ЭФФЕКТ снежного кома
Когда несколько месяцев назад руководство Госбанка Израиля неожиданно потребовало отправить в отставку председателя Совета директоров банка “Апоалим” Дани Данкнера, этот ультиматум был принят в штыки фактической владелицей банка Шери Арисон. Она потребовала объяснений, но Госбанк объяснения дать отказался. Отказ привел Арисон в еще большую ярость. С ее точки зрения, Данкнер весьма успешно возглавляет Совет директоров, а в последние два года он стал для нее просто незаменимым человеком. Арисон ответила коротко и твердо: “Нет”. Госбанк продолжал стоять на своем. Шери Арисон, скрипя зубами, выполнила это требование, но тут же, в пику главе Госбанка Стэнли Фишеру, назначила Данкнера гендиректором компании “Арисон ашкаот”, которая, по сути дела, управляет банком “Апоалим”.
Вскоре против Дани Данкнера было открыто дело по подозрению в различных финансовых нарушениях в бытность его председателем Совета директоров банка, однако подозрения в его адрес все равно казались недостаточно вескими для того чтобы вот так, не дожидаясь конца следствия, увольнять вполне успешного капитана большого бизнеса.
В позапрошлую среду Данкнер был вызван на допрос в следственное управление в Рамле. Он был уверен, что его вызывают для дачи показаний по делу о сомнительных ссудах, разрешение на получение которых он выдавал, работая в банке “Апоалим”, и был поражен, когда следователь сообщил, что на него заведено новое дело: по подозрению в даче взяток бывшему главе Земельного управления Яакову Эфрати и целому ряду других лиц для продвижения строительных проектов в Атлите и Эйлате. Еще одним ударом стало для Данкнера сообщение об аресте Эфрати. И только после этого стало понятно, что требование Госбанка было вполне обоснованным. По всей видимости, его руководство получило секретную информацию о ведущемся против Дани Данкнера расследовании и поняло, что человек, на котором повиснет такое дело, не может возглавлять крупнейший банк страны - это подорвало бы доверие к финансовой системе Израиля в целом. Таким образом, Фишер поспешил отправить Данкнера в отставку до того как подробности коррупционного скандала получат широкую огласку...
Свое начало это дело берет в 1994 году, когда отец Дани, Шмуэль Данкнер, неожиданно предложил освободить участки земли в Атлите и Эйлате, находящиеся под контролем принадлежащей семье Данкнер компании “Хеврат таасия а-мелех”, с тем чтобы на них построить квартиры для новых репатриантов из СССР-СНГ. Тогда большинство репатриантов еще не приобрели квартиры, жилищная проблема стояла перед многими из нас необычайно остро, а потому предложение Данкнеров казалось вполне релевантным.
Разумеется, делая это предложение, Данкнеры не забывали о своей выгоде: они хотели получить взамен передаваемых государству земель новые, а также 40% всех участков, которые будут отданы под строительство. Вот тут-то и выяснилось, что речь, собственно, идет не о частных землях семьи Данкнер, а об общественных, переданных ей в аренду. Строительство частного жилья на общественных землях, вдобавок отведенных либо под сельское хозяйство, либо под развитие промышленности, запрещено законом, и на этом основании тогдашний юридический советник правительства заявил, что речь идет о противозаконной сделке, и запретил ее. Однако Данкнеры не успокоились, продолжили пробивать проект и в 1996 году добились принципиального согласия государство на то чтобы на данных участках земли было разрешено строительство жилья и гостиниц да еще с налоговыми льготами, общая сумма которых составила 100 млн. шекелей. Оно и понятно: 100 миллионов на дороге не валяются даже для миллиардеров...
Однако законность этого решения вызвала тогда сомнение у многих. Первыми забили тревогу Движение за чистоту власти и Общество охраны природы. Движение за чистоту власти заподозрило, что Данкнеры получили разрешение, дав взятку, а Общество охраны природы было уверено, что новый проект нанесет серьезный экологический ущерб прибрежной полосе. Они попросили тогдашнего госконтролера Элиэзера Гольдберга проверить, все ли с этим решением в порядке, и его вердикт был однозначен: Земельное управление приняло непрофессиональное, противоречащее закону решение, которое должно быть пересмотрено. Эту рекомендацию госконтролер передал тогдашнему юридическому советнику правительства Эльякиму Рубинштейну, и тот с ней в целом согласился.
Проект был остановлен, однако Данкнеров это никак не устраивало. Они продолжили его продвижение через... Да, через занявшего к тому времени пост министра торговли и промышленности и вице-премьера Эхуда Ольмерта. Узнав об этом, юридический советник Эльяким Рубинштейн направляет Ольмерту письмо, в котором указывает, что сделка государства с Данкнерами вызывает большие сомнения как с юридической, так и с моральной точки зрения и потому должна быть остановлена. “Кто такой юридический советник, чтобы учить меня морали?!” - вспыхивает праведным гневом Эхуд Ольмерт и убеждает главу Земельного управления Яакова Эфрати поддержать проект Данкнеров.
