“ДОН КИХОТ” В ОБРАМЛЕНИИ “ДАМЫ С КАМЕЛИЯМИ”
Культура
Во время гастролей Американского балетного театра на сцене Метрополитен-опера спектакли располагаются чаще всего «блоками»: одно название балета (или балетной программы) через неделю сменяется другим. Премьерные спектакли «Дамы с камелиями» Джона Ноймайера чередовались: 4 спектакля «Дамы с камелиями» - 8 «Дон Кихота» - 4 «Дамы с камелиями». В заключительном цикле балетов Ноймайера вновь все составы танцевали по очереди. В первом составе не слишком влюбленный Арман (Боле) губил нежную и хрупкую Маргариту (Кент). Вишнева и Гомес танцевали историю такой страсти, что только они двое, казалось, и существуют на сцене. Третьим составом выступали Ирина Дворовенко и Кори Стернс. Дворовенко была хороша в роли Маргариты, она танцевала прекрасно, тонко чувствуя стиль балета, но... это был спектакль о неразделенной любви. Стернс был не готов к выступлению в главной роли, его Арман не испытывал к Маргарите никаких чувств, танцовщик только исполнял поставленную хореографию. В результате сцена с отцом у Дворовенко вышла едва ли не на передний план. Роль отца создана Ноймайером не очень интересно, зато Дворовенко использовала каждое движение, полудвижение, жест, паузу, наполнила их глубоким чувством и отчаянием. Как будто станцевала небольшую новеллу о гордости, любви и страдании.
В промежутке между спектаклями Ноймайера я видела представления балета «Дон Кихот» М.Горского (по М.Петипа, музыка Л.Минкуса), который идет в АБТ в редакции Кевина Маккензи и Сюзан Джонс. Один из спектаклей танцевали москвичка Наталия Осипова и артист АБТ кубинец Хосе Кaрреньо. Осипова произвела на всех большое, но неоднозначное впечатление. Об этом спектакле стоит говорить отдельно, поскольку в нем ярко отразилась одна из тенденций современного балета.
Несколько лет назад я видела Осипову в роли Китри в Москве на новой сцене Большого театра. Это была очень удачная работа молодой танцовщицы. Осипова обладает большим прыжком с «зависанием» в воздухе. Ее Китри была мила, задорна, темпераментна, их партнерство с Иваном Васильевым казалось веселой игрой двух молоденьких влюбленных. Я советовала всем знакомым балетоманам в Нью-Йорке посмотреть Осипову в «Дон Кихоте». Но нью-йоркский спектакль, к сожалению, не имел ничего общего с тем, московским.
Главным в выступлении Осиповой было желание поразить. Казалось, танца не было, он совершенно не запомнился: была постоянная подготовка к следующему прыжку или пируэтам. Осипова не пользовалась танцем как хореографическим языком, которым в балете «разговаривают», самовыражаются, словом, играют спектакль и создают образ, и не следила за формой танца.
Я понимаю, что Осипова волновалась. Но если бы она танцевала, а не демонстрировала свои достоинства, публика любила бы ее не меньше: все ее лучшие качества остались бы при ней: и легкость танца, и высокий прыжок, и стабильность вращений. Конечно, «Дон Кихот», хотя и классический балет, но это не «Спящая красавица», где владение классической формой танца и соблюдение этой формы непременны. В «Дон Кихоте» допускается некоторая вольность в исполнении дочери трактирщика, чью простонародность всеми силами старалась подчеркнуть Осипова. Допустима вольность, но не вульгарность.
Я видела на сцене МЕТ русских балерин в роли Китри - как московских, так и петербургских. Поскольку московская манера исполнения отличается от петербуржской, вспомним другую балерину Большого театра, которая не один раз танцевала Китри в Нью-Йорке, - Нину Ананиашвили. Она тоже держалась как дочь трактирщика, а не принцесса из сказки. У Ананиашвили были высокий прыжок и прекрасные вращения, но балерина танцевала роль, и ничего на сцене не исполняла «вне» образа. И публика ее обожала.
Говоря о спектакле с Осиповой, стоит добавить впечатление от выступления еще одного русского танцовщика – Даниила Симкина в цыганском танце. Я уж не говорю о том, что постановка этого танца напоминает цыганский очень приблизительно. И не вина танцовщика, что его выпустили на сцену полуголым в коротких штанах типа советских семейных трусов 30-х годов. Но и Симкин использовал свой танец только как демонстрацию всех своих трюков, известных по его концертным выступлениям. А закончил еще и замысловатым прыжком из украинского танца «гопак». Словом, станцевал концертный номер на эстраде.
Надеюсь, что неудачный, я считаю, дебют Осиповой произошел только по вине ее волнения. Но сам по себе тот спектакль знаменателен для нашего времени. Это прекрасный пример того, к чему имеет склонность современный балет: в результате увлечения артистов трюками в ущерб танцу спектакль превращается в концертную программу. «Трюки», усложнение классических движений на самом деле могут быть к месту, они ведут к развитию мужского и женского танца. Но они должны быть вплетены в хореографическую канву там, где это допустимо. А если танцовщики видят в исполнении трюков единственную цель выступления, происходит нарушение СТИЛЯ спектакля. А соблюдение стиля – один из важнейших элементов балетной культуры.
