоэйну, Адонай эхад!” (“Слушай, Израиль! Господь - Бог наш, Господь - один!”) - начало главной еврейской молитвы, которую, как считается, каждый еврей должен произнести перед смертью. Однако нередко до стоявших снаружи доносились также призывы к Богу и людям отомстить за их смерть.

 

Спустя 5 минут все находившиеся в камере люди были мертвы. Еще полчаса после этого камера проветривалась, затем возле нее снова появлялись рабочие зондеркоманды. Теперь в задачу последних входил тщательный осмотр тел с тем чтобы собрать все имевшиеся на них ценности - кольца, серьги, золотые зубы, а также отрезать длинные женские волосы. Нередко этим людям приходилось находить среди мертвецов тела знакомых и родственников, подчас родителей, братьев, сестер...

 

Затем зондеркоманда под бдительным оком эсэсовцев доставляла тела к печам крематория на специальных тележках и выгружала. На каждую тележку умещалось до 15 тел. Смрад у крематориев, по всем свидетельствам, стоял невыносимый, и этот запах не только не выветривался, но, казалось, усиливался со временем. Тела загружались в печь на изготовленных специально для этой цели носилках и размещались с максимальной экономией места.

 

После сожжения трупов содержимое печей выгружалось, и работники зондеркоманды с помощью огромных молотков размельчали в пепел все, что не обратилось в него при сожжении. Пепел снова грузили на тележки и сбрасывали либо в ближайшую речку, либо в специально вырытые на территории лагеря ямы.

 

И для зондеркоманды начинался следующий цикл. Если вообще начинался.

 

Смерть в рассрочку...

Никто из членов зондеркоманды не попадал в нее добровольно, отбор туда осуществляли офицеры СС. Отбирали сильных, способных к физической работе мужчин от 15 до 43 лет. Их отводили в специальный барак, где размещались остальные члены зондеркоманды, и последние должны были объяснить новичкам, в чем заключается их работа. Если кто-то из новеньких по каким-то причинам не нравился эсэсовцам, ему просто стреляли в затылок. Но и все остальные рабочие этой “спецбригады” знали, что обречены: немцам не нужны были свидетели их преступлений, поэтому в зондеркомандах постоянно происходила “ротация”: часть их уничтожали, а на место расстрелянных заступали новые.

 

В связи с этим невольно возникает множество вопросов. Почему эти люди соглашались на такую страшную, поистине сатанинскую работу, вместо того чтобы предпочесть ей смерть? О чем они думали, выполняя порученные им задания? На что надеялись? Как вообще человек может ежедневно быть свидетелем массовых убийств, осматривать трупы, транспортировать их на сожжение и при этом не сойти с ума?

 

Но, во-первых, все члены зондеркоманды были такими же рабами, как остальные узники концлагеря. Никто не спрашивал их согласия, а если бывали случаи отказа или психологического срыва, то они, как уже было сказано, заканчивались выстрелом в затылок. 

 

“Это была поистине дьявольская идея - поручить евреям самим готовить своих соплеменников к смерти, а затем убирать их тела, - говорит бывший председатель кнессета Шевах Вайс, уроженец Польши, чудом выживший в Холокосте. - Я думаю, нацисты делали при этом ставку на первичные человеческие инстинкты, на то, что жажда жизни и страх смерти у любого человека сильнее всех остальных устремлений. Включение в состав зондеркоманды означало, что твоя смерть неизбежна, но каждый день жизни воспринимался там как подарок. Кроме того, каждый из них, подобно любому человеку, надеялся в душе на то, что именно с ним произойдет чудо, и он выживет”.

 

Надо заметить, что условия, в которых содержалась зондеркоманда, значительно отличались от тех, в которых содержались другие узники. Поначалу нацисты морили их голодом, как и всех остальных, но затем поняли, что для такой тяжелой работы им нужны здоровые, крепкие мужчины, поэтому у зондеркоманды был теплый и хорошо отапливаемый барак с настоящей уборной, за чистотой которой тщательно следили. В отличие от остальных узников, члены зондеркоманды спали на обычных кроватях с простынями, одеялами и наволочками, получали полноценный обед и даже алкогольные напитки и сигареты. Возможно, это побуждало их думать о том, что хотя завтра-послезавтра они неминуемо погибнут, но последние дни проживут куда лучше, чем остальные.