К тому времени всем уже ясно, что ни о каких новых репатриантах речь не идет: в Эйлате и Атлите планируется построить тысячу единиц жилья для обеспеченных слоев израильского общества, а заодно отели на тысячу номеров. Доход от данного проекта должен составить сотни миллионов, если не миллиарды шекелей.
В октябре 2003 года Эхуд Ольмерт в качестве министра торговли и промышленности и вице-премьера проводит специальное заседание Земельного управления и Земельного фонда (“Керен кайемет ле-Исраэль”) с целью утверждения проекта Данкнеров. Он произносит на этом заседании страстную речь, в которой подвергает критике госконтролера и юридического советника правительства, утверждая, что израильская бюрократия и израильское правительство своими проволочками отпугивают зарубежных инвесторов и заставляют крупных израильских бизнесменов переводить деньги за рубеж. Доводы Ольмерта звучат убедительно: надо поддержать этот проект, так как в итоге он послужит на благо обществу, а если, принося пользу обществу, Данкнеры заработают миллионы, то это вполне нормально. К Ольмерту присоединяется Яаков Эфрати.
Между тем, председатель Совета директоров Земельного фонда Ихиэль Лекет категорически возражает против данного проекта, говорит о недопустимости изменения статуса земель в тех районах, о которых идет речь. К нему присоединяются несколько участников заседания, но в большинством в один голос данное решение утверждается.
В 2006 году Эхуд Ольмерт, уже будучи министром финансов, ставит свою подпись под окончательным утверждением данного проекта и... попадает в юридическую ловушку. Дело в том, что по закону министр, утверждавший проект на промежуточных стадиях, не имеет права ставить свою подпись под окончательным утверждением. Закон этот, согласитесь, предельно логичен и по сути призван предотвратить коррупцию. И именно так все и происходит: из-за возникшего юридического казуса проект был заморожен и в таком состоянии остается до сих пор...
Так в чем же заключаются подозрения в полиции в адрес Данкнера и Эфрати?
РОДСТВЕННЫЕ ДУШИ
По версии полиции, Ольмерт и Эфрати оказали столь массированную поддержку проекту, потому что получили за это от Данкнеров немалую мзду. Посредником в передаче взяток полиция называет иерусалимского бизнесмена Меира Рабина. Именно ему Данкнеры выписали чек на 1,3 млн. шекелей “за консультационные услуги”, и большая часть этой суммы в итоге, по версии полиции, плавно перетекла в карман Эфрати.
Таким образом, фигура Меира Рабина оказывается ключевой во всем этом скандале: именно через него, считает полиция, передавались взятки и по проекту “Холилэнд”, и по проекту на месте тель-авивской мусорной свалки “Хирия”, и по проекту Данкнеров, а также по целому ряду других проектов, о которых нам предстоит услышать в ближайшее время.
Для того чтобы читатель понял, насколько тесно все переплелось в данном деле, поясним: Меир Рабин (41) - сын председателя тель-авивского раввинатского суда, главного раввина Всемирной ассоциации бухарских евреев Пинхаса Коэна-Рабина, и племянник Яакова Эфрати. Таким образом, неудивительно, что он на протяжении всего периода пребывания Эфрати на посту главы Земельного управления помогал многим строительным подрядчикам улаживать проблемы с этим ведомством, видимо, получая за свои услуги неплохие дивиденды.
Яаков Эфрати, в свою очередь, один из самых близких и верных соратников Эхуда Ольмерта. В 1996 году, когда Ольмерт вступил в должность мэра Иерусалима, гендиректором столичной ирии он назначил именно Яакова Эфрати, а потом немало способствовал продвижению своего друга на пост гендиректора Земельного управления. Поэтому вряд ли стоит удивляться тому, что их взгляды на те или иные проекты почти всегда совпадали.
Следователи подозревают Эфрати, а также целый ряд бывших и нынешних высокопоставленных сотрудников Земельного управления, в получении взяток за продвижение многих других проектов, поэтому вышеописанными арестами дело не ограничится. Напротив, впереди все новые и новые аресты, хотя весь список подозреваемых полиция, разумеется, до поры до времени оглашать не собирается.
То, что аресты производятся поэтапно, тоже вполне объяснимо: у правоохранительных органов попросту не хватает времени и кадров соответствующей квалификации, чтобы вести допросы сразу всех подозреваемых. Поэтому арестовав и допросив очередную партию фигурантов, они отпускают их под домашний арест и арестовывают следующих. Так уже на этой неделе были отправлены под домашний арест Дани Данкнер и Ихошуа Поляк. Последний подозревается в том, что получил за продвижение проекта “Холилэнд” взятку на сумму в несколько сотен тысяч шекелей - сущие пустяки по-сравнению с теми суммами, в получении которых подозреваются Ольмерт, Шитри и Луполянский.
Что касается Меира Рабина, то его арест, учитывая его роль в этом деле, продлевается вновь и вновь. Полиция подозревает, что Рабин не только посредничал в получении взяток, но и сыграл немаловажную роль в отмывании выделяемых на взятки денег, используя для этого пункт по обмену валюты на центральной улице Бней-Брака - Рабби Акива. По данным полиции, именно через этот пункт обналичивались чеки на предъявителя, после чего наличные передавались тем, кому предназначена взятка.
