ВИЗЕНТАЛЬ: АНГЕЛ С ЧЕРНЫМИ КРЫЛЬЯМИ?
В мире
Сенсация! СМИ всего мира и Интернет пестрят заголовками: легендарный охотник за нацистами Симон Визенталь, герой многих книг и фильмов, был шпионом. Источник весьма надежный: книга серьезного – отнюдь не сенсационалиста! - израильского историка и колумниста газеты «Хааретц» Тома Сегева о Визентале с провокационным подзаголовком: «Жизнь и легенды». Она только что вышла в солидном и престижном нью-йоркском издательстве “Doubleday” и одновременно - еще в шести странах! Журналист-историк был допущен Полинкой Крайсберг, дочкой Визенталя, к 300 000 документов, многие из которых только сейчас рассекречены. Вдобавок биографу удалось разговорить трех агентов Моссада, которые имели дело с Симоном Визенталем: два из них названы по имени, третий дал интервью на условиях анонимности.
Сам «выживаго» 12 концлагерей (последний – Маутхаузен), Визенталь считал, что выжил благодаря собственной находчивости, относительной доброте парочки приличных немцев и слепой судьбе. Но многие его родственники, включая мать, погибли. Именно в последние дни войны, служа переводчиком для американской армии и наблюдая эсэовцев, Визенталь стал составлять свой список военных преступников – первые полторы сотни. Потом этот список перевалил за тысячу.
На вопрос, почему он остался в Австрии, а не переехал в Израиль, Симон Визенталь резонно отвечал: «Там нет ни нацистов, ни антисемитов». До конца своих дней оставался патриотом Австрии, но понимал, что кое-кого из своих сограждан он сильно раздражает: «Я – их больная совесть».
После вынужденной концлагерной аскезы он стал гурманом, сладкоежкой, курил сигареты, любил соленый юмор и даже издал под псевдонимом сборник антикоммунистических анекдотов. Был, однако, человеком одиноким - ни одного близкого друга. Объяснение этому анахоретству дает его болезная, в вечной депрессии, жена: «Я вышла замуж не за человека, а за тысячи, возможно, миллионы убиенных».
Симон Визенталь потому и обрастал легендами, что сам был человеком-легендой. Одна из самых великих жизней ушедшего столетия. Визенталь выследил сотни нацистов, замешанных в преступлениях против человечности, - многие из них были схвачены и преданы суду. Его моральный авторитет был настолько велик, что правительства и органы безопасности разных стран немедленно бросались выполнять его указания по поимке тех сотрудников Третьего рейха, которые были замешаны в преступлениях и пытались уйти от наказания.
Он стал героем многих документальных и художественных фильмов, где его образ перевоссоздан такими знаменитыми актерами, как Бен Кингсли и Лоурес Оливье. К последнему киновоплощению Визенталь отнесся отрицательно, потому что Лоурес Оливье изобразил его «напуганным евреем из гетто» хотя действительно у Визенталя до конца жизни сохранился сильный идишный акцент (родом он из Галиции). Зато Визенталю понравилась посвященная ему Франком Синатрой песня “My Way”.
Новая книга не столько опровергает, сколько вносит много коррективов в этот отшлифованный и все-таки поневоле разукрашенный образ. Не то чтобы разоблачает Симона Визенталя - скорее показывает изнанку его сложной, амбивалентной личности.
В частности, ставит под сомнение сложившийся взгляд, что Симон Визенталь был «одиноким волком» и действовал в одиночку, преследуя всю свою послевоенную жизнь (а дожил он до 97 лет) укрывавшихся в разных странах под чужими именами преступников-наци. В то время, как тот же Израиль относился к этому делу равнодушно.
С точностью до наоборот.
