Основания для оптимизма

Конечно, учитывая новый расклад в Конгрессе, Президент не решится больше на такие рисковые мероприятия, как реформа здравоохранения, которая  не прошла даже в экономически стабильные клинтоновские времена, а тут, в разгар финансового кризиса и безработицы, ее пришлось пробивать даже среди своих, демократов, да и «пробивала» Рам Эмануэль покинул Белый дом, а другого такого больше не сыскать – и слава богу. Бараку Обаме придется в оставшиеся ему два года унять свой амбициозно-революционный пыл, запуская новые программы по экономике, энергетике и образованию, и идти по более, что ли, паллиативному пути, если он хочет осуществить их, пусть и в сильно урезанном виде.

Однако и перед республиканцами стоит непростой выбор – не саботировать же им каждое предложение президента. Правящая элита, ответственная за судьбу страны, – исполнители и законодатели – просто обязаны договориться друг с другом, то есть быть, несмотря на принадлежность к разным партиям, в политике заединщиками, да простится мне употребление этого русского анахронизма к американской  современной политике.

Да, элитизм в той или иной мере присущ обеим партийным верхушкам, а не одному только Бараку Обаме, как утверждают его критики. Ультраконсерваторы на своих чаепитиях говорят об элитарности республиканских VIP-ов и их отрыве от народных масс. Само это движение, зародившееся на наших глазах, есть протестное движение, но  не только против властей предержащих, но и против республиканских вожаков, оппортунистов и компромиссников.

А что тем остается?  Предвыборные баталии позади, а впереди, всего через два года, – новые и куда более важные выборы – президентские. А промежуточные будут восприниматься как пристрелка. Если хотите - генеральная репетиция на зрителе. То есть на электорате. А что теперь нам ждать?  Разногласия, споры, выяснения отношений – это в порядке вещей, но до рукопашных, уверен, не дойдет. Обама призывает теперь своих сторонников к смирению и «надпартийности», но и республиканцы вряд ли пойдут на мелкое политиканство – интриги и заговоры, предпочтя большую политику: свергнуть президента им все равно не по силам до осенних выборов високосного года.

Тем более были прецеденты, когда опрометчивость и головокружение от успеха республиканцев сыграли на руку демократам. Трумэн проиграл промежуточные выборы, но был переизбран на президентских. Или более близкий пример: в 1994-м демократы проиграли республиканцам, но спустя два года Клинтон был переизбран президентом.

Парадокс, но победители и побежденные взаимно друг в друге заинтересованы. Воленс-ноленс, правительству теперь придется править, опираясь в том числе на оппозицию, и это не только правильно, но и  мудро, с учетом поляризации, а по сути раскола в нашем обществе: не только между двумя главными партиями, но и внутри этих партий - на прагматистов и экстремалов. Как говорил  Дизраэли, сам великий мастер лавирования между своими сторонниками и противниками: «Ни одно правительство не может считать себя по-настоящему в безопасности там, где не существует влиятельной оппозиции».

Самый раз начать отсчет обратного времени – от будущих президентских выборов. Наступает особое время – я бы решился сказать - коалиционного пусть не правительства, но правления. Обе партии вынуждены будут вести себя более взвешенно, открещиваясь от собственных радикалов, потому что теперь ответственность за принимаемые решения ляжет на плечи как  демократов, так и республиканцев.

Скажу сразу, что против употребления, а тем паче злоупотребления в русскоязычной прессе слова «левак». Не только из-за уничижительного, клейменного оттенка. Я уж не говорю о позаимствованном из российского агитпропа оскорбительного слова «либераст». Но если называть либералов, прогрессистов, а то и всех демократов оптом «леваками», то хотя бы для равновеса следует ввести соответствующее слово для республиканцев, а тем более для консерваторов, неоконов и «чайников», хоть оно с непривычки и будет резать слух: «праваки». Может быть, называть тех и других ультраистами? Не в названии дело. Как писал наш классик: «Что в имени тебе моем?» Но вот что любопытно – вынужден выдать здесь личную справку. Большинство моих американских знакомых подходят под русскоязычный ярлык «леваки», хотя они, если быть точными, скорее центристы, пусть и с либеральным иногда уклоном. Зато почти все мои бывшие соотечественники не просто неоконы, но именно «праваки», да еще какие - с пеной у рта и фанатичной нетерпимостью к идеологическим противникам.

