Снедикер-авеню
История далекая и близкая
Снедикер-авеню, расположенная в бруклинском районе Ист-Нью-Йорк, обязана своим названием Яну Снедикеру (1609 – 1679) – патриарху прославленного голландского семейства.
Наш герой приехал в Америку в 23-летнем возрасте. К этому времени он уже успел дважды жениться, дважды развестись и отслужить полтора года в немецкой армии. Ходили даже слухи, что молодой Ян приходится отцом двум дочерям и четверым сыновьям, однако эта версия впоследствии не подтвердилась. На имеющиеся деньги Снедикер открыл первый в Бруклине бизнес по стрижке овец. Фермеры оставляли ему животных, которых он сначала аккуратно мыл и вычищал, а потом остриг шерсть. В качестве платы за свои услуги Ян забирал часть шерсти. После трёх лет успешного ведения бизнеса ему удалось открыть небольшой магазинчик по продаже подушек и одеял из овчины. Ещё через два года Снедикер открыл швейную фабрику по изготовлению изделий из кожи. Самым ходовым товаром стали прочные кожаные фляжки, пользовавшиеся спросом у моряков, охотников и рыбаков.
Надо сказать, что, в отличие от многих других бизнесменов, Снедикер не имел подчинённых. Всю работу – от мытья полов в магазинах до шитья кожаных изделий он делал сам. На нехватку свободного времени Ян не жаловался. «Работа – это самая большая награда, которую может получить человек в своей жизни, - философствовал он. – Даже если у меня будет сотня сундуков с золотом, я не прекращу работать».
В свой 30-летний юбилей Снедикер снова женился. Его избранницей стала 27-летняя Полли Тауэр, дочь небогатого бруклинского фермера. Знакомство будущих супругов произошло в «овечьей парикмахерской» Яна, куда девушка привела стадо животных. В 1640 году Снедикеры открыли ещё один бизнес – небольшую гостиницу. Она расположилась по соседству с тремя овчинно-кожаными лавками. Так улица на востоке Бруклина получила неофициальное название Снедикер-авеню.
В 1642 году к бизнесам Яна и Полли прибавился ресторан и крытая стоянка для лошадиных повозок. Не в силах справляться со всеми делами в одиночку, супруги Снедикер нанимают пятерых голландских иммигрантов. Уже через месяц число работников увеличивается до сорока человек, а ещё через полгода доходит до сотни. С согласия руководителей европейской общины в Большом Яблоке неофициальное название улицы становится официальным. Три десятка деревянных указателей Снедикер-авеню украсили улицы, подъезды и магазины.
Специалисты в сфере малого бизнеса до сих пор спорят, как Яну удалось столь быстро разбогатеть. Всего за десять лет он сумел увеличить первоначальный капитал в сто тысяч раз. Подобное в Нью-Йорке XVII века не удавалось никому.
Одна из версий гласит, что Снедикеру покровительствовал прославленный «морской волк» и будущий генерал-губернатор Питер Стайвесант. Якобы через бизнесы Яна он «отмывал» деньги, добытые не совсем честным путём.
В поддержку этой версии можно привести один довольно любопытный факт. В 1645 году Ян и Полли открыли приют для душевнобольных, который появился в здании, расположенном между рестораном и гостиницей. Приют больше напоминал тюрьму закрытого типа, где содержались психически неуравновешенные европейцы, чьи имена держались в секрете.
Некоторые историки полагают, что Стайвесант с молчаливого согласия Снедикера отправлял в «приют» своих врагов. Причём решение о «необходимом лечении» порой принималось за торжественным ужином в соседнем ресторане. Неугодного Стайвесанту человека напаивали алкоголем, заводили в соседнее здание, а потом его следы и вовсе терялись. Остаток жизни он проводил в душной кирпичной камере без окон.
В пользу существования приюта для душевнобольных говорит ещё и тот факт, что в 1652 году четыре здания на Снедикер-авеню провалились под землю. Глазам зевак предстал вид каменных тоннелей и железных клеток, установленных под землёй. Однако репутация Яна и Полли была так высока, что никто не поверил слухам о «подземной камере пыток».
Переломный момент в жизни нашего героя произошёл в 1654 году. Незадолго до седьмых по счёту родов Полли стала жертвой несчастного случая. Прогуливаясь по террасе, расположенной на крыше трёхэтажного особняка, она поскользнулась и упала на острую железную ограду возле дома. Окровавленное тело мёртвой женщины повисло на длинных прутьях, сделанных в виде средневековых копий. Свидетелем этого ужаса стал сам Ян Снедикер.
После пережитой трагедии вдовец с головой ушёл в религию. Он продал все принадлежащие ему бизнесы, построил шесть церквей на территории бруклинского Флатбуша, окончил религиозную магистратуру и стал пастором.
Всё своё время Ян стал проводить либо за чтением Библии, либо на проповедях в Голландской реформаторской церкви Флатбуша. В период с 1655-го по 1659 годы он несколько раз съездил в Европу с циклом лекций о роли христианства в Северной Америке. Постепенно из «преуспевающего бизнесмена и близкого друга Питера Стайвесанта» он превратился в «самого уважаемого пастора Бруклина».