Начинал Визенталь и вправду один, но вскоре к нему присоединились сотрудники политуправления израильского МИДа, которое вскоре отпочковалось от министерства и стало Моссадом - самой, возможно, успешной и, уж точно, самой знаменитой, хоть и мифологизированной, разведкой в мире. Симону Визенталю была присвоена кличка «Теократ», что значит человек, действующий по велению богов, – вполне подходящая охотнику за нацистами, хоть сам он и утверждал, что его цель «справедливость, а не месть» (название его автобиографии). Моссад не только тратился на содержание венского офиса Симона Визенталя, но и лично ему выплачивал ежемесячное пособие: $300.
В самом сотрудничестве Симона Визенталя с Моссадом, хоть это и сенсация мирового класса, лично я не вижу ничего дурного. А как иначе? Ему одному было не потянуть то великое дело, которое он затеял: отловить и предать суду нацистских преступников. Не мне также судить о некоторых других подробностях биографии Визенталя. К примеру, он был на ножах с другим знаменитым узником концлагерей лауреатом Нобелевской премии мира Эли Визелем – что было тому причиной? Соперничество? Или деятельного Симона Визенталя раздражало в Эли Визеле то, что он считал демагогией, да еще с уклоном в назидательность и менторство. Вот! Считая себя сам грешником, Визенталь не любил тех, кто возомнил себя праведниками.
С другой стороны, Симон Визенталь, этот охотник за нацистскими черепами, был тайным помощником и консультантом Курта Вальдхайма, бывшего генерального секретаря ООН, а потом президента Австрии, которого еврейские круги обвиняли в том, что он лгал о своей истинной роли во время Второй мировой войны, когда служил в германской армии. Однако прямых свидетельств военных преступлений, в которых подозревали Курта Вальдхайма, так и не было найдено.
Еще одна версия, но и ей нет доказательств: Симон Визенталь, в руках которого была сосредоточена огромная документация о военных преступниках, не стал бы пособлять человеку, если бы сомневался в нем хоть на йоту.
Еще одно лыко в строку – послевоенные отношения Симона Визенталя с Альбертом Шпеером, архитектором, перестроившим рейхсканцелярию фюрера и ставшим в конце концов его рейхсминистром вооружений и военной промышленности. На Нюрнбергском процессе он, один из немногих, признал свою вину - в использовании труда заключенных, - был приговорен к 20 годам, отсидел их от звонка до звонка, а выйдя на волю, занялся мемуарной и литературной деятельностью. И вот с этим человеком охотник за нацистами Симон Визенталь поддерживал тесные отношения.
Почему Симон Визенталь был таким небрезгливым в выборе знакомых – от Курта Вальдхайма до Альберта Шпеера? Находил их интересными собеседниками? Считал, что они не замешаны в военных преступлениях? Не участвовали в Холокосте?
В любом случае, многие еще при жизни Визенталя упрекали его, – возможно, не без оснований - в политиканстве, переиначивали его имя в “Sleazenthal” и называли «ангелом с грязными крыльями». Пусть так – с грязными крыльями, но все-таки ангел; эгоманьяк, но, согласитесь, великий человек. А какой человек на свете лишен недостатков и противоречий? Весь вопрос, чтo в нем перевешивает. В случае с Симоном Визенталем такой вопрос не встает.
Арест сотрудниками Моссада Адольфа Эйхмана в 1960-м в Аргентине сделал Симона Визенталя, который его выслеживал полтора десятилетия, международным героем. Эйхман был дважды схвачен американскими властями, но ему удалось бежать из пересыльных лагерей. В 1948 году провалилась попытка Визенталя захватить Эйхмана, который тем временем заново – под другим именем – женился на своей собственной жене и перевез семью в Буэнос-Айрес. Визенталю понадобилось еще пять лет, чтобы снова найти его след. С его если не отмашки, то подсказки израильтяне вышли на Эйхмана, похитили его, перевезли в Иерусалим, судили, повесили и прах развеяли над Средиземным морем за пределами Израиля.
Отметим, что Симон Визенталь был против казни этого человека, которого разыкали с его помощью. Вовсе не потому, что он был против смертной казни вообще. Визенталь считал, что поторопились - из Адольфа Эйхмана можно было выжать больше сведений о других военных преступниках.