Однако, как наверняка заметил читатель, полиция не спешит не только с арестом, но и с вызовом на допрос главного подозреваемого - бывшего премьер-министра Эхуда Ольмерта.
ДЕЛО ЯСНОЕ,
ЧТО ДЕЛО ТЕМНОЕ...
Как уже говорилось, вся логика расследования, все его ниточки ведут к Ольмерту, и тем не менее, доказать, что политик такого уровня и в самом деле брал взятки, крайне сложно. Напомним, что непосредственно деньги, которые, по версии полиции, трактуются как взятки, Ольмерт лично никогда не брал и ни на один из его личных счетов они никогда не перечислялись. Все переводы денег осуществлялись на покрытие тех или иных его расходов, которыми опять-таки ведал не сам Ольмерт, а те же Шула Закен и Ури Месер. Они платили его адвокатам, они вели его предвыборные кампании, и Ольмерт вполне может утверждать, что понятия не имел о том, что за его спиной его приближенные делали что-то противозаконное. А он... он действовал так, как, с его точки зрения, следовало действовать на благо всего общества, то есть нас с вами.
Кстати, в своей речи Ольмерт не случайно упомянул, что полиция решила нанести удар не только по его доброму имени, но и по доброму имени его супруги Ализы. В частности, в распоряжении полиции имеются сведения, что некоторые крупные бизнесмены по совету Эхуда Ольмерта покупали за 100 и более тысяч шекелей картины его жены, а выйдя из ее мастерской с покупкой... как бы это помягче сказать... “забывали” об этом шедевре живописи. Но значит ли это, что покупка картин была взяткой Эхуду Ольмерту?! Не является ли подобное подозрение выражением сомнения в таланте его жены и оскорблением в ее адрес?
В связи со всем вышесказанным становится понятно, почему следователям так не терпелось увидеть в своем кабинете Шулу Закен, возглавлявшую канцелярию Ольмерта. По их версии, Закен была в курсе всех дел Эхуда Ольмерта. Более того - именно через Шулу Закен, считает полиция, и осуществлялась передача денег Ольмерту, который в буквальном смысле слова ни разу в жизни не взял от постороннего человека ни шекеля. Сама Шула Закен, по данным следствия, тоже не брезговала получением взяток, причем вовсе не обязательно, чтобы это были деньги. Ведь, помимо денег, в мире существуют еще ювелирные украшения, недвижимость, различные скидки и льготы, которые могут достигать сотен тысяч шекелей, и другие ценности. Вот почему Шула Закен была арестована сразу после своего возвращения из Лос-Анджелеса и немедленно препровождена на допрос в Штаб полиции в Лоде.
После трехчасового допроса полицейские доставили Закен в суд для продления ареста, а оттуда - в одиночную камеру женской тюрьмы Неве-Тирца.
В полиции все еще не оставляют надежды на то, что Закен согласится на роль государственного свидетеля: ведь, на ней, по сути дела, “висят” те же дела, что на Эхуде Ольмерте, плюс еще дело о незаконном прослушивании телефонов босса. Все это в итоге может вылиться в весьма солидный срок, так что в интересах Шулы Закен стать государственным свидетем в обмен на снятие с нее хотя бы части обвинений. Однако пока Шула утверждает, что о таком варианте развития событий не может быть и речи. Более того, уже на первых допросах следователи смогли убедиться в том, что Эхуд Ольмерт не случайно так высоко ценил эту женщину: Закен оказалась необычайно умным и достойным противником, знающим, каким образом следует отвечать на вопросы следователей, чтобы не сказать им ничего и при этом не заслужить упреа в нежелании сотрудничать со следствием.
Тем не менее, все, включая и самого Эхуда Ольмерта, прекрасно понимают: независимо от того, какие показания даст Шула Закен, экс-премьеру придется в ближайшее время предстать перед следователями. Хотя, думается, именно допросом все и ограничится - до ареста Ольмерта дело не дойдет.
МЭРИЯ ИЕРУСАЛИМА - ЗА ЗАМОРАЖИВАНИЕ
Тем временем юридический советник иерусалимской мэрии Йорси Хавилио и ее главный инженер Шломо Эшколь порекомендовали перепроверить все ранее выданные разрешения на реализацию проекта “Холлиленд” и потребовали его... замораживания. Потому что, как выяснилось, этот проект продолжает развиваться и сегодня. Всего два месяца назад владельцы “Холилэнда” подали в муниципальную комиссию по строительству и планированию с просьбой дать им построить в рамках проекта еще три многоквартирных дома. А еще четыре месяца назад начали рытье фундаментов под строительство трех новых домов, разрешение на строительство которых было получено даже без предоставления всех необходимых документов. Таким образом, если бы Черни со товарищи вовремя не остановили, они бы пошли дальше...
Петр ЛЮКИМСОН
“Новости недели”
Еженедельник “Секрет”