После потери жены Снедикер практически перестал общаться с детьми. Он оплачивал все услуги по их воспитанию, однако старался не сталкиваться с дочерями и сыновьями (всего их было шестеро) лицом к лицу. «Когда я смотрю на детей, то каждый раз перед глазами всплывает мёртвая Полли», - оправдывался он.
Тем временем, дети росли, заводили семьи и открывали собственные бизнесы. Старший сын, Уильям Снедикер, стал главным советником первого нью-йоркского мэра Томаса Уиллета. А старшая дочь, Луиза Снедикер, получила должность «государственного оценщика элитных вин» для манхэттенских ресторанов. Во второй половине XVII века две эти профессии были одними из самых высокооплачиваемых в Нью-Йорке.
Ещё три дочери Снедикера открыли салон красоты в центре Манхэттена. А другой сын сделал головокружительную карьеру на фронте, дослужившись до генерала сухопутных войск. Впрочем, Яна успехи потомков не интересовали. Он с головой погрузился в религию.
В 1668 году Снедикер открыто призвал нью-йоркские власти объявить «беспощадную войну иноверцам». подразумевая по понятием «иноверцы» практически все религиозные конфессии Большого яблока, за исключением христианства. Тогда многие горожане одобрили призыв Яна, что привело к нескольким убийствам и погромам на религиозной почве.
Надо сказать, что этот малоцеприятный факт биографии Снедикера историки пытаются всяческими способами обойти. Как и другой: хорошо известно, что Ян выделял деньги на транспортировку чернокожих рабов с островов Карибского моря. Впоследствии дешёвая рабочая сила использовалась для строительства религиозных объектов на Восточном побережье Америки, частности, для доставки и обработки каменных глыб для возведения реформистских церквей.
В 1675 году Снедикер выступил за принудительное религиозное образование для детей. Одним из пунктов его идеи «христианской школы» стало разлучение 3-летних детей с родителями на пять долгих лет. Более того, он ратовал за ужесточение телесных наказаний. Например, предлагал подвешивать непослушных детей за ноги на несколько часов.
После обнародования проекта «христианской школы» европейские пасторы заставили Яна Снедикера уйти на пенсию. Последние годы жизни наш герой провёл в приюте для нищих и бездомных на западе Вирджинии. Его тело было похоронено в могиле без опознавательных знаков.
В начале XVIII века власти Нью-Йорка хотели переименовать Снедикер-авеню, однако дети и внуки нашего героя выступили против. Они заявили, что фамилия на уличной табличке принадлежит всем Снедикерам, проживающим в Америке, а не одному единственному Яну, личность которого так и не удостоилась объективной оценки историков...
Наш герой приехал в Америку в 23-летнем возрасте. К этому времени он уже успел дважды жениться, дважды развестись и отслужить полтора года в немецкой армии. Ходили даже слухи, что молодой Ян приходится отцом двум дочерям и четверым сыновьям, однако эта версия впоследствии не подтвердилась. На имеющиеся деньги Снедикер открыл первый в Бруклине бизнес по стрижке овец. Фермеры оставляли ему животных, которых он сначала аккуратно мыл и вычищал, а потом остриг шерсть. В качестве платы за свои услуги Ян забирал часть шерсти. После трёх лет успешного ведения бизнеса ему удалось открыть небольшой магазинчик по продаже подушек и одеял из овчины. Ещё через два года Снедикер открыл швейную фабрику по изготовлению изделий из кожи. Самым ходовым товаром стали прочные кожаные фляжки, пользовавшиеся спросом у моряков, охотников и рыбаков.
Надо сказать, что, в отличие от многих других бизнесменов, Снедикер не имел подчинённых. Всю работу – от мытья полов в магазинах до шитья кожаных изделий он делал сам. На нехватку свободного времени Ян не жаловался. «Работа – это самая большая награда, которую может получить человек в своей жизни, - философствовал он. – Даже если у меня будет сотня сундуков с золотом, я не прекращу работать».
В свой 30-летний юбилей Снедикер снова женился. Его избранницей стала 27-летняя Полли Тауэр, дочь небогатого бруклинского фермера. Знакомство будущих супругов произошло в «овечьей парикмахерской» Яна, куда девушка привела стадо животных. В 1640 году Снедикеры открыли ещё один бизнес – небольшую гостиницу. Она расположилась по соседству с тремя овчинно-кожаными лавками. Так улица на востоке Бруклина получила неофициальное название Снедикер-авеню.
В 1642 году к бизнесам Яна и Полли прибавился ресторан и крытая стоянка для лошадиных повозок. Не в силах справляться со всеми делами в одиночку, супруги Снедикер нанимают пятерых голландских иммигрантов. Уже через месяц число работников увеличивается до сорока человек, а ещё через полгода доходит до сотни. С согласия руководителей европейской общины в Большом Яблоке неофициальное название улицы становится официальным. Три десятка деревянных указателей Снедикер-авеню украсили улицы, подъезды и магазины.