Независимо от того, насколько велика была роль лично Симона Визенталя в поимке Адольфа Эйхмана, – об этом до сих пор идут споры, транслируемый по телевизору суд над ним привлек мировое внимание к Холокосту. А в этом безусловная заслуга Симона Визенталя, посвятившего всю свою жизнь святому делу: чтобы мир узнал о катастрофе европейского еврейства.
Сам «выживаго» 12 концлагерей (последний – Маутхаузен), Визенталь считал, что выжил благодаря собственной находчивости, относительной доброте парочки приличных немцев и слепой судьбе. Но многие его родственники, включая мать, погибли. Именно в последние дни войны, служа переводчиком для американской армии и наблюдая эсэовцев, Визенталь стал составлять свой список военных преступников – первые полторы сотни. Потом этот список перевалил за тысячу.
На вопрос, почему он остался в Австрии, а не переехал в Израиль, Симон Визенталь резонно отвечал: «Там нет ни нацистов, ни антисемитов». До конца своих дней оставался патриотом Австрии, но понимал, что кое-кого из своих сограждан он сильно раздражает: «Я – их больная совесть».
После вынужденной концлагерной аскезы он стал гурманом, сладкоежкой, курил сигареты, любил соленый юмор и даже издал под псевдонимом сборник антикоммунистических анекдотов. Был, однако, человеком одиноким - ни одного близкого друга. Объяснение этому анахоретству дает его болезная, в вечной депрессии, жена: «Я вышла замуж не за человека, а за тысячи, возможно, миллионы убиенных».
Симон Визенталь потому и обрастал легендами, что сам был человеком-легендой. Одна из самых великих жизней ушедшего столетия. Визенталь выследил сотни нацистов, замешанных в преступлениях против человечности, - многие из них были схвачены и преданы суду. Его моральный авторитет был настолько велик, что правительства и органы безопасности разных стран немедленно бросались выполнять его указания по поимке тех сотрудников Третьего рейха, которые были замешаны в преступлениях и пытались уйти от наказания.
Он стал героем многих документальных и художественных фильмов, где его образ перевоссоздан такими знаменитыми актерами, как Бен Кингсли и Лоурес Оливье. К последнему киновоплощению Визенталь отнесся отрицательно, потому что Лоурес Оливье изобразил его «напуганным евреем из гетто» хотя действительно у Визенталя до конца жизни сохранился сильный идишный акцент (родом он из Галиции). Зато Визенталю понравилась посвященная ему Франком Синатрой песня “My Way”.
Новая книга не столько опровергает, сколько вносит много коррективов в этот отшлифованный и все-таки поневоле разукрашенный образ. Не то чтобы разоблачает Симона Визенталя - скорее показывает изнанку его сложной, амбивалентной личности.
В частности, ставит под сомнение сложившийся взгляд, что Симон Визенталь был «одиноким волком» и действовал в одиночку, преследуя всю свою послевоенную жизнь (а дожил он до 97 лет) укрывавшихся в разных странах под чужими именами преступников-наци. В то время, как тот же Израиль относился к этому делу равнодушно.
С точностью до наоборот.
Начинал Визенталь и вправду один, но вскоре к нему присоединились сотрудники политуправления израильского МИДа, которое вскоре отпочковалось от министерства и стало Моссадом - самой, возможно, успешной и, уж точно, самой знаменитой, хоть и мифологизированной, разведкой в мире. Симону Визенталю была присвоена кличка «Теократ», что значит человек, действующий по велению богов, – вполне подходящая охотнику за нацистами, хоть сам он и утверждал, что его цель «справедливость, а не месть» (название его автобиографии). Моссад не только тратился на содержание венского офиса Симона Визенталя, но и лично ему выплачивал ежемесячное пособие: $300.