 

Впрочем, вероятнее всего, у большинства зондеркомандовцев все человеческие чувства притуплялись настолько, что они вообще были неспособны о чем-то думать. Через несколько дней работы у электропечей эти люди превращались в биороботов, сосредоточенных лишь на том, чтобы получить удовольствие от предоставляемой им еды - роскоши, о которой другие обитатели лагерей уничтожения не могли и мечтать.

 

“Помощь зондеркоманды в процессе умерщвления была чрезвычайно важна, - вспоминал Рудольф Хесс. - Я никогда не видел и не слышал, чтобы кто-то из зондеркоманды сообщал прибывшим, что их ждет смерть от газа. Напротив, они делали все, чтобы управлять толпой и развеять опасения прибывших евреев в том, что их ждет что-то плохое. И те, кто не верил словам служащих СС, верили своим братьям по расе. Поэтому, а также из соображений удобства и для того чтобы обеспечить спокойное и тихое осуществление процесса, зондеркоманда всегда набиралась из евреев, желательно из той страны, откуда была доставлена очередная их партия. Прибывшие расспрашивали их о жизни в лагере, о том, не встречался ли им кто-нибудь из их близких, отправленных в лагерь раньше. Было интересно наблюдать, какую искусную, изощренную ложь придумывали в ответ на все эти вопросы члены зондеркоманды, а также то, какой силой убеждения обладала их ложь.

 

Поведение зондеркоманды было странным. Они, безусловно, знали, что их ждет та же судьба, что и других братьев по расе, в уничтожении которых они помогали. Но они делали свою работу с добросовестностью и тщательностью, которая всегда вызывала у меня удивление. При этом с полным равнодушием, как что-то будничное. И до своего последнего часа они постоянно либо что-то ели, либо курили. Даже во время отвратительной работы по сожжению трупов, когда у них выдавалось свободное время, они сидели неподалеку от печей и ели”.

 

В своей книге “Я был помощником доктора Менгеле из Освенцима” д-р Миклош Носли вспоминает, что между эсэсовцами и членами зондеркоманды были странные отношения. Палачи и их жертвы могли в свободное время поговорить “за жизнь” и даже сыграть друг с другом в футбол.

 

Но рано или поздно все заканчивалось. Численность зондеркоманды зависела от того, какое количество новых жертв доставляют эшелоны в Освенцим. Периодически, как уже было сказано, зондеркоманды ликвидировались. Самая большая из таких ликвидаций была проведена в декабре 1942 года, когда за один день были уничтожены 400 членов зондеркоманды. Уже назавтра была набрана новая команда из евреев, прибывших из Польши.

При этом офицеры СС, во-первых, тщательно следили за тем, чтобы зондеркоманда была загружена работой настолько, чтобы у ее членов не было времени задуматься над своим положением и замыслить бунт или побег, а во-вторых, постоянно пытались уловить настроение внутри зондеркоманды. 

 

В случае, если что-то вызывало подозрение, моментально следовала ее ликвидация. Но рано или поздно должен был наступить момент, когда “работники печей” должны были хотя бы попытаться встать с колен и из биороботов снова превратиться в людей.

 

“Мы - не рабы. Рабы - не мы”

В 1944 году в Освенцим стали прибывать эшелоны с евреями из Венгрии. К тому времени немцы уже поняли, что проигрывают войну, но уничтожение евреев - “окончательное решение еврейского вопроса” - было объявлено едва ли не главной целью политики Германии.

 

Именно в эти дни члены зондеркоманды попытались сообщить миру и своим соплеменникам в Венгрии правду о том, что происходит в Освенциме. Они подготовили статистику о количестве ежедневно уничтожаемых в лагере евреев, а также каким-то образом сделали фотографии трупов и крематориев. Эта информация была передана зондеркомандой членам действовавшего в лагере подполья, состоявшего из узников других национальностей, - в надежде, что те сумеют переправить ее за рубеж. Увы, эта надежда не оправдалась.

 

В мае 1944 года несколько евреев сумели сбежать из Освенцима и добраться до Словакии. Однако когда они стали рассказывать о том, что происходит в Освенциме, им попросту не поверили.