Вернусь к представлениям «Дамы с камелиями». Длинный трехактный балет не привычен для американской публики. Не было сольных вариаций, где танцовщики могли бы «показать себя». Дуэты, массовые сцены, танцевальные пантомимы... Не все нравится в постановке спектакля. Однако успех у балета был оглушительный! На последнее представление «Дамы с камелиями» (Вишнева-Гомес) билеты были проданы, и у входа спрашивали «лишний билет», что в последнее время случается редко.
Так к чему будет склоняться балет в ближайшем будущем: к искусству цирка или к театральному искусству? Уцелеет ли балетная культура и школа классического танца?
В промежутке между спектаклями Ноймайера я видела представления балета «Дон Кихот» М.Горского (по М.Петипа, музыка Л.Минкуса), который идет в АБТ в редакции Кевина Маккензи и Сюзан Джонс. Один из спектаклей танцевали москвичка Наталия Осипова и артист АБТ кубинец Хосе Кaрреньо. Осипова произвела на всех большое, но неоднозначное впечатление. Об этом спектакле стоит говорить отдельно, поскольку в нем ярко отразилась одна из тенденций современного балета.
Несколько лет назад я видела Осипову в роли Китри в Москве на новой сцене Большого театра. Это была очень удачная работа молодой танцовщицы. Осипова обладает большим прыжком с «зависанием» в воздухе. Ее Китри была мила, задорна, темпераментна, их партнерство с Иваном Васильевым казалось веселой игрой двух молоденьких влюбленных. Я советовала всем знакомым балетоманам в Нью-Йорке посмотреть Осипову в «Дон Кихоте». Но нью-йоркский спектакль, к сожалению, не имел ничего общего с тем, московским.
Главным в выступлении Осиповой было желание поразить. Казалось, танца не было, он совершенно не запомнился: была постоянная подготовка к следующему прыжку или пируэтам. Осипова не пользовалась танцем как хореографическим языком, которым в балете «разговаривают», самовыражаются, словом, играют спектакль и создают образ, и не следила за формой танца.
Я понимаю, что Осипова волновалась. Но если бы она танцевала, а не демонстрировала свои достоинства, публика любила бы ее не меньше: все ее лучшие качества остались бы при ней: и легкость танца, и высокий прыжок, и стабильность вращений. Конечно, «Дон Кихот», хотя и классический балет, но это не «Спящая красавица», где владение классической формой танца и соблюдение этой формы непременны. В «Дон Кихоте» допускается некоторая вольность в исполнении дочери трактирщика, чью простонародность всеми силами старалась подчеркнуть Осипова. Допустима вольность, но не вульгарность.
Я видела на сцене МЕТ русских балерин в роли Китри - как московских, так и петербургских. Поскольку московская манера исполнения отличается от петербуржской, вспомним другую балерину Большого театра, которая не один раз танцевала Китри в Нью-Йорке, - Нину Ананиашвили. Она тоже держалась как дочь трактирщика, а не принцесса из сказки. У Ананиашвили были высокий прыжок и прекрасные вращения, но балерина танцевала роль, и ничего на сцене не исполняла «вне» образа. И публика ее обожала.
Говоря о спектакле с Осиповой, стоит добавить впечатление от выступления еще одного русского танцовщика – Даниила Симкина в цыганском танце. Я уж не говорю о том, что постановка этого танца напоминает цыганский очень приблизительно. И не вина танцовщика, что его выпустили на сцену полуголым в коротких штанах типа советских семейных трусов 30-х годов. Но и Симкин использовал свой танец только как демонстрацию всех своих трюков, известных по его концертным выступлениям. А закончил еще и замысловатым прыжком из украинского танца «гопак». Словом, станцевал концертный номер на эстраде.
Надеюсь, что неудачный, я считаю, дебют Осиповой произошел только по вине ее волнения. Но сам по себе тот спектакль знаменателен для нашего времени. Это прекрасный пример того, к чему имеет склонность современный балет: в результате увлечения артистов трюками в ущерб танцу спектакль превращается в концертную программу. «Трюки», усложнение классических движений на самом деле могут быть к месту, они ведут к развитию мужского и женского танца. Но они должны быть вплетены в хореографическую канву там, где это допустимо. А если танцовщики видят в исполнении трюков единственную цель выступления, происходит нарушение СТИЛЯ спектакля. А соблюдение стиля – один из важнейших элементов балетной культуры.
Вернусь к представлениям «Дамы с камелиями». Длинный трехактный балет не привычен для американской публики. Не было сольных вариаций, где танцовщики могли бы «показать себя». Дуэты, массовые сцены, танцевальные пантомимы... Не все нравится в постановке спектакля. Однако успех у балета был оглушительный! На последнее представление «Дамы с камелиями» (Вишнева-Гомес) билеты были проданы, и у входа спрашивали «лишний билет», что в последнее время случается редко.
Так к чему будет склоняться балет в ближайшем будущем: к искусству цирка или к театральному искусству? Уцелеет ли балетная культура и школа классического танца?
comments (Total: 2)