Патчен-Авеню
История далекая и близкая
Растянувшаяся на одну милю улица Патчен-Авеню, расположенная в бруклинском районе Бедфорд-Стайвезант, названа в честь Ральфа Патчена (1764 - 1850) – землевладельца, бизнесмена, отца семерых детей и большого любителя кулачных боёв.
Патчен приехал в Америку из Великобритании в 22-летнем возрасте. По одной из версий из родной страны его выслал отец по причине чересчур буйного характера. Ральф был несдержан, заносчив и жесток по отношению к родственникам. К тому же он дважды вылетал из частного юридического университета, куда его пристроил любвеобильный отец.
Бруклин, напоминавший в конце XVIII века рассадник преступности, должен был стать для Патчена своего рода наказанием. Родители хотели, чтобы ребёнок образумился, находясь среди тысяч европейских трудяг, гнувших спину на нью-йоркских рынках и складах, в портах и на лесопилке. «Я хочу, чтобы ты стал матросом, плотником или фермером» - таково было последнее наставление отца молодому Ральфу.
Знакомство с Нью-Йорком сопровождалось для Патчена большими неприятностями. Сначала его избили таможенники за отказ пройти карантин. Потом местные жандармы обвинили Ральфа в краже хлеба и посадили на десять суток в тюрьму. Затем молодой человек был арестован за участие в массовой драке и чуть не выдворен из Америки как опасный преступник.
Как и многим другим иммигрантам, совершившим в Нью-Йорке головокружительную карьеру, Патчену помог «его величество случай». Он устроился работать вышибалой (эту профессию можно считать самой древней за всю историю колонизации Америки) в таверну Дитера О’Грэмсона – пожилого иммигранта из Ирландии. За первый месяц работы Ральф доказал, что ему по силам справиться с самыми буйными клиентами. При необходимости он отправлял в глубокий нокаут как заезжих матросов, так и местных бродяг, бандитов и пьяниц.
Стоит заметить, что сила Патчена никак не соответствовала его внешнему облику.
Это был высокий худощавый молодой человек с большой копной рыжих волос и веснушками на лице. Окружающие часто принимали его за чистильщика дымоходов.
Сам О’Грэмсон ласково называл Ральфа «рыжей палкой для битья».
После первых трёх лет работы в таверне Патчен превратился в своего рода достопримечательность. Если раньше люди приходили в заведение, чтобы отведать фирменного мясного рулета О’Грэмсона, то теперь их больше манили кулачные бои, которые проходили с настораживающей регулярностью.
Ральф колотил неплательщиков, разбушевавшихся алкоголиков, а также «заклятых врагов Англии и Ирландии». В последнюю категорию чаще всего попадали немцы, итальянцы, голландцы и французы, которые, находясь под действием спиртного, «сболтнули лишнего».
В 1795 году американские власти возбудили против Ральфа процесс депортации. В те времена эта процедура не была так популярна, как сейчас. Обычно депортации подвергались либо закоренелые преступники, либо люди, «неугодные Америке». В последнюю категорию попадали иммигранты, перешедшие дорогу влиятельным чиновникам и бизнесменам.
Личность же Патчена не устроила самого Ричарда Варрика – мэра Нью-Йорка. До градоначальника дошли слухи о непобедимом вышибале, который своими действиями порочит культурный облик Большого Яблока. «Я не хочу, чтобы туристы ассоциировали наш город с этим молодым недоноском», - подчеркнул разгневанный Варрик.
В сложившуюся ситуацию вовремя вмешался Дитер О’Грэмсон, которому к тому времени исполнилось 92 года. Воспользовавшись пробелом в иммиграционном законодательстве, О’Грэмсон усыновил Патчена и сделал его совладельцем таверны. Таким образом Ральф получил сначала вид на жительство, а потом и американское гражданство.
В 1802 году 38-летний американец Ральф Патчен унаследовал состояние покойного О’Грэмсона и стал единственным владельцем таверны. Первое, что он сделал в должности руководителя бизнеса, - снизил цены на спиртные напитки и расширил площадь заведения. Теперь таверна стала приносить доходы на обороте.
Деньги от продажи алкоголя Патчен вкладывал в покупку земель на северо-востоке Бруклина. Акр за акром он приобретал поля, луга, леса и фермерские угодья. Уже к 1817 году владения Ральфа занимали примерно 4% территорий сегодняшнего Бруклина.
Так некогда заносчивый вышибала Патчен официально получил звание «землевладелец».
Таверна О’Грэмсона была продана в 1825 году. Любопытно, что её покупателями стала группа владельцев маленьких бруклинских баров. Они скинулись по нескольку тысяч долларов, чтобы уничтожить главного конкурента. Уже на следующий день после продажи заведение О’Грэмсона было закрыто и разобрано по частям. На его месте впоследствии появилась пожарная часть.
Патчен тем временем сосредоточился на земельном бизнесе. На купленных территориях он стал строить трёхэтажные здания. Первые этажи сдавались в аренду малым бизнесам. Вторые и третьи – жильцам.