В самом сотрудничестве Симона Визенталя с Моссадом, хоть это и сенсация мирового класса, лично я не вижу ничего дурного. А как иначе? Ему одному было не потянуть то великое дело, которое он затеял: отловить и предать суду нацистских преступников. Не мне также судить о некоторых других подробностях биографии Визенталя. К примеру, он был на ножах с другим знаменитым узником концлагерей лауреатом Нобелевской премии мира Эли Визелем – что было тому причиной? Соперничество? Или деятельного Симона Визенталя раздражало в Эли Визеле то, что он считал демагогией, да еще с уклоном в назидательность и менторство. Вот! Считая себя сам грешником, Визенталь не любил тех, кто возомнил себя праведниками.
С другой стороны, Симон Визенталь, этот охотник за нацистскими черепами, был тайным помощником и консультантом Курта Вальдхайма, бывшего генерального секретаря ООН, а потом президента Австрии, которого еврейские круги обвиняли в том, что он лгал о своей истинной роли во время Второй мировой войны, когда служил в германской армии. Однако прямых свидетельств военных преступлений, в которых подозревали Курта Вальдхайма, так и не было найдено.
Еще одна версия, но и ей нет доказательств: Симон Визенталь, в руках которого была сосредоточена огромная документация о военных преступниках, не стал бы пособлять человеку, если бы сомневался в нем хоть на йоту.
Еще одно лыко в строку – послевоенные отношения Симона Визенталя с Альбертом Шпеером, архитектором, перестроившим рейхсканцелярию фюрера и ставшим в конце концов его рейхсминистром вооружений и военной промышленности. На Нюрнбергском процессе он, один из немногих, признал свою вину - в использовании труда заключенных, - был приговорен к 20 годам, отсидел их от звонка до звонка, а выйдя на волю, занялся мемуарной и литературной деятельностью. И вот с этим человеком охотник за нацистами Симон Визенталь поддерживал тесные отношения.
Почему Симон Визенталь был таким небрезгливым в выборе знакомых – от Курта Вальдхайма до Альберта Шпеера? Находил их интересными собеседниками? Считал, что они не замешаны в военных преступлениях? Не участвовали в Холокосте?
В любом случае, многие еще при жизни Визенталя упрекали его, – возможно, не без оснований - в политиканстве, переиначивали его имя в “Sleazenthal” и называли «ангелом с грязными крыльями». Пусть так – с грязными крыльями, но все-таки ангел; эгоманьяк, но, согласитесь, великий человек. А какой человек на свете лишен недостатков и противоречий? Весь вопрос, чтo в нем перевешивает. В случае с Симоном Визенталем такой вопрос не встает.
Арест сотрудниками Моссада Адольфа Эйхмана в 1960-м в Аргентине сделал Симона Визенталя, который его выслеживал полтора десятилетия, международным героем. Эйхман был дважды схвачен американскими властями, но ему удалось бежать из пересыльных лагерей. В 1948 году провалилась попытка Визенталя захватить Эйхмана, который тем временем заново – под другим именем – женился на своей собственной жене и перевез семью в Буэнос-Айрес. Визенталю понадобилось еще пять лет, чтобы снова найти его след. С его если не отмашки, то подсказки израильтяне вышли на Эйхмана, похитили его, перевезли в Иерусалим, судили, повесили и прах развеяли над Средиземным морем за пределами Израиля.
Отметим, что Симон Визенталь был против казни этого человека, которого разыкали с его помощью. Вовсе не потому, что он был против смертной казни вообще. Визенталь считал, что поторопились - из Адольфа Эйхмана можно было выжать больше сведений о других военных преступниках.
Независимо от того, насколько велика была роль лично Симона Визенталя в поимке Адольфа Эйхмана, – об этом до сих пор идут споры, транслируемый по телевизору суд над ним привлек мировое внимание к Холокосту. А в этом безусловная заслуга Симона Визенталя, посвятившего всю свою жизнь святому делу: чтобы мир узнал о катастрофе европейского еврейства.