 

Тем временем Красная армия продолжала успешно наступать, и количество эшелонов, прибывающих в Освенцим, уменьшалось день ото дня, а значит, уменьшалась и потребность немцев в зондеркоманде. 

Понимая, что смерть близка, члены зондеркоманды стали готовить восстание, чтобы умереть, сохранив честь и человеческое достоинство.

 

Поначалу они планировали поднять общее восстание узников Освенцима, но члены лагерного подполья дали им понять, что советская армия уже близко, и они предпочитают ее дождаться. Работники зондеркоманды такой роскоши себе позволить не могли, и потому продолжили готовить восстание, одновременно рассчитывая на помощь подполья хотя бы в передаче оружия.

 

Так как при лагере действовал большой завод по производству боеприпасов, несколько работающих там девушек сумели вынести на себе порох и взрывчатку. Активисты антифашистского подполья передали зондеркоманде сделанные ими заточки, а самодельные гранаты и мины делались из обычных консервных банок.

 

Предполагалось, что восстание начнут одновременно всеми четырьмя зондеркомандами, работавшими у лагерных печей. Однако жизнь, как это часто бывает, спутала эти планы.

 

Когда 7 октября 1944 года команда СС прибыла к крематорию номер 4 со списком 300 из 451 членов зондеркоманды, подлежащих уничтожению, работники зондеркоманды набросились на нацистов и забросали их гранатами. 3 эсэсовца были убиты и порядка 30 ранены. Отобрав у них оружие и заперев их в здании, члены зондеркоманды решили взорвать и поджечь его. В результате их действий четвертый крематорий был уничтожен и больше никогда уже не действовал.

Взметнувшееся вверх пламя было замечено в других частях лагеря, и охрана немедленно заблокировала все выходы из других крематориев, задействовав ворота с электрическим приводом. Одновременно эсэсовцы стали стягивать крупные силы к четвертому крематорию. Зондеркоманда пошла на прорыв, в ходе которого большинство ее членов погибли, но часть, как ни странно, смогла уйти. Пройдя 9 км, беглецы добралась до бывшей деревни Райско, где располагалось одно из подразделений Освенцима. Здесь участники прорыва были уничтожены.

 

Так закончилась история единственного восстания в лагере смерти Освенцим, он же Аушвиц-Биркенау. Из всех его участников выжили только трое: братья Авраам и Шломо Драгун и Филипп Миллер. Судя по всему, Миллер укрылся в руинах взорванного четвертого блока, а братья Драгун в ходе прорыва откололись от основной группы и спрятались в пятом блоке.

 

Сразу после подавления мятежа гестапо приступило к его расследованию и арестовало четырех девушек, работавших на заводе боеприпасов. Несмотря на чудовищные пытки, девушки не назвали ни одного имени и в итоге были повешены на лагерном плацу.

 

“История этого мятежа достойна быть вписанной золотыми буквами в историю Холокоста. Это была, прежде всего, победа человеческого духа над всем попытками немцев сломить его, поместив людей в ужасные условия и, по сути, превратив их в скот”, - считает Гидеон Грейф.

 

17 января 1945 года нацисты распахнули двери остальных бараков, где жили работники зондеркоманды, и велели им выходить наружу. Зная, что на выходе из барака по ним будет открыт огонь, люди стали выпрыгивать в окна, пытаясь смешаться с тысячами и тысячами других узников лагеря. Некоторым это удалось, и они стали участниками начавшегося 18 января “марша смерти”. На протяжении всего этого “марша” эсэсовцы требовали, чтобы члены зондеркоманд вышли из строя и назвали свой номер, но ни один не отозвался.

 

Как уже было сказано, последним из бывших членов зондеркоманды ушел в лучший мир Элиэзер Айзеншмидт, один из тех, кто изготавливал гранаты для восстания. После освобождения из лагеря он женился на девушке из числа бывших узниц, и в 1946 году они вместе приехали в Израиль, где вырастили двоих детей и семерых внуков. Один из внуков Айзеншмидта погиб во время службы в ЦАХАЛе. Так история завершила свой круг, чтобы начать двигаться дальше, по новому витку бесконечной спирали...

 

Ян Смилянский

“Новости недели”