Так на бруклинском северо-востоке появился миниатюрный городок, напоминавший чем-то деревушки Дикого Запада.
Примечательно, что всю недвижимость на своих территориях Патчен строил не из кирпича, а из дерева. Так он экономил массу денег. К тому же от неугодных деревянных построек было легко избавиться: огненное пламя действовало быстрее, чем команда рабочих с кувалдами. Ральф даже хотел запатентовать способ сноса построек путём поджога, однако в этом ему было отказано.
Городок с неофициальным названием Патчен-Таун (географически он находился на территории нынешнего Сайпрес-Хилла) просуществовал до 1830 года. Мэр Нью-Йорка Уолтер Боун, обеспокоенный нехваткой общественных объектов, попросил Патчена продать территории городу. Бизнесмен согласился, но поставил одно жёсткое условие: в центре бывшего Патчен-Тауна он откроет свой собственный ресторан, которым будет управлять. Боун, поколебавшись, одобрил договор.
В 1834 году 70-летний Ральф устроил торжественное открытие ресторана, который своим внешним видом до боли напоминал исчезнувшую таверну О’Грэмсона.
Однако воссоздать атмосферу будоражащего веселья и бесконечных кулачных боёв не удалось. Мэр Гидеон Ли пообещал: если Патчен допустит хотя бы одну массовую драку в своём заведении, то город будет судить его за хулиганство и нанесение тяжких телесных повреждений.
Общественность узнала о детях Ральфа Патчена только тогда, когда самому младшему из них исполнилось семнадцать лет. В 1835 году бизнесмен привёз в Нью-Йорк из Бельгии... жену, четырёх дочерей и одного сына. Историки выяснили, что Патчен женился во время тайной европейской поездки в период между 1805 и 1812 годами. Потом он неоднократно навещал свою возлюбленную.
Свою семейную жизнь землевладелец тщательно скрывал, поскольку наслаждался репутацией жестокого, нелюдимого, хладнокровного и независимого человека. «Мужчина с кулаками никогда не женится», - любил повторять Ральф в молодости.
В свой 75-летний юбилей Патчен отошёл от дел и передал руководство ресторанным бизнесом детям.
Единственной страстью бывшего вышибалы остались кулачные бои. Он неоднократно посещал поединки, проходившие в подвальных помещениях Бруклина и Манхэттена, делал денежные ставки и давал советы бойцам. Существует даже городская легенда о том, как пожилой Ральф нокаутировал молодого чемпиона. Однако нет никаких доказательств, что это правда.
86-летний Патчен умер на веранде своего собственного дома в графстве Сиракьюс. В кармане его жилетки родственники нашли завещание, одним из пунктов которого была просьба осуществить похороны в Англии.
Так оно и произошло...
Патчен приехал в Америку из Великобритании в 22-летнем возрасте. По одной из версий из родной страны его выслал отец по причине чересчур буйного характера. Ральф был несдержан, заносчив и жесток по отношению к родственникам. К тому же он дважды вылетал из частного юридического университета, куда его пристроил любвеобильный отец.
Бруклин, напоминавший в конце XVIII века рассадник преступности, должен был стать для Патчена своего рода наказанием. Родители хотели, чтобы ребёнок образумился, находясь среди тысяч европейских трудяг, гнувших спину на нью-йоркских рынках и складах, в портах и на лесопилке. «Я хочу, чтобы ты стал матросом, плотником или фермером» - таково было последнее наставление отца молодому Ральфу.
Знакомство с Нью-Йорком сопровождалось для Патчена большими неприятностями. Сначала его избили таможенники за отказ пройти карантин. Потом местные жандармы обвинили Ральфа в краже хлеба и посадили на десять суток в тюрьму. Затем молодой человек был арестован за участие в массовой драке и чуть не выдворен из Америки как опасный преступник.
Как и многим другим иммигрантам, совершившим в Нью-Йорке головокружительную карьеру, Патчену помог «его величество случай». Он устроился работать вышибалой (эту профессию можно считать самой древней за всю историю колонизации Америки) в таверну Дитера О’Грэмсона – пожилого иммигранта из Ирландии. За первый месяц работы Ральф доказал, что ему по силам справиться с самыми буйными клиентами. При необходимости он отправлял в глубокий нокаут как заезжих матросов, так и местных бродяг, бандитов и пьяниц.
Стоит заметить, что сила Патчена никак не соответствовала его внешнему облику.
Это был высокий худощавый молодой человек с большой копной рыжих волос и веснушками на лице. Окружающие часто принимали его за чистильщика дымоходов.
Сам О’Грэмсон ласково называл Ральфа «рыжей палкой для битья».
После первых трёх лет работы в таверне Патчен превратился в своего рода достопримечательность. Если раньше люди приходили в заведение, чтобы отведать фирменного мясного рулета О’Грэмсона, то теперь их больше манили кулачные бои, которые проходили с настораживающей регулярностью.
Ральф колотил неплательщиков, разбушевавшихся алкоголиков, а также «заклятых врагов Англии и Ирландии». В последнюю категорию чаще всего попадали немцы, итальянцы, голландцы и французы, которые, находясь под действием спиртного, «сболтнули лишнего».