Среди моих американов и русскоязычников,  понятно, много евреев. Американские евреи, хоть и слегка охладели к Бараку Обаме (а когда его два года назад избирали, за него было 78% еврейского электората – рекорд! – в связи с чем его называли «еврейским президентом, хотя лично у него ни в одном глазу), но к кандидатам чаепитий они не примкнули. Не то чтобы там для них процентная норма – напротив, милости просим! - но среди «чайников», этих ультраконсерваторов, статистически нет не только евреев, но и афроамериканцев, и очень мало католиков. Это по преимуществу протестантская страта общества, раньше ее называли WASP – белые англо-саксонские протестанты. 

Помните такой фильм «WASPs тоже плачут»: намек на типовую сухоглазость этой группы населения. Кстати, главного героя в этом фильме играл чистокровный еврей Пол Ньюмен. А уж коли меня занесло вдруг на кино, то в прошлую субботу я еще раз смотрел старую, 1977 года, комедию Вуди Аллена «Энни Холл», с очень потешными сценами, когда бой-герл френды знакомят друг друга со своими «предками» - протестантами и евреями. Контраст разительный! Сами-то герои уже адаптировались, пообтесались в «плавильном котле» под названием «Америка», зато их родаки остались прежними – характерами, чувствами, интонациями, жестами.

Читатель вправе спросить автора - а сам-то он за кого? Но по здешним законам и обычаям автор не обязан удовлетворять праздное читательское любопытство. Одна знакомая, помню, приперла меня к стене, вынудив ответить: «В зависимости от обстоятельств», а в ответ я получил презрительное «Флюгер», и наши отношения заметно охладились. Сама-то она, как и большинство здешних русскоязычников, принципиальная «правша», без никакой толерантности другим идеологическим уклонам. Эврика! Мой личный взнос в политический лексикон США. Я придумал, как называть противоположные цвета американского политического спектра! Как они окрашены на телевизионных картах во вторниковские ночи президентских и промежуточных выборов: «красные» - это республиканцы, консерваторы, а теперь и «чайники», а «синие» - это демократы, либералы, прогрессисты. 

Само собой, при всей склонности республиканцев-мейнстримовцев к соглашательству и компромиссам с исполнительной властью и их желанием принять протянутую президентом «трубку мира» совсем не учитывать протестные голоса на промежуточных выборах они тоже не могут. Пока что тех меньшинство, но, будучи явлением grass-root democracy («низовой демократии»), они и растут, соответственно, как трава – особой подкормки им не требуется. Я бы даже решился сказать, что республиканцам сейчас сложнее, чем демократам: они оказались после победы меж двух огней, между молотом и наковальней внутри собственной партии, тогда как демократов поражение сплотило, отбросив внутрипартийные противоречия.  

У меня есть все основания для оптимизма: идеологический раскол общества наличествует, нелепо было бы закрывать на него глаза, но это свойство демократии и с помощью демократии же преодолеваемое. Нет, каждый, конечно, остается при  своем мнении, но решают всё выборы – каждые два года. И тщательная подготовка к ним. Сторонние наблюдатели, даже из демократических и дружественных нам стран, удивляются этому длительному и дорогостоящему предвыборному процессу. А по мне, натурализованному, но по уши влюбленному в эту страну гражданину, характер наших выборов кажется единственно верным. В самом деле, взгляните на последние уличные беспорядки в Греции или Франции – свидетельство того, что там механизм демократии не всегда работает, ибо несовершенен. Это не значит, что у нас здесь всё в ажуре. Отнюдь. Не все принимаемые правительством и одобряемые Конгрессом решения мне по душе, да и не от всех президентов и законодателей я в отпаде. Какие есть. Мы избираем их по доброй воле и честным путем. И переизбираем – или избираем новых - каждые два-четыре года. Это ли не залог надежности избранного Америкой пути?