Специалисты в сфере малого бизнеса до сих пор спорят, как Яну удалось столь быстро разбогатеть. Всего за десять лет он сумел увеличить первоначальный капитал в сто тысяч раз. Подобное в Нью-Йорке XVII века не удавалось никому.
Одна из версий гласит, что Снедикеру покровительствовал прославленный «морской волк» и будущий генерал-губернатор Питер Стайвесант. Якобы через бизнесы Яна он «отмывал» деньги, добытые не совсем честным путём.
В поддержку этой версии можно привести один довольно любопытный факт. В 1645 году Ян и Полли открыли приют для душевнобольных, который появился в здании, расположенном между рестораном и гостиницей. Приют больше напоминал тюрьму закрытого типа, где содержались психически неуравновешенные европейцы, чьи имена держались в секрете.
Некоторые историки полагают, что Стайвесант с молчаливого согласия Снедикера отправлял в «приют» своих врагов. Причём решение о «необходимом лечении» порой принималось за торжественным ужином в соседнем ресторане. Неугодного Стайвесанту человека напаивали алкоголем, заводили в соседнее здание, а потом его следы и вовсе терялись. Остаток жизни он проводил в душной кирпичной камере без окон.
В пользу существования приюта для душевнобольных говорит ещё и тот факт, что в 1652 году четыре здания на Снедикер-авеню провалились под землю. Глазам зевак предстал вид каменных тоннелей и железных клеток, установленных под землёй. Однако репутация Яна и Полли была так высока, что никто не поверил слухам о «подземной камере пыток».
Переломный момент в жизни нашего героя произошёл в 1654 году. Незадолго до седьмых по счёту родов Полли стала жертвой несчастного случая. Прогуливаясь по террасе, расположенной на крыше трёхэтажного особняка, она поскользнулась и упала на острую железную ограду возле дома. Окровавленное тело мёртвой женщины повисло на длинных прутьях, сделанных в виде средневековых копий. Свидетелем этого ужаса стал сам Ян Снедикер.
После пережитой трагедии вдовец с головой ушёл в религию. Он продал все принадлежащие ему бизнесы, построил шесть церквей на территории бруклинского Флатбуша, окончил религиозную магистратуру и стал пастором.
Всё своё время Ян стал проводить либо за чтением Библии, либо на проповедях в Голландской реформаторской церкви Флатбуша. В период с 1655-го по 1659 годы он несколько раз съездил в Европу с циклом лекций о роли христианства в Северной Америке. Постепенно из «преуспевающего бизнесмена и близкого друга Питера Стайвесанта» он превратился в «самого уважаемого пастора Бруклина».
После потери жены Снедикер практически перестал общаться с детьми. Он оплачивал все услуги по их воспитанию, однако старался не сталкиваться с дочерями и сыновьями (всего их было шестеро) лицом к лицу. «Когда я смотрю на детей, то каждый раз перед глазами всплывает мёртвая Полли», - оправдывался он.
Тем временем, дети росли, заводили семьи и открывали собственные бизнесы. Старший сын, Уильям Снедикер, стал главным советником первого нью-йоркского мэра Томаса Уиллета. А старшая дочь, Луиза Снедикер, получила должность «государственного оценщика элитных вин» для манхэттенских ресторанов. Во второй половине XVII века две эти профессии были одними из самых высокооплачиваемых в Нью-Йорке.
Ещё три дочери Снедикера открыли салон красоты в центре Манхэттена. А другой сын сделал головокружительную карьеру на фронте, дослужившись до генерала сухопутных войск. Впрочем, Яна успехи потомков не интересовали. Он с головой погрузился в религию.
В 1668 году Снедикер открыто призвал нью-йоркские власти объявить «беспощадную войну иноверцам». подразумевая по понятием «иноверцы» практически все религиозные конфессии Большого яблока, за исключением христианства. Тогда многие горожане одобрили призыв Яна, что привело к нескольким убийствам и погромам на религиозной почве.
Надо сказать, что этот малоцеприятный факт биографии Снедикера историки пытаются всяческими способами обойти. Как и другой: хорошо известно, что Ян выделял деньги на транспортировку чернокожих рабов с островов Карибского моря. Впоследствии дешёвая рабочая сила использовалась для строительства религиозных объектов на Восточном побережье Америки, частности, для доставки и обработки каменных глыб для возведения реформистских церквей.
В 1675 году Снедикер выступил за принудительное религиозное образование для детей. Одним из пунктов его идеи «христианской школы» стало разлучение 3-летних детей с родителями на пять долгих лет. Более того, он ратовал за ужесточение телесных наказаний. Например, предлагал подвешивать непослушных детей за ноги на несколько часов.
После обнародования проекта «христианской школы» европейские пасторы заставили Яна Снедикера уйти на пенсию. Последние годы жизни наш герой провёл в приюте для нищих и бездомных на западе Вирджинии. Его тело было похоронено в могиле без опознавательных знаков.
В начале XVIII века власти Нью-Йорка хотели переименовать Снедикер-авеню, однако дети и внуки нашего героя выступили против. Они заявили, что фамилия на уличной табличке принадлежит всем Снедикерам, проживающим в Америке, а не одному единственному Яну, личность которого так и не удостоилась объективной оценки историков...