В 1795 году американские власти возбудили против Ральфа процесс депортации. В те времена эта процедура не была так популярна, как сейчас. Обычно депортации подвергались либо закоренелые преступники, либо люди, «неугодные Америке». В последнюю категорию попадали иммигранты, перешедшие дорогу влиятельным чиновникам и бизнесменам.
Личность же Патчена не устроила самого Ричарда Варрика – мэра Нью-Йорка. До градоначальника дошли слухи о непобедимом вышибале, который своими действиями порочит культурный облик Большого Яблока. «Я не хочу, чтобы туристы ассоциировали наш город с этим молодым недоноском», - подчеркнул разгневанный Варрик.
В сложившуюся ситуацию вовремя вмешался Дитер О’Грэмсон, которому к тому времени исполнилось 92 года. Воспользовавшись пробелом в иммиграционном законодательстве, О’Грэмсон усыновил Патчена и сделал его совладельцем таверны. Таким образом Ральф получил сначала вид на жительство, а потом и американское гражданство.
В 1802 году 38-летний американец Ральф Патчен унаследовал состояние покойного О’Грэмсона и стал единственным владельцем таверны. Первое, что он сделал в должности руководителя бизнеса, - снизил цены на спиртные напитки и расширил площадь заведения. Теперь таверна стала приносить доходы на обороте.
Деньги от продажи алкоголя Патчен вкладывал в покупку земель на северо-востоке Бруклина. Акр за акром он приобретал поля, луга, леса и фермерские угодья. Уже к 1817 году владения Ральфа занимали примерно 4% территорий сегодняшнего Бруклина.
Так некогда заносчивый вышибала Патчен официально получил звание «землевладелец».
Таверна О’Грэмсона была продана в 1825 году. Любопытно, что её покупателями стала группа владельцев маленьких бруклинских баров. Они скинулись по нескольку тысяч долларов, чтобы уничтожить главного конкурента. Уже на следующий день после продажи заведение О’Грэмсона было закрыто и разобрано по частям. На его месте впоследствии появилась пожарная часть.
Патчен тем временем сосредоточился на земельном бизнесе. На купленных территориях он стал строить трёхэтажные здания. Первые этажи сдавались в аренду малым бизнесам. Вторые и третьи – жильцам.
Так на бруклинском северо-востоке появился миниатюрный городок, напоминавший чем-то деревушки Дикого Запада.
Примечательно, что всю недвижимость на своих территориях Патчен строил не из кирпича, а из дерева. Так он экономил массу денег. К тому же от неугодных деревянных построек было легко избавиться: огненное пламя действовало быстрее, чем команда рабочих с кувалдами. Ральф даже хотел запатентовать способ сноса построек путём поджога, однако в этом ему было отказано.
Городок с неофициальным названием Патчен-Таун (географически он находился на территории нынешнего Сайпрес-Хилла) просуществовал до 1830 года. Мэр Нью-Йорка Уолтер Боун, обеспокоенный нехваткой общественных объектов, попросил Патчена продать территории городу. Бизнесмен согласился, но поставил одно жёсткое условие: в центре бывшего Патчен-Тауна он откроет свой собственный ресторан, которым будет управлять. Боун, поколебавшись, одобрил договор.
В 1834 году 70-летний Ральф устроил торжественное открытие ресторана, который своим внешним видом до боли напоминал исчезнувшую таверну О’Грэмсона.
Однако воссоздать атмосферу будоражащего веселья и бесконечных кулачных боёв не удалось. Мэр Гидеон Ли пообещал: если Патчен допустит хотя бы одну массовую драку в своём заведении, то город будет судить его за хулиганство и нанесение тяжких телесных повреждений.
Общественность узнала о детях Ральфа Патчена только тогда, когда самому младшему из них исполнилось семнадцать лет. В 1835 году бизнесмен привёз в Нью-Йорк из Бельгии... жену, четырёх дочерей и одного сына. Историки выяснили, что Патчен женился во время тайной европейской поездки в период между 1805 и 1812 годами. Потом он неоднократно навещал свою возлюбленную.
Свою семейную жизнь землевладелец тщательно скрывал, поскольку наслаждался репутацией жестокого, нелюдимого, хладнокровного и независимого человека. «Мужчина с кулаками никогда не женится», - любил повторять Ральф в молодости.
В свой 75-летний юбилей Патчен отошёл от дел и передал руководство ресторанным бизнесом детям.
Единственной страстью бывшего вышибалы остались кулачные бои. Он неоднократно посещал поединки, проходившие в подвальных помещениях Бруклина и Манхэттена, делал денежные ставки и давал советы бойцам. Существует даже городская легенда о том, как пожилой Ральф нокаутировал молодого чемпиона. Однако нет никаких доказательств, что это правда.
86-летний Патчен умер на веранде своего собственного дома в графстве Сиракьюс. В кармане его жилетки родственники нашли завещание, одним из пунктов которого была просьба осуществить похороны в Англии.
Так оно и произошло